Очако – маленькая ведьма

      Лицо Изуку светилось такой неподдельной радостью, что Очако и сама не заметила, как начала улыбаться. Впервые за этот день с ними произошло что-то действительно хорошее. Кот стал обратно человеком и вернул себе память, а начинающая ведьма приняла в этом непосредственное участие. И, пускай, не всё прошло гладко, а путь к этим результатам оказался тернист и даже немного опасен, но в итоге ведь всё получилось.       На душе у Очако теплилось чудное ощущение свободы от забот и на мгновение даже показалось, что всё уже решилось и больше ничего делать не нужно. Ведь вот он — её друг — жив-здоров и при памяти, и теперь-то всё у них будет хорошо. Но несмотря на это разум всё равно бил тревогу. Мысли безостановочно возвращались к загадке магических амулетов, тёмному колдуну и совету ведьм. И от этого у недавней радости появился привкус безотчётного страха.       — Что же нам теперь делать?.. — вслух выдохнула она.       В этот миг ей казалось, что она тонет, а отчаяние только сильнее затягивает её куда-то вглубь, стоит только попробовать выплыть на поверхность. Последний раз Очако чувствовала себя так, когда умерла бабуля, а она стояла рядом, давясь слезами, но не в силах больше помочь.       Хотелось позвать маму, чтобы она обняла и сказала «не время для паники», но… Но она справится со всем сама. Она уже взрослая и сильная ведьма. Сильная ведь?       — Мы должны выяснить правду, — тряхнув головой, твёрдо сказала она и стукнула кулаком по столу.       — Ты о чём?       Изуку склонил голову набок и вопросительно на неё посмотрел. В этой позе угадывалось что-то кошачье, отчего Очако даже немного смутилась. Так непривычно было разговаривать с другом, который теперь ещё и мог ответить ей на понятном человеческом языке.       — Про амулеты и колдуна, который превратил тебя в кота. Мы должны всё-всё разузнать.       Секунда — и взгляд Изуку ожесточился, брови его съехались на переносице, а сам он сказал:       — Тебе нельзя в это вмешиваться. Он очень опасен. Я сам должен с ним покончить.       От возмущения Очако подавилась воздухом.       — Ты это сейчас серьёзно?       — Да, — сурово кивнул он. — Акио Шигараки замыслил ужасную вещь, поэтому тебе нельзя в это вмешиваться.       — Но чего он хочет? Говори всё, что знаешь! — воскликнула она. — Я хочу знать правду.       На его лице читалась мука: очевидно, он не мог решить, что стоит рассказать ей, а что нет. Это очень обидело Очако, ведь она считала Изуку своим другом, которому полностью доверяла, а вот он, похоже, не готов был полностью открыть ей свои тайны. Сердце неприятно кольнуло, а в горле запершило.       Очако решительно сглотнула и сжала челюсть. Нет, она не будет плакать. У него наверняка есть серьёзные причины, чтобы что-то скрывать.       — Я не… я не должен, — наконец пробормотал он и схватился за волосы. Взъерошив их ещё сильнее, он безумным взглядом посмотрел на Очако и прошептал: — Я не должен вмешивать тебя во всё это. Я и так нарушил всё запреты. Боже, что я натворил…       Очако не понимала, как ей реагировать на такое странное поведение Изуку: то ли продолжать злиться и гнуть свою линию, то ли броситься его успокаивать. Сердце её разрывалось, и она уже успела сто раз пожалеть, что утром решила сварить то проклятое зелье.       Мгновенное осознание ударило прямо под дых, и Очако в ужасе округлила глаза.       И как она вообще могла подумать о чём-то подобном? Она сделала всё правильно, и не жалела о том, что Изуку снова стал человеком, пусть и ценой новых пугающих тайн. Минутная слабость не собьёт её с пути истины. Не сегодня. Да, ведь?       — Изуку, — твёрдо позвала его она. — Ты мне расскажешь всё и без утайки. А иначе никогда не выйдешь из этого дома.       Для пущей убедительности она достала палочку из сумки и направила её на Изуку.       — Ты — мой друг. И я не позволю тебе отказаться от моей помощи.       Уголки его губ дёрнулись, а руки опустились на стол. Его длинные тонкие пальцы начали нервно перебирать остатки заговоренных веточек. Спустя бесконечно долгую паузу он всё же начал говорить.       — Акио Шигараки — колдун из моего ковена, который… перешёл черту. Он хочет собрать все магические амулеты в своих руках.       Очако нахмурилась. Не нравилось ей всё это. Ведь то, что она совсем недавно успела прочитать в той книге про амулеты, говорило о том, что нельзя, чтобы ими завладел один колдун. Но то была всего лишь статья в старом справочнике, а тут уже информация от живого человека. Вот, только откуда Изуку её узнал?       — И что будет, если он их соберёт? — спросила в итоге Очако.       — Амулеты дадут ему бессмертие и безграничную силу, которую он направит на злые дела, — полным страдания голосом ответил Изуку. — Он ненавидит людей и других колдунов. Мир обречён. Я всё испортил…       — Подожди, — Поток отчаяния начал понемногу подтачивать и её, но она стойко пыталась ему сопротивляться. — Но откуда ты всё это знаешь? И почему ты всё испортил? Я не понимаю. Изуку, объясни.       — Это долгая история, а времени совсем не осталось. Я и так потерял целых полгода.       Он упорно избегал её взгляда и смотрел куда угодно, только не на неё. Очако начала раздражаться. Ещё пять минут назад казалось, что, вот, сейчас она получит все ответы, а получилось совсем наоборот. И почему Изуку так темнит и не хочет отвечать на вопросы прямо?       — Если ты ещё раз скажешь что-то в таком духе, я превращу тебя обратно в кота! — не выдержала она. — Быстро рассказывай, как бабулин амулет попал к тебе! Я на миллион процентов уверена, что всё куда запутанней, чем мне кажется, поэтому мне срочно нужны ответы. Пожалуйста, Изуку! Я с ума сойду, если всё не узнаю.       В ответ он шумно вздохнул и наконец-то посмотрел ей в глаза. В этот миг Очако вдруг подумала, что сейчас вот-вот упадёт. Она будто в душу ему заглянула, отчего, кажется, совсем потеряла голову. Все мысли куда-то улетучились, оставив только желание утонуть в чудном бездонном зелёном омуте. Да уж, Изуку-кота было куда проще воспринимать как друга.       — Я украл его.       Очако будто по голове ударили. Она охнула и во все глаза уставилась на Изуку.       — Что?       — В ночь, когда Акио Шигараки захватил власть в моём ковене, я украл амулет и сбежал с ним сюда. Мой наставник — Тошинори Яги — сказал, что это необходимо сделать, иначе Шигараки на следующий же день заполучил бы все остальные амулеты.       — Твой наставник?.. Что? Я ничего не понимаю… — Очако схватилась за голову, а затем закрыла лицо ладонями. — Но как же амулет попал к Шигараки?       — Я не знаю. Мистер Яги говорил мне, что впервые случайно увидел его у Шигараки десять лет назад. Но откуда он у него появился, он не знал.       Сердце Очако сжалось. Нет. Это не могло быть простым совпадением. Уж точно не в этой пугающе запутанной истории.       — В архиве была запись о том, что этот амулет пропал за несколько дней до смерти бабули, — пробормотала она, припоминая, что успела прочитать в том справочнике. — Значит, он не пропал, а его украли!       — Наверняка, так всё и было, — согласился Изуку. — Но это уже неважно. В ночь Хэллоуина Шигараки будет настолько силён, что запросто получит остальные амулеты и с их помощью найдёт последний. Мы в большой опасности. Ты даже не представляешь насколько.       Очако строго посмотрела на Изуку — тот стоял, облокотившись бедром о стол, и, сведя брови к переносице, задумчиво всматривался в книжный шкаф, — а затем стукнула по столешнице кулаком, с зажатой в нём палочкой.       — Не время для паники! — воскликнула она. — Мы обязательно что-нибудь придумаем.       — И что же? — с сомнением отозвался Изуку.       — Обратимся к Совету ведьм! — ответ вырвался у неё даже быстрее, чем она успела его хорошенько обдумать. — Они же смогли тебя сделать обратно человеком, значит, со злым колдуном тоже справятся. Кстати, а как так вообще вышло?       Со всеми этими переживаниями по поводу бабулиного амулета и злого колдуна Очако даже забыла сразу расспросить Изуку о том, что произошло в здании Архива. А ей было очень интересно узнать обо всём. Особенно сейчас.       Настроение Изуку сменилось, будто по щелку. Вот — секунду назад — он задумчиво молчал, а теперь стал краснее помидора и нервно стучал пальцами по столу. Смутные подозрения начали закрадываться в разум Очако, но она не спешила их развивать. Интуиция подсказывала, что ей очень не понравится то, что она услышит.       — Мисс Полночь, кажется, это была именно она, — начал Изуку, ещё сильнее покраснев, — почувствовала на мне заклятье, когда я подслушивал их разговор. Там, кажется, ещё была мисс Рюкью.       — Подожди, ты уверен, что это были именно они? Ты же с ними никогда не встречался.       — Я видел их на той фотографии, — Изуку кивнул в сторону закрытого волшебного сундука. — Они мало изменились за эти годы.       Очако на мгновение задумалась. А ведь, и правда, ведьмы из Совета совсем не постарели за двадцать лет. Может, так влияла на них магия? Или дело было в чём-то другом?       — Я мало что успел услышать, только понял, что они говорили о той поляне, где мы с тобой сегодня были. А потом мисс Полночь заметила меня. У меня даже шерсть дыбом встала, когда она на меня посмотрела, — Изуку поёжился. — Она как будто в голову мне залезла, и мне даже на секунду показалось, что я увидел твоё лицо. А потом… потом она сказала, что ты завтра сильно получишь за то, что превратила меня в кота.       Из горла вырвался сдавленный вздох, и Очако замерла, лишь открывая и закрывая рот. У неё закончились все слова разом, да и мысли, казалось, покинули её насовсем.       — Но я же… как же… что? Почему я?.. — бессмысленный поток возмущений всё-таки прорвался наружу, и Очако заговорила.       — Ещё она сказала, что теперь мои волосы всегда будут зелёными, — Изуку виновато улыбнулся, будто это он сам себя заколдовал.       Очако воровато посмотрела на его волосы — они отливали изумрудным, как и раньше шёрстка, — и густо покраснела. Ну, надо же было ей тогда так напугаться, чтобы запустить в несчастного кота таким странным и сильным заклятьем? Возможно, когда-нибудь она найдёт способ его снять.       — Прости, — выдохнула она. — Я, правда, не хотела.       Он махнул рукой и улыбнулся так, что Очако тут же поплыла.       — Мне так даже больше нравится.       Очако смущённо отвела взгляд и попробовала собраться с мыслями. Кажется, они говорили о том, как Изуку удалось сбежать из здания Совета ведьм. Или нет? Как-то слишком сложно стало сосредоточиться в присутствии не-кота-Изуку.       — Но почему они тебя так просто отпустили? — всё-таки спросила она. — Да ещё и в одежде мисс Рюкью?       — Мисс Мируко сказала им, что ты пыталась попасть в здание. Поэтому они решили расколдовать меня и отпустить. Сказали, что ты наверняка ждёшь меня снаружи.       — Не понимаю. Зачем же тогда мисс Полночь стёрла тебе всю память?       — Она хотела стереть только воспоминания о магии. Решила, что раз во мне нет ни капли магии, то я — обычный человек.       — Поэтому ты забыл вообще всё…       Ей стало так грустно. Что бы было, не верни она ему память? Она даже не представляла себе, каково это: не знать, кто ты.       — Не представляю, как это ужасно, не помнить себя и свою семью, — сочувственно сказала она. — Твои родители, наверное, жутко переживают за тебя.       — Я не видел маму уже полгода, — понурив голову, ответил он.       — Мне так жаль, Изуку.       В порыве чувств Очако накрыла свободной рукой его ладонь, и посмотрела ему в глаза. Спустя пару секунд до неё дошло, что она сделала, и щёки её моментально вспыхнули. Изуку сначала не понял, что произошло, а потом так же быстро покраснел до кончиков ушей. Их руки будто приросли друг к другу. С каждой секундой становилось всё более неловко. И Очако точно сгорела бы от стыда, если бы не случилось непредвиденное.       — Дети, я несу вам сэндвичи, — раздался голос мамы сверху лестницы.       Очако и Изуку отскочили друг от друга, как ошпаренные. Сердце бешено колотилось в горле то ли от испуга, то ли от смущающего прикосновения, и хотелось просто провалиться сквозь землю, лишь бы не разбираться в деталях.       — Спасибо, мам, — крикнула дрожащим голосом Очако.       Мать спустилась и подошла к столу. С подозрением осмотрев Изуку и Очако, она поставила тарелку с сэндвичами рядом с раскрытой книгой заклинаний и чуть отошла в сторону. Сложив руки под грудью, она спросила:       — И чем это вы тут заняты?       — Ничем особенным, мам.       Не говорить же матери про злого колдуна и амулеты, подумала Очако, а потом сама себя мысленно отругала. Как это «не говорить»? Она ведь могла узнать у мамы, как и когда пропал бабулин амулет! Наверняка, она что-то знала, ведь бабуля не могла не рассказать ей.       — Мам, — позвала Очако и полезла в сумку за амулетом с изумрудом. — Ты узнаёшь это?       Глаза матери расширились, а сама она пошатнулась. Она потянулась к амулету, но затем резко остановилась и опустила руки.       — Откуда он у тебя? — совладав с собой, ответила вопросом на вопрос она.       — Изуку его принёс.       — Мне нужно присесть, — сказала мама и пошла к креслу.       Очако перепугалась. И что это происходит с мамой?       — Мам, что случилось? Тебе плохо? Может, воды?       Но мама, казалось, её не слышала. Она внимательно посмотрела на Изуку, а затем спросила у него:       — Изуку, ты — колдун?       — Да, мэм, — с готовностью ответил он.       — И ты всегда был им?       Изуку застыл, его глаза расширились, и Очако испугалась, что ему вдруг, как и маме стало плохо.       — Нет, мэм.       — Изуку, что это значит? — с тревогой спросила Очако.       Она уже совсем ничего не понимала. Казалось, мир вдруг перевернулся, и все вокруг начали разговаривать на каком-то непонятном лишь ей одной языке. Очако переводила взгляд с матери на друга и обратно, но всё равно не могла понять, что происходит. Как можно не быть колдуном с рождения?       — Незадолго до твоего рождения, — начала мама и посмотрела на Очако, — бабушка сделала предсказание с помощью этого амулета. Мы тогда не поняли, что оно значит и забыли о нём до того дня, когда родилась ты.       — Мам, ты о чём? Какое предсказание?       Но снова вместо ответа на вопрос мама закрыла глаза ладонью и, казалось, вот-вот расплачется. Когда она заговорила, голос её звучал отстранёно, будто это и не она вовсе произносила страшные слова предсказания.       — «Когда сердце могущественного колдуна почернеет, и он возжелает власти над миром, родится мальчик без магии, но способный принять её как свою. Тогда через семнадцать зим в ночь исхода парада планет случится Хэллоуин, который решит судьбу мира. И если девочка, забравшая магию матери при рождении, получит в этот Хэллоуин один из амулетов силы, а мальчик без магии восстановит зерно силы, заложенное в него другим могущественным волшебником, то на стыке дней мир обретёт гармонию или будет уничтожен».       Волосы на затылке зашевелились, а тело вмиг похолодело. Очако забыла, как дышать. Ещё с утра она даже не подозревала, что к вечеру её простое желание впечатлить Совет ведьм обернётся такими знаниями. Сама того не ведая, она запустила необратимый процесс. И что значит: «девочка, забравшая магию матери, получит амулет»? Неужели кто-то кроме неё тоже нашёл амулет? Но судя по записям в том справочнике, это было невозможно, ведь все остальные амулеты, кроме фиолетового, хранились в Архиве…       — Мам, что значит, «девочка, забравшая магию матери при рождении»?       Мама посмотрела на неё долгим взглядом, и Очако всё поняла. Даже без слов ей стало предельно ясно, что это значило, но она всё равно отказывалась верить. Она просто не хотела знать наверняка, что уже с рождения её судьба была предопределена.       — Мам… это же не так. Это не может быть правдой!       — Но это правда, моя дорогая. Предсказание сбылось, — грустно улыбнулась она и опустила лицо на ладони.       Очако кинулась к матери и обняла её.       — Почему ты не рассказала мне об этом раньше? — давясь слезами, спросила Очако.       — Чтобы ты себя во всём винила? — мама обняла её в ответ и погладила по волосам. — Мы с бабушкой решили, что лучше сохранить всё в секрете от тебя. Подумали, что сможем обмануть предсказание. Тем более нам обещал помочь сам Акио Шигараки.       — Но это же невозможно! — воскликнул Изуку. — Обмануть предсказание не возможно. Тем более сделанное с помощью этого амулета. Почти все его части уже сбылись. Я родился без магии, Очако забрала её у вас, а сегодня случится Хэллоуин как раз в последний день парада планет. Зачем же я полез за этим амулетом? Лежал бы он спокойно в дупле и ждал бы следующего парада планет. О чём я только думал своими кошачьими мозгами?       Изуку схватился за голову и осел на пол. Облокотившись о ножку стола, он начал что-то бормотать, но так тихо, что Очако не слышала что именно.       — От судьбы не убежишь, — спокойно заметила мама. Видимо, она уже взяла себя в руки в отличие от своей дочери и её друга. — Зачем тревожится о том, что случилось? Ничего не изменить. Но ещё можно спасти мир, пророчество оставило нам такую лазейку.       Очако не знала, что ей и думать. За эти несколько минут она узнала так много, что теперь совершенно не понимала, что делать со всей этой информацией. В голове была какая-то каша, но одна единственная мысль не давала покоя, и нужно было срочно с ней разобраться.       — Мам, — позвала она и, высвободившись из объятий, встала на ноги. — Ты сказала, что вам обещал помочь Акио Шигараки.       На лице матери отразилось столько эмоций разом, что Очако не сразу поняла, чего ей ожидать. То ли сейчас произойдёт очередное откровение, как с магией, то ли закроется ещё одна дверь со словами «вам не нужно этого знать». Мысленно скрестив пальцы, она принялась ждать.       — Да, обещал, — подтвердила мама, и черты её лица, как будто стали жёстче. — Но так и не помог. А когда пропал амулет, он перестал выходить на связь.       Кажется, интуиция не обманывала Очако, и всё-всё было на самом деле связано: и пропажа амулета, и появление колдуна, и что там ещё было. Всё точно можно было свести в единую картину какого-то огромного заговора.       — А как пропал амулет? — оживившись, спросил Изуку.       Он уже не пытался вырвать себе все волосы, а, спокойно сложив руки на коленях, следил за разговором матери и дочери. Глаза его сияли, будто зажжённые изнутри нешуточным интересом, и Очако снова чуть не провалилась в их омут с головой. Пора было уже завязывать со всем этим, но с чем именно «этим» она не могла понять, ведь сердце продолжало тянуться к Изуку, как бы она не пыталась настроиться на рабочий лад.       — Мы так и не смогли узнать, — мама покачала головой и вздохнула. — Просто в один из дней он исчез из хранилища в здании Архива. Никаких магических следов, ничего не осталось, будто он растворился в воздухе. А потом бабушке стало плохо.       — Что ты имеешь в виду? — спросила Очако, и сердце её болезненно сжалось, будто предчувствуя что-то нехорошее.       — Сила этих амулетов завязана на силе ведьмы или колдуна, который им долго владеет. И как только этот амулет переходит к другому владельцу, магические силы предыдущего начинают быстро заканчиваться. И когда их не осталось ни капли, — голос мамы дрогнул, и она сглотнула, — бабушка умерла.       Очако скорее почувствовала, чем поняла — слёзы катились по её щекам, оставляя мокрые дорожки. Всю жизнь она думала, что бабушка умерла от сердечного приступа, а сейчас, узнав, что это всё было из-за магии, она вдруг остро ощутила ненависть ко всему волшебному. Ведь не существуй этой проклятой магии в мире, бабуля была бы до сих пор жива.       — А что же совет ведьм? — Голос Изуку раздался так громко и неожиданно, что Очако вздрогнула. — Почему они не разыскали Шигараки? Почему они сразу не бросились искать амулет?       — Они не знали, что потеря амулета может привести к смерти. Это был первый случай за многие века. А потом через несколько месяцев Акио Шигараки вышел на связь и снова обещал помочь, — ответила мама, а потом с горечью добавила: — И ведьмы опять ему поверили.       — А пророчество? Они знали о пророчестве? — продолжал расспросы Изуку, едва дослушав ответ на предыдущий вопрос.       Он подскочил на ноги и начал расхаживать вдоль стола туда-сюда, а Очако всё никак не могла переварить то, что услышала. Бездумно наблюдая за другом, она пыталась хотя бы унять боль в груди. Краем глаза она видела, что мама за ней внимательно следит, но ничего предпринимать вроде бы не собирается. Видимо, решила, что дочь справится сама. И эта вера немного приободрила юную ведьму.       — Да, знали. Они должны были сделать всё, чтобы Очако не получила амулет в этот Хэллоуин.       — Поэтому они не хотели меня пускать ни на шабаш, ни в здание совета, — пробормотала осенённая догадкой Очако.       — Да. Они готовились к этому дню уже давно. Единственное, чего они не знают до сих пор так это то, кто же тот колдун из пророчества.       — Это Акио Шигараки, — сказал Изуку. — Он злой колдун. Он похитил этот амулет и захватил власть в моём ковене.       — Почему ты так думаешь? — спросила мама.       Она нахмурилась и строго посмотрела на Изуку.       — Мистер Яги — мой наставник — рассказал мне всё и передал свою силу, чтобы я смог защитить амулет. Я сбежал, но Акио Шигараки всё равно меня нашёл. Он похитил магию, которую передал мне Мистер Яги. И я не знаю теперь, как мне её вернуть.       — А куда делся твой наставник? — спросила мама Очако.       — Ему пришлось остаться и взять удар на себя в тот вечер, когда я сбежал с амулетом. Я не знаю, что с ним сейчас.       — Это ужасно, — сочувственно сказала Очако.       — Да. Но я верю, что он не погиб.       Впервые за этот час в подвале повисло молчание. Казалось, все усиленно обдумывали то, что было сказано не так давно. В голове у Очако начала складываться чёткая картинка того, что, как и почему привело их всех к этому дню и его событиям. И если на прошлое она никак повлиять уже не могла, то хотя бы спасти будущее, не дав исполниться худшей части пророчества, у неё ещё был шанс.       Уверенность в собственных силах начала постепенно к ней возвращаться и даже то чувство, которое она испытывала утром, собираясь найти самое впечатляющее заклинание, чтобы попасть на шабаш, тоже вновь начало разгораться в ней. Полная решимости она сказала:       — Как же нам спасти мир?       — Нельзя дать Шигараки завладеть амулетами, — тут же ответил Изуку. — Раз пророчество говорит о том, что он хочет ими завладеть, значит, нельзя этого допустить.       — Нужно предупредить Совет ведьм, — предложила Очако. — Наверняка Шигараки будет поджидать их на той поляне. Только он мог оставить там тот магический круг.       Только она закончила говорить, как в голове у неё что-то щёлкнуло. Она же видела такое заклятье в бабулиной записной книжке. Правда, всегда считала, что то заклятье-ловушка для какого-нибудь животного или злого духа, но оно вполне ведь сойдёт и для колдуна. Нужно просто правильно рассчитать силу. Тем более не зря же это заклинание шло следом за тем, что стирало магический круг.       Очако кинулась к сумке. Достала оттуда записную книжку и, пролистав несколько страниц, нашла то, что искала. Внутри закипело нетерпение. Казалось, что победа уже в кармане, нужно только отправиться на поиски злого колдуна, и мир обязательно будет спасён.       — Здесь есть подходящее заклятье, — воскликнула она. — Оно поможет поймать Акио Шигараки!       Изуку встрепенулся, обернулся к ней, и они переглянулись. По его глазам она поняла, что он готов был бежать с ней прямо сейчас спасать мир, магию, да, что угодно, лишь бы не сидеть сложа руки. Очако и сама уже ощущала, как сильно устала от всех этих разговоров. И, хоть они и дали ответы на все её вопросы, но ситуацию это никак не меняло — они все продолжали находиться в опасности.       — Я схожу, поговорю с отцом, — сказала мама, вставая с кресла. — А потом мы все вместе решим, что делать дальше.       В её тоне Очако чётко уловила приказ оставаться в подвале и ничего не предпринимать. Она хотела уже было возразить, но поняла, что это ни к чему не приведёт. Поэтому, проследив за тем, как мама поднялась по лестнице и скрылась за дверью, она обернулась к Изуку. Как только звук шагов стих, парень тут же подошёл к ней вплотную и быстро зашептал:       — Нам нельзя их в это вмешивать. У них нет магии. И ждать нам тоже нельзя.       Очако согласно кивнула.       — И что же нам тогда делать?       — Бежать на поляну прямо сейчас. Я уверен, он совсем скоро там появится. До полуночи осталось всего ничего. Мы должны опередить его, чтобы организовать ловушку.       — Ты прав. Нужно только выбраться из дома.       Но прежде чем уходить, Очако поискала сначала глазами фонарик, который оставляла на полке с ингредиентами для зелий, а затем и куртку, брошенную впопыхах где-то у лестницы. Всё оказалось там, где она и рассчитывала, поэтому одевшись и взяв фонарик в одну руку, а палочку — в другую, она обернулась к Изуку. Тот уже накинул поверх рубашки накидку, в которой его отпустили ведьмы, и ждал её. Кивнув друг другу, они отправились на выход.       