Верни, как раньше

Питерские белые ночи в этом году начались довольно рано. Я люблю это время. Прогуляться по Набережной за пивом и обратно в такие вечера - самое оно. Вместо косухи толстовка с капюшоном, низко опустил голову - и никаких тебе криков на всю улицу "Опа, Князь!! Ну, как дела, братан?!", и тому подобное... Времени, которое требуется, чтобы дойти до стекляшки, купить пивка и обратно как раз хватает, чтобы заново прогнать в голове события прошедшего дня. Так, просто для развлечения. Хотя что это я... На днях дал себе обещание - не лгать хотя бы самому себе. Ладно, соврал. Признаюсь: мне просто нечем забить свою пустую голову, кроме как тобой. Вами. Но больше одним тобой. И все это... как бы точнее... я страдаю от этого. День за днем твой образ все отчетливее проступает у меня в голове и даже перед глазами. Днем я ненароком вглядываюсь в лица прохожих, и с каждым разом у меня екает где-то внутри, когда я вижу знакомые черты. Кого я обманываю, таких, как у тебя, больше ни у кого нет. Вот поэтому я и не могу тебя ни с кем спутать. От этого тоже мало приятного. Вот и сейчас я иду и стараюсь хоть на четверть часа забыть о тебе. Как, наверное, тебе икается каждый раз... Не получается. Помнишь, как раньше такими же белыми ночами мы ходили здесь вместе? Я всегда с радостью принимал твое предложение оторваться от дивана и сгонять за пивом. Как сейчас помню, и снова перед глазами твой образ: ты сидишь, перегнувшись через гитару, и сосредоточенно корябаешь слова новой песни прямо на Олином журнале. Сколько раз она просила тебя так не делать, сколько раз просила меня напоминать тебе об этом... И я напоминал, честно напоминал, только толку от этого было чуть. А сейчас? Сейчас кто тебе напоминает об этом? А с кем ты ходишь по ночам, с кем бродишь по темным опустевшим улицам, хрипло травя пошлые анекдоты и гогоча на все дворы, пугая местную гопоту? Хотел бы я знать, хотел. Никто никогда не узнает, что на самом деле творится у меня в душе. Сейчас я бы все отдал, чтобы узнать, как дела у тебя дома, как девочки, как ты сам. Даже Каспер не понимает. Все думает, что я маюсь из-за той чертовой оперы. Я перестал думать о ней сразу же, как только хлопнул дверью в студию. Ты что-то крикнул мне в след, а я, дурак, и не услышал. И теперь бы все отдал, лишь бы услышать снова, что бы ты там не кричал. Я не хочу врать себе. Мне до боли не хватает тебя. Странно, да? Казалось бы, что могло нас так крепко связывать? Сколько ребят уходит из групп, сколько приходит... И все как-то живут. А мне вот что-то как-то не так. Вот вчера я думал о том, что было бы, если бы я пришел и попросил прощения. Непонятно, за что, но просто бы извинился и спросил разрешения вернуться в группу. Сейчас я даже не знаю, чего от тебя ждать. Мне так хочется снова увидеть тебя рядом с собой. Так хочется занять свое привычное место по левую руку от тебя, и краем глаза всегда ловить каждый твой жест и движение, такие знакомые и... родные? Что это я? Еще не купил пива, а уже несу что-то странное. Казалось бы, что мне стоит описать свои чувства красивым и твердым языком рок-певца, но что-то не получается. Правильно. Я привык говорить с тобой начистоту, не утаивая и высказывая только правду. Знаешь, каждый раз я надеюсь встретить тебя здесь, на этой самой Набережной. Что я буду делать? Не знаю, наверное... Не знаю... Скажи мне, неужели ты так просто вычеркнул меня из своей жизни, сукин ты сын? Кем, твою мать, кем я должен был оставаться все эти годы, если ты так легко дал мне уйти, даже не попытавшись остановить?! Посчитал это ребячеством, да? Неужели ты абсолютно спокоен, не находя меня рядом? Почему?.. Как-то одна девочка, повстречав меня, шепнула подруге, пока я расписывался в ее тетради "Я говорила, видишь, мысли материальны!! А ты не верила!". Мысли материальны... Почему не у всех? Почему не у меня? Я заканчиваюсь, как человек с душой. С бунтовской панковской душой, хоть и немного