— Макс, а с чего ты вообще начал изучать магию?
— Это было… Захватывающе? Делать крутые штуки по волшебному. И вообще…
— А что бы ты хотел сделать?
— Что-нибудь крутое и пафосное. Или просто прикольное. В детстве я обожал магические розыгрыши (за это меня очень многие не любили, но это было слишком круто). Впрочем, после одного случая я перестал это делать…
— Знаешь, я тоже любила развлечься, — заявила озорница (?) с заинтересованным видом.
И мы устроили шабаш в городе (не летальный, но очень веселый). Покрасили все статуи, наколдовали страшных иллюзий, устроили раздачу фальшивых денег и повесили радугу над Колизеем. Короче, ударились в детство. Йоко до сих пор ходит, как будто все ее мечты стали на шаг ближе. Никто не пострадал, но пришлось уйти в подполье и мучиться похмельем. Существует вероятность, что это был просто глюк.
В итоге наш отдых закончился с приходом второй группы. Мы с Лукой направились за Ундиной, а Йоко и Алиса нашли много дел. Нам даже удалось уговорить ее помочь с нашей вундервафлей. А еще выпытать еще больше по выпрошенным заранее книгам (до их ухода в Яматай.) Почему она это делает? Загадка.
Пока мимо проплывали пейзажи, я размышлял. Например, о силе Духов. По идее, любую силу можно использовать как угодно — у меня есть подозрение, что прану можно использовать напрямую, а мышцы (и тело вообще) лишь удобный инструмент. Но, видимо, сила Духов использует оптимальный вариант — Ветер помогает уклоняться, а Земля придает прочности телу… Несмотря на то, что из воздуха можно создавать клинки (привет мне), а Землей ломать горы (привет Тамамо).
Вообще, лисий хвост оказался не так прост… Забавно, рифма.
Йоко пробила стену. Бесхозную, тут проблем нет. Только сделала она это хвостом.
— На наконечнике хвоста костяной шип?
— Нет.
— Но как ты пробила стену? Даже если хвост сделать сильным, опоры то нет.
— Видишь белую шапочку? Она отличается от остальной части хвоста.
— Да, она более гладкая… — ммммм…
— Все волосы направлены к «наконечнику» и образуют конус, как у копья, хоть и не столь острый.
— Но это лишь хвост. Что толку?
— Эти волосы очень тонкие. Если их сделать еще и прочными, твердыми, то тогда они становятся очень опасны. Но ты гладь, гладь…
Что до Луки: он победил какую-то пяти или семиглавую Ламию, встретился с Тамамо и… Попытался помочь монстрам. Неудачно. Ввязавшись в войну на стороне Растений,не спросив Насекомых, он пер вперед, пока не победил Королеву Пчел. Но тут уже Растения начали наносить тяжкие телесные своим врагам, задев и Луку. Тот, поняв бесперспективность затеи, свалил, а потом долго и упорно лечил заражение крови. Идиотизм? Да. Чей? Кроме Луки разумеется. Ну, Королевы Альраун. Серьезно, где она? Лука видел только Принцессу, а где более в? Что-то тут нечисто.
В любом случае, эту проблему вообще вряд ли возможно разрешить. Алиса позже попыталась смотаться туда и решить проблему. С дипломатией у нее… В общем, монстров-Пчел больше не осталось. Остальные насекомые разбежались по округе. Алиса приструнила оставшихся Альраун, дабы не зазнавались, но те и так слишком многих потеряли. Как-то так три четверти населения того леса и погибло. Я так и не понял, за что они сражались.
На Луку эта «победа» плохо повлияла. На Алису… Не знаю, ее лицо все так же нечитаемо, а эмпатию я на ней пробовать не хочу.
Я посмотрел на спутника. И в кого он такой пафосный? Бардовый плащ, сапоги с позолотой, легендарный меч… Надо будет купить что-нибудь черное и кожаное.
Хочу убивать. Уже 2 монстр подряд возбуждает, но заканчивает свое черное дело самозапечатыванием. А мне очень хочется! Где же Йоко, когда она так нужна? Пушистые хвостики… Точно.
После того как Йоко выдала мне чай, держа кружку хвостом, я спросил:
— Это точно хвост, а не щупальце, как у Сцилл (противных)? Он гнется, удлиняется и вообще…
— Во первых, — на Йоко страшно смотреть, — Внутри есть кости, — проступил холодный пот, — Во вторых — они пушистые, — мне пора идти, — В третьих, — ты не любишь мою лисью сторону!
Вот так я и ушел из города. Не сбежал. Очевидно, Йоко шутит. Точно.
— Дружище? — Обратился ко мне мечник низкого роста.
— М?
— Скажи, ты помнишь ту книжку про гипноз и разум, о которой мне рассказывал? — нежданчик.
— Да, но у меня ее нет с собой, — раньше она тебя не интересовала.
— Расскажи самую суть.
— Самую суть говоришь? Ну… Вероятно, наш разум абсолютно уязвим.
— О чем ты?
— Представь, что ты в силах поместить в голову человека любую мысль.
— И?
— И то, что любая твоя мысль может играть на руку захватчику. Любая. Даже дельная мысль, и даже дельные выводы — все равно твой разум во власти врага. Наши мысли… Мы слишком привыкли им доверять, они — наш единственный метод думать. Даже обдумывая, не является ли какая-то мысль фальшивой, ты попадаешь в ловушку — ведь ты думаешь об этом, а мысли могут врать. Даже эти, и эти, и эти… Так замыкается круг.
