The girl in my story has always been you

Одно из новых любимых мест Энн было крыльцо их собственного Дома Мечты. Целых две недели их не беспокоил остальной мир, только она и Гилберт, пойманные в свой собственный маленький пузырь нового супружеского блаженства. К несчастью, все это должно было кончиться, и завтра Гилберта ждали в кабинете врача. Прошлые вечера он проводил с ней, сидя в угасающем летнем свете. Возможно, Энн читала вслух, пока Гилберт лежал, положив голову ей на колени и с удовольствием слушая. А может быть, Гилберт напевал ей какую-нибудь умиротворяющую мелодию, пока она плела венок из цветов или украшала их маленькую, но уютную гостиную. В этот последний вечер, проведенный вместе, прежде чем реальный мир настиг их, Энн была счастлива просто смотреть на закат. Она подтянула колени и села на ступеньки, опершись рукой о ладонь, ее волосы выбились из прически. Энн обернулась и увидела, что Гилберт смотрит на нее с напряженной сосредоточенностью на лице, открыв блокнот. Она наклонила голову, и он расплылся в глупой улыбке, стыдливо пряча что держал в руке. - Гилберт Блайт, что ты делаешь?- она потянулась, пытаясь выхватить блокнот у него, но он держал его над ее головой, его свободная рука опустилась, чтобы игриво оттолкнуть ее любопытную руку. - Ничего...- сказал он с озорной усмешкой. Она прыгнула на него, и он инстинктивно обхватил ее руками, падая обратно на крыльцо, увлекая ее за собой. Они покатывались со смеху, пока Энн не сократила расстояние между ними, целуя его. Он отвлекся, так что она смогла выхватить блокнот у него из рук, торжествующе выпрямившись. - Эй, это нечестно. Ты отвлекла меня.- он сел, скрестив руки на груди и слегка надув губы. Она пожала плечами, но улыбка исчезла с ее лица, когда она увидела, что он делал. Он рисовал ее, когда она смотрела на закат, и ее рука пробежала по бумаге. - Энн? Что случилось?- он придвинулся ближе, обнял ее за талию и заглянул через плечо. Когда она повернулась, чтобы взглянуть на него, она была слеза в ее глазу. - Ты... нарисовал это? Он молча кивнул. - Единственная ссылка на то, как выглядит моя мать, была сделана моим отцом с ее рисунка. Это выглядит так... Я так похожа на нее. - Должно быть, она была очень красива.- сказал Гилберт, положив подбородок на плечо Энн, и ее рука коснулась его щеки. - Так вот как ты меня видишь? Он поднял голову и повернул ее, так что она стояла перед ним, - Как я могу видеть тебя по-другому? Она вытерла глаза, боясь, что слеза упадет и испачкает его рисунок. Ее рука нежно провела по нему, по веснушкам и мягким кудряшкам, и ее сердце наполнилось радостью. Гилберт не стеснялся выражать свои чувства, всегда говорил ей, как сильно он ее любит, но, увидев себя через его рисунок, она поняла это. Что он любил ее настолько, что мог нарисовать самый красивый закат, который она когда-либо видела. Она была объектом его желания. Ее рука остановилась, когда она добралась до аккуратного почерка Гилберта со словами: «Моя Энн с двумя н» Она повернулась, подняв руку, чтобы погладить его по щеке, - Мой Гилберт. Он наклонился к ней, когда она прижалась губами к его губам. Она рассмеялась, почувствовав, как блокнот сняли с ее колен, а руки Гилберта обвились вокруг ее талии. Закат солнца мог подождать. *** Занятия в школе на лето были отменены, и последние несколько дней Энн почти ничего не замечала, так как Гилберт составлял ей компанию. Но он вернулся к работе, оставив ее одну. Она провела день, исследуя окрестности их нового дома, собирая полевые цветы, чтобы украсить гостиную, но теперь решила, что сможет испечь любимый пирог Гилберта, когда он вернется домой. Ее муж вернулся домой раньше, чем ожидалось, но Энн не услышала, как он вошел. Тот незаметно юркнул на кухню, подкрался сзади и обнял ее, поднимая на ноги. - Гилберт!- закричала она, и мука разлетелась во все стороны. Он отпустил ее, и она смахнула муку с его лица. - Эй! Она засмеялась, пятясь от его протянутых рук, которые он перепачкал в муке. - Нет! - Энн Ширли Катберт Блайт!- позвал он, хватая ее за руку и разворачивая к себе. Она позволила ему закружить себя, и внезапно оказалась не в их маленькой кухне, а в школе на репетиции танца: солнце пробивалось сквозь окна, а на заднем плане раздавались звуки играющего банджо Муди. Гилберт смотрел на нее точно так же, только его челюсть заострилась, на подбородке появилась легкая щетина, но глаза остались прежними. Они ничуть не изменились. - Знаешь, я поняла, что влюбилась в тебя, когда мы впервые танцевали.- произнесла Энн, чувствуя его руку в своей. - Это заняло у тебя так много времени?- он шутливо приподнял бровь. - По крайней мере, я не искала себе кого-то другого.- Они могли смеяться об этом сейчас, Уинни все еще была их близким другом, но эта шутка стоила того, чтобы увидеть его появлявшиеся морщинки, каждый раз когда она заговоривала об этом. Он потянул ее за руку так, что она оказалась в нескольких дюймах от него, и ее руки инстинктивно легли ему на шею. - Я был молод и глуп. - Очень глуп,- прошептала она, прижимаясь лбом к его лбу. Он медленно начал передвигать их ноги так, чтобы они мягко покачивались вместе на кухне. Именно такими моментами Гилберт дорожил, он прокручивал их в голове и запоминал, чтобы, когда состарится и поседеет, вспомнить их такими, какими они были сейчас. Пока они танцевали, Энн прислонилась головой к его груди, слыша, как он напевает себе под нос какую-то песню. Она знала, что всегда будет испытывать к нему такие чувства.