скромной. Я исписался, обессмыслился, можно начать спиваться. И, поверь мне, это ничуть не кризис среднего возраста, как ты сам когда-то пошутил. Это просто нехватка тебя. Мне так хочется сказать тебе, падле, хоть слово... - Добрый вечер, "Клинское" есть? Можно банку? Интересно, она когда-нибудь прекратит таращиться на меня? Изо дня в день повторяет одно и то же. Мешает мне выгрести мелочь из карманов. - О, а мне тоже "Клинское" можна? Только бутылку, пжалста! Рука дрогнула, пальцы разжались, уронив все, что было в ладони, мимо руки продавщицы. От резкого поворота в шее премерзко заломило. Да, и правда, материальны... - Перехотелось, не надо. - Коротко бросаешь ты, пронзая меня насквозь злым взглядом. Делаешь шаг в сторону, чтобы обойти. Все, что я хотел сказать тебе, застряло где-то по пути, мои пальцы слабо скользнули по рукаву твоей куртки, и я бессильно провожаю тебя глазами. - Миха... Миш... - Тихо-тихо позвал я, делая всего шаг к тебе без надежды на то, что ты меня вообще услышишь. Граница света от фонаря рядом со стекляшкой осталась позади. Я все равно вижу тебя, вот за что люблю белые ночи. - Миха!.. Стой. - Отвали. - Подожди. - Еще один робкий шаг за тобой. - Иди к черту. - Горшенев, твою мать! - Нахуй иди, сказал! Что-то ты похудел в последнее время. Или я раздался? Не рассчитал силы, больно хорошо приложил тебя о стену, толкая в ближайшую подворотню. Это хорошо, что Набережная кончилась. Ничего, тебе, заразе, полезно. Да, хилый ты стал. Болтаешься в руках, как кукла, слабо отпихиваясь, и, похоже, не делая ни одной нормальной попытки вырваться. Ну и правильно, тем удобнее. Для меня, конечно. Щетина у тебя больно колючая. О привычке бриться ты, видимо, тоже забыл. Хорошо хоть, зубы чистишь. Ну давай, побрыкайся еще. Уж больно мне нравится, как ты выдыхаешь мне в рот. Все стараешься вырваться? Плохо стараешься, мне не больно, совсем. Как мне теперь тебе в глаза смотреть? Сам виноват. Вот подожди, еще немножко, еще чуть-чуть. Ради одного раза можно и потерпеть, правда? Вот и молодец... - Андрей, твою м-мать! С-стой, пре-мм-прекр-ммати! - Миша... - Не здесь... Дома, мм, домма!.. - Что?! - Придурок, приди в себя, хотя бы до дома потерпи уж!! До дома, так до дома. И больше я тебя не потеряю. *** Снова вспоминаю старые времена, когда мы так же "бесшумно" вваливались в квартиру после очередной попойки. Застревая в дверном проеме, хихикая, как идиоты и спотыкаясь о порог. Я не забыл о твоей полке в коридоре и по привычке пригнулся. - Уй, бляя! Сука, все время забываю! - Громким шепотом рычишь ты, хватаясь за голову. Я как-то по-пьяному фыркаю, хотя за сегодняшний вечер так и не взял ни капли в рот. - Да тихо ты, придурок! Все спят уже. - Кто? - Конь в пальто и Агния Барто! - Так я и подумал... - Меня пробирает на смех, я с трудом себя сдерживаю, хотя смеяться, к слову, не над чем. - А Оля где? - Я привык, что каждый раз нас с порога встречает кружка воды, если мы с тобой возвращаемся слишком поздно и будим твоих девочек. - Они на море поехали. В соседней комнате Ренегат и Балу спят, не ори. Весь вечер его приезд праздновали. Я закрываю за тобой дверь в комнату. Замок тихо щелкает, и наступает тишина. Ребят за стенкой не слышно, только сонное посапывание одного из них. Ты смотришь на меня все тем же пронзающим взглядом, только теперь он мечется по моему лицу, по плечам, по рукам, груди... Не останавливается. Ты рассматриваешь меня так , будто не видел целую вечность. Так и было, мне тоже казалось, что прошло именно столько. Наверное, нужно что -то сделать, только вот что? Сказать тебе, какой ты идиот и дурак? Да ты сам знаешь. Какой я был козел? Я тоже знаю сам. Робко делаю шаг к тебе. Ты мгновенно шагаешь назад, удерживая дистанцию между нами. Боишься? Мне тоже страшно. Я не понял, что сделал четверть часа назад. Но похоже, что пути обратно уже нет, и не порвать билет... Сейчас нужно решить, что будет дальше. Либо на следующий день я проснусь