— И с этим никак нельзя бороться? — Лука выглядел опечаленным, или даже скорее разочарованным.
— Если твой голый, беззащитный разум стоит перед лицом врага, а у тебя нет никакого амулета… Эмоции.
— Что эмоции?
— Наш разум стоит не только на мыслях, но и на чувствах. Мы умели чувствовать тогда, когда не умели думать. Если у тебя в голове пронеслась мысль — надо бы убить вооон того парня — твоя реакция — недоумение и гнев. Ты сразу поймешь, что что-то не так, вместо анализа причин убийства парня. Вероятно, самым опасным врагом гипнотизера является безумный зверь. Впрочем, это не так просто. Наши мысли и чувства взаимно связаны — можно сойти с ума с обоих направлений.
— А если что-то выкинуть?
— Я, честно, не знаю, что хуже — холодный разум или звериное безумие. Выкинь что-то, и система сломается. Мы уязвимы и там, и там, и еще там. — Впрочем, если слишком много думать об этом, наступит паранойя. А то, как же: «Доверять можно только себе, что проблема, если ты человек ненадежный». Это так, но такой жизни я боюсь. Эмоция? Да. И это правильно. Всегда стоит иметь какой-то жизненный якорь, привязанность. В конце концов, я что, книжек про Великих Темных Волшебников не читал? Все они были бредовыми, но соль была важна: за привязанности можно тянуть, в этом Темные правы, ведь на то они и привязанности — веревка, нить, красная лента судьбы или еще чего. Но верно и обратное — привязанность поможет удержаться… За что-нибудь. Не суть важно что.
— Так чему можно верить? — Лука терпеливо ждал, пока я додумаю? Дружище, молодца!
— Слушай своё сердце… А то, быть может, оно остановилось? Или уже не твое? Следи за тем, как ты меняешься. Если хочешь спросить у меня о гипнотических способностях глаз, то… Тебе повезло. Гипноз не работает как в книгах, эффект глаз проходит через день максимум, никаких гостей в твою голову загнать не выйдет, — наверное.
— И все-таки моя цель – победить Владыку Монстров.
— Удави её ночью подушкой. — Лука закашлялся и наиболее эффективный вариант не был воплощен, хотя он уже знал, кто такая Алиса.
***
— Что это за место? — Наш путь прервался около скалистой местности у берега.
— Не знаю, но тут явно пахнет краской. — Ответил я ему.
— Вы кто такие? Я… — Из-за сводов геологического образования показалась классическая желейная девушка, на этот раз зеленая, а не синяя.
— О, пещера Слизи. Не знаешь, как отсюда добраться до источника Ундины? — Сразу взял я быка за рога.
— Хоть бы имя спросил, грубиян.
— А у тебя есть?
— Нет, но…
— Почему тут пахнет краской? Я думал Слизь любит чистую воду.
— Запах-то в воздухе.
— И не поспоришь. Железная логика.
— Зачем тут краска?
— Я художница!
— Да? Дай-ка угадаю, все картины пошлые?
— Нет! То есть да! Нет!
-.?
— Они не пошлые, они отражают всю внутреннюю сущность…
— О чем она? — шепчет Лука, прекратив отмалчиваться.
— Не знаю.
-…Определение и оценка искусства как явления действительности (бытия и сознания) — предмет длительных дискуссий. Понимание искусства менялось вместе с эволюцией философских, социальных, эстетических норм и оценок. Долгое время искусством считали способ культурной деятельности, удовлетворяющий любовь…
— Пошли, А? — Даже у пафосного Фальшивого Героя не было времени на такого рода споры.
— Да, я думал, что Слизь — плохой собеседник, ибо тупая… Но лучше так, чем умная.
— Слушай, а ведь та, первая слизь тоже знала умные слова, — я вспомнил Слизь из родной деревни.
— А ведь точно.
— Может, у них есть университет?
— Ага, университет Монстров.
— И аббревиатура… М-м-м…
—…Искусство живописи, во-первых, основано на передаче окрашенности и освещённости предметов с помощью тепло-холодных отношений хроматических (цветных) тонов спектра и валёров. Во-вторых, живописное восприятие действительности основано на так называемом далевом смотрении на натуру, при котором основным является восприятие объекта во взаимосвязи с пространственной…
— Мну? Му? Мгу?
— Мда… Каких же чудовищ они выпускают…
—…Поэтому часть специалистов вынужденно стала придерживаться более узкой интерпретации: искусством называют собственно художественную деятельность и её результат — художественное произведение… Вы куда? Я вас изнасилую!
— Лучше насилуй мое тело, чем мозг, — нанюхалась краски и вещает.
— И вообще — слизи обычно не обременены интеллектом.
— Мы больше заинтересованы в других сферах жизни. Пуру-пуру. — Она обиделась и ушла.
***
Из-за камня донеслось —
БУУУУ!!!
— Гибельный Клинок Звезды Хаоса!
— Сука Большой Огненный Шар!
…
От камня осталась только пыль.
— Думаю, это была иллюзия, — выразил Лука общее мнение.
— Да. Точно. Именно так.
С наступлением ночи мы решили лечь спать, не сильно заботясь о сопутствующих проблемах.
***
— Аргнхех! Мы пили? — задал я вопрос трезвеннику по жизни.
— А? — Лука заворочался и зазвенел кандалами.
— Пизда.
