***
- Готовьте мои доспехи и оружие, - слышит Намджун следующим утром перед тем, как открыть дверь в королевские покои. Джексон сидит на постели уже одетый и отдает распоряжение слуге. - Ваше величество, - вместо доброго утра, - что происходит? Джексон делает знак слуге уходить, и как только дверь закрывается, он садится за стол. - Почему ты врываешься в мои покои без предупреждения? - В следующий раз письмо пошлю, - раздражается чародей. Он не нуждается в пояснении происходящего, но не понимает, почему король так поступает. - Я еду в поход. Кто-то должен направлять армию. - До этого армия и без вас замечательно справлялась. - Хватит, - резко обрывает Джексон мага. – Мне надоело, что ты ставишь мои решения под сомнения, что смеешься надо мной и командуешь. Словно я не король, а твоя марионетка, - на этих словах правитель поднимается. – Ты все еще мой советник, а я твой король. - Ты идиот, раз на самом деле собрался в этот поход, – шипит чародей и быстро выходит. Джексон успевает заметить потемнение радужки. Они не видят друг друга до вечера. На ужин король собирает совет, и Намджун, конечно, присутствует. Другие члены совета хоть и не знают о способностях советника, а сторонятся. Не из страха, просто слухи разные ходят по замку, в основном странные. На совете чародей отмалчивается, с усмешкой за всеми наблюдая. После заседания король просит советника остаться. - Остыли? – усмехается маг. - Ты первый начал. - Что за детский лепет, ваше величество. Джексон думает снова вспылить, но подавляет в себе это желание. Лицо его сразу приобретает расслабленное ухмыляющееся выражение. Намджун, конечно, это видит и приподнимает бровь одновременно с уголком губ. - До меня сегодня слухи дошли, - начинает король, откидываясь на спинку стула. Чародей догадывается и ухмыляется шире. - Давно вы сплетни собираете? - Так это лишь сплетня? - О чем именно вы говорите? - О том, где служанка тебя с Марком видела. Намджун встает из-за стола и начинает медленно подходить. - Ма-арк, - тянет маг, проводя рукой по спинкам стульев. Джексон за ним внимательно наблюдает. - И что же она видела, ваше величество? – наигранно интересуется Намджун. - Как вы целовались, - выдает вдруг король, ухмыляясь своей резкости. - Ах, это! И что вас интересует? - Сплетня ли или правда? Намджун подошел уже к стулу Джексона, поставил руки на верхушку спинки и наклонился к уху. Король немного развернул к нему лицо, но глаза, полные задора и еще чего-то блестящего, смотрели вперед. - А вы как думаете? – шепчет маг, обжигая щеку правителя. Джексон медленно переводит взгляд на фиолетовые глаза напротив. В этот момент Намджун прикусывает нижнюю губу, вызывая у короля усмешку. - Думаю, правда, - в тон чародею шепчет Джексон. Намджун выпускает губу из плена зубов и улыбается, обнажая ямочки на щеках. Несколько мгновений они смотрят в глаза друг другу. Глаза чародея на секунду темнеют, но быстро возвращают фиолетовый оттенок. Он снова (в который раз за день?) ухмыляется и отстраняется. - Вы правы, - просто говорит он и направляется к двери. - Я тебя не отпускал, - вслед ему бросает раззадоренный король. - Я у вас и не спрашивал, - весело отвечает Намджун и исчезает в дверном проеме. Он теперь знает, как остановить этого несносного правителя.***
