1
Произошедшее в моей жизни вряд ли можно назвать чем то радостным.
Погибнув от своей же руки я собиралась искупить все те
Грехи, что я сотворила.
Ведь прошло столько времени и я столько ошибалась.
Каждая моя ошибка обходилась кому-то жизнью. Из-за чего будучи под гнетом всех тех жертв на которые я пошла, я просто не выдержала.
Смерть лезвием коснулась моего горла, вспарывая мягкие ткани, гортань и артерии из которых начала литься кровь, просачиваясь внутрь глотки и заполняя собой легкие.
Я знала что моим грехам нет прощения, но я желала лишь искупления в тот момент.
И все же меня так просто не отпустили.
Он запер меня в своём
Кошмаре.
Мой самый главный
Грех сделал из меня своего пленника.
Я была заперта с кучей безумных охотников, что в своей жажде крови убивали все живое и неживое, разрушая все вокруг и наслаждаясь кровью на руках своих.
Мне приходилось с ними сражаться когда они заходили слишком далеко, ведь никто не должен узнать о
нем.
И все же, столь любопытный
Охотник пришедший извне, смог наконец закончить мои страдания, выпуская из вечного плена
Греха.
Мне уже было все равно, узнаёт ли он о том что я скрывала, ведь его жажда тайн столь огромна, что он, сквозь сотни смертей, каждый раз сражался со мной, пытаясь узнать, что именно я скрываю.
И все же, в тот момент, когда его рука ударила в мой живот, пробивая его насквозь, я видела в его нежных глазах жалость.
Это был ещё мальчишка, что Боги заставили играть в свою игру.
Во всем этом безумии, когда люди вокруг под гнетом безумия превращались в животных, он почему то все ещё оставлял свою человечность.
И даже в последние моменты моей жизни этот мальчишка испытывал ко мне жалость.
Я с грустью приняла своё поражение.
Протягивая свою руку к его лицу, я слабо коснулась бледной кожи по которой стекали капли моей крови.
— Что случилось, мой охотник? — слабая улыбка коснулась моих губ. — Разве не тебя вело столь неимоверное любопытство? Даже если это означает мое убийство… — медленно протянула я, смотря в столь живые глаза. — Посмотри на себя, этот блеск в твоих глазах. Ты, мальчик, невыносим, — с каждым моим словом взгляд опускался и мутнел все сильнее, пока я со все той же улыбкой не рухнула на пол, растворяясь до конца в этом
Кошмаре.
1989 год
— Элизабет, — в комнате раздался глубокий и довольно мелодичный голос, что словно проникал в саму суть человека, создавая неприятное скребущее чувство.
— Дедушка? — отвлекшись от чтения, я развернулась назад к чуть отворённой двери, в рамах которой и стоял владелец столь необычного голоса.
— Пришло письмо из Хогвартса, — произнёс он, поднимая вышеуказанное письмо в своей правой руке. — Нужно поговорить.
— Хорошо дедушка, — услужливо кивнула я, расторопно вставая с кресла и следуя в коридор, где только что скрылся ничего не сказавший в ответ дедушка.
Сигнус Блэк. Сын Поллукса Блэка, брат Альфарда и Вальбурги Блэк. Член волшебной семьи Блэков, одной из древнейшей и влиятельнейшей во все Британии.
Его жена Друэлла Розье, а ныне Блэк, в отличии от своего мужа является моим родственником, а именно двоюродной бабкой по отцовской линии.
И на данный момент эти два человека являются моими воспитателями, так как оба моих родителя мертвы, а глава рода сейчас в Азкабане, местной тюрьме для магов.
Сигнус не являлся моим дедом, но я его так называла для удобства. Да и против такого он не был, все-таки дочери уже покинули его вместе с женой, заведя при этом свои семьи. А я напоминала им о былых года молодости и таком важном опыте родителя.
Пройдя по коридору прямо от моей комнаты до гостиной мы остановились.
Сидя в кресле прямо перед камином, уже не молодая женщина, возраст которой показывал себя слабой сединой на висках, искусно скрытой светлыми волосами, отвлеклась от газеты, положив ту на стоящий рядом журнальный столик, где покоилась ароматная чашечка чёрного чая, что был так любезно предоставлен домовым эльфом.
— Сигнус? — чуть опустив очки, лежащих на кончике носа, несколько настороженно спросила она, видя напряженное выражение лица своего мужа. — Что то случилось?
— Хогвартс, — единственное что выдавил из себя старик, как только подошёл к креслу с противоположной стороны столика. Небрежно бросив конверт на столик прямо к чашке чая, заставив тот опасно плескаться по стенкам, так и норовя вылиться наружу, он устало плюхнулся в мягкое кресло, сверля хмурым взглядом играющий огонь в камине.
Все данное действо заставило мою бабушку удивлённо вскинуть брови и задержать свой взгляд на злополучном конверте.
Я же тем временем села за маленький диванчик, что стоял напротив столика, прямо между кресел, тем самым находясь чуть позади двух взрослых.
— И? — наконец оправившись от удивления спросила бабушка. — Разве мы этого не ждали? К чему разводить эту драму? — несколько недовольно спросила она, из-за того что ее отвлекли от чтения.
— Флоппи, — пока моя бабушка все больше разгорячалась я тихо позвала домовика.
— Да, маленькая хозяйка? — прямо рядом с моим креслом в поклоне появилось маленькое невыразительное нечто с непропорционально огромными ушами и глазами, именуемое домовым эльфом. На ней из одежды была лишь потертая сорочка из грубой грязной ткани, что закрывало непропорциональные детские конечности, грудь и живот, доходя чуть ниже колен, открывая вид на длинные крючковыми пальцы с не менее крючковатыми когтями.
— Принеси нам чай со сладостями, — сказала я тихо, но четко, так чтобы домовик услышала меня сквозь гневную тираду моей бабушки, в ответ которой иногда доносились редкие односложные ответы.