В коридоре никого не было. Голоса родителей доносились из гостиной, поэтому, не теряя ни секунды, ребята быстро побежали к двери. Выбравшись на улицу, они, что есть сил, бросились в сторону поляны, где должен был состояться шабаш.       На улице уже давно стемнело, поэтому осенняя прохлада, неприятно забираясь под куртку, заставляла ёжиться от вечерней свежести. Но Очако старалась не обращать на это внимание — нужно было спешить спасать мир.       На пустынных тротуарах им встречались редкие прохожие — в основном это были компании подвыпивших подростков в костюмах супергероев, ведьм или привидений — но вскоре и они все исчезли, стоило лишь приблизиться к лесу. Здесь, на границе между городом и природой, вместо фонарей всё освещала полная луна и тусклый свет далёких звезд.       Очако щёлкнула кнопкой на фонарике, и тьму лесной чащи прорезал слабый желтоватый луч. Он едва освещал тропинку, с трудом придавая чёткие очертания упавшим веткам или крупным камням. Если бы в эту минуту с какого-нибудь дерева спрыгнула белка, как это обычно бывало, юная ведьма точно бы растеряла всю свою храбрость и бросилась бы прочь отсюда обратно в тёплый и светлый дом. Холодные щупальца страха сжимали её сердце, стоило только чему-нибудь хрустнуть под ногой. Даже Изуку, не отстававший от неё ни на шаг, каждый раз вздрагивал и замирал на мгновение, прислушиваясь.       — Ты слышишь это? — шёпотом внезапно спросил Изуку и схватил её за плечо.       Очако прислушалась. Ничего кроме ужасающего скрипа вековых дубов и криков совы, она не заметила. Правда, на секунду ей показалось, что где-то сбоку — в густых кустах можжевельника — что-то зашуршало, будто кто-то встряхнул кожаную куртку.       — Нет, — сказала она и отрицательно мотнула головой.       Но Изуку не спешил идти дальше. Он наклонился близко-близко к её уху и еле слышно выдохнул:       — Там кто-то есть.       У Очако мурашки пошли по коже. Она вся задрожала и от испуга чуть не вскрикнула, но вовремя остановилась. Крепко сжав палочку трясущейся рукой, она направила её и фонарик на кусты.       Тьма рассеялась, и теперь Изуку и Очако могли хорошенько рассмотреть густую поросль без намёка на просвет меж мелких веточек и листьев. Казалось, все звуки исчезли, даже те, что раньше издавал этот лес. Время остановилось. Бац! — и будто яркая вспышка света посреди ночи, из кустов выпорхнула огромная летучая мышь. Она захлопала своими огромными кожаными крыльями, закружила вокруг ведьмы и её друга, издавая жуткие звуки, а затем всё стало ещё хуже.       Не успела Очако прийти в себя от потрясения, как на тропинке, преграждая им путь к поляне, возник парень чуть старше неё самой. Его длинные, почти до плеч светлые волосы были взлохмачены, придавая ему вид бродяги, но его глаза — точнее взгляд — выдавали в нём безумца.       — Томура, — процедил Изуку и невольно сжал плечо Очако сильнее.       — Изуку, — раздался ответ, будто шелест листьев.       От этого жуткого парня хотелось бежать, куда глаза глядят, но что-то останавливало Очако. Возможно, это были пальцы Изуку, впившиеся ей в правое плечо, а, может, всё-таки цель, которую они преследовали. А раз этот незнакомец перекрыл им путь к поляне, то, значит, они выбрали верный маршрут, и впереди их ждала встреча с колдуном, виновным в смерти бабули.       Злость начала медленно закипать в сердце юной ведьмы, но не успела она и двинуться, как оказалась за спиной Изуку. Собой он закрыл её от незнакомца и жестом показал, чтобы она ничего не делала. Очако замерла в ожидании.       — Думаешь, сможешь защитить эту девчонку без своей магии? — парень безумно расхохотался, наверняка разбудив этим жутким смехом весь лес. — Ты всегда был идиотом.       Изуку напрягся. Моментально он вскинул руки в боевую стойку и сжал кулаки.       — Против такого, как ты, мне магия не нужна, — серьёзно сказал Изуку. — Лучше сдайся по-хорошему.       Безумный смех раздался снова, и Очако вздрогнула.       — Ты ничуть не поумнел за эти полгода. Зря отец оставил тебя тогда в живых.       «Отец?» — пронеслось у Очако в голове, но вслух это произнести она не решалась. Страх всё ещё сковывал всё её тело.       — Я предупреждал, — пожав плечами, ответил ему Изуку.       А следом произошло то, что Очако вряд ли смогла бы когда-нибудь вспомнить без содрогания сердца.       Изуку кинулся с кулаками на Томуру, который превратился в летучую мышь, но всего на пару секунд. И если первый удар не достиг своей цели, то второй прилетел прямиком в челюсть безумцу, снова ставшему человеком. Тот пошатнулся, но на ногах удержался. Взгляд его стал ещё безумней, и Очако всерьёз испугалась за своего друга.       Через мгновение она поняла, что зря так переживала — Изуку закружил вокруг своего врага, периодически делая выпады и ударяя ему то в плечо, то в лицо. Томура отбивался, но делал он это так слабо и неумело, что шансов выйти из этой схватки победителем у него не было. Последний удар пришёлся ему в нос, и он завыл. Обратившись снова летучей мышью, он попытался улететь, но Изуку схватил его и сжал в ладонях.       — Очако, — позвал он, тяжело дыша. — Наколдуй на него ловушку. Я его так долго не смогу держать.       Будто только что вспомнив, что она ведьма, Очако направила своё оружие на недавнего врага и попыталась сотворить заклинание, прочтённое недавно в бабулиной записной книжке. Магические силы, будто комками, запинаясь и застревая, с трудом потекли в палочку, а на тело вмиг обрушилась вся усталость от этого тяжёлого дня.       Ладонью с зажатым в ней фонариком Очако вытерла выступившие капли пота со лба и продолжила колдовать. Постепенно летучая мышь перестала шевелиться и, казалось, даже покрылась слоем стекла.       — Положу его в карман, — осмотрев фигурку, которая получилась, сказал Изуку. — Вряд ли он скоро очнётся.       Очако устало кивнула. Тяжеловато далось ей это заклятье. А что будет, когда она нашлёт его на взрослого и сильного колдуна?       — Скорее, — позвал её Изуку. — До полуночи осталось совсем мало времени.       Он развернулся и пошёл по тропинке вглубь леса, не дожидаясь её. Так же, как и всего полдня назад, будучи котом. Очако тряхнула головой: не время раскисать и придаваться воспоминаниям. Нужно спасать мир, Совет ведьм и что там ещё было. Тряхнув головой, она поспешила догнать Изуку.       Лес молчаливо расступался перед ними, и больше ничего не пыталось их напугать. Но продолжалось это недолго — на подходе к поляне Очако явственно ощутила витающую в воздухе магию и услышала звуки борьбы. Знакомые голоса старших ведьм выкрикивали заклятья, а в ответ им раздавался грубый и какой-то глухой мужской голос.       — Это он, — прошептал Изуку, замерев на полушаге. — Акио Шигараки.       — Что нам делать? — испугано еле слышно в ответ спросила Очако. — Мне не хватит сил на это заклятье. Я не справлюсь…       Внезапное ей стало так страшно от одной лишь мысли, что там — впереди — шло сражение между сильнейшими колдунами, которых она знала, и ей нужно было в него вмешаться.       — А, может, они сами справятся? Все ведьмы в Совете очень сильные. А я всего лишь слабая ученица.       — Они, может, и сильные, — сказал он, — но Акио Шигараки очень хитрый. Поэтому и мы тоже должны проявить хитрость. И, кажется, я знаю, что делать.       Изуку осторожно забрал у неё фонарик и, выключив его, убрал в карман накидки. На тропинке сразу стало так темно, что пришлось немного подождать, прежде чем глаза привыкли к отсутствию дополнительного освещения.       Он осторожно обхватил её ладонь, в которой была палочка, и сжал её своей ладонью. Очако тут же бросило в жар, но она постаралась не подавать виду.       — Мы подойдём как можно ближе, чтобы хорошо было видно, что происходит на поляне, и, если ведьмам понадобится помощь, то вместе сколдуем это заклятье.       — Но ты же потерял магию, — попыталась возразить Очако.       — В пророчестве сказано, что я должен «восстановить зерно силы, заложенное в меня другим могущественным колдуном». Мне нужно хотя бы попробовать.       Услышав это, Очако поняла, что за всё то время, что прошло с момента, как они узнали о пророчестве, она и на секунду не задумалась, каково было Изуку. Он ведь тоже ничего не знал. Чувствовал ли он себя такой же жертвой обстоятельств или же, наоборот, стойко принимал вызов судьбы? А, может, он был так же напуган, как и она, но просто не хотел показывать этого ей? Голова разрывалась от тысячи вопросов, и хотелось задать их все разом, но сейчас совершенно не было на это времени.       — Отличный план, — кивнув, согласилась она и сама потянула его вперёд.       Осторожно ступая по тропинке и стараясь не наступать на хрусткие ветки, они подобрались как можно ближе к поляне и уже отчётливо могли разглядеть, что там происходит. И то, что они увидели, заставило их крепче сжать ладони и направить палочку на Акио Шигараки. Против него осталась только мисс Полночь, которая уже едва держалась на ногах и сжимала в ладони один из амулетов силы. Выбора не оставалось. Они должны были вступить в бой.       — Мы справимся, — шепнул Изуку и, закрыв глаза, сжал её ладонь.       Очако ещё раз проверила прицел палочки и сделала тоже самое.       — Ты должен представить, как твоя магическая сила, высвобождаясь из палочки, становится камнем, коснувшись твоего врага, — быстро зашептала она. — Ты должен почувствовать, как твердеет магия вокруг. Только так заклинание сработает.       — Понял, — сказал он в ответ.       Сосредоточившись, Очако принялась следовать своему же совету. Остатки её магических сил, будто иссушая её саму, потекли в палочку и направились в Акио Шигараки. Единственный образ крутился в её голове, и больше ни о чём другом она думать не могла.       