Сколько Джексон себя помнил, всегда перед важным походом устраивали пир. И этот раз не стал исключением. Размах торжества был даже шире обычного, ведь поход предстоял далекий и серьезный. Рыцари и обычные воины пили лучшее вино, ели лучшее мясо и закусывали лучшими закусками. Каким бы королем ни был Джексон, а своих воинов и свой народ любил. Наверное, поэтому он и слыл хорошим (хоть и немного взбалмошным) королем. Но люди прощали ему, списывая все на возраст. Джексон был весел, пил вместе со всеми, много разговаривал и улыбался. Намджун сидел недалеко, пил меньше и сдержанно улыбался. Когда король глядел на него, чародей поднимал бокал, дескать «за вас пью, ваше величество» и отпивал, не переставая улыбаться. Джексон решил, что советник смирился с его участием в походе, а потому совсем расслабился и позволил себе пить больше, чем того позволяли приличия королевской особе. Когда головой и телом полностью овладел хмель, было уже после полуночи. Сон не шел, но пир пора было заканчивать, ведь следующим утром должен был состояться отъезд. Джексон силами, ему не ведомыми (на самом деле, с помощью слуг) оказывается в своих покоях. Тут же приказывает наполнить ему чан и совсем скоро оказывается погружен в горячую воду.***
Намджун смело идёт по тёмному коридору в сторону, куда он в последнее время ходят чаще, чем к себе. Входит он без стука, нагло распахнув дверь. Но в покоях пусто. Он снова осматривает комнату и слышит плеск воды из купальни. Он удовлетворённо улыбается, расстегивает плащ, отбрасывая его оставаясь в одной полупрозрачной рубашке и брюках. В купальню он входит без стеснения, сильно смущая даже пьяного Джексона. Тот, кажется, собирался встать, но из-за неожиданного гостя поскользнулся и упал обратно в чан. - Черт возьми, прекрати так врываться, - возмущается король, сидя спиной к чародею. - Я помешал чему-то? - Мне! - Джексон осматривает полураздетого мага. - Что тебе нужно? - В такой-то час? - Намджун играется бровями и подходит ближе. Садится на корточки прямо за спиной и в шею шепчет: - Подумайте, ваше величество. Дыхание мага горячее. Джексон старается смотреть перед собой, но выходит из ряда вон плохо. Несмотря на давно остывшую воду, тело короля вдруг распаляется. Голова непроизвольно поворачивается к чародею, его встречают почти полностью чёрные глаза с чуть заметным фиолетовым ободком. Джексон замечает лишь потому, что смотрит в эти глаза десять лет. - Ты колдуешь? - хрипло спрашивает король. Намджун улыбается и на несколько секунд смыкает веки. Когда открывает, фиолетовая радужка прыгает: сначала исчезает, а потом увеличивается в диаметре. Это другая магия. Та, что возникает между двумя людьми и заставляет их желать друг друга. Джексон знал о ней, но ещё не имел возможности испытать на себе. Это ведь запретно, порочно - желать мужчину, разве нет? - Нет, - вдруг произносит Намджун. Джексон ухмыляется. - Ты меня раздражаешь, маг. - В самом деле? Намджун - плут, самый настоящий лис, и глаза его только подтверждают это. Джексон и раньше видел, но сейчас, с обостренными чувствами, оголенными нервами и плотью, почувствовал кожей. - Вам интересно узнать, каково это? - шёпотом спрашивает маг. - Что? - Быть со мной. Вам интересно узнать? - Да, - король слишком пьян, чтобы увиливать, ведь магия действует сразу на двоих. Намджун тоже чувствует, но это отличается от того, что было со слугами. Ни с женщинами, ни с мужчинами не было такого. Были лишь потребности. А король... Чародей знал его так долго, знал все его слабости и все его связи. И конечно, Намджун знал, что это произойдёт, ведь он видел. И конечно, он желал этого. Ведь то, что они называли магией, было лишь желанием, которое возникало только при крепкой эмоциональной связи. И желание это не только плоти, это желание сознания, желание всего человека. Всего мага и всего короля. Намджун берет Джексона за руку, заставляя подняться. На тело маг не смотрит, для этого у него будет еще много времени. Чародей не отрывает глаз от лица. На открытый широкий лоб короля падает капля, скатывается на щеку, челюсть. Тут-то Намджун ее и ловит. Губами. Джексона это не пугает и не смущает, он