Отречение

***       «Привет. Нам нужно встретиться». Стирает. «Есть дело, нужно обсудить». Не то. «Срочный вопрос, не терпящий отлагательств. Через час в Карте мира». Нормально. «Отправить». Сердце стучит, вот-вот выскочит из груди. Приходит уведомление о доставке, Ирина вздрагивает. Не проходит и минуты, как летит ответное сообщение, резкое, как выпад рапириста: «Буду».       До боли знакомый столик. Стандартный заказ.       Держит перед собой грубо вскрытый конверт, задумчиво проводит пальцами по его краям. Длинный, короткий, снова длинный.       Звонкий голос возвращает в реальность:       — Ирина Михайловна, — обращается слегка насмешливо? Или кажется? — Извините, пробки. Никак не привыкну к московским дорогам.       Брючный костюм нежного кремового цвета чрезвычайно подходит к цвету её волос. Белая блузка подчеркивает её природную худобу. Ирина жадно рассматривает собеседницу, пытаясь найти знакомые черты лица.       — Присаживайся, кофе я уже заказала, — едва уловимым жестом кивает, приглашая за столик. — Я сама порой думаю, что на метро было бы быстрее.       — Давайте сразу перейдем к делу, Ирина Михайловна. Что на этот раз? — девушка нервно отстукивает ритм безымянным пальцем о белоснежную салфетку. Улыбается кончиком губ. В этой улыбке нет доверия или радости, она столь же холодна, как и её обладательница. — Какого заказчика теперь я переманила к себе? Какой заказ увела у вас из-под носа?       — Лилия! — пытается одёрнуть её Ирина.       — Помнится, прошлый раз вы грозились мне судом, публичным порицанием в газетах. Вы рассказывали, что руки у вас длинные и с легкостью задушат в зародыше подобные проявления конкурентной борьбы. По вашей наводке к нам как к себе домой приезжает налоговая.       — Лиля…       — Нет уж, послушайте, раз позвали. Ваш племянник срывает сделку за сделкой своим поведением, от вас уходят клиенты. И так как уходят ни куда-нибудь, а в мою фирму — вы можете обвинять меня в недобросовестной работе?       Слово за слово, и вот Лилия в гневе. Она слишком долго переваривала в себе данные фразы, обида поглотила её целиком. Часто представляла, как однажды выскажет всё, что накипело.       — Что вы сделали для того, чтобы оставаться лучшим рекламным агентством? Ни-че-го! Над вашим романом на стороне и разводом с мужем смеется уже вся Москва. Превратили ИМЯRec в посмешище. Вы потеряли хватку из-за личных дел, а виноваты конкуренты. Виновата я, – губы пересохли от волнения, Лилю начинает потряхивать. — За полгода из успешной фирмы ушла половина опытных сотрудников. Случайно ли?       Ирина внимательно слушает, собрав пальцы в замок. Не хочет останавливать эмоциональный монолог.       У Лилии остается последний аргумент. Она поднимается из-за стола, бросает скомканную салфетку, поправляет пиджак. Сквозь зубы проговаривает на одном дыхании:       — За последнее время вы стали таким же никудышным руководителем, какой были никудышной матерью всю свою жизнь.       Это последнее, что ожидала услышать Ирина. Глядя в глаза Лиле, тихо спрашивает:       — Давно ты знала?       — Давно, не переживайте, — в её словах нет ни капли сожаления или сочувствия. — И давно всё для себя решила. В следующий раз, если захотите обсудить совместную стратегию развития бизнеса, обратитесь к моему заместителю.       Достает из сумочки купюру, кладет перед застывшей в камень Ириной, добавляет:       — За кофе.       Быстрыми шагами уходит.       Рабочая неделя определённо могла начаться гораздо лучше. ***