Зачем все это нужно?

Вокруг темнота. Запах гари и пепла неприятно щекотал нос. Глаза мои были закрыты, но я чувствовала чьи-то руки на своей талии, которые держали меня. Меня опустили на землю. Тёплая и большая ладонь легла на мою щеку, а большой палец начал поглаживать нежную кожу. Я услышала голоса. Рой знакомых голосов сбивал меня с толку, и вдруг я поняла… Я открыла глаза и увидела горящий особняк. — Ох, нет! Мой дом! Он горит! — я попыталась встать, но руки на моей талии не дали мне этого сделать. Голова начала сильно болеть и кружиться. Не в силах себя сдерживать, я заплакала и рухнула обратно на землю. Мой дом горит… Воспоминания, тетушка, вещи… Всё горит… И всё это из-за тупого Чарльза! Как он мог?! От порыва злости я захотела подняться, но не сумела. Сил категорически не хватало, и я начала задыхаться. Всё моё тело охватил жар. Я начала дрожать от неопределенности, но рука, поглаживающая мою кожу, немного успокаивала. Я посмотрела на обладателя рук. Александр… Я посмотрела в его прекрасные глаза. В них читались волнение и страх. — Агата… — он приблизился к моему лицу и пробежался по нему глазами. — Агата, ты меня слышишь? Отвечать не было сил. Я лишь вернула взгляд на особняк, который с огромной скоростью начал оседать к земле. Перед глазами пронеслись все моменты моей жизни: вот тетушка учит меня читать, я получаю первую двойку, мы с Элизой бежим от назойливого брата, мы с дворецким сажаем розы, Чарльз дарит мне дорогую куклу… Все воспоминания затмили мой разум, всё будто перестало существовать. Я рухнула на спину из-за темноты в глазах и начала задыхаться. Крики на фоне только усугубляли ситуацию. Я почувствовала, как чья-то тоненькая и холодная ручка легла мне на живот. Капли прохладной воды начали капать на мое лицо, чтобы я открыла глаза. Но я чувствую, как все звуки исчезают, и я отключаюсь.

***

Я почувствовала чьё-то прикосновение к моей руке. Голосов и запаха пепла не было. Я медленно распахнула глаза и посмотрела на человека, который сидел напротив. Рядом со мной сидел Александр, который мирно спал на стуле. На его лице застыла гримаса грусти. Под его глазами были два огромных синяка от недосыпа, губы его сжаты в тонкую линию, а волосы и одежда растрепаны. Я невольно засмотрелась на его личико. Такое милое и знакомое. На удивление, я знала каждую морщинки, каждую волосинку его лица. Я достаточно любовалась им, даже когда он этого не подозревал. Мой взгляд опустился ниже, на наши сплетённые руки. Он держал меня за руку даже у особняка, даже когда я спала, он всегда держал, чтобы мне было спокойнее. Он знал, что рядом с ним мне спокойно. Будто почувствовав мой пристальный взгляд на себе, Александр слегка нахмурился и открыл глаза. Увидев меня в сознании, он выпрямился, а брови его поползли вверх. — Агата, как ты? — он сжал мою руку сильнее и поддался вперёд. А я вдруг вспомнила горящий дом. Мой любимый дом, в котором я прожила всю свою жизни вместе с тётушкой… Воспоминания заставили меня заплакать. Снова. Александр поцеловал тыльную сторону моей ладони и побежал на выход. Я поддалась эмоциям и заревела во весь голос. Но ведь это не выход. Слезами ничему не поможешь. Но слезы очищают организм от токсинов и защищают нервную систему от перегрузки. Даже не знаю, что мне делать. Я взяла подушку, уткнулась в нее носом и захныкала, пытаясь успокоиться. Замок двери щёлкнул, и в комнату зашёл главврач, а следом за ним хвостиком шел Александр. Врач подошёл ко мне и убрал подушку с лица. — Агата Харрис, добрый день. Как ваше самочувствие? Я почувствовала резкий сушняк, который резал горло, и головокружение, которое сводило с ума. Я медленно приняла сидячее положение и посмотрела на него. — Плохо… Можно воды? — Александр моментально оживился и побежал к тумбе, где стоял графин с водой и стакан. Он налил воды в стеклянную ёмкость и протянул мне. — Спасибо. Я отпила немного прохладной жидкости и отдала стакан Александру. Врач сел рядом со мной и взглянул в глаза. — Я проверю вас? — получив согласительной кивок, он подсел ближе и достал фонарик. Он раскрыл мой глаз шире и посветил