История одного заказа

Чертыхаясь, Ренджи носился со шваброй по всему магазинчику Урахары. Он хорошо понимал, что за комфортные условия нужно было платить, но все-таки странно было проводить за примитивной уборкой времени больше, чем за выполнением задания Сейретея. К тому же, будучи лейтенантом, он уже успел привыкнуть к тому, что в отряде ему не надо выполнять никакие мелкие дела вроде мытья полов — в Шестом отряде такую работу исполняли рядовые. Хотя в целом подобной работы Ренджи никогда не чурался: в Одиннадцатом приходилось пахать только так, и там уж было вообще неважно, офицер ты или простой рядовой. Возможно, именно трудолюбие и готовность взяться за любую работу и позволило Ренджи в скором времени добиться звания Шестого офицера в Одиннадцатом отряде, а затем и звания лейтенанта — уже в Шестом. Отвлекшись из-за нахлынувшей ностальгии по временам, проведенным в Одиннадцатом, Ренджи не заметил, как задел шваброй хлипкую ножку шкафа. Под весом тяжелых книг на верхней полке, шкаф неуклюже покосился и начал падать. Ренджи с трудом успел подпереть его и перехватить скатывающиеся книги. Однако часть каких-то бумаг, лежавших сверху, все-таки слетела. Хорошо хоть вместе с этим не разбилось ничего хрупкого, а то Урахара за это еще бы работы навесил и не поскупился. Вернув шкаф на место и для устойчивости подправив его ножку, Ренджи со вздохом отправился поднимать разлетевшиеся по полу документы Урахары. Обычно он не заглядывал ни в чьи личные вещи и бумаги. За годы службы, наоборот, вырабатывается привычка притрагиваться только к тем документам, которые предназначены непосредственно тебе, а все другие обходить самой дальней дорогой. Положенных тебе документов и так всегда оказывается вдоволь: бюрократический момент в Сейретее был стабилен и исправно угнетал Ренджи. Даже уже будучи лейтенантом он брался за бумажную работу с неохотой, предпочитая, чтобы этим все же занимался Бьякуя со своим пристальным взором, идеальным каллиграфическим почерком и острым умом. В общем, со всем тем, чего явно не было у Ренджи, факт чего лейтенанта тем более не располагал к тщательной работе. Однако одна фотография, видимо, спрятанная в груде документов, будто сама собой решила вылететь на центр небольшого столика лицевой стороной. Ренджи, завидев, что на ней изображено, обомлел. Он на добрую минуту уставился на фотографию, склонившись над ней, но боясь даже притронуться. На фотографии был изображен он сам, только спящий. "Я что, сплю с открытым ртом?" — недовольно подумал Ренджи, однако тут же осекся, не понимая, какого черта эта фотография находится среди вещей Урахары, и почему она вообще существует. Собрав всё с пола, Ренджи нашел еще две фотографии, видимо, сделанных той же ночью, но только с других ракурсов. Возмущенный этим, он отбросил все правила приличия и сведения о том, что плохо копаться в чужих вещах. Ему нужно было знать, есть ли у Урахары еще какие-то его фото. Он заглянул на полки шкафа, с которого все и попадало, и заметил небольшую коробочку, в которую с горкой была сложена небольшая стопочка фотографий тыльной стороной кверху. Ренджи проверил стопку и обомлел: все верно, именно отсюда скатились те три фото. В сумме фотографий оказалось не меньше пятидесяти. Сделанные в разные дни и с разных ракурсов. Спящий Ренджи ночью — сверху, Ренджи за ужином — сбоку. От фото сзади он покраснел, не понимая, зачем его фотографировать даже таким образом. Все фото были сделаны исключительно когда Ренджи находился в гигае. И каким же образом он умудрился ничего не заметить за то время, что находился