В ушах начинало звенеть, а по лбу градом катился пот, хоть воздух вокруг и был холодным. Очако чувствовала, что вот-вот упадёт, но продолжала стоять и творить заклятье-ловушку, ведь только так можно было не дать пророчеству сбыться и отомстить за бабулю. Но сосредоточиться становилось всё сложнее и сложнее. Она покачнулась и уперлась плечом в плечо Изуку. Сил не осталось совсем.       — Очако! — с тревогой позвал её друг. — Очако! Что с тобой? Не отключайся! У меня ничего не выходит!       С трудом разлепив глаза, Очако посмотрела на поляну, которая теперь казалась ей далёким мутным пятном, и заметила, что ловушка не сработала. Акио Шигараки свободно двигался и одно за другим насылал заклятья на мисс Полночь. Та уворачивалась, кричала что-то в ответ, но делала это слишком медленно.       — Нет! — воскликнула Очако, когда мисс Полночь пошатнулась и упала.       Амулет выпал из её ослабевшей ладони и покатился по примятым пожухлым листьям. Акио Шигараки посмотрел в их сторону.       — Изуку, сделай что-нибудь! — в отчаяние взмолила Очако. — Я верю в тебя, ты сможешь!       Сильнее сжав палочку, она крепко зажмурилась и попыталась наскрести остатки магических сил, чтобы вложить их заклятье-ловушку. Теперь уже надеяться было больше не на кого. Только на себя. Только на Изуку.       — Я пытаюсь, — выдохнул он, сжав в ответ её ладонь.       Она приготовилась к самому худшему. Сердце бешено колотилось в груди, будто вот-вот лопнет от переполнявшего его страха, а ноги сами собой задрожали. Никогда раньше она так сильно не боялась за свою жизнь.       Когда она открыла глаза — всего на секунду, чтобы убедиться, что шансов на спасение уже не осталось, — она заметила, что из палочки полился какой-то едва различимый дымок. Такого раньше никогда не было. Она перевела взгляд на Изуку и сразу поняла, в чём дело. Кажется, он смог вернуть себе силу: вокруг него, будто ореол, вилась магия и плавно перетекала в палочку. Надежда озарила сердце юной ведьмы, и она с удвоенным напором вернулась к заклятью. Пускай, это и могло стоить ей жизни. Сейчас было важнее не дать пророчеству сбыться.       Она не поняла, когда и как это произошло, но сознание внезапно отключилось. Мир вокруг исчез, погрузившись во тьму, и не осталось ничего, кроме пустоты.       — Можете уже остановиться, — раздался издалека, будто из-под толщи воды, голос мисс Полночь.       Очако открыла глаза. Впереди — на поляне — она увидела то, ради чего так старалась: Акио Шигараки замер, неравномерными частями превратившись в каменное изваяние. Рядом с ним, едва держась на ногах, стояла мисс Полночь и окутывала его руническими цепями, возникавшими прямо из воздуха. От этой картины на душе сразу стало так легко, будто весь груз этого дня наконец-то упал с её плеч.       — Пойдём, — сказал Изуку и осторожно потянул её к главной ведьме. — Нам нужно ей кое-что отдать.       Всё ещё не очень хорошо соображая, Очако не сразу поняла, о чём он говорил, но потом вспомнила, что в кармане его накидки лежал приспешник злого колдуна, и его тоже следовало бы отдать главной ведьме. Когда они подошли к ней поближе, то Изуку протянул мисс Полночь окаменевшую летучую мышь и сказал:       — Это — Томура Шигараки. Сын Акио Шигараки.       — Я знаю, кто он, — устало ответила она и забрала его себе. — И зря надеялась, что этой встречи не случится.       Мисс Полночь отвернулась, давая понять, что больше ничего не скажет, и обвела поляну своей волшебной палочкой. После этого одна за другой ведьмы исчезли в белом дыму. Последним пропал скованный по рукам и ногам, застывший, будто статуя, Акио Шигараки. Когда она перевела взгляд на Очако, та сжалась, почувствовав пробирающий до костей страх.       — А с тобой, маленькая ведьма, мы поговорим завтра на общем собрании, — сказала, немного задыхаясь, мисс Полночь и затем тоже растворилась в белёсой дымке.       Испуганно обернувшись к Изуку, Очако поймала его взгляд: он словно давно уже ждал, когда она посмотрит на него. В ярком свете луны лицо его как будто светилось, а глаза сверкали. Тепло его ладони, всё ещё сжимавшей её, просто сводило с ума, лишало рассудка и способности здраво мыслить. В эту минуту он казался ей таким красивым, что даже на мгновение она позабыла все трудности этого дня.       — Это был очень странный и длинный день, — смущённо пробормотал он.       — Да.       Внутри кипело желание что-то сделать. Почувствовать тепло его тела или, быть может, даже его губ на своих, но смелости хватило лишь на то, чтобы позорно не отвести взгляд и не покраснеть до кончиков ушей.       Внезапный громкий шелест листьев в кустах раздался так неожиданно, что Очако вскрикнула и прижалась к груди Изуку. А тот, рассмеявшись в ответ, прижал её к себе свободной рукой.       — Это всего лишь белка, — успокоил он её. — Не бойся. Всё самое страшное уже позади.       — Не совсем, — нервно рассмеялась она, тая в его объятьях. — Нам сейчас влетит от моей матери. Думаю, они с отцом уже скоро будут здесь.       Очако вздохнула и прижалась к Изуку ещё сильнее. Очень уж ей хотелось продлить этот момент легкости и радости от победы над большим злом. А о последствиях она подумает когда-нибудь потом.