и займу свое законное место слева от тебя, либо уйду с утра пораньше, если позволишь переночевать. Поцелую тебя, сонного, в висок на прощание и тихонько закрою за собой дверь. - Ну скажи уж хоть что-то. - Я не знаю. Мих... Ну не могу я... Двадцать лет и все вместе, рука об руку... - Кому-то здесь казалось фигней то, чем мы занимались в последнее время, ты случайно не знаешь, кто это мог быть? - Миха... - Делаю еще одну попытку, еще шаг вперед и снова ты не даешь мне приблизиться. За тобой стена, тебе уже не куда отойти. Еще шаг... - Андро... - Твоя рука твердо упирается мне в грудь. У меня прямо мурашки по коже пробежали, даже сладко екнуло где-то глубоко внутри. - Что? - Стой. Не подходи. - Почему? Ты боишься меня? - Я... Не знаю. Просто не подходи, не надо. - Ты не знаешь, куда деть свой взгляд, смотришь то вниз, то на свою руку, чуть подрагивающую и бледную, то куда-то на мою шею или за плечо. Всего раз ты посмотрел прямо мне в глаза. Я не успел увидеть в них ответа на поставленный мною вопрос. - Мне уйти?.. Что ты молчишь, сволочь? Скажи же мне хоть что-то, дай хоть какую-нибудь надежду на то, что мне не придется закрывать дверь самому. - Где ж ты был все это время, Андро? - А ты где был? - Какого хрена ты ушел? Ты вообще умеешь анализировать свои поступки?! Что ты за скотина такая, три года, блин, прошло, и ты явился! Опомнился... И как, хорошо тебе без нас?.. - Плохо. - Коротко отвечаю я, и в моей груди нарастает тревога. Ты распаляешься все больше, срываясь на высокий шепот: - Плохо? Плохо?! Да я вижу, как плохо! Кого ты сейчас пытаешься обмануть? Меня? Лжец, видеть тебя не хочу, катись ты к черту! - Ты замолкаешь, шумно дыша и покусывая губы.Легонько отталкиваешь меня от себя, обиженно выдыхая что-то. Ну, раз так... Видимо, ариведерчи...Я легко отвожу твою руку от своей груди, подхожу вплотную и чуть наклоняюсь к твоему лицу, осторожно-осторожно касаясь губами твоего подернутого сединой виска. Кажется, что это мгновение длится вечно. Ты вздрагиваешь, но не опускаешь головы вниз. Из твоего горла вырывается тихий стон-выдох, немного жалостный и беспомощный. Прощай, дружище. Значит, не судьба. Ты так и стоишь, тяжело вздымая грудь и не говоря ни звука. - Теперь навсегда. Прощай. Так уж получилось, что я сентиментален в таких вещах. Последний раз обнять человека, с которым рука об руку ты жил лет примерно этак дцать, последний раз улыбнуться ему в лицо, взглянуть в карие глаза, пожать онемевшую руку со ставшими непослушными пальцами, и, наконец, уйти, тихо затворив за собой дверь. Замок щелкнул, отдавшись негромким эхом в тишине подъезда. Защипало в носу. Аллергия, пыльно здесь... Да, конечно, именно так. Уйти, уйти, убежать как можно дальше отсюда, скрыться из этого чертова места, чтоб никто не нашел. Никто-никто не должен узнать, что у меня в душе. Об этом знаешь только ты, но скоро наверняка забудешь, я уверен в этом. Теперь навсегда. Гриндера гулко стучат по асфальту, и этот дробный стук все учащается, ноги уносят меня от твоего дома подальше, ветер бьет в лицо, откидывая со лба волосы, и снова щиплет в носу. Дорога предательски расплывается перед глазами, я злюсь на самого себя из-за собственной слабости и легкомыслия. Дурак, какой дурак... В толстовке холодно. Сколько я простоял на Набережной? Час? Два? Агата давным-давно легла спать, решив, что я снова сижу с Каспером в его кухне и треплюсь ни о чем. Пусть думает так, пусть. А я еще немного постою здесь.