прямо в зрачок. Он включил и выключил фонарик пару раз и кивнул своим мыслям. Далее, он попросил открыть мне рот. — Всё в порядке, ничего страшного нет. Анализы показали, что вашему здоровью ничего не угрожает. Но вы надышались дыма, поэтому вы должны остаться в больнице на несколько дней. — Но я же… — Она останется, — серьезно отчеканил Александр, смотря прямо в мои глаза. Я не стала сопротивляться и лишь кивнула. Врач встал на ноги направился к двери, но в последний момент обернулся. — Александр, ей нужен отдых, вам следует покинуть помещение. — Дайте мне пять минут. — Хорошо, но не больше, — врач покинул помещение, оставив нас с Александром вдвоём. Он медленно подошёл ко мне и сел рядышком, посмотрев в мои глаза. — Не молчи… — шепотом произнес Александр. На его лице было сожаление вперемешку с грустью. — Что мне сказать? Я больше не могу… — слезы снова начали наворачиваться на глаза, но Александр показал язык, размешив меня. — Не грусти, слезы тебе не к лицу, — Он сел на саму койку. Я дала ему немного места рядом с собой, и он лег рядом, обнимая меня. — Александр, ты не спал? — тихим и дрожащим голосом спросила я. Я за него волнуюсь, очень. Недосып может плохо сказаться на нём. Он хмыкнул и посмотрел на меня сверху вниз так, будто я самое глупое создание на свете. — Как я мог уснуть, зная, что мой котенок в опасности. Вот только я не выдержал и задремал на 10 минут. И в это время ты очнулась. Я почувствовала, как кровь начала закипать и приливать к щекам, из-за чего я явно покраснела. Это рассмешило парня, и он провел пальчиком по раскрасневшей щеке. Он сжал мою ладонь другой рукой и смахнул прядку волос, которая упала на мой лоб. — Ну же, зачем так стесняться? Ты же не голая передо мной стоишь, — он хмыкнул и улыбнулся в своей манере. Я засмеялась, хотя хотела его убить. Но тут же умолкла, вспомнив свой дом. Слёзы снова начали наворачиваться на глаза, но я сглотнула, пытаясь остановить поток слез. — Алекс, мой дом… Мое детство, моя семья… Я всё потеряла… — Нет же, Агата. Семья всегда с тобой, Аннет всегда рядом, вот здесь, — он ткнул пальцем в район сердца. — Она следит за тобой. Чарльз не был твоей семьёй, он предатель. А этот особняк лишь здание, в котором ты существовала, не более того, — он говорил так тихо, так загадочно, будто он рассказывал мне секрет. — Дом там, где есть любовь близких. Ведь так? Я кивнула, а Александр смахнул с моих щек слезинки. — И к тому же детство всегда в твоих воспоминаниях. Я улыбнулась, ведь он говорил правду. Каждое его слово было правдой. Его слова успокоили меня, но стоило мне вспомнить причину всех этих бед, я занервничала. — Где Чарльз? — шепотом спрашиваю я. — Не знаю, сочувствовать тебе или поздравлять, но он сгорел. Сгорел в своей же библиотеке и по собственной глупости. Эти слова заставили меня вздрогнуть. Он мертв… Мертва ты душа, которая убила мою любимую тетушку…моего единственного родного человека. Ему не место на Земле, он должен гореть в аду. Гореть и молить о пощаде. Я надеюсь, он будет чувствовать ту боль, которую он причинил мне и моей семье! — И что нам теперь делать? — с досадой в голосе спрашиваю я. А ведь правда, что? Дома больше нет, куда я пойду жить? Тётушки нет, с кем мне проживать дальнейшую жизнь? Элиза с братом уехали. Отлично! Александр подбадривающе улыбнулся, обнажая свои белоснежные зубы, и выпрямился. — Жить дальше и наслаждаться жизнью. Жизнь не закончилась, она лишь идёт вперёд. Всегда будут проблемы, просто их нужно научиться решать и брать максимум пользы. А первые шаги я хочу начать с моей родины — Швеции. — Что?! — мои глаза округлились от услышанной информации. Я расплылась в улыбке и прикрыла рот рукой от восторга. — Мы поедем в Швецию? — Да, моя лилла каттен, разве ты не хочешь? — он соблазнительно выгнул бровь и приблизился к моему лицу. — Конечно хочу, просто. Столько дел здесь недоделаны. А как же друзья? Давай их тоже возьмём! — Ох, фан, Агата! Я хотел только с тобой! — фыркнул парень. — Фан? Это очередное ругательство на шведском? — на мой вопрос он хитро улыбнулся и кивнул, — Так, значит?! Тогда