в магазине? В Сейретее Женская Ассоциация Шинигами регулярно порывалась делать альбомы с капитанами, и затем делала на них неплохую выручку. Привыкший к этому Ренджи не видел в таком ничего такого. Да и попробуй усомниться в действиях Ассоциации, когда в их руках ощутимая власть, а их голос много значил даже для Совета Сорока Шести. Но каким боком тут был Урахара? Ему-то зачем такие фото? С лейтенантами альбомы даже Женская Ассоциация не делала. Все это вкупе было невероятно странным. Не желая больше гадать попусту, Ренджи выскочил в коридор и громко крикнул, зная, что Урахара сейчас должен быть где-то в магазине: — Урахара! Ренджи сжал в руках свои доказательства явно неприличного поведения торговца. — Что это? — спросил он, когда Урахара появился в дверях. Как ни странно, тот нисколько не смутился, даже наоборот — обрадовано заулыбался, выхватывая коробку с фотографиями у Ренджи из рук. — Спасибо, что напомнил, Абараи-кун, мне как раз нужно было их отправить! Ренджи опешил. Так все-таки Урахара делал фотографии не из какого-то непонятного желания? Он не знал, радоваться ли тому факту, что его фото Урахара делал не для себя, или еще больше недоумевать, не понимая, для кого они тогда предназначены. — К-кому отправить? — с опаской спросил Ренджи. — Се-крет, — с паузой сказал Урахара, теперь уже улыбаясь своей самой загадочной улыбкой. — Не могу же я выдать личные данные клиентов, так бизнес не ведут. — Но всего лишь имя ведь можно назвать! — Нет, — невозмутимо возразил он, продолжая ухмыляться. — А теперь, раз ты напомнил, пойду как раз ему отчитаюсь. Тебе ли это не знать. Под недоуменными взглядами Ренджи Урахара взял с полки плотный однотонный конверт и сложил туда увесистую пачку фотографий. Ренджи не верилось, что при нем кому-то неизвестному передают его же фотографии, а он вынужден молча наблюдать за этим. Такой наглостью мог похвастаться только Урахара, и как назло, он был один из немногих, кому нельзя было никак возразить. Ренджи задумался: ему ведь явно не показалось, что Урахара сделал ощутимый акцент на слове "отчитаюсь". И то, что он сказал затем... Зная Урахару, который все делал исключительно с каким-либо умыслом, Ренджи был уверен, что это тоже было неспроста. Подождав, пока тот выйдет, Ренджи на цыпочках проследовал за ним, стараясь выдерживать небольшую дистанцию. Если он прямо сейчас пойдет отправлять свою посылку, то можно будет подслушать, кому же она предназначена. Урахара вышел во дворик магазина и вызвал гонца по передатчику, через который связывался с людьми в Сейретее. Ренджи притаился за седзи, ведущие во дворик, и подглядывал в щелочку на стыке дверец. Долго Урахаре ждать не пришлось. — Посылка капитану Шестого отряда. Как обычно. Он предупрежден, — весело сообщил Урахара гонцу, словно нарочно говоря как можно громче. Ренджи покраснел, понимая, что Урахара явно его заметил, и намеренно сейчас говорит таким образом. Неужели он говорит серьезно? "Откуда он узнал, что..." — Ренджи отогнал от себя эту мысль, покачав головой из стороны в сторону. Он уж было думал, что это все затянувшаяся шутка, и Урахара вот-вот отзовет посылку. Однако гонец, приняв конверт, молча подал заранее подготовленный звякающий мелочью мешочек. Ренджи такая была хорошо знакома: именно таким образом шинигами в банке Сейретея выдавали разменянные деньги. Перед отправкой на грунт стоило обменять каны на йены, чтобы пользоваться местной валютой в Мире Живых. Урахара принял оплату, и гонец тут же отправился с конвертом обратно в Сейретей. А фотографии явно отправятся Кучики Бьякуе. От