Сзади раздался поспешный и неверный топот. Интересно, кто еще в такое время шатается здесь? - Ффух, ну наконец-то! Бля, обыскался тебя, куда ты ушел, дурак?! Я как больной мотался по переулкам, меня чуть менты не загребли... Андрей?.. Корабли в моей гавани, Не взлетим, так поплаваем… Ты пришел. Я уже не ждал от тебя такого. Я снова не знаю, что сказать. Я так и стою, облокотившись на гранит, всматриваюсь в темные волны Невы, периодически плюя вниз. Неужели до тебя дошло, что ты сказал несколько часов назад? Неловко переминаешься с ноги на ногу, подбирая какие-то слова. - Спать не хочешь? - Хм, все, на что тебя хватает? - Не хочу. - Пойдем домой, Андро. - Я к Касперу сейчас пойду, не волнуйся. - Каспер спит на другом конце города, я его будил полчаса назад. Не ходи, он лютый будет. Пошли. - Оставь, Миш. Я попрощался. Моей сжатой в кулак руки касаются твои шероховатые пальцы. Они ласково теребят мои костяшки, обвивают запястье. В такие моменты хочется выть волчьим воем, наплевав на все вокруг. - Пойдем, пойдем. Я перебрал немного сегодня, ты уж извини. Я медленно поддаюсь, низко опускаю голову и плетусь, увлекаемый твоей рукой. *** Сонное бормотание Ренегата за стенкой нарушает тишину в квартире. Через некоторое время он замолкает, вздохнув. Мы лежим уже около часа, наслаждаясь близостью друг друга. Все давным-давно сказано, больше ничего не надо. Мои пальцы бегло касаются твоей руки, ты уткнулся носом мне в плечо, шумно дышишь и изредка постанываешь, когда я трогаю тебя у основания шеи. Мне нравится. Если бы мне сказали, что однажды я буду лежать в одной кровати со своим лучшим другом и обниматься с ним, как самый настоящий голубой, я бы разбил такому человеку всю морду. А сейчас я и не знаю, что думать об этом. У нас есть семьи, дети... Нет, эта любовь- совсем другая. Наша любовь, только наша, запретная, тайная. О ней никто никогда не узнает, но она останется навсегда, теперь я в этом уверен. - Андро... - Что? - Я люблю... - И я люблю. - Я тихо усмехаюсь, чувствуя, как тебя пробирает дрожь. Осторожно перекидываю свою руку через тебя, успокаивающе поглаживаю по спине. Ты задрожал еще больше. Мне становится интересно. Если спуститься ниже, к самой пояснице... Стон. Тихий, но долгий, протяжный. Твои пальцы впиваются мне в предплечье, ты шипишь, подаваясь чуть вперед. Я чувствую, как ты напряжен, и пытаюсь тебя расслабить, ласково прикасаясь щекой к твоей скуле. Пальцы задевают ремень, спускаются еще на пару сантиметров вниз. Ты все стараешься не потерять остатки самообладания, ты боишься, что кажешься слишком слабым, и поэтому спрашиваешь чуть дрогнувшим голосом: - И как давно ты так проявляешь свою любовь? Кто еще? - Только ты. И всегда будешь только ты. Больше нечего говорить. Я хочу доказать тебе, насколько сильно я тебя люблю. Губы касаются твоего небритого подбородка. Вот он, твой всегдашний запах- пиво, сигареты... Еще поцелуй, еще и еще. Твои губы, тоже напряженные и неподатливые. Я терпеливо жду, когда тебе нужно будет вдохнуть- тогда я смогу двинуться чуть дальше. Давай же, давай... Судорожный вдох. Я поймал момент, и мой язык быстро проникает тебе в рот. Ты боишься и сопротивляешься, но я не даю тебе отстраниться, прижимаясь к тебе всем телом, лишая всей возможности вывернуться из моего объятия. Поздно, Адель. Ты сделала свой выбор. - Андрей... - Что теперь? - Что ты собираешься делать? Я с неохотой прерываю поцелуй. Ничего особенного, на самом деле. Не собираюсь же я тебя иметь, честное слово. Но ты, видимо, и твоя извращенная фантазия думаете по-другому. Если тебе так хочется, я , конечно, могу попробовать. - А ты что думаешь? - Не знаю, поэтому и спрашиваю. - Все ты знаешь. Просто скажи мне сам, чего ты точно хочешь. Ты знаешь, я люблю тебя и... сделаю для тебя все. - Все? - Ну да. В пределах разумного, конечно. Изнутри мою грудь распирает непонятное чувство, и мне изо всех сил хочется доказать тебе, насколько сильно я тебя люблю, насколько далеко я готов пойти для тебя. Я снова целую тебя, пока ты думаешь, что бы сделать дальше. На этот раз поцелуй оказался более страстным, но одновременно ласковым. Странно, да? Вот Агата постоянно жалуется, что я кусаю ее или царапаю щетиной. А тебе, я вижу, самое оно. Мои пальцы незаметно перебегают к твоему бедру. Мне нравятся твои ноги, особенно то, что выше колена. Помню те времена, когда ты таскал кожаные штаны в обтяжку - ух, как сейчас представлю... - Андрей?.. