Kyoukatsu

      Минато задумчиво изучал отчёт с миссии. Что-то в нём было не так.       Некоторые важные детали были опущены, зато были совершенно бесполезные факторы типа одежды нападающих, украшений и «какие-то татуировки».       Минато нахмурился. Вот и поручай девчонкам только что из Академии миссию. Конечно, всё обошлось благодаря способностям Учиха, но всё же… Команда из одних девочек? Зря Кушина предложила эту затею…       Почесав макушку, он вздохнул. Служба Хокаге была слишком утомительной. Одно дело, когда рискуешь на поле боя, адреналин бурлит, ветер свистит в ушах, враги падают к твоим ногам… А другое — просиживать задницу за столом и отращивать пузо на домашней еде. Кушина исправно носила ему бенто или отправляла Какаши с оказией.       Скрипнула дверь, и Минато покосился на часы — было всего одиннадцать утра, рановато для обеда, но кто вторгся в его кабинет без стука, кроме любимой жены?       Подняв взгляд, Минато вздрогнул.       — Чем обязан, Данзо-сама? — недрогнувшим голосом спросил он.       — О, Четвёртый, очень обязан… — сладко произнёс Данзо, что уже не предвещало ничего хорошего. — У меня есть к тебе дело.       — Я слушаю, — кивнул Хокаге, собравшись и уставившись во все глаза на своего подозрительного гостя.       — Начнём с этого, — Данзо небрежно швырнул на стол конверт. — Что думаете, Хокаге-сама? — весело спросил он.       Минато взял конверт и достал из него пачку фотографий.       Это был он, молодой шиноби, отчаянный, с горячими сердцем и головой, всё пытавшийся впечатлить Кушину своими подвигами. Он шёл по улице.       Взглянув на следующее фото, он нахмурился. Он шёл к казармам.       В этом ничего не было, он там жил пару лет, пока не съехался с Кушиной, но тревожное чувство нехорошо царапнуло.       Спустя ещё несколько снимков, карточки выпали из рук и он настороженно уставился на усмехающегося старика.       — Что вы хотите? — свистящим шёпотом спросил Хокаге. — Место, денег, людей?       — Тебя, — растягивая слова, усмехнулся Данзо, перегибаясь через стол и опираясь руками в столешницу, не обращая внимания на попавшие под руки документы. — Я хочу, чтобы ты сделал то же самое… — его единственный глаз хитро прищурился, он словно проникал в душу и царапал там, как битое стекло.       — А что в противном случае? — сглотнул Минато, которому совершенно не нравилась подобная перспектива.       — Эти фото дискредитируют тебя и тебя сместят. Старая обезьяна уже засиделась в этом кресле, так что место моё, или я поставлю Орочимару, неважно. Они будут везде — в газетах, в публичных туалетах, и, само собой, у даймё и… Милая Кушина… — он слащаво закатил глаза. — У бедолаги случится выкидыш от такой травмы!.. Или она знала? — он склонился к самому уху Минато, едва не щекоча его губами.       Хокаге дёрнулся и отодвинулся на безопасное расстояние.       — Нет, она не знала, — твёрдо ответил он, пусть внутренне его и трясло. — А если я соглашусь?       — В таком случае я буду играть с тобой, пока мне не надоест, — честно признался Шимура, довольно разглядывая молодое лицо с бездонными голубыми глазами. — Поверь, это надолго, у меня столько идей…       Минато закрыл лицо руками и потёр переносицу.       — У меня есть время подумать? — уточнил он.       — Нет, — расплылся в доброй улыбке Данзо, похлопывая Хокаге по плечу. — Или ты только носишься быстро, а думаешь со скоростью улитки? Вот Второй — соображал быстрее, чем действовал. В его гениальной голове за секунду рождались тысячи комбинаций! Величайший человек! — вздохнул он. — А что теперь? Сопливый пацан, который просто герой войны, да и только…       — Напомню, что Третий стал Хокаге, когда был моложе меня, — тактично тянул время Минато.       — Зато у Мартышки хоть голова варила лучше, чем у тебя. Вот что ты для деревни сделаешь, а? — злобно выпалил Данзо. — Ты только и умеешь, что бегать по полю. Ты даже команду свою не сберёг, при всей твоей скорости. Учиху размазало камнем, девчонку похитили прямо из-под носа, а оставшийся, сын предателя-самоубийцы, ходит живым трупом. Прекрасный капитан, что сказать! — злобно выплюнул он. — Страшно подумать, каким вырастет твой ребёнок при таком папаше и такой неуравновешенной мамаше, — протянул он, принимаясь расхаживать по кабинету, скрестив руки на груди. — Да, пустое место ты, Намиказе. Разменная пешка обезьяны, всего лишь. Но, если ты не полный дурак, то ты поймёшь, что тебе сулит соглашение со мной… — хитро прищурившись, он уставился на Хокаге.       — И что же? — хмуро спросил тот.       — Не узнаешь, пока не попробуешь, — расплылся в победной улыбке Шимура. — Ты же прекрасно понимаешь, случись что со мной — мои люди тут же позаботятся, чтобы полностью уничтожить твою репутацию и сделать твою жизнь невыносимой. Хочешь закончить как папашка твоего последнего ученика? Каким же ударом это для него станет! — ядовито усмехнулся Данзо.       — Я согласен, — резко выпалил Минато, понимая, что другого выхода у него нет. Данзо свил слишком крепкую сеть, из которой ему не выбраться. Сами фото уже уничтожат его, но ведь он спокойно может опросить свидетелей, которые прилюдно признаются, что так оно и было, и они очень горды и польщены, что делали это с будущим Хокаге.       Нет, выбора не было. Данзо был прав, во всём. Никудышний он Хокаге. И капитан. И муж. И отец из него будет никакой.       — Залезай под стол, — приказал Шимура, обходя стол и толкая Минато в плечо. — И готовься работать головой по более привычному ей назначению, чем тем, которым ты тут последнее время пытаешься заниматься, — выплюнул он, скидывая Минато на пол и усаживаясь в кресло, надевая шляпу Хокаге себе на голову. — Ох, какое же неудобное кресло, и как Сару тут сидел? — протянул он, разводя ноги пошире и развязывая штаны. — А теперь займи свой рот делом и слушай, — приказал он, высвобождая член.       Внутренне содрогнувшись, Минато закрыл глаза, сглатывая, и сжимаясь.       «Всё ради деревни!» — думал он, осторожно обхватывая губами головку и скользя по ней языком. — «Всё ради спокойствия Кушины и Какаши».       — Итак, — начал Данзо, довольно выдохнув и зарывшись пальцами в светлые волосы. — Я могу тебе помочь, подсказывать, что делать и как делать. Нужно изменить политику безопасности деревни, распорядок и лучше следить за Учихами, это раз… — он выдохнул, когда его головку сжали крепкие гланды. — Также я могу освободить тебя от части бумажной волокиты, что даст тебе больше времени с твоей обожаемой джинчуурики. Нет, это не послабление, — усмехнулся он, жадно толкаясь во влажный податливый рот. — Это очередной политический ход. Счастливая джинчуурики — спокойная джинчуурики. Меньше шансов, что из неё вырвется Лис. Если вспомнить, как Первый обхаживал Мито, да и не только он, многие к ней захаживали, то здесь лучше сохранить образцовую счастливую семью. А то работаешь ты в офисе с утра до ночи, Хокаге-сама, а драгоценная жёнушка любовников таскает… И какой пример ребёнку-то? — с приторной заботой выплюнул он. — А ещё я могу взять твоего мальчишку в Корень, где ему самое место, с его-то тьмой. Всё равно ему нет места среди нормальных людей, его таланты пропадают зря на твоих ерундовых миссиях. Мне он нужнее… — Данзо выдохнул, сжимая руку на волосах Минато. — Ну и, конечно же, я возобновлю свои исследования, и ты не будешь в них лезть, — он прикрыл глаза, сладостно вздрагивая. — Да, это самое лучшее применение для тебя, Намиказе… — он отдёрнул голову за волосы и резко отодвинулся, не ослобляя хватки и швыряя Минато животом на стол. — А теперь посмотрим, насколько хороша твоя задница, — он расплылся в ядовитой улыбке, задирая белый плащ и развязывая штаны. — В следующий раз — раздевание на тебе, ты должен быть готов скинуть штаны, стоит мне на тебя только взглянуть, — не скрывая удовольствия, хищно отрезал старик. — А теперь, блондиночка, покажи дедушке, что у тебя там… — он сдёрнул штаны, любуясь подтянутыми идеальными ягодицами без капли жира. — А ничего так, у Сару когда-то была такая же жопа… — он отвесил звонкий шлепок и Минато зажмурился. — И я также брал его на этом столе, — злобно выпалил он, сплёвывая между ягодиц и бесцеремонно проникая в прямую кишку двумя пальцами. — О, уже настолько свободно? — довольно усмехнулся он, слыша пыхтение спереди. — Признай же, шлюха, тебе это нравится. Не нравилось бы — ты не делал того, за что теперь расплачиваешься тем же. Нравится же, а? — он отвесил ещё более увесистый шлепок и прислушался к всхлипам Минато. — Ну, что, пора войти в эту гостеприимную задницу… — и он толкнулся внутрь, довольно рыча и с силой сжимая пальцы на