— Хорошо хозяйка, — Флоппи снова поклонилась и исчезла с тихим хлопком.
Все таки удивительно насколько быстро я привыкла к таким необычным вещам и они перестали вызывать во мне хоть толику удивления.
А ведь попытки разобраться в домовиках были и при этом неоднократные. Их волшебство довольно сильно отличается от общепринятого, даже на первый взгляд. Чуть лучше разобравшись стало понятно, что они являются чем то средним между духом и волшебным существом. Неким конструктом, что словно симбионт поглощает остаточную магию семьи или хозяина с которым они заключили контракт, в ответ прислуживая как слуги. Насколько мне известно, они могут спокойно жить и без хозяина, но жизнь их будет настолько блеклой и вялой, что они попросту предпочитают симбиоз с волшебниками.
И все же о их происхождении доподлинно ничего не известно, а те вялые попытки разобраться в их происхождении, что были записаны в отдельные работы, даже сложно назвать историческим документом. Европейцы и Британцы в частности излишне спокойно воспринимают все что у них есть за данность, из-за чего магия в нынешнее время по большей части расширяется не вглубь, а вширь.
— Что значит опасность?! — уже перешла на крик бабушка. — Какая опасность может представиться ребёнку в школе?! — все не успокаивалась она.
— Из-за Эвана… — попытался объяснить дедушка, но его резко перебили.
— Причём тут ее малолетний отец-остолоп?! Она не виновата в том, что он, имея на руках двухгодовалого ребёнка без матери, убился об Грюма! — стукнула она о подлокотник кресла, заставив стоящую недалеко чашку чуть подскочить и разлить часть чая, заполняя тем самым стоящее под ней блюдечко. — Война уже закончилась, — чуть успокоившись сказала она, поправив выбившуюся прядь волос. — Прошло уже восемь лет. И ты это прекрасно знаешь. Никто в Хогвартсе убивать ребёнка за поступки их родителей не будет.
— И все же ей стоит быть осторожнее, — все не отступал от своего Сигнус. — Нужно заняться ее безопасностью.
— И что ты предлагаешь? — с явным скепсисом и кислотой в голосе донеслось ему в ответ.
— Нужно обзавестись всем тем списком, что там есть, — небрежно повёл он рукой в сторону лежащего письма. — Травить ее вряд ли кто то собирается, разве что вручи ей что то прямо в руки.
— Кому травить ее нужно?! — и вот бабушка вскипела вновь. — Сигнус очнись ты наконец, если Элизабет будет представляться хоть какая то опасность, она будет не больше чем та, которой представляется каждый ученик Хогвартса.
— И все же я считаю, что стоит поднять старые связи, чтобы учавствовать в попечительском совете. После смерти Вальбурги Блэки потеряли всякое влияние на школу и министерство.
— Насколько я знаю Люциус там уже подмял под себя, — снова успокоившись заметила Бабушка. Она довольно вспыльчивый человек, хоть и отходит довольно быстро. — Все же Драко тоже пойдёт туда через пару лет.
— Этот слащавый хлыщ ни на что не способен кроме как считать монеты на своём счету, — при упоминании имени мужа своей дочери лицо Сигнуса сморщилось, показывая столь редкие для него эмоции. — Я не стану доверять ему здоровье Элизабет и Драко.
— За все это время мог бы перестать хоть немного презирать его, — недовольно пробурчала Друэлла. — Все таки он вытащил и себя, и Цисси на свободу.
— Нечего было лезть к этому фанатику, — хмуро буркнул себе под нос он.
— Об этом можно говорить сколько угодно…
Поблагодарив Флоппи за принесённый чай и закуски к нему, я указала ей на чашку с разлившимся чаем, та кивнула и убрала чашку, принеся новую. Начав медленно разливать чай в чашки, я несколько отстранилась от разговора двух взрослых волшебников.
Я не знаю когда именно себя осознала в этом теле.
Все таки даже сейчас мои воспоминания представляют собой обрывочную мозаику разбитого стёкла, что все никак не хотел собраться в единую картину.
Словно обрывки одной личности соединили с обрывками другой, толком ещё не развившейся.
Но то что мне досталось от первой личности мне не нравится.
Абсолютно не нравится.
Возможно меня даже и можно назвать Марией, но все те ужасы, что испытывает та душа, просто сломили меня.
И в итоге я просто закрылась от них.
Иногда они конечно дают о себе знать, но даже так мне намного просто намного легче.
Меня ведь зовут Элизабет Розье, а не Мария фон
Кейнхерст.
Я являюсь собой, а не ей.
Поэтому и скрыться от своего
Греха намного легче.
Ведь его не совершала я.
Его совершили
они.
И в числе
их уже была она.
Пусть она и часть меня, но я не она.
И я это знаю.
— Я не буду с тобой соглашаться, — хмуро проговорила бабушка, отворачиваясь и поднимая чашку, после чего сделав глоток, она закончила: — Но и мешать я тебе не буду.
— Хорошо, — благодарно кивнул он, — тогда я займусь этим, а ты займись списком. И достань пару артефактов для определения зелий для девочки.
— Сигнус…
— Это обязательно, — закончил он, после чего и сам поднял чашку с чаем.
Бабушка же, ничего не говоря, лишь фыркнула, пригубивая в очередной раз чай.
Так ярко она себя ведёт лишь при самых близких людях, оставаясь невероятно доброжелательной и неконфликтной личностью для всех остальных, какими впрочем считают вообще всех Розье. Почему то за нашей семьей сложилась странная слава приятных светских людей, души любой компании и законодателей моды.
И хотя по словам Друэллы мой отец прекрасно совпадал под эти характеристики, она же в тоже время, будучи урожденной Розье, является довольно ярким человеком, что на публике показывает себя намного сдержаннее и наиболее доброжелательно.
