Отпуская прошлое

      Несмотря на опасения Сэма относительно неопознанной личности миссис Баттерс, Дин всё равно решает дать странноватой нимфе шанс. Во-первых, с ними живёт сильнейшее существо во Вселенной, способное спасти все миры от разрушения. Ну, а во-вторых, чертовски сильно хочется хоть немного расслабиться, отпустить контроль, тем более они с Сэмом Просвещённые, а значит, имеют полное право пользоваться привилегиями, положенными им по статусу.       Дин искренне наслаждается атмосферой домашнего уюта и непривычным комфортом, которым их окружает миссис Би. Всю жизнь они с Сэмом были лишены подобного, чего уж говорить о Джеке.        Конечно, Дин всегда старался не допускать, чтобы Сэм почувствовал всю тяжесть их неприглядного существования. Он проверял домашние задания мелкого, покупал подарки, когда отец по обыкновению забывал о праздниках, да и готовить научился с детских лет. Дин до сих пор не забыл множество способов приготовления макарон с сыром, изобретённые им лишь бы порадовать Сэмми. Но праздничная домашняя еда и соответствующая атрибутика, созданные магией миссис Баттерс, были просто вне конкуренции.       То, что нимфа оказывается сдвинутой на почве убийства Джека, становится весьма неприятным сюрпризом. Однако Дин не теряет оптимизма. С тех пор как они перестали плясать под дудку Чака, словно его послушные марионетки, многое воспринимается куда проще.       Куда сложнее оказывается научиться прощать. Дину это всегда удавалось с трудом, исключением, пожалуй, был только Сэм. Сейчас они с Джеком заперты в одном помещении и неприятного разговора не избежать.        Безусловно, он не желает смерти Джеку, но лгать пацану и говорить, что всё абсолютно в порядке, Дин не в силах. Он видит в глазах Джека боль и искреннее раскаяние, но в сердце Дина всё ещё остаётся место для злости. В большей мере даже не на Джека, нет. На мудака Чака, на всю их безумную жизнь, что постоянно отнимает близких.        Дину нужно время, в отличие от Сэма, который простил Джека давным-давно. Мелкий всегда был более понимающим и мягким. Наверное, считает Дин, потому что Сэм просто лучше него, как человек. Ведь именно вера в хорошее, неугасавшая в брате, порой оставалась единственным, за что цеплялся Дин, когда всё летело к чертям.       Сэм часто говорит, что Джек - всего лишь ребёнок, который запутался и пережил уже слишком много. Сэм напоминает Дину обо всех ошибках, совершённых обоими Винчестерами, о поступках, которыми гордиться нельзя. Дин знает, что Сэм очень хочет, чтобы в их маленькой неправильной семье не осталось обид и неприязни.       По-настоящему Дин отпускает боль прошлого, когда встаёт на защиту Джека от разъярённой миссис Баттерс. Он видит брата, терпевшего пытки в надежде достучаться до зловредной нимфы. Он видит Джека, постоянно повторяющего, что самый большой его страх теперь - снова навредить тем, кого он любит. Дин вспоминает мудрые слова Бобби, не раз говорившего, что семье приходится часто прощать слишком многое.       Дину становится противно, когда он думает, что сам, в точности, как миссис Баттерс, не раз называл Джека монстром и пытался убить.        Они с Сэмом потеряли слишком многих. И отталкивать мальчишку, ставшего им сыном, Дин больше не желает.       Дин не мастер красивых слов и витиеватых выражений. Им с Сэмом никогда не нужно было говорить, чтобы показать, что они чувствуют друг к другу. Вот и сейчас Дин делает то, что у него отлично получалось всю жизнь: заботится о тех, кого любит. Это куда нагляднее любых объяснений.       Динн улыбается неподдельному детскому восторгу Джека, увидевшего испечённый им кривоватый торт.       Появление в их Бункере нимфы принесло гораздо больше, чем пару недель обжорства домашней едой. Оно сильнее сплотило их семью, их маленькую Команду Свободной Воли.       Им есть, за что сражаться, и это ощущается как никогда правильно.       Ну, а то, что Сэм и Джек сейчас вовсю возятся на кухне, стараясь приготовить вкусный пирог, воспринимается Дином в качестве весьма приятного бонуса.