ягодицах. — Да, хорош, ничего не скажешь… — выдохнул он, сминая руками зад, раздвигая ягодицы ещё шире. — Ну вот, теперь и Четвёртый… — он удовлетворённо выдохнул и двинулся, с ходу набирая скорость. — Какие же вы все жадные до этого дела, Хокаге! — злобно выпалил он, меняя ритм и угол проникновения, намеренно изводя Минато своими движениями. — Но Сару был уже… А вот Первого ты обошёл своим ртом… Он был куда хуже… — прошипел он, отвешивая щедрые шлепки и сверля взглядом надпись на плаще. — Большая власть требует ещё большей власти над собой, не так ли, Четвёртый? — он запустил пальцы в его светлые волосы и оттянул голову назад. — Не так ли? Отвечай, когда я спрашиваю? — он со злостью уставился в полные слёз небесные глаза.       — Д-да, Данзо-сама… — заплетающимся после минета языком промямлил Хокаге. — В-вы правы…       — Верно понимаешь, — Шимура толкнул его голову, отпуская волосы и возвращаясь к исследованию задницы. — Думаю, мы прекрасно сработаемся, если не будешь делать глупостей. Жарить тебя приятнее, чем эту бледную змею или дряхлого старикашку, — усмехнулся он. — Давай, Хокаге, — с издёвкой выпалил он, ускоряясь, — проси меня кончить в тебя. Умоляй! Или же… — хищно прошипел он свистящим шёпотом. — Фото…       — Но… Если услышат? — тихо выпалил Минато.       — Не услышат, — пообещал Данзо, косясь на часы. — В ближайшие полчаса тебя никто не услышит, если не будешь сильно орать.       — Данзо-сама… — сдавленно попросил Минато, давясь от смущения и неловкости. — Пожалуйста, кончите в меня… Заполните меня своим семенем…       — Продолжай, — прошипел Шимура, сильнее сжимая пальцы и толкаясь. — Хокаге должен ориентироваться по ситуации, и по такой тоже… Ох, что плёл Первый… — мечтательно протянул он, учащённо дыша и натягивая на себя покорное тело.       Спустя минуту ускоренных резких и болезненных движений, всё кончилось, и Минато растёкся по столу, ненавидя себя за произошеднее и упирающийся в столешницу член, требующий разрядки.       — Я надеюсь, наше сотрудничество и дальше будет таким же продуктивным и приятным, — ласково сообщил Данзо, вытирая член о белый плащ и бросая прощальный взгляд на зад, прежде чем накрыть его плащом. — О, моя печать сработала, через пару минут у тебя будут посетители. Если не поторопишься, они могут застать тебя в неподобающем виде, — театрально зацокал языком он. — Отмени все дела на завтра, у тебя будет миссия, — зловеще пообещал он. — И помни, Четвёртый, что стоит на кону! — с этими словами он вышел из кабинета, оставив Минато судорожно причёсываться рукой, завязывать штаны, не успев вытереться, и вытирать лицо зелёным чаем, за неимением под рукой воды или ошибори, о котором он подумал.       Стоило ему усесться, собираясь с мыслями и бездумно уставиться в первый попавшийся отчёт, как к нему в кабинет вошёл Чоза с командой.       — Здравствуйте, господин Хокаге! — зычно произнёс капитан. — А мы за миссией к вам!       — Да, я вас ждал! — улыбнулся Минато, стараясь делать вид, что ничего не произошло, и у него практически получилось. Эбису, поправивший очки, определённо что-то заметил, но виду не подал. — Итак, у меня для вас миссия В-ранга, сопровождение торговца в столицу!       — Торговца чем? — уточнил юный Генма, по привычке жуя заточенную шпильку от данго.       — Торговца… — Минато принялся искать нужный контракт. — Вот не помню чем, комиссия принимала, я изучил лишь поверхностно… — он нашёл искомый лист, ещё раз перечитал условия и выдохнул. — Торговец вином — Ичиго Сакурай, везёт партию в три обоза к глядущему праздненству.       — Вино… — разочарованно буркнул Генма. — Значит, вкусняшек не дадут…       — Дадут деньги, полюбому! — встрял Эбису.       — Вкусняшки, деньги, о чём вы думаете? — выпалил Гай. — Это же неоценимая тренировка концентрации, выносливости и самоконтроля пред искушением! Но я не поддамся и вина не коснусь! — выпалил он.       — Да, жаль, что не пищевой, но я надеюсь на пару бутылочек, посидеть с друзьями после миссии, — улыбнулся Чоза.       Стоило галдящей о вине, вкусняшках и тренировках компании покинуть кабинет, — Минато устало выдохнул и вновь вернулся к своим мыслям, пытаясь понять, как случилось, что он оказался в такой ситуации. Неужели, это его судьба — быть подставной пешкой и подстилкой тирана, чтобы сохранять мир? А сохранит ли он его?       