fuck of, Александр! — я резко отдёрнула свою руку от него, что вызвало у Александра звонкий смех. — Глупая, я же не обозвал тебя. «Фан» переводится как «чёрт». А ты меня послала куда подальше. — Ой, я забыла, что ты знаешь английский… — я опустила глаза от понимания своей глупости. — В следующий раз думай мозгами, если, конечно, они у тебя есть. — хмыкнул он, разбирая пряди моих волос. — У неё-то есть, что не скажешь о тебе, — сказал Сэм, который тихо зашёл в палату. Я повернулась на знакомый голос и не поверила глазам. В его руках был букет цветов. Моих любимых. Сэм сделал шаг вперёд, и я увидела за его спиной мою Рэйчел. Такую красивую и милую. Её глазки были красными от… Слез? Нет-нет, только не это! Она не должна плакать, никогда! — Рэйчел! — воскликнула я от радости. Девушка подбежала ко мне и обняла так крепко, как только могла. А то, что Александр лежал рядом со мной никого не смущало. — Как же я соскучилась! — она отстранилась от меня и заглянула в глаза, проводя ладонью по моей щеке. — Я тоже, — я улыбнулась ей и снова обняла. Она пахла ландышем и вишней. Такое странное сочетание, но настолько приятное. Когда я отстранилась от Рэйчел, то увидела, что Александр и Сэм сверлят друг друга взглядом. Индюки, что тут скажешь! — Ой, посмотрите кто решил нас навестить. Малыш Сэмми, как ты? — с насмешкой протянул Александр. Ехидный взгляд Александра и злобный взгляд Сэма. Ничего удивительного. Алекс любил выводить людей из себя, особенно, если этим человеком является Сэм. Ох, как этот ненасытный швед любил выводить Сэма на эмоции, вы не представляете. У меня даже складывается впечатление, что Алекс на самом деле вампир, который питается негативными эмоциями. А Сэм, тупица, клюёт на это. — Это тебе, — Сэм игнорирует Алекса и протягивает мне букет лилий. А я беру их и с наслаждением вдыхаю прекрасный аромат цветов. Спустя несколько дней меня выписали. Ничего страшного не произошло, мне лучше. Но вот моя нервная система немного не выдерживает. Сгоревший дом не выходил из моей головы, но слова Александра знатно помогли мне. Я осознала, что этот особняк — лишь здание, в котором я существовала, не более того. Слова этого назойливого шведа дали мне понять, что моя семья — это люди, которые окружают меня, люди, которые могут мне помочь в любой момент, люди, к которым я могу пойти с любой проблемой, и они мне помогут. На удивление, я за эти несколько дней поняла, что на самом деле моя семья — это мои друзья. Лишь они были рядом со мной, успокаивали меня, утешали, украшали мою жизнь. За что я им сильно благодарна. Если бы не они, то смерть тетушки я бы пережила слишком тяжело. Их присутствие смягчило мои страдания. Кстати, о страданиях. Я уточнила у нашего секретаря, что Чарльз реально сгорел. Его тело нашли у входной двери особняка. Он не успел выбежать из дома, и на порог свалился кусок деревяшки, об который он споткнулся и упал прямо в пламя. Его лица не было видно, он сгорел почти дотла. Но я рада. Не поймите меня неправильно, я не садистка, но он… Он слишком эгоистичный и неправильный. По крайней мере был таким. Всегда выбирал себя, гадя другим жизнь, тратил деньги тётушки, бил Данте. Кстати, об этом. Мало кто знал, но я, как близкая сестра этого остолопа, знала куда больше, чем другие члены семьи. Ещё Элиза об этом знала, но, думаю, вы знаете почему. Этот идиот избивал брата за малейшие повинности. А я ничего не могла поделать, так как мне никто не верил. Тетушка думала, что я вру Скорее, в силу моего возраста и противного характера, по ее мнению. Что ж, именно поэтому я Чарльза не любила. Наши с ним отношения были напряжёнными, он никогда меня не любил. А выделывался лишь перед тётушкой. Перед ней он и хвалил меня, и дарил дорогие подарки. И мне было противно от его поведения. Фу, лицемер. Но меня мучает тот факт, что он всего лишь сгорел. Он должен был мучиться в тюрьме, как минимум. Надеюсь, он сейчас горит в аду, моля о пощаде. Сейчас я стояла у машины моего самого любимого полицейского. Вроде, всё было хорошо, но некое осознание того, что всё будет иначе, не давало мне покоя. Или, быть