Всесильная встреча

Белы лебеди метут воронью под стать… Белену ли на спирту, спорынью хлестать… То ли небо, то ли лють посинелая… Из того, кого люблю, Бога делают! Марш молиться, где стезя вьётся гречески… Мне теперь любить нельзя человечески. Только ангелово пасть — древней Башнею. И страдание, и страсть — в корне — страшное… Возносись, несмейный Дух, крылья белые… …если свет уже потух, что тут делаю?.. Что тут делаю? Края раны тошные! Не отдам его раям и святошникам! Ни кострам и ни мечам, ни обителям! Он не станет палачам искупителем! Этим сахарным устам (хлыст и коновязь!) кто переписал Устав под иконопись? Кто назвал его святым — выйди из строю! Из пожара вынешь ты ярой искрою — не потир (в зубах держи!), не облатицу, — яркоглазую, как ЖИЗНЬ, святотатицу! …Даже если я одна среди этаких, значит, выпьется до дна (сердце_секта_их) чаша горькая… Разбить! В лично-вечный скит ухожу его любить человечески.