одной этой мысли Ренджи то бледнел, то краснел, по очереди чувствуя то панический страх, то бескрайнее смущение. Его не покидало ощущение, что Урахара просто издевается над ним, подставляя Ренджи с этими фотографиями, и тогда объясняться ему придется перед самим капитаном. Неужели Урахара узнал о его чувствах к Бьякуе и все это - затянувшийся жестокий розыгрыш? С другой стороны, Урахара тем самым подставлял и себя, делая все от своего имени: незачем ему было так рисковать ради какой-то неудачной шутки. Вдруг, по какой-то невообразимой причине, он в самом деле не врал и не шутил? Что, если конверт с фотографиями действительно предназначается капитану, и он сам же это одобрил и оплатил? Если это и вовсе его просьба, безумный заказ? Но только зачем ему такое... Зачем кому угодно такое? Ренджи был растерян из-за такого количества вопросов, и все они вертелись вокруг Бьякуи. Урахару расспрашивать не хотелось: Ренджи не улыбалось вновь давать ему поводы для шуток. К тому же, еще не было исключено то, что Урахара его попросту разыгрывает и пытается выставить придурком перед Бьякуей. Ренджи было необходимо с кем-то об этом поговорить. Незаметно выскользнув из магазина, Ренджи интуитивно направился к дому Ичиго, и уже на подходе сообразил, что Рукии пока что не следовало знать о таких вещах. Все-таки до тех пор, пока он сам все не выяснит, подставлять Бьякую перед Рукией не хотелось. Сперва надо было удостовериться в том, что это не было розыгрышем от Урахары, впутывать кого-то еще, в особенности подругу, не хотелось. Кроме того, Ренджи знал, что уж если бы Рукия и знала о чем-то вроде того, что Бьякуя коллекционирует у себя фотографии своего лейтенанта, она бы непременно рассказала об этом Ренджи. А раз ничего не говорила, то и знать не знает. А может, ей знать об этом и не стоит вовсе. Забыв, что он в гигае, Ренджи отправился прямо так. В нем было совсем не так удобно, как в виде шинигами, но и не бросать же гигай посреди улицы. Пришлось Ренджи прямо так неуклюже запрыгнуть на подоконник Ичиго и повиснуть, ухватившись руками за край. Ичиго с криком уставился в окно. — Идиот! Не врывайся так ко мне в комнату! Что соседи обо мне подумают! Ренджи, вытянувшись, оглядел комнату. — Рукия дома? — Нет, она пошла с Иноуэ по магазинам, — недовольно ответил Ичиго, все еще хмуро уставившись на приятеля. — Отлично! — Ренджи, подтянувшись на руках, запрыгнул в комнату. — Разговор к тебе есть. Наедине. — Ну чего тебе? — недовольно спросил Ичиго, подпирая щеку рукой. Ренджи замялся, думая, как лучше ему рассказать. Наверное, лучше всего, чтобы Ичиго не знал, о ком идет речь. — Представь, чисто теоретически, что тебя кое-кто фотографирует, а потом продает эти фото кому-то другому. Зачем кому-то потребовались бы твои фотографии? — пристально глядя на Ичиго, спросил Ренджи. — Чего? Кто-то тебя фоткал да еще и за деньги? — Ичиго заржал на весь дом, тыча пальцем в Ренджи. — Нет! — вскрикнул Ренджи, замахав руками. — Кому бы это понадобилось! Не выдумывай. Я же сказал: просто теоретически представь. Ичиго не хотел представлять ничего теоретического и только смеялся. Ренджи пришлось ему несильно врезать, и Ичиго успокоился только после их быстрой потасовки. — Да сдались кому-то твои фотки. Поди приснилось тебе все, — пожал плечами Ичиго. — Еще и деньги кто-то на это тратить, думаешь, вздумал? Сам-то в это веришь? — Да я сам их видел! — возразил Ренджи, уже даже не отпираясь, что фотографии не его. — А ты знаешь, кто заказал тебя? — ухмыльнулся Ичиго. — Это неважно, — буркнул Ренджи, краснея. — Это-то как раз и важно! Сам бы вот и спросил у него, зачем ему твои фотки. — Не могу, — вздохнул Ренджи. Он понял, что если дальше будет продолжать в таком же духе, то Ичиго догадается, о ком идет речь. Хорошо хоть Бьякуя был наименее очевидным вариантом, поэтому пока что Ичиго о нем и не подумал. Но Ренджи все-таки поспешил закруглить разговор, зная, что никакого действительно дельного совета от Ичиго не дождется. — Хватит на этом. Рукии главное не говори ни о чем. Хочу сам во всем сначала разобраться. — Как скажешь, — пожал плечами Ичиго. — Но на твоем месте я бы постарался застать с поличным того, кто эти фотки купил. Чтоб уж не отвертелся. — Как еще это сделать, — задумчиво сказал Ренджи. Но в этом Ичиго был прав: если спросить Бьякую напрямую, ничего не добьешься. Урахара тоже явно ничего не скажет, ему лишь бы поиздеваться. Остается только придумать план, как вывести Бьякую на чистую воду, да так, чтобы он не смог улизнуть и притвориться, что ничего не было. Ренджи старался не думать о том, почему его это так беспокоит, и почему больше всего беспокоит причастность капитана к этому делу. Вероятно, окажись это проделки Женской Ассоциации Шинигами, Ренджи бы так не удивился и не стал бы ничего с этим делать. Но Бьякуя — это совсем другое дело. Совершать такие поступки совершенно не в его стиле, это было на него совсем не похоже. Образец совершенства, отстраненности и возвышенности — и такое? Какие-то дурацкие фотки да от Урахары, да с каким-то лейтенантом, которого Бьякуя и так вынужден терпеть каждый день на службе? Такие делишки недостойны аристократа и главы могущественного клана. Сразу после того, как Ренджи увидел эти фото, у него появилась версия, зачем можно было бы коллекционировать чьи-то фотографии. Но допускать то, что его чувства к Бьякуе, могут оказаться взаимным, Ренджи боялся — как горько было бы разочароваться в обратном. Сперва стоит выяснить все каким-то образом у Бьякуи напрямую, а уже после делать выводы. Следующую неделю Ренджи то и дело озирался, но ни разу не застал ни Урахару, ни Йоруичи, фотографирующих его исподтишка. Хотелось бы верить, что они и правда этого не делают, но Ренджи не верил. Судя по словам Урахары, это было уже не в первый раз. Выходит, и сейчас ближе к концу командировки он мог отправить очередную партию фото. Во время уборок Ренджи переодически поглядывал в коробку, ожидая увидеть там новую пачку. Как он и думал, стопка фотографий появилась за день до возвращения в Сейретей. Ренджи ухмыльнулся, довольный тем, что ему все-таки удастся воплотить его план как он и задумал. Он пересчитал фотографии: ровно пятьдесят. В тот раз было где-то столько же. Возможно, это было их оговоренным числом. Тем лучше. Конечно, было не очень честно выкрадывать фотографию, но с другой стороны, это ведь были его фото. Что только ни сделаешь ради правды. Ренджи просмотрел всю стопку и выбрал наиболее возмутительную фотографию: каким-то образом Урахара с Йоруичи умудрились сфотографировать его даже в душе. Неужели Бьякую и правда интересуют даже такие фотографии? Ситуация вышла за рамки простого наблюдения за работой подчиненного еще раньше, но уж теперь и подавно. Удостоверившись, что Урахара в тот же день отправил с гонцом очередной конверт с непристойным содержанием, Ренджи решил, что теперь, когда на его руках есть доказательство и четкий план действий, точно поздно отступать. Нужно было все выяснить. Хоть Ренджи и продумал каждую фразу, которую бы сказал Бьякуе, он все равно растерялся, когда на следующий день вернулся в Сейретей и, отдав отчет о командировке