Вечером он напился, наврав Кушине, что у него был тяжёлый день.       Да, о супружеском долге можно было забыть на какое-то время, но что будет потом, когда она родит, если Данзо продолжит его также терзать? Или… или он наиграется им раньше, чем он вернётся к жене? Или же, использует его до тех пор, пока у него совершенно не пропадёт желание?       Напившись до беспамятства, Четвёртый уснул в гостиной на диване, ему было всё равно.       На следующее утро он долго отмывался от вчерашнего, подозревая, что дальше его ждёт только худшее.       Сначала к нему зашёл Третий. Раскурив трубку, он предложил пару идей по усовершенствованию системы обучения и формированию команд, обсудили, что делать полностью однополую команду — не дело.       — Кстати об этом, — Хирузен выдохнул облачно дыма. — А как же любовь? Тесные отношения, защита друг друга? Даже вспомни свою команду, у тебя там была сплошная невзаимная любовь…       — Предлагаете, формировать команды по парам? — задумчиво почесал макушку Минато. — Но… Это как помолвка выходит…       — Но любящие люди способны на великие подвиги, как ты спас Кушину от похитителей, например… — протянул Сарутоби. — И в однополых командах тоже такое бывает…       — В любом случае, нужны люди с нормальной концентрацией, а то вот же дают — определили из чего сделана висюлька, коих сотни на базарах, а татуировку, которая говорит о своём носителе многое, рассмотреть не додумались! А ведь у неё достаточно уже сильный Шаринган, если верить Фугаку…       — А вспомни свою команду, три оболтуса, — добро усмехнулся Хирузен. — Нет, команды должны формироваться исходя из способностей детей, по категориям.       — Пожалуй, вы правы… — зарылся пятернёй в волосы Минато.       — Что обсуждаем? — в кабинет заглянул Данзо, подмигивая Четвёртому.       — Наш Хокаге недоволен тем, что команды формируются по половому признаку, — выдохнул дым Сарутоби. — Молод ещё, судить о таком…       — И неопытен, — кивнул Данзо. — Хокаге, вы не уделите мне немного времени? — елейно спросил он, за что Хирузен одарил его настороженным взглядом.       — Простите, но у меня дела, — уныло протянул Минато. — Сейчас я закончу встречу с Третьим, и отправляюсь.       — В таком случае изучите это предложение, — Данзо протянул ему свиток и покинул кабинет, на прощание показывая спрятанный в рукаве трёхлезвийный кунай с печатью, который вчера «позаимствовал», пока Минато натягивал штаны.       Кровь прилила к щекам Четвёртого, он наскоро проглядел свиток и спрятал его в карман.       — И что старый Лис задумал? — как бы невзначай поинтересовался Сарутоби.       — Да очередная реформа по безопасности, — как можно более спокойно ответил Минато, который не хотел врать. — Тут изнасилования участились в соседней деревне, ну и Корень предлагает свои методы…       — Вот как? — удивлённо протянул Сарутоби. — И что же предлагает Корень?       — Зубы. Туда, — сдавленно пробормотал он, вспоминая уловку, о которой рассказывала ему Кушина.       — Против шиноби не спасёт, — выдохнул Хирузен. — Ладно, не буду отвлекать от дел, возвращайся поскорее. Когда мне к тебе зайти?       — Лучше завтра, — туманно предположил Минато. — Я не знаю пока, насколько задержусь в своём исследовании…       — Как знаешь… — старик вытряхнул пепел в пиалу и задумчиво зашагал из кабинета.       Скрыв свою чакру, как было сказано в свитке, Минато переместился к нужному кунаю и обнаружил себя…       — Да, мой милый мальчик, — усмехнулся восседающий, словно на троне, Данзо. — Мы именно там, где и было запечатлено твоё грехопадение. — Он погладил юное лицо Хокаге. — А теперь, будь послушной шлюшкой, и порадуй меня… — сощурился он. — Но сначала — сними штаны, я не хочу, чтобы ты оставил здесь следы своего прибывания. Вдруг кто узнает, что сам Хокаге здесь успел с кем-то, пока жена дома обнимается с унитазом… — хихикнул он, доставая кожаный шнурок и накидывая петлю на основание члена Минато. — Штаны снимай совсем, они тебе не понадобятся, а вот плащ — оставь, мне приятно видеть тебя в нём… — он ласково потрепал светлые волосы.       — Что вы хотите? — тихо спросил Минато. — Зачем вы притащили меня сюда? — он окинул взглядом знакомую кабинку с двумя дырками в стене на высоте чуть выше метра.       — Порадуй меня, а затем, по вечера, радуй тех, кто будет заглядывать по соседству, — и Данзо кивнул вверх, на нарисованную мелом над кабинкой кошечку. — И будь паинькой.       — Здесь есть камеры? — с подозрением спросил Минато, укладывая штаны на бачок.       Шимура расхохотался.       — Нет, стал бы я собирать компромат на себя? Я их отключил на сегодня. Никто не знает, зачем. А теперь, становись на колени и соси! — приказал он, хватая Минато за руку, зажимая болевую точку на кисти и силой опуская на пол.       Понурившись, Хокаге быстро расправился с поясом штанов Данзо и приступил к минету, надеясь, что справится быстро. За время его жизни с Кушиной, его навыки определённо затупились, и он лишь надеялся, что большинство бойцов на миссиях, и в туалет никто не заглянет за тем самым.       Но он ошибся.       Минут через пятнадцать, пока он медленно полизывал и обсасывал член, хлопнула дверь и раздался радостный голос:       — О! Кошечка! Кис-кис, иди сюда, кошечка! Монетка для Манэки-неко! — хлопнула дверь соседней кабинки и в дырку просунулась купюра. — Давай, кошечка, полижи сметанку! — возбуждённо произнёс говорящий.       В соседней кабинке тоже хлопнула дверь и раздался более грубый голос, отдалённо знакомый.       — А я, пожалуй, возьму её под хвост, — и на пол упала пара купюр.       Минато, уставившись на жёсткое лицо Данзо, вздохнул и раскорячился между стенками, задрав плащ и радуясь, что кабинки сплошные и никто его не узнает, а чакра надёжно замаскирована даже от самых сильных сенсоров, этому его учил Третий, особая техника Второго.       Ему пришлось повозиться, чтобы устроиться поудобнее и удовлетворять обоих незнакомцев. Зажмурившись, он обхватил губами внушительный член и подался вперёд, но тут узловатые пальцы распахнули его глаза и вторая рука предупредительно провела ему по шее.       Сморгнув, Минато уставился в стену, работая головой и двигаясь задом навстречу таранящему его сзади члену. В принципе, ничего не изменилось. Разве что раньше можно было опереться ногой на унитаз, но теперь там сидел Данзо, бесцеремонно лапающий его тело, и приходилось стоять на носках, упираясь руками в стену, чтобы не потерять равновесие.       На его счастье, оба шиноби быстро кончили и, кинув ещё пару купюр в дырки, покинули туалет, бурно обмениваясь свежими впечатлениями.       — Собирай, — приказал Данзо, кивая на пол. — И садись у меня в ногах, пока не придёт следующий.       Хокаге присел на корточки, собирая купюры и аккуратно складывая их по номиналу. Получалась неплохая сумма, раньше он за день мог получить столько. И то, если ему везло.       Следующие посетители явились скоро. Видимо, они были наслышаны от товарищей о появлении «кошечки», и, удовлетворённо хмыкнув, разом зашли в соседние кабинки, бросили в дырку пару купюр и нетерпеливо выставили жаждущие внимание органы.       Минато, понимая, что ничего другого он сделать не может, принял неудобное положение и занялся членами. Эти были поменьше, что наводило его на мысль, что эти шиноби совсем недавно поселились в казармах и теперь тешатся вседозволенностью, пуская деньги на ветер.       Судя по тому, как быстро они спустили, он оказался прав.       Ему стало тошно, что ещё вчерашние студенты воспользовались им, героем войны и Хокаге, как дешёвой шлюхой. Его мрачная физиономия не укрылась от Данзо, и тот лишь беззвучно усмехнулся, кивая на пол.       И получаса не проходило, чтобы кто-то не заявился в туалет. У Минато уже устала челюсть, его свитер был заляпан слюной, и ему пришлось снять его, оставаясь в плаще на голое тело и сандалиях. Данзо определённо наслаждался происходящим, растягивая удовольствие.       В очередной раз хлопнули двери, в стенку постучали и просунули деньги, которые он принял, становясь в позицию. Поясница ныла, ноги гудели, челюсть уже не слушалась, а внутри противно хлюпало, поэтому огромный жилистый член вошёл в него без особого сопротивления.       Он не сразу заметил, что его язык скользит по натянутой, как струна, уздечке и очень удивился. Нет, девственники и раньше попадались ему с любой стороны, но сейчас это почему-то показалось странным и, внезапно, ужасно завело его. Тот шиноби даже не подозревает, что эти умелые, пусть уже распухшие от работы, губы и заплетающийся язык принадлежат Четвёртому Хокаге…       Данзо, сразу отметивший изменение состояния, провёл большим пальцем по головке Минато, и тот сдавленно застонал, инстинктивно подаваясь назад и стукаясь ягодицами о стенку, а губы сильнее сжали скользящий меж них ствол.       — Она ещё и мяукает! — раздался до боли знакомый голос. — Что, кошечка, нравится? — он толкнулся сильнее.       Минато не мог поверить своим ушам. Он залился краской, с ужасом косясь на беззвучно посмеивающегося и недоумённо разводящего руками Данзо, который всем видом говорил «А я знаю, кто у вас там по туалетам шляется и в дырки пихает?».       Это было уже слишком. Одно дело, когда какие-то незнакомые шиноби использовали его, совершенно не задумываясь, кто с другой стороны стенки, а другое дело…       — Давай, кошечка, порадуй нашего мальчика! — с придыханием продолжал проникающий до самой глубины души знакомый голос. — Ты такая мягкая и мокрая, что позволишь ему добавить влаги твоей пещерке, а? Подай голос, не стыдись!       Минато остолбенел, двигаясь на автомате.       Даже если он промычит, даже если простонет, как последняя шлюха, он может его узнать! С другой стороны… кто подумает, что Хокаге занимается грязным подростковым бизнесом?       — Угум… — протянул он, заглотив член девственника до основания.       — Слыхал? — радостно раздалось сзади. — Я заплачу! Правда не уверен, что ты сможешь лишиться девственности, уж больно уже растянуто. Но зато получишь небывалое наслаждение!       Минато поник, стараясь вжимать мышцы ануса сильнее, чтобы эта мука закончилась. Но теперь его озадачила загадка того, кто неловко толкался ему в рот. Он молчал, что было скорее всего к лучшему, но… кого же он приволок в этот туалет?!       — Ох, кончаю! — раздался непривычно высокий, но всё же баритон, и Минато ощутил, как содрогается в нём огромный член, выплёскивая очередную порцию семени. Он еле слышно застонал, радуясь тому, что эта пытка окончена, надеясь, что эта тайна навсегда останется в этом туалете…       — Заходи, малыш, опробуй свою первую пещеру страсти! — восстанавливая дыхание, предложил он.       По полу застучали шаги, и в задницу Минато ткнулся влажный от его же слюны член.       Помогая рукой, он насадился, внутренне сжался, чтобы парню было удобнее.       Тот лишь учащённо дышал, толкаясь в него, и Минато уже почти расслабился, учитывая, что прошлый его «клиент» уже покинул туалет, но, когда толчки ускорились, его резанул по ушам стон.       Конечно, он мог перепутать, но что-то подсказывало, что личность девственника уже ему знакома.       — Ох! — выдохнул тот, двигаясь резче. — Тебе нравится?       Минато замер, бледнея и сжимаясь настолько, что не заметил, как в него выплеснулась новая порция спермы.       — Да… Тебе нравится… — тяжело дыша, выдохнул подростковый голос, и в стену что-то стукнулось. Минато подозревал, что тот упал лбом после пережитых ощущений.       Данзо требовательно развернул к себе голову Минато за подбородок и с наслаждением любовался мокрым от смазки и слюны лицом, любуясь растерянностью и суеверным ужасом в его глазах.       Одарив милейшей ядовитой улыбкой, он кивнул на пол.       — Я могу прийти ещё? — спросил подросток, шурша одеждой.       Минато уставился на Шимуру, который медленно кивнул.       Хокаге пронзительно мяукнул, сгорая со стыда.       — Я приду, — пообещал голос, и неровной походкой отправился на выход.       — Смотри-ка, как судьба порой шутит, — усмехнулся Данзо, похлопывая Минато по щеке. — Кто бы мог подумать, что он потащит ребёнка в такое место, а?       — Он уже не ребёнок, он джонин… — сипло выдохнул Четвёртый. — Как я буду смотреть им в глаза теперь?       — Также, как Сару смотрит на меня, — беззвучно рассмеялся Данзо. — Да ладно, тебе же нравится, признай! — и он отвесил Четвёртому шутливую пощёчину.       — К моему величайшему сожалению… — признался тот. — Зачем вам это?       — Ты молод и красив, но твоё самомнение нужно приструнить, — спокойно признался Данзо. — Разве тебя не заводит вся эта ситуация? Они же даже не подозревают, что шпилят Хокаге! — усмехнулся он, от чего Минато ещё сильнее покраснел и окончательно поник.       — Ладно, кошечка, ещё одно посещение и смена окончена, — смилостивился Данзо. — Я даже позволю тебе кончить… Но не здесь… — хитро сощурился он. — А там, где твой второй кунай…       — Сколько же вы их взяли? — подавленно поинтересовался Хокаге.       — Столько, сколько нужно! — удовлетворённо протянул Данзо, пожирая глазами обнажённое тело со стоящим колом членом с чёрной петлёй на основании.       Спустя минут десять зашёл кто-то с огромным членом, и Минато уже не мог сдерживать болезненные стоны, мысленно проклиная тот день, когда он решил стать шиноби.       Немного попыхтев, незнакомец обильно кончил и покинул туалет.       — Собирай шмотки и перемещайся к пятому, — приказал Данзо, стискивая плечо Хокаге до боли.       Набросив одежду на руку, Минато сконцентрировался, пусть и не сразу, и переместил их в мрачное помещение.       — А вот и мы! — заявил Данзо.       — Я занят, — раздалось шипение из-за ширмы. — Я препарирую.       — Твой труп никуда не убежит, а вот Хокаге могут и хватится, — раздражённо бросил Данзо. — Продуй его и подлечи, он едва на ногах стоит.       — Я не медик, я учёный, — с ещё большим раздражением заявил Орочимару, выходя из-за ширмы и глядя на смущённого Минато без тени осуждения. — Итак, господин Четвёртый, располагайтесь на столе. Может быть немного больно, но скоро будете как новенький, — скороговоркой сообщил он, доставая из-под стола странную трубку и присоединяя её к ослабшему анусу пациента. — Умойтесь, — он поставил рядом тазик с полотенцем. — Хотите прополоскать рот и почистить зубы? — буднично уточнил он.       Минато кивнул. Пить в туалете было нечего, а от спермы во рту разлилась гадкая тёрпкость.       Через минуту у него были зубная щётка и паста с ополаскивателем, а также кувшин воды.       Пока он занимался ртом, из его кишки понемногу выкачивалась сперма, стекавшая в прозрачную банку, которая стояла перед носом.       Помыв лицо и грудь, Минато неловко раскинул гудящие от напряжения ноги и принялся смывать потёки с бёдер, старясь не пересекаться взглядами с наблюдателями.       — И это в первый день? — Орочимару уставился на банку, совершенно не обращая внимания на Минато. — А у него достаточно объёмный спермоприёмник.       Термин резанул Минато ухо и он зашипел.       — Приведи его в порядок и пусть идёт, куда хочет, — приказал Данзо. — У меня ещё есть дела.       — Отчёт на столе, — буднично сообщил учёный, и забрал у Минато посуду с полотенцем.       Когда банка была полна на треть, Орочимару отсоединил шланг, наскоро подлечил усталые мышцы и разрывы примитивными медицинскими джутсу, а затем критически уставился на Четвёртого, скользя по его телу жёлтыми глазами.       — Хочешь моего змея? — буднично спросил он, словно делал запрос, сколько новых колб ему нужно.       Минато сглотнул, изучая бледную кожу и струящиеся по плечам чёрные волосы. Он поднял глаза выше, их взгляды пересеклись, и он заворожено кивнул, утопая в жёлтых глазах с вертикальными зрачками.       — Что же, достойная награда за хлопоты, — пожал плечами Орочимару, приспустил штаны, подтянул Хокаге ближе и, тихо выдыхая, вошёл в влажное от мази отверстие.       Минато застонал, подаваясь настречу. Он сам не понимал, что на него нашло, но после стольких членов, ему так хотелось видеть лицо. Пусть и такое безразличное, но такое красивое…       Орочимару был педантичен и в сексе, ну или в том, что он делал сейчас. Его движения были размеренными, он не сбивался, дыхание оставалось ровным, лишь ресницы подрагивали, да пальцы стискивали ноги сильнее.       А потом он несколько раз резко двинулся и вышел, снимая презерватив и выбрасывая в утилизатор.       — Мало ли что за дрянь могла быть у твоих сегодняшних? — пожал плечами он, натягивая штаны обратно. — Если Данзо хочет валяться и лечиться от болячек, то мне некогда. Я должен работать, — он принялся расставлять по местам баночки. — Одевайтесь, господин Четвёртый, вам тоже нужно работать.       Минато чувствовал себя раздавленным и униженным, поэтому как можно скорее натянул все вещи, проверил плащ на наличие провокационных следов, облегчённо выдохнул, ведь ему вчера пришлось очень старательно отстирывать пятно, чтобы Хьюга или Учиха случайно не обнаружили следы его позора.       Вернувшись в кабинет, он кончил за пару движений в унитаз, ещё раз умылся и прополоскал рот, а затем уселся за стол, пытаясь отбить тёрпкий привкус зелёным чаем.       Наскоро пробежавшись глазами по свежим документам, он решил отложить разбор назавтра. Он слишком устал и ему требовалось отдохнуть. Возможно — опять напиться и забыться.       Но на этом его злоключения не закончились.       Вернувшись домой, обняв Кушину, он скинул обувь и направился в душ, как встал посреди коридора как вкопанный, с зависшей в воздухе ногой.       — Минато, мальчик мой! — за столом сидел его сенсей. — Совсем сидение в кресле измотало? Вон какой бледный! Айда со мной на миссию в Ю-ана? Говорят, там источники открыли… попаримся… — мечтательно произнёс он, глядя на ошарашенного ученика.       — Я ему покажу источники в горячей жопе! — Кушина отвесила Джирайе подзатыльник, невзирая на его почтенное положение. — Знаю я, чем ваши походы заканчиваются!       — Я… я не буду! — пролепетал Минато. — Я буду хорошим! Ты же знаешь… — он отвёл глаза, чувствуя себя ужасно виноватым перед женой. Но, всё-таки. Он делал это и ради неё. — Я устал, я в душ.       — Давай, выходи, разопьём бутылочку, расскажу тебе о сюжете для новой книги! — радостно произнёс Джирайя и тут же принялся рассказывать Кушине курьёзную ситуацию, включающую в себя грузчика, торговку и двух генинов Конохи.       Женщина заливисто хохотала, и даже вода не могла заглушить её звонкий голос.       Минато прекрасно понимал, как чувствовал себя Какаши. На руках того была кровь верной боевой подруги. А на теле Минато были следы дюжины незнакомых ему мужчин, и нескольких знакомых, которым ему ещё и в глаза смотреть…       Выйдя из душа в халате на голое тело, он дежурно обнял и чмокнул Кушину в макушку, получил от неё пару лукавых тычков, и отправился на террасу, где уже сидел Джирайя, поставив саке и закуску на стол.       — Ну, что, парень, разве ты не рад меня видеть? — изумился Джирайя, откладывая лист бумаги и карандаш. — Где обнимашки, малец?       — Простите, Джирайя-сенсей, я очень устал… — помотал головой Минато, усаживаясь рядом и отпивая саке прямиком из горлышка. — Этот пост… Он непосильно тяжёлый…       — Да, а ты ещё так юн… И в этом моя ошибка… — Джирайя покачал головой. — Я хотел, чтобы у вас было нормальное детство. А лучше бы гонял, как Третий. А в итоге… — он вздохнул и встрепенулся. — Да и ты тоже своих разбаловал…       — Кого, своих? — горько выплюнул Минато. — У меня остался один Какаши!       — Да, и при всей его серьёзности… — Джирая расхохотался, брызжа слюной. — Ты не поверишь! Он до сих пор был девственником!       Минато передёрнуло, он отвернулся, изучая трепет листьев на ветру в сгущающих сумерках и огромный блин луны над горизонтом.       — И что? — слишком резко бросил он.       — Да то, — интимным шёпотом поведал Джирайя, чтобы Кушина их ненароком не услышала, пусть и пообещала принять ванну, — что у нас в казармах завелась «кошечка». Хорошая такая, мягенькая… Ну и решил его сводить… — он хихикнул. — Знаешь, может, и тебе стоит расслабиться? Зад у него отменный!       Минато ещё больше побледнел, уцепившись за стол, и энергично замотал головой.       — Ну… сенсей… — с трудом выдавил он из себя. — Вы что? Я Хокаге, у меня жена… Все эти штуки остались в прошлом… Если кто-то увидит…       — Чакру скрывать умеешь, я могу взять твой кунай и прилетишь куда, — похлопал его по плечу учитель. — Ну же, не ломайся, «кошечка» прекрасна. Эх, узнал бы кто — вылизал бы до полуобморока… — мечтательно протянул он.       Минато почувствовал, как на него внезапно опять накатывает возбуждение, в паху тяжелеет, а перед глазами плывёт. Тут же вспомнилось, как его таранил этот огромный член учителя, и он обречённо застонал.       — Я… очень устал… — он решительно встал. — Простите, сенсей, но у меня завтра полно дел…       — Давай, давай, качай руки попеременно! — подмигнул ему Джирайя. — А про книгу завтра расскажу, я решил провести отпуск в Конохе! Поизучаю, так сказать, материал! — беззаботно расхохотался он, отпивая саке из пиалы и погружаясь в чтение своих черновиков.       Войдя в спальню, Минато упал на кровать и обхватил себя руками.       Это было невозможно.       Это было отвратительно.       Это было грязно, противно, низко и позорно…       И, что хуже всего, ему это нравилось.       Но он был готов на всё, ради улыбки жены, ради будущего ребёнка, ради деревни и ради мира. Что ж, задница одного Хокаге небольшая цена для сохранения этих ценностей…