Это несколько заставляет усомниться в правильности отношения большинства других волшебных семей Британии к нашей.
Ведь даже сейчас, когда полноправных члена семьи осталось три: я, мой дядя и мой дедушка, отношение к нашей семье остаётся все то же. Причём дедушка находится пожизненно в Азкабане, а дядя за пределами Британии. Закончив Хогвартс он стал уделять все своё время работе, потому будучи драконологом, на данный момент он находился в драконьем заповеднике в Румынии.
Понять почему меня отправили на воспитание не ему, а сестре деда, что на данный момент не является полноценным членом Рода пусть и не легко, но все-таки можно. Прямые вопросы бабушке на эту тему я не задавала, но из ее отговорок в сторону моего отца и брата становится ясно, что первый был если не гением, то близко к этому, в то время как второй в чем то сильно провинился перед семьей, из-за чего бабушка о нем говорит неохотно. Из всего этого можно сделать вывод, что перед тем как дедушку посадили в Азкабан он успел договориться со своей родной сестрой о моем воспитании.
Та видимо вместе со своим мужем увидели во мне своего рода спасение для них обоих из-за чего и согласились на это предложение.
Возможно это все вовсе не так, но меня это почему то не сильно волнует.
Как впрочем и смерть моего отца тоже.
Будучи приверженцем одной из радикальных сторон во время Гражданской войны между магической Британии, он сражался против не рождённых в магических семьях людей, а именно полукровок, рождённых в браке Мага и магла или не мага, и маглорожденных, мага рождённого в семье маглов. Разбираться я во всем этом я попросту не стала, лишь удовлетворившись краткими сводками основных событий.
Но из всего этого следовало то, что я на данный момент причисляюсь к сторонникам радикальных взглядов на магическую сторону Британии. Я не сильно вижу в этом проблем, так как ничего прям ужасного ни Розье, ни Блэки не устраивают, в отличии от Кейнхерстов, которых мне пришлось покинуть из-за слишком различных взглядов. Но из-за моей нынешней причастности, некоторые пострадавшие во время войны люди могут ко мне относиться излишне предвзято и уже это может стать проблемой.
Впрочем история меня в целом не сильно интересовала. Большим интересом для меня представляла сама магия и существа с их особенностями произошедшими из-за магии. Весь этот мир настолько необычный и так сильно отличается от того в котором выросла Мария, что я попросту утонула в рассказах бабушки с дедушкой и их библиотеки. Они же лишь радовались такой заинтересованности в развитии, из-за чего стали поощрять мои увлечения.
Ведя со мной уроки по этикету и основам магии, они периодически нанимали мне репетиторов, подтягивая там, где я в их глазах проседала.
Попросив для себе репетитора по фехтованию, я получила лишь удивленные взгляды, которые после переросли в заинтересованные. Насколько я могу судить по тем крупицам информации которые у меня есть, аристократический мир волшебной Британии довольно патриархальное общество из-за чего такие увлечения как у меня не до конца считаются нормой, хоть и сила все ещё считалась главной решающей. Потому и довольно удивительно то, что мне позволили заниматься тем, чем я хотела. Они данным случаем потакали мне и я была за это неимоверно благодарна.
К самому волшебству меня не подпускали вовсе. Насколько я знаю до 11 лет тело волшебника все ещё растёт и волшебство может непоправимо повредить этому.
Поэтому у меня до сих пор не было местного катализатора для магии, а именно — волшебной палочки.
Но за эти осознанные пять лет я все-таки смогла разобраться в основах этого мира и понять многое для себя.
Все таки этот мир действительно поражал собой.
Он такой необычный.
Такой спокойный.
Здесь пусть и есть сражения, но они не сравнимы с теми.
Здесь нет проклятой крови.
Здесь нет
Великих.
Нет
их крови.
Нет
Кошмара.
Чуть мотнув головой я попыталась вернуть себя самообладание, но меня отвлёк голос бабушки:
— Элли, — мягко сказала бабушка опускаясь на подушку рядом. Ее пальцы нежно обхватили мою руку. Я же, наконец вырвавшись из мыслей, обвела взглядом гостиную. Дедушкино кресло пустовало, а чай на столике остыл. Видимо я слишком долго находилась в себе. Подняв взгляд на бабушку, я получила лишь мягкую улыбку, после которой та продолжила: — Нам завтра нужно будет посетить косой переулок, а после зайти ещё в пару мест. Так что тебе стоит подготовиться, все-таки выходишь в свет, — на ее лице появилась лукавая улыбка.
— Бабушка, мне казалось, что я уже не раз появлялась «в свете». Так чем этот раз будет отличаться?
— Ничем, — лишь хмыкнула она. — Но это не значит, что нужно выглядеть неподобающе.
— Конечно, бабушка, — кивнула я. — А что за места мы посетим после Косой Аллеи?
— Для начала мне стоит посетить мою старую знакомую, а после направимся в родовое поместье. Все таки ты получишь палочку, так что нужно будет начать тебя приобщать к некоторым секретам семьи. А для этого придётся забрать некоторые старые фолианты.
— Если я не ошибаюсь Замок Роз находится во Франции, — заметила я. — Мы успеем управиться за день?
— Не переживай, — поспешила она меня успокоить, — моя знакомая тоже находится во Франции. Все таки для этого существует каминная сеть.
— Я поняла бабушка, — кивнула головой. — Тогда мне стоит пойти начинать собираться.
— Иди, — чуть улыбнувшись отпустила она меня.
•••
— Все учебники мы купили, котёл, перчатки, весы, комплект флаконов, телескоп, — пробежавшись взглядом по списку Друэлла сложила листок и положила его в один из карманов своей мантии. — Вроде все. Осталась лишь палочка. Сколько не хожу покупать это все, никак не запомню. Нужно сходить к Олливандеру.
— А как же животное?
— Для него мы как раз таки и направляемся во Францию к моей знакомой. Она селекционирует множество разных существ. Но мы туда направляемся ради специальных воронов. У неё раньше вечно закупали себе питомцев Лестрейнджи.
— А в чем особенность этих Воронов?
— Они довольно разумные. Примерно на одном уровне с книзлами. Только вот в отличии от обычных сов, они ещё имеют слабый дар к магии, поэтому от них будет толк и кроме как письма писать.
— Что именно за дар в магии?
— Они видят духов и могут с ними общаться. Так что тебе придётся лишь научиться общаться со своей птицей и вот, ты уже умеешь разговаривать с духами.
— Удобно, но я не сильно вижу в этом смысл.
— Для школы обязательно иметь какое либо существо. Бесполезное и слабое животное будет попросту тратой ресурсов и времени. Ты должна иметь наиболее функциональное и эффективное существо. Благодаря своим навыкам этот ворон станет для новым инструментом для общения с духами. В будущем я надеюсь он когда нибудь станет полноценным твоим фамильяром.
— И все же столько доверять обычному животному…
— Он намного умнее обычных птиц. Прекрасно понимает речь и разбирает смысл, а не интонации. И разве это не ты здесь любительница животных?
— Я, но одно дело любить их, а другое доверять.
— Довольно умно.
— Может все же он мне понравится.
— Может быть, — кивнула она.
Параллельно разговору мы шли по узкой площади, забитой магами с детьми.
Большинство из них явно пришла по своим делам, но некоторые видимо как и мы покупали своим чадам вещи для обучения в школе.
Все витрины блистали яркими вывесками и наиболее притягивающими взгляд вещами. Каждый владелец своего магазинчика старался привлечь наибольшее к себе внимание, чтобы товары лучше скупали. Большинство магазинов на этой площади вместе со своими владельцами являлись самыми лучшими среди всей Британии. Ведущими семейное дело столетиями или вырвавшись на первое место в общем рынке в прошлом веке, каждый из местных магазинчиков представлял самый лучший товар. Из-за огромного спроса некоторых общих товаров, большинство специализированных попросту изжили себя и пропали с прилавков. А для того чтобы один из таких достать приходится уже нанимать специализированного ремесленника, что в общем то не самое дешевое занятие.
Так в общем и произошло с Гариком Оливандером, его отец долгое время пытался использовать различные материалы для палочки, не всегда его эксперименты были удачны, из-за чего семейный магазин был некоторого время в упадке, в то время как его сын Гарик Олливандер, нынешний владелец магазинчика, выбрал три основные сердцевины и использует в палочках только их.
И вот сейчас мы подошли к несколько обшарпанному зданию, на котором висели некогда позолоченные буквы на вывеске, что сейчас потеряли свой блеск.
«Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры» — гласили они.
В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежит одна волшебная палочка.
Довольно удручающая собой картина.
— Подбор палочки довольно индивидуальное занятие, — пояснила бабушка, как только мы остановились. — Так что я оставлю тебя здесь одну. Если закончишь выбор палочки раньше моего прихода, то просто жди меня у входа.
— А куда ты?
— Мне нужно в министерство магии для решения проблем с перемещением во Францию.
— Хорошо.
— Удачи тебе, — чуть потянувшись она поцеловала мой лоб. — И помни, не палочка определяет судьбу волшебника, а человек сам определяет свою судьбу. Палочка это всего лишь инструмент, чтобы не говорил этот фанатик, — слабо хихикнула она, бросив взгляд в окно лавки.
— Я поняла, — кивнула я, чуть сжав кулаки.
— Молодец, — выпрямив спину, она одобрительно улыбнулась. — Держи, — протянула она мне мешочек с монетами. — Тут тридцать галеонов. Обычно палочка стоит не дороже десяти, но иногда Гарика… — задумчиво промычала она. — находит вдохновение. Так что может и поднять цену. Ты в целом не переживай из-за этого и заплати столько сколько он скажет. Все, а теперь я пошла, — махнула она рукой и в хлопке исчезла. Всему этому следовало искривление тела в одну точку, словно одна точка в пространстве стала всасывать в себя человека, закручивая его, пока весь человек не исчезнет вовсе.
Трансгрессия. Мгновенное перемещение из одной точки в другую. Довольно сложное волшебство, производимое без палочки. Изучить его мне предстоит не скоро, так как официальное разрешение даётся только после прохождения экзамена, к которому допускают лишь с 17 лет.
Это не мешает мне попробовать научиться заранее, но учителя будет невероятно сложно найти, а заниматься самообразованием в данной сфере довольно опасно, ведь используя неправильно заклинание, тело волшебника может попросту расщепиться.
Выбросив из головы ненужные мысли, я решилась наконец зайти внутрь магазинчика.
Внутренняя отделка тоже оставляла желать лучшего, как и внешний вид здания.
Лавка изнутри очень маленькая, прямо посередине зала стоит одинокий стул для посетителей. Большую часть пространства занимают стеллажи с коробочками, внутри которых находятся волшебные палочки. На каждой коробочке есть своя собственная маркировка, понятная лишь владельцу магазинчика. Коробки не были расположены хоть в каком то видимом распределении, а находились в слегка безумном порядке.
Открывшись дверь задела специально расположенный колокольчик, что оповестил мастера о пришедшем покупателе.
Из-за шкафов выглянула голова мужчины. Уже будучи не самым молодым человеком ему пришлось прищуриться, чтобы рассмотреть меня и найти что то только ему известное.
— Мисс Розье! — радостно воскликнул маг поняв кто перед ним находится.
— Вы меня знаете? — несколько удивилась я.
— Конечно, — кивнул он, маша палочкой и заставляя линейки в воздухе замерять мои характеристики. — Я знаю каждого своего покупателя. И поэтому не узнать в вас черты ваших отца и матери я не мог.