капитану, дотронулся в кармане хакама до конверта. Он заранее купил точно такой же, какой обычно выбирал Урахара. — Можешь возвращаться к работе в отряде, — мельком прочитав отчет, разрешил Бьякуя. — Есть! Капитан, вам Урахара просил передать кое-что, — постарался сказать Ренджи как можно более невозмутимым тоном и протянул Бьякуе конверт. — Сказал, что чуть не забыл еще это, и сильно извиняется. Ренджи показалось, что на мгновение в глазах Бьякуи сверкнуло нечто похожее на интерес, но, скорее всего, ему просто почудилось, потому что уже в следующий момент Бьякуя как ни в чем не бывало взял конверт и тут же убрал его в ящик. — Спасибо, — ровно ответил он, возвращаясь к ведомости. — Простите мое любопытство, капитан, но можно ли узнать, что там? — с неслыханной дерзостью сказал Ренджи и даже не успел испугаться. — Нет, — холодно ответил Бьякуя. — Что же там такое, что даже узнать нельзя? — невозмутимо продолжал напирать Ренджи, надеясь, что Бьякуя не почувствует слабину в его голосе. Все слова были им выучены заранее, но все равно было неспокойно. Бьякуя, заподозрив неладное в поведении Ренджи, замер над бумагами и, не поднимая взгляд, спросил: — А ты, Ренджи, случайно не заглядывал в конверт? Все-таки Бьякуя не так равнодушен, как хочет казаться. — Нет, — с легкостью ответил Ренджи. Он действительно в него не смотрел после того, как сложил фотографии. Бьякуя, казалось, немного расслабился, не заметив в словах Ренджи фальши. — Ступай работать, — повторно приказал Бьякуя. Зная его, Ренджи мог бы подумать, что капитан должен был быть вне себя из-за невыполнения приказов, однако голос его наоборот казался спокойнее обычного. Значит, вот как. Решил держать Ренджи за дурачка, который ни о чем не подозревает. — Но я и так знаю, что в конверте, — игнорируя слова Бьякуи, заявил Ренджи. — И вы знаете, раз странно себя ведете. Бьякуя в этот раз посмотрел Ренджи прямо в глаза, словно пытаясь прочитать его мысли и узнать, врет тот или нет. — И что же там, в конверте? Ренджи невольно восхитился его невозмутимостью. Даже в такой ситуации Бьякуя умудрялся оставаться спокойным. — Зачем вам эти фотографии, капитан? — задал встречный вопрос Ренджи, мгновенно становясь серьезнее. Нельзя было, чтобы Бьякуя подумал, что его решимость слаба, иначе он тут же ее продавит, и Ренджи ничего не выяснит, поэтому пришлось нагнать на себя уверенный вид. — Я ведь должен был знать, что делает лейтенант во время командировок, — ответил Бьякуя, словно ничуть не смущаясь того, что Ренджи обо всем узнал. — Вы не знаете, что я ем, сплю и принимаю душ? — хмыкнул Ренджи, чувствуя ложь в словах. Было обидно, и от этого Абараи начал злиться. — Просто чушь. Зачем вам нужны такие фотографии? — Еще раз повторяю, — абсолютно ровным тоном сказал Бьякуя. — Чтобы был фото-отчет о командировке. — Вы же сами понимаете, как это бредово звучит! — Ренджи уперся обеими руками в стол капитана. — Просто скажите мне правду, капитан. — Хочешь обвинить меня во лжи? — Бьякуя сверкнул глазами, и на миг Ренджи стало страшно. На секунду он даже засомневался в том, правильно ли он поступает, подозревая наличие у Бьякуи скрытых мотивов. И даже бредовая идея фото-отчета вдруг показалась не такой уж тупой. Но в следующий момент Ренджи догадался, что Бьякуя просто пытается перевести стрелки, заставив Ренджи чувствовать себя виноватым уже только в том, что решил поднять эту тему. В таком случае спорить бессмысленно. — Все ясно, — Ренджи отступил от стола. — Можете дальше продолжать обманывать меня, капитан. Я не понимаю, зачем вы это делаете, и мне неприятно, но я постараюсь сделать вид, что ничего этого не было. Ренджи не хотелось сдавать позиции, но Бьякуя был слишком упрям. Да и с капитаном не больно-то поспоришь. План провалился. Толком не узнал ничего, еще и при этом вывел Кучики из себя. Ренджи спешно вышел из кабинета, намереваясь отвлечься на дела в отряде. Нужно было наверстывать проведенные вне Сейретея две недели. И стараться не думать о поступке капитана. Удавалось с переменным успехом. Окончательно все испортил сам Бьякуя, когда, после рабочего дня, догнал Ренджи, только-только вышедшего за пределы отряда. — Ренджи! — неожиданно окликнул Бьякуя, от чего Ренджи вздрогнул. Он, конечно, почувствовал приближающуюся реацу Бьякуи, но не думал, что тот действительно хочет поговорить с ним. — Слушаю, капитан, — вежливо ответил Ренджи. Пересекаясь днем, они больше не поднимали эту тему, да и вообще говорили коротко и сухо. Ренджи все еще было обидно из-за лжи Бьякуи. — Если тебя действительно так это смущает, то можешь забрать все фотографии себе. Хочу, чтобы ты знал, что у меня нет никаких дурных намерений, если тебя это беспокоит. — Бьякуя протянул Ренджи оба конверта. Ренджи успел задаться вопросом о том, откуда взялся вчерашний: Бьякуя хранил его в кабинете или навестил ради этого поместье в разгаре рабочего дня? И если Бьякуя говорит обо всех фотографиях, то где тогда предыдущие? Судя по отдаваемому конверту, в нем явно было не больше пятидесяти фотографий, а значит, что ранние, о которых говорил Урахара, Бьякуя все-таки оставил себе. Ренджи хмыкнул, вновь почувствовав себя обманутым. Однако не мог не отметить тот факт, что Бьякуя пытался таким образом помириться с Ренджи. Все-таки уступил. Пусть так и не сказал правду и не объяснил настоящие причины своих заказов, но готов демонстративно отказаться от фотографий. Конверт Ренджи решил взять, сочтя, что лучшим сейчас будет подыграть Бьякуе. Хотя как же это было неудобно. По утренней договоренности его уже должны были ждать в забегаловке недалеко от Девятого отряда Мацумото, Кира и Хисаги. Ренджи надеялся, что все они, пока его ждали, уже хорошо приняли на грудь и конверт не заметят. К счастью, все и правда уже были навеселе и оживленно его приветствовали, а затем стали активно расспрашивать про дела на грунте. — Хотела бы я тоже в командировку, — вздохнула Мацумото. — Как раз тушь заканчивается. А в Мире Живых знают толк в косметике. — Попросили бы меня, Рангику-сан, и я бы поискал для вас, — сказал Ренджи, уже после первого глотка почувствовав, как ему наконец-то удается расслабиться. Он всю неделю только о том и думал, что ему сказать Бьякуе и как выведать у него правду. Словно бьешься над сложной загадкой, которую обязательно нужно решить. Сейчас наконец-то стало казаться, что вовсе и не обязательно, и Ренджи успокоился. Толку-то добиваться правды от Бьякуи, если тот все равно скроется за очередной ложью, а то и вовсе вновь все выставит так, что виноватым окажется сам Ренджи. Все еще было немного обидно, а плана нового — не было. — Да больно вы смыслите в этом, — махнула рукой Мацумото. — Мне ведь нужна не какая-то первая попавшаяся тушь, а определенная. — Так вы же, Рангику-сан, мне сами как-то целый список давали, — напомнил ей Кира. — Я два дня тогда бегал по магазинам в Каракуре, только чтобы найти все, о чем вы меня попросили. — Да-да, и тогда ты половину купил неправильно, — недовольно ответила Мацумото. — После этого я вам и не доверяю. Она окинула всех грозным и пристальным взглядом, но, остановившись на Ренджи, сидевшем рядом, внезапно вскинула руками. — А что тут у нас! — Она потянулась к отпрянувшему Ренджи и ловко заползла пальцами в карман его хакама, а затем всем продемонстрировала тот самый злополучный конверт, который Ренджи не успел занести домой. Уж лучше бы на пьянку опоздал. — Отдайте, Рангику-сан! — густо покраснев, вскрикнул Ренджи и потянулся за конвертом, но Мацумото уже отодвинулась от него. Она бесстыдно открыла уже вскрытый конверт и заглянула туда. — Что это, фотографии с грунта? Интересно, чьи? — она уже было, хищно улыбнувшись, стала доставать фотографии, однако Ренджи успел выхватить у нее конверт. — Это личное, — отрезал Ренджи. Несмотря на это, он знал, что дальше будет. Мацумото, Кира и Хисаги так просто его не оставят. — Чьи же фотографии ты таскаешь с собой? — несмешливо спросил Хисаги. — Ничьи, — недовольно буркнул Ренджи. Ну вот, сейчас будут издеваться. — О, я знаю, чьи, — коварно улыбнулась Мацумото. — Капитана своего ненаглядного. Ренджи точно поперхнулся бы, решив сейчас выпить, как уж было и собирался сделать. — Чего? Нет! С чего ты взяла? — Ренджи почувствовал, как еще гуще краснеет. Мацумото будто чувствовала, что Бьякуя причастен к этому треклятому конверту. — Ну а кто ж еще там может быть? — ответил за нее Кира со вздохом. — Все ведь знают, Ренджи. — Что знают? Зачем мне таскать с собой чьи-то фотографии? Зачем мне вообще нужны чьи-либо фотографии? — раздраженно спросил Ренджи, прикрываясь даже по его меркам неубедительной ложью. В то же время он почувствовал дежавю. Те же самые вопросы он который день задавал сам себе касательно Бьякуи. — Не кипятись, — осторожно сказал Хисаги. — Да брось ты. Все нормально, — Мацумото приблизилась к Ренджи и по-дружески приобняла. — Нормально желать, чтобы у тебя были фотографии того, к кому ты неравнодушен. У капитана Сой Фонг вон целая коллекция с котиками. — И причем же тут я? — сквозь зубы спросил Ренджи. Он чувствовал раздражение, но не на друзей, а на то, что позволил раскрыть сам себя. Он бы не удивился, если б узнал, что те вовсю судачат о нем с Бьякуей за его спиной. И ладно он, но так не хотелось пятнать репутацию Кучики, впутывая его в это. Ради этого он в первую очередь и скрывал все от приятелей и даже от Рукии. Страх репрессий от Бьякуи шел на втором месте — все-таки Ренджи верил в его беспристрастность. Мацумото на вопрос Ренджи только улыбнулась странной улыбкой, а Кира с Хисаги громко заржали. Ренджи почувствовал, как весь алкоголь испаряется. Он освободился из объятий Мацумото и встал из-за стола. — Ты чего, обиделся, что ли? — спросил Хисаги, виновато улыбаясь. — Нет, — откровенно обиженно ответил Ренджи и выложил несколько монет на стол, расплачиваясь за выпивку. Захотелось поскорее убраться из пивнушки. Слова Мацумото о фотографиях того, к кому неравнодушен никак не хотели убираться из мыслей. Ренджи и сам думал об этом, и, услышав это от кого-то еще, как будто убедился в своей правоте, словно только этого и ждал. Что, если Бьякуя и в самом деле хочет держать у себя фотографии Ренджи из-за чувств к нему? От этой мысли Ренджи вновь покраснел. Он представил себя на месте Бьякуи. Будь такая возможность, отказался ли бы он сам от его фотографий? Ренджи не раз представлял Бьякую в домашней юкате, в которой никогда его не видел. Будь у него шанс не только увидеть это, но еще и оставить себе такую фотографию, неужели Ренджи бы смог отказаться? Задумавшись, он оказался неподалеку от поместья Кучики. Может попробовать поговорить с ним еще раз? На всякий случай Ренджи призвал Адскую бабочку и отправил Бьякуе предупреждение о визите. Вдруг он уже спит, а