только улыбается и облизывает губы. Маг видит это и желает того же. Касается нежно, но уверенно, тщательно пробуя губы короля. Джексону нравится, и это точно не хмель и никакая не магия. Намджун целует опытно, аккуратно, вкусно. Чародей тянет за руку короля, тот прямо из воды ступает на холодный пол, но жар тела слишком силен, чтобы замёрзнуть от мокрых деревянных досок. Не отрываясь от королевских губ, Намджун выводит Джексона в спальню, разворачивает его спиной к постели и, надавливая на плечи, укладывает. Только тут он отрывается от губ и упирается руками с двух сторон от головы короля. Снова рассматривает лицо, замечая в этот раз лёгкий румянец. - Вы смущены, ваше величество? - Ни капли, - грудь короля вздымается от сбитого дыхания. Намджун теперь только начинает рассматривать тело под собой. Он хорош. На самом деле, Джексон прекрасен: крепкое тело, как и полагается иметь королю, не имеет, кажется ни одного изъяна. Кожа немного смуглая, гладкая, обтягивает мышцы, создавая красивый рельеф. Ниже Намджуну смотреть не нужно, чтобы почувствовать упирающуюся в бедро возбужденную плоть короля. - Вам интересны новые ощущения? - спрашивает маг с улыбкой, убирая прядь со лба Джексона. Король цокает, демонстративно закатывает глаза и за рубашку притягивает чародея к себе, останавливаясь при первом столкновении носами. - Я тебя в тюрьму отправлю. Намджун смеётся и впивается в уже распухшие губы, чувствуя, как король сжимает мешающую рубашку. Джексон отвечает не с меньшей отдачей, ведь таких поцелуев у него точно не было. Что-то новое, интересное и горячее исследует рот, и королю точно это нравится. Джексон тянет руки к краю рубашки, оголяя мага по пояс. Король не смотрит - исследует руками, собственной кожей ощущая жар крепкого чародейского тела. Маг поцелуями опускается на шею, оставляя мокрые красные следы, руками сжимает бока короля. Джексон раздвигает ноги, подсознательно пуская Намджуна ближе. Длинные пальцы король запускает в волосы чародея, стягивая на затылке. Намджун улыбается и спускается ниже, к груди, втягивая губами сосок. Выдержка Джексона даёт первую трещину: глухой короткий стон вырывается из горла. Король улыбается и отрывает голову чародея от своей груди. Оба смотрят горящими глазами и разве что искры не пускают. Намджун улыбается, и пока язык его пробегается по пухлым губам, рука обхватывает королевский член, заставляя Джексона откинуть голову и выгнуться. Стон его теперь звонкий, несдержанный. Чародей довольно улыбается, потирая большим пальцем головку. Горячая плоть в руках пульсирует. Намджун размазывает предэякулят по стволу и начинает двигать рукой по всей длине. Джексону хорошо, невероятно, ведь ни у одной служанки нет такой большой и твердой руки, как у мага. - Вам нравится? - шепчет Намджун, продолжая играть с членом короля. Джексон не отвечает. Не потому, что не нравится, нет; новые острые ощущения перекрывают проход в лёгкие воздуха, не давая нормально дышать - что уж говорить о речи. Когда король оказывается почти на пике, он начинает стонать, и тут Намджун останавливается. - Я покажу вам что-то более удивительное и приятное, - с этими словами чародей подхватывает ноги Джексона под коленки и закидывает на плечи. Король пытается сделать удивлённое лицо, но после недооргазма выходит из рук вон плохо. Намджун усмехается. - Я подумал, что в первый раз вам будет неловко выставлять свой королевский зад. Джексон стукает его пяткой по спине, на что получает низкий смех. Намджун сильнее прижимает королевские бедра к груди и целует внутреннюю поверхность. Дыхание Джексона - будь оно сегодня трижды проклято! - снова сбивается. Пока король отвлекается на мягкость губ, в руках Намджуна появляется небольшая