— Вы знали моих родителей?
— Они, как и большинство учеников в из возрасте, покупали у меня свою первую волшебную палочку. А слышал об этих трагических происшествиях. Я искренне вам соболезную.
— Благодарю, но я все-таки пришла, чтобы купить палочку.
— Конечно-конечно, — покивал он и взял ближайшую коробочку, после чего протянул ее мне. В ней оказалась темная и довольно длинная палочка. — Попробуйте
Взяв палочку я слабо ей махнула. Оттуда вылетел сноп пламени, что поджег сухие цветы, стоящие на прилавке.
— Нет, не она, — уверенно кивнул он, отбирая у меня палочку. Развернувшись на месте, он, не обращая внимания на горящие цветы, пошёл вдоль стеллажей, выискивая нужную ему палочку.
Что же, это займёт какое то время.
•••
Пробуя очередную палочку, я устала смотрела на заинтересованное лицо мага.
На этот раз в моих руках была резная палочка из какого то белого дерева, цвет которого напоминал слоновую кость.
Взмахнув ей, я на этот раз ничего не разрушила, обдав окружение легкой волной воздуха.
Что именно это значит, я не знала, так что попросту вопросительно взглянула на мага, что задумчиво пробормотал себе пол нос лишь одну фразу:
— Значит тис… — Резко развернувшись он последовал к стеллажу с коробками и стал в них расторопно копаться, параллельно меня спрашивая: — Мисс Розье, вы когда нибудь слышали про Бузинную палочку? Или как ее иногда называют Старшую палочку?
— Нет сэр, — вяло ответила я, даже не скрывая своей усталости.
— Неудивительно. В столь малом возрасте вы вряд ли про неё слышали. Хотя даже люди знающей о ней не всегда знают о Дарах смерти.
— Дарах смерти?
— По приданию Смерть подарила трём братьям три своих дара: Мантию-невидимку, камень возрождающий мертвых и бузинную палочку. Неизвестно правдива ли вся история или хоть часть в ней правдиво, но факт остаётся в том, что бузинная палочка существует. И состоит она из двух очень опасных и редких материалов. Бузины и волоса фестрала. Самая редкая древесина из всех, и слывет очень неудачной, так как освоить бузинную палочку сложнее, чем любую другую. Несет в себе мощную магию, но презирает любого владельца, который над ней не главенствует; чтобы пользоваться бузинной палочкой хоть сколько-нибудь времени, волшебник должен быть выдающимся. На страхе перед такой палочкой основывается старое суеверие «палочка из бузины доведёт до беды», но на самом же деле оно беспочвенно, а глупые изготовители палочек, которые отказываются работать с бузиной делают так больше из страха не продать их, а не из страха связываться с этим деревом. Правда в том, что только необычный человек найдет свой идеал в бузине, и в редких случаях, когда происходит такое соединение, я воспринимаю это так, что этим волшебницам или волшебникам уготована особая судьба.
— И вы считаете что мне подойдёт Бузина?
— Нет, — с толикой грусти сказал Олливандер доставая нужную коробочку и разворачиваясь ко мне лицом, — что вы. Вам идеально подходит тис. Тис является одной из наиболее редких пород дерева, и идеальные пары для них такие же необычные, а иногда и печально известные. Считается, что тисовые палочки наделяют своего обладателя властью над жизнью и смертью, что, конечно, можно сказать обо всех палочках; и все же, тис сохраняет за собой темную и страшную славу касательно дуэлей и всех проклятий. И все же сказать, что тис создан для Тёмные искусства — всё же пойти против истины. Волшебник, которому больше всего подходит тисовая палочка, может точно так же явить себя ярым защитником других. Владельцами волшебных палочек из этого долговечного дерева были как герои, так и злодеи. Там, где волшебник был похоронен вместе со своей тисовой палочкой, она обычно вырастала в дерево, охраняя могилу своего хозяина. По моему опыту, не вызывает сомнений, что тисовая палочка никогда не выберет себе посредственного или робкого хозяина.
— А к чему вы рассказали историю о Дарах смерти?
— Попробуйте вот эту палочку, мне почему то кажется что это она, — протянул он с вежливой, словно натянутой улыбкой. Словно данная тема из него высосала всю радость.
Опустив взгляд на коробку, я наткнулась взглядом на невероятно тонкую и длинную палочку отличающейся от прошлой своей монолитностью. Словно она была вырезана не из сухой и обработанной ветви, а из блока мрамора. Лишь бледно белый цвет слоновьей кости палочки был чем то, что объединяло эти две палочки.
Вот только ощущения от неё были полностью отличны от тех, что были раньше.
Словно холодный ветер пронёсся от палочки к моей груди, проходя ту насквозь и идя дальше. Я почувствовала как нас связывает еле чувствующаяся меленькая тонкая нить. Мне хватило лишь одного взгляда понять, что это именно она.
Она выбрала меня.
Видимо это понял и Олливандер, раз на его лице появилась столь грустная улыбка.
— Волос фестрала, — несколько меланхолично сказал Олливандер, словно проваливаясь в свои воспоминания. — Очень редкий мастер возьмется вкладывать в волшебную палочку такую сердцевину, — стал он объяснять причину своего поведения. — Не только по причине специфичности фестрала, но и из-за того, что палочка с волосом из его гривы обрекает владельца на тяжелую судьбу. Однако тому, кто не сломается под гнетом обстоятельств, она сулит невиданное могущество и славу. Такая составляющая палочки поможет магу глубже погружаться и ощущать мир тонких материй, — закончил он объяснять, после чего словно собравшись с мыслями повернулся ко мне. — Вы будите великим магом мисс Розье, — мягко кивнул он, говоря как можно мягче и вкрадчивее. — О ваших поступках будет известно на всю Британию. Будь это завораживающие или ужасающие поступки, они точно будут великими.
— Что с этой палочкой? — хмуро спросила я. — Вы не могли сделать такие выводы всего лишь из-за материалов.
— Это уже и не важно мисс, — улыбка на его лице приняла более естественное выражение и стала намного мягче. — Попробуйте ее, — кивнул он на палочку.
Чуть слабо сжав губы, я все-таки дотронулась до древка палочки. От одного касания, по мне прошлась морозящая волна. Не такая, что вызывает дрожь, а словно она всегда была частью меня.
Подняв палочку, я махнула ей.
Из неё вырвались белые и платиновые искры.
— Тис с сердцевиной из волос фестрала, 14 дюймов, жесткая гибкость. С вас 20 галлеонов мисс, — сказал Олливандер, пока я наблюдала за палочкой.
— Не слишком ли высокая цена? — чуть недовольно спросила — Я если не ошибаюсь средняя цена палочка находится в районе 10.
— Ваша сердцевина мисс, — указал он на палочку в моих руках. — Как вы можете знать большенство палочек что предоставляет мой магазин являются носителями трех главных сердцевин для палочек: перо феникса, волос единорога и сердечная жила дракона. Когда то мой отец пытался использовать другие материалы для сердцевин, но это было непросто, не так эффективно и как итог мало кому подходили такие палочки. Начав дело своего отца, я решил сузить количество сердцевин до наиболее эффективных. И в процессе поисков я пришёл к выводу что лишь некоторые сердцевины наиболее сильны. Но среди них были и те, у которых были свои собственные резкие недостатки, что попросту мешали их часто использовать. Так например палочки с сердцевиной из клыка Василиска невероятно сильны. Но они подходят не каждому, а злоупотребление их мощью приведёт к магическому отравлению владельца данной палочки. А про редкость этих созданий и говорить не имеет смысла. Так и с волосом фестрала. Они очень редко кому подходят. Очень. Из-за чего это единственная оставшаяся палочка в моей коллекции.
— Хорошо сэр, — спорить с ним у меня не было ни желания, так что достав из кошеля нужное количество монет, я отдала их своему собеседнику.
•••
Выйдя из лавки Олливандера я не встретила бабушку, так что пришлось ее ждать. Впрочем довольно скоро она появилась в трансгрессии прямо напротив лавки и уже вместе со мной она последовала к ближайшей каминной сетью, соединённой с Министерством. Найдя такое в одном из кафе, мы переместились в Министерство.
Подойдя к нужному человеку, бабушка отдала ему все наши вещи. Тот отправит их с помощью сов к нам домой.
Пройдя маленькую проверку на запрещённые предметы, нас наконец отвели к камину, что был соединён с каминной сетью материка. Перебраться во Французское министерство магии и уже там пройти проверку не составило труда, так что уже к пяти вечера мы могли спокойно трансгрессировать к знакомой бабушки.
•••
— Друэлла, — радостно воскликнула среднего возраста женщина. Связанными русыми в пучок волосами и словно исследовательской одеждой, она показывала собой довольно воинственный вид. И хотя в некоторых местах неряшливость проскакивала грязным платком на поясе например, весь ее вид создавал картину чуть безумной, но уверенной в себе женщине. В ее обтягивающем костюме не было лишних деталей, все было к чему либо приспособлено. И все это увенчивалось ослепительной улыбкой во все зубы. Столь эксцентричный образ даже для волшебников был чем то необычным. — Как я рада видеть тебя!
— И я, Афина, — улыбнувшись, бабушка дала себя обнять. — Познакомься, это Элизабет.
— Здравствуйте мисс Афина, — следовательно легкий реверанс, я немного покосилась на находящееся рядом куполообразное здания из стекла. Сквозь него были прекрасно видны самые настоящие джунгли. Звуки доводящиеся оттуда были явно приглушены магией, но шевеление листьев и появляющиеся разноцветные пятна ярко говорили о том, что там кипит жизнь.
— Ох маленькая Элизабет, сегодня мы выбираем тебе маленького зверька не так ли? — я только заметила, что в ее голосе присуствует очень слабый акцент: у неё специфичное французское «r» и некоторые гласные излишне вытянуты. И ведь то, что мы сейчас находимся во Франции, а эта женщина говорит практически на чистом английском меня почему то не смутило. Нужно меньше уходить в себя и больше обращать внимание на окружение. — Ты рада этому?
— Конечно, мисс.
— Это ведь замечательно, — обрадовалась она. Выйдя изо дверей своего домика, она подхватила меня под руку. Уже вместе мы направились к тому куполу, что я недавно приметила. — Ты ведь только-только получила письмо? Получается ты получила свою первую палочку. Это ведь хорошо! Ты довольна своей палочкой?
— Да, мисс Афина, — кивнула я, доставая палочку из специального кармана в рукаве мантии. — Она несколько великовата, но я думаю с возрастом это пройдёт, — продемонстрировав палочку, я чуть взмахнула ей.
— Какая элегантная! — обрадовалась мисс Афина.
— Красивая палочка, — улыбнулась бабушка. — Из чего сделана?
— Мистер Олливандер сказал, что это тис и волос фестрала.
— Довольно редкие материалы, — кивнула бабушка. — И сколько он с тебя стребовал?
— 20 галлеонов.
— Вот наглец! — возмутилась она.
— Бабушка! — шёпотом упрекнула я её.
— Все в порядке маленькая Элизабет, — чуть рассмеявшийся, поспешила успокоить меня Афина, положив свободна руку на плечо. — Я знаю твою бабушку ещё когда она была примерно твоего возраста, — моей бабушке недавно исполнилось 59 лет. Это не самый преклонный возраст, но Афина выглядит максимум лет на 35. И исходя из ее слов, либо она примерно ее возраста, либо старше и в обоих случаях учитывая ее внешность это просто поразительно. — Так что не стоит переживать.
— И все же цена великовата, — продолжила бабушка.
— Но волос фестрала действительно не самый распространённый материал для волшебной палочки, — объяснила Афина. — За пределами Британии Фестралы очень редко встречаются, да и в самой Британии из популяция не слишком большая. А их особенность увеличивает редкость волоса ещё выше.
— По словам мистера Олливандера волос Фестрала редка используют из-за того, что палочка с волосом из гривы Фестрала обрекает владельца на тяжелую судьбу. Он считает, что сердцевиной Бузинной палочки как раз таки является волос Фестрала.
— Не слушай ты его, — сказала бабушка. — Гарик пусть и мастер своего дела, но он человек увлечённый и может всякого наговорить.
— Не соглашусь, — подала голос Афина. — Мне кажется такое вполне возможно. Все таки ты сама выразилась, что Гарик — мастер и не верить его словам, затрагиваемым в данной теме, это равнозначно тому, что отвергать его мастерство.
— Возможно, — кивнула Друэлла. — Но Гарик не провидец и я не вижу ему смысла определять судьбу каждого волшебника по одной лишь палочке.
— Он вполне может быть провидцем. Все таки он не редко угадывал характеры своих покупателей. Что он сказал тебе Элизабет?
— Что я стану великим магом и меня ждёт великое будущее, — вспоминая что именно сказал мистер Олливандер, я выделила лишь самое главное. — А о моих поступках будет слышать вся Британия, будь они ужасающими или впечатляющими.
— Странно, — задумчиво проговорила Друэлла. — Обычно он такие вещи не говорит.
— Так может он все же оказался прав и рядом с нами стоит будущий Мерлин? — хихикнула Афина.
— Или Темный Лорд, — хмыкнула своей незатейливой шутке бабушка.
— Одно другому не мешает, — все с такой же улыбкой проговорила она. — А вот мы и на месте. Джофри! — крикнула она как только мы подошли к зданию. Оно действительно внушало своими размерами. Полностью стеклянное, оно пропускало лучи солнца, позволяя рассмотреть ближайшее окружение напротив входа. Сам стеклянный каркас явно был укреплён магией, так как по тому периодически мерцали разноцветные пятна в виде дымки.
— *Vous m'avez demande, mon dame?* |*Вы звали меня, миледи?*| — прямо перед нами в хлопке появился представитель полу-эльфов. Маленького роста с человеческими чертами, чуть б
ольшими ушами и трёхпалыми руками, он смотрел на нас довольно больш
ими глазами. При его виде моя бабушка еле заметно скривилась. Мне пришлось вместе с этикетом и обучаться французскому, так как мой Род ведёт свои корни как раз из Франции. Так что понять, что сказал полуэльф не составило мне труда.
— Джоф, — обратилась она к нему, не обращая на поведение бабушки. — Пожалуйста озаботься о безопасности посетителей, усыпи пока самых опасных зверушек. *Tu comrends? * |*Ты все понял?*|
— *Oui madame* |*Да, миледи*|, — кивнуло это… нечто. И исчезло снова в хлопке.
— Так, — развернулась к нам хозяйка, — раз мы уже тут, то позвольте поинтересоваться кого именно вы себе хотите?
— Ворона, — спокойно ответила бабушка.
— Как у Лестрейнджей?
— Как у Лестрейнджей, — подтвердила она.
— Тогда прошу сюда, — отворила она перед нами дверь, пропуская на маленькую свободную полянку, по краям которой находилась непроглядная гуща, сквозь которую не проникал свет. Лишь около входа было обустроенное человеком место. Здесь стоял письменный столик со стулом напротив. Какие то бочки, коробки и стенды для животных с некоторым количеством клеток, для множества разных существ.
Как только мы переступили порог, в ушах раздалось огромное количество звуков. От жужжания и стрекотания, до завывание и рыка. Сам лес увеличился в разы и теперь до вершины купола целые сотни метров, хотя снаружи сам диаметр купола вряд ли превышал и одной сотни. Здесь явно задействует магия расширения и при этом невероятно сильная.
— Может быть вы ещё хотите на кого нибудь здесь посмотреть? — услужливо спросила Афина, настраивая какой то золотой колокольчик. Поворачивая кольцо прямо у его ручки, она смотрела на рисунки, выбирая из них нужный. Присмотревшись, я заметила что там были набиты разные волшебные и неволшебные животные. Докрутив до рисунка с вороном, Афина остановилась. Взяв в руку гроздь корма для животных в одном из ящичков столика, она подняла колокольчик и прозвенела им пару раз.
Как только звонок раздался все звуки заглохли. Словно в один момент умерев, ни одно животное или насекомое не издало звука. И лишь через пару секунд раздалось гул карканья и над деревьями воспарило облако из чёрных птиц. Словно рой саранчи они приближались все ближе и ближе закрывая своим видом солнце и находящийся за ними лес. Как только они достаточно близко приблизились, все птицы стали опускаться, садясь на ветки деревьев и землю, заполняя тем самым все окружающее пространство.
— Не стоит, — сказала бабушка. — Мы здесь не на долго. Нужно будет успеть посетить родовое поместье, а потом вернуться в Англию.
— Ох, — коснувшись щеки, Афина грустно вздохнула. — Это печально. Тогда я постараюсь подобрать лучшего ворона вам как можно быстрее.
— Спасибо, — кивнула ей бабушка.
— Так, — взяв со стола один из множества свистков, Афина дунула в него и на стенды, что недалеко стоят, стали садиться вороны. Своими размерами они действительно внушали, так как в высоту были выше человека. — Ингарт, приведи пожалуйста свой выводок, — обратилась она к одному из самых больших Воронов.