злить лишний раз капитана не хотелось. Особенно перед тем, что Ренджи собирался сделать. Бабочка вернулась через пять минут. Ренджи за это время, ожидая возле поместья, успел окончательно проветриться и был точно уверен, что им сейчас движет не алкоголь. Он думал, что его встретит сам Бьякуя, однако вместо этого на порог вышел слуга, который провел Абараи сразу к покоям капитана. Ренджи не первый раз был в поместье, однако так поздно и возле комнаты Бьякуи — был впервые. — Простите за вторжение, капитан, — зайдя, Ренджи по привычке вежливо поклонился. А затем поднял взгляд и увидел, что Бьякуя, как он и думал и даже мечтал, сидит на коленях в домашней юкате. Без кенсейкана и капитанского хаори. И даже занпакто было убрано на подставку. — Что-то случилось так поздно, Ренджи? — спросил Бьякуя, внимательно смотря на лейтенанта. Судя по виду Бьякуи, до него наконец дошел запах пивнушки, которым пропахла одежда Ренджи. Он смутился, думая, что может быть стоило сперва переодеться, прежде чем заявляться сюда в таком виде. Все-таки поторопился. Так сильно хотел подтвердить или опровергнуть свою догадку. — Я просто хотел вернуть вам это, — Ренджи протянул конверты с фотографиями удивленному этим жестом капитану. — Я, кажется, догадался, зачем вы все это делаете. Поэтому и решил вернуть. — Догадался? — Бьякуя нахмурился, но все-таки принял конверт. — Да, — кивнул Ренджи. Он решил молчать, о чем именно догадался, и с улыбкой про себя отметил, что Бьякуе стало действительно любопытно. — И ты не против того, что у меня есть твои фотографии? — уточнил Бьякуя. — Они у вас бы и так были, вы ведь мне не все отдали, — усмехнулся Ренджи и радостно заметил, как искренне удивился Бьякуя. — Так ты знаешь, — вздохнул Бьякуя. — Чертов Урахара, он же обещал никому не говорить. Я знал, что на него нельзя положиться. Ренджи впервые видел, чтобы Бьякуя одновременно выглядел таким сердитым и милым одновременно. Правда, возможно, так казалось только из-за того, что Ренджи впервые застал его в таком домашнем виде. — Я сам нашел те фотографии. Случайно, — признался Ренджи. — Неважно. Урахара должен был ответственнее подходить к этому, — в прежней манере ответил Бьякуя. Как обычно требователен к другим. — Зачем вы обращались за этим к Урахаре? Еще и платили. Ренджи осмелился подойти к Бьякуе и сесть напротив. Тот не возразил, но при этом ничего не ответил и даже не посмотрел на Абараи. Правда и вопрос был бессмысленный: Ренджи и так знал на него ответ. Он уже знал ответы на все свои вопросы, кроме одного. — Зачем вы мне врали, капитан? — тихо спросил Ренджи, приблизившись к Бьякуе. Тот наконец поднял на него взгляд. — Не врал, — все так же невозмутимо. — Вы опять это делаете, — нахмурился Ренджи. — Я просто хочу знать, зачем вы это делаете. Это все потому что вы не доверяете мне и ни во что меня не ставите? Бьякуя нахмурился. — Нет. — Тогда... потому что вы опасались, что я узнаю правду, и подумаю о вас плохо? — медленно спросил Ренджи, стараясь тщательно взвесить каждое слово. Не верилось, что он задает такой вопрос капитану. Бьякуя чуть заметно вздрогнул при этих словах. Теперь-то у Ренджи наконец был последний кусочек пазла, который он так искал. — Пожалуйста, просто будьте честны со мной, капитан, — попросил Ренджи, аккуратно взяв Бьякую за руку. Тот ее не одернул, и Абараи убедился в том, что решил все правильно. Ренджи медленно привлек Кучики к себе и успел заметить, как он едва заметно кивнул. Улыбнувшись, Ренджи поцеловал его, уверенный, что теперь Бьякуя его не оттолкнет — он ведь пообещал быть честным.