может, я перестану паниковать? Да, скорее так. — Вы уедете? — с досадой в голосе спросила я. Смотря в эти прекрасные глаза Рэйчел, мне хотелось только улыбаться. В ней была только позитивная энергия, которую хотелось впитывать в себя. — Нас ничто не держит, дело мы уже закончили. Я уеду к семье, а Рэйчел — к себе, — сказал Сэм. Я потупила взгляд в пол. Неужели, мы разойдемся? Так быстро? Мне не хотелось их отпускать, даже здесь, рядом с этой чертовой больницей. — Но это не значит, что мы не будем общаться. Агата, посмотри на меня, — девушка подошла ближе и подняла мою голову за подбородок. — Мы всегда будем рядом. Я улыбнулась и крепко ее обняла. Эх, Рэйчел, как ты не понимаешь. Люблю ее больше жизни, честное слово. Когда я от нее отстранилась, то поймала на себе суровый взгляд Александра. Ну и что ты как на меня смотришь, индюк? Или… Он ревнует? Ха-ха, он ревнует меня к Рэйчел? Удивительно! Поняв это, я быстро сообразила и подбежала к Сэму. Александр ревновал меня к Сэму больше всего на свете. Думает, что я предпочту Сэма, а не его. Но как же он не понимает. Меня влечет только к нему. Но позлить-то хочется, почему бы и нет. Он же много раз издевался надо мной, теперь моя очередь. Я сделала шаг к Сэму и обняла его, оставив поцелуй на щеке. След помады, оставшийся на щеке, я вытерла тыльной стороной ладони, заглядывая в глаза японца. Ой, милый мой мальчик, не смотри так, а то мало ли, один швед может наброситься. Я кинула мимолётный взгляд на физиономию ревнующего Александра. От этой картины я невольно улыбнулась. Он на злого кролика похож, отвечаю. — Закончила?! — фыркнул Александр, злобно пряча пятерню в свои густые волосы. Его аккуратный носик подрагивал от ревности. Ты ж мой золотой… — Не совсем… — я с улыбкой на лице подошла к нему, вставая на носочки, и обхватила его шею руками, приближаясь к его лицу. Его нахмуренные брови вмиг поползли вверх, а губы приоткрылись. Его лицо расслабилось, и он одарил меня своей фирменной улыбкой. Я поцеловала его в лоб, спустилась ниже, «случайно» задевая носик, и провела пальчиком по его губам. — Какая же ты противная, Харрис! — прошептал парень, опуская свои теплые руки на мою талию. — Вся в тебя, Нильсен, — не успела я даже моргнуть, как этот швед нахально зарылся в волосы на моем затылке и притянул меня к своим губам, резко впиваясь в них. Рэйчел ахнула, взяла Сэма под руку и потащила куда подальше. Не хотела нам мешать, какая молодец. Рука Александра то сжимала, то разжимала кожу моей талии, вторая его рука поглаживала мою щеку. Его теплые губы сминали мои так трепетно, что мне стало непривычно. Обычно, он кусал их, что мне приносило наслаждение. Но мне и так нравилось. Мне он в целом нравился. Сейчас его губы были настолько вкусными, что не хотелось отрываться от них. Но кое-что меня смутило. А именно, вкус на его губах. Его губы были сладкими, словно… Я отстранилась от него, одаряя его самым злобным взглядом, который есть у меня в арсенале, но это его не смутила, даже наоборот, позабавило. Он тихо рассмеялся и широко улыбнулся. — Ананас? Нильсен, снова ананас?! — на мой вопрос он отрицательно качнул головой, что успокоило меня. — Ананасовый сок, — он расплылся в хитрой улыбке, как чешский кот, и облизнулся. Я устало закатила глаза и вздохнула. — Ещё лучше. С того момента, как ты появился в моей жизни, меня кругом окружают ананасы. Это начинает напрягать. Зачем ты так много пьешь этот сок?! — Будто ты не знаешь, — он ухмыльнулся и издевательски выгнул бровь. Я покраснела, и чтобы не показывать это, я развернулась и зашагала искать ребят. Ух, зарежу когда-нибудь! — Харрис, куда ты убегаешь? Вернешься же ко мне, я знаю, — я его лица не вижу, но чувствую, как он улыбается своим довольным оскалом. Самодовольный индюк, ничего скажешь. — Ни за что, Нильсен. Думаешь, на коленках приползу? Ага, мечтать не вредно. — Конечно, я мечтаю о тебе каждый день, представляя нас наедине в ванной. Я побежала в сторону огромных деревьев, где стояли лавочки. Я бы ему треснула, но боюсь, что не рассчитаю свои силы и убью. Кто мне в таком случае помогать будет, а?