Почему то его глазах читалась мудрость. Возможно это не более чем обычный вид ворона, но мне почему то кажется, что данный ворон действительно очень умён. Он же, услышав слова своей хозяйки поднял голову кверху и стал очень громко каркать. На карканье прилетели маленькие воронята, что еле летели. Но за что именно мой глаз зацепился так это то, что эти воронята периодически исчезали и появлялись в полуметре от своего первоначального местонахождения. Было видно что воронята делали это неумело и случайно, но сам факт того что они трансгрессируют говорит о многом.
— С кем вы их скрестили? — удивлённо спросила я.
— Честно говоря изначально я пыталась скрестить моих Воронов с Фениксом, — неуверенно заговорила Афина, чуть почесывая щеку, — но у меня такой всего один и его характер не самый открытый, так что после нескольких ожогов, я все-таки отказалась от этой затеи. Следом мой взор пал на диринаров. И как можете видеть произошло это успешно. Правда воронята на уровне инстинктов хуже справляются со своими способностями в отличии от их предков, но благодаря развитому интеллекту Воронов, я уверена, что они в итоге научатся хорошо пользоваться своими способностями.
— С ними не будет проблем? — несколько обеспокоилась бабушка. Ей явно не хотелось видеть в доме бешено трансгрессирующего ворона из одной части дома в другую.
— Нууу… — все так же неуверенно протянула заводчица. — По моим прогнозам им нужен примерно год на обучение.
— У нас нет этого года, — сухо ответила бабушка. — Девочка через несколько месяцев идёт в школу и ей там явно будет не до разбирательств с проблемами своего питомца.
— И все же, — попыталась что то сказать Афина, но бабушка ее перебила:
— Афина, я знаю что ты хочешь чтобы мы озаботились твоими зверушками, но у нас действительно нет этого года.
— Бабушка, давай попробуем. Если мне удастся приручить одного такого, то в будущем это действительно будет очень сильный фамильяр.
Бабушка явно не понравилась эта идея, но то ли соглашаясь с моими словами, то от снова давая мне поблажку, но она сдалась:
— Хорошо, — со сжатыми губами ответила она. — Но если хоть один из предметов будет ниже чем отлично, я могу передумать насчёт своего решения, так же как и насчёт других своих ошибок.
— Хорошо бабушка, — кивнула я, соглашаясь на ее предложение.
— Тогда иди выбирай, — несколько недовольно сказала она, махнув рукой в сторону сидящих воронят, что так и норовили переместиться чуть в сторону.
Подойдя к ним, я стала рассматривать их. Они несколько отличались внешне от обычных Воронов. У них были маленькие глаза, более воздушный пух и чуть более толстые клювы, все это досталось им явно от мамы и делало их словно чуть более пухлыми чем обычных Воронов. Неизвестно как это повлияет на их рост в будущем и вырастут они до двух метров и выше, но сейчас они выглядят очень мило.
Все воронята смотрели на меня с интересом и словно чего то ждали. Когда я слишком близко к кому то приближалась они инстинктивно перемещались подальше от меня. Периодически, не сдерживая свои способности, они трансгрессировали друг на друга, из-за чего сваливались в кучку и начинали щебетать, тыкаясь друг в дуга клювами. Во время одного из таких случайных перемещений, один наиболее пухлый птенчик видимо уже засыпал и поэтому не заметил, как переместила на одну из уже начавшихся разборок. Проснувшись и испугавшись, он случайно трансгрессировал мне на голову, чему видимо очень удивился. Не знаю понравилось ли ему на моей голове или он просто боялся спускаться, но как итог он сейчас спокойно спит у меня на макушке.
— Я беру его, — сказала я Афине, вернувшись в воронёнком на голове. — Как его зовут?
— У него пока нет имени, — с улыбкой на лице пояснила она. — Держи это кольцо, — протянула она мне обычное тёмное кольцо.
— Зачем это? — спросила я, наблюдая, как волшебница усыпила птенца магией и взяла в руки.
— С помощью этого кольца твой ворон будет привязан к тебе. И не покинет, пока ты не снимешь с него вот это, — показала она в руке маленький ремешок. Натянув его на лапку птенца, ремешок сам стянулся под размер лапки и практически не выбивался из внешности воронёнка. — Так же при помощи вливания магии внутрь кольца, ты можешь контролировать его способности к трансгрессии.
— Откуда у вас это?
— Это все стандартный набор для сдерживания диранаров, — произнесла она положив птенчика в клетку. — Поймать их сложно, а сдерживать ещё сложнее, — объяснила Афина, закрытая дверцу в клетку и будя ворона с помощью заклинания. Тот проснувшись, стал щебетать не понимая где находится. — Тебе нужно будет с ним разговаривать, он сейчас прямо как младенец. Разум есть, но вот знаний нет, — смотря прямо в глаза испугавшемуся птенцу, задумчиво произнесла она, после чего оторвалась от него и протянула мне в руки клетку: — Держи. Ты уже придумала ему имя?
— Не уверена, — помотала я головой. — Это ведь мальчик?
— Oui, — радостно произнесла она. — Самый что ни есть мальчик.
— Я даже не знаю, — слабо покачала я головой. — Может вы можете что нибудь подсказать?
— К сожалению, маленькая Элизабет, нет. Называть своего питомца может только хозяин.
— Элли, ты пока можешь присмотреть за птенцом? — спросила меня бабушка. — Мне нужно поговорить с Афиной наедине.
— Хорошо бабушка, — кивнула я, выходя с клеткой в руках наружу купола. Все звуки исходящие изнутри купола как отрезало. И даже разговаривающих Друэллу с Афиной я вовсе не слышала.
И все-таки в будущем мне явно стоит снова посетить это место. Займёт это явно не мало времени, но оно точно будет того стоить.
— Так ведь мой друг? — спросила я, поднимая клетку на уровне своих глаз. Птенчик неуверенно посмотрев мне в глаза один раз чирикнул, на что я тихо рассмеялась. — И как же мне тебя назвать?