склянка. (Должен же и он получать что-то от своей силы!). Маг просовывает пальцы через горлышко и зачерпывает обильно субстанцию. Другой рукой приподнимает короля за поясницу. Этой же рукой и чистыми пальцами второй аккуратно раздвигает половинки и, размазав вещество, просовывает один. Джексон шипит и выгибается, не в состоянии даже выругаться. Намджун наклоняется к влажной от пота шеи, нежно целует и шепчет: - Терпи, Джексон, - и тут же вставляет второй палец. Даёт королю привыкнуть, а потом начинает раздвигать пальцы. Джексон шипит, ерзает, но терпит. Ведь маг сказал, что будет приятно, а он никогда не обманывал короля. Намджун, ощущая податливость стенок, проталкивает третий палец и начинает двигать рукой. Король продолжает извиваться, пока его не подбрасывает разряд удовольствия. Он распахивает глаза и смотрит на чародея. Намджун пальцы вытаскивает, чтобы освободить свою давно изнывающую плоть. Приставив головку ко входу, маг поднимает взгляд на короля. - Потерпите ещё немного, - и резким толчком входит, но не до конца. Джексон дышит часто, прерывисто и выгибается в спине ещё больше, когда Намджун вставляет свой орган до основания. Пока король привыкает, маг покрывает поцелуями шею, ключицы, грудь, играется с твёрдым сосками, прикусывая и вылизывая. Спина короля расслабляется под гнётом ласк, и Намджун начинает двигаться. Сначала медленно, пока Джексон, наконец, не доверяется ему полностью, а потом быстрее. Маг старается не повредить мягкие стенки, вбиваясь быстро, но аккуратно. Как только мышца полностью привыкает к его размеру, Намджун становится резче и еще быстрее. Руками он приподнимает таз и помогает себе, насаживая Джексона. Король вдруг начинает стонать, не успев понять, в чем дело, когда маг сразу смекает, что нашёл нужную точку. Намджун, задевая головкой простату, посылает все больше разрядов по телу. Джексон теряется в таком количестве удовольствия, пальцы на ногах поджимает, ладонями беспощадно сминает шёлковые простыни, а тело просит ещё. Никогда! Никогда ещё королю не было так хорошо. Он чувствует, как удовольствие нарастает лавиной и взрывается, накрывая Джексона с головой. Король стонет, выгибается и пачкает спермой собственный живот. У Джексона не остаётся сил даже слова произнести. Намджун выходит из него, помогая себе рукой, а после падает рядом с королём, укрывая обоих. Маг видит, как правитель почти сразу засыпает, а потому, высунув руки из-под одеяла, колдует.***
Джексон просыпается отдохнувшим, но с больной поясницей. Солнце пробивается яркими лучами через ставни. Король улыбается и потягивается. Замечательное утро! Он медленно начинает вспоминать, что произошло прошлой ночью. Пир, танцы, ванна и... маг. Джексон немного краснеет. Воспоминания заставляют усмехнуться, несмотря на небольшое смущение. Но как только он снова вспоминает про пир, резко подскакивает на кровати. Поход! Чёртов колдун что-то сделал, потому что сейчас точно полдень! Джексон вскакивает, набрасывает на нагое тело халат и не успевает завязать его, потому что в покои без стука входит причина его бед и больной спины. - Доброе утро, - с улыбкой произносит чародей. - Что ты со мной сделал? - тут же вспыхивает король. - Много чего, - с той же хамоватой улыбкой отвечает Намджун. - Я не про это, чёртов колдун! Я просыпаюсь с первыми лучами солнца, ты чем-то опоил меня! - О да, - смеётся маг и наклоняется к уху. - Хмелем и природным обаянием. Король отталкивает от себя чародея и выходит из покоев. Намджун продолжает улыбаться. Он знает, что Джексон остынет, он всегда остывает. Но что важнее - король останется жив. - Посадить его в темницу! - кричит где-то в конце длинного коридора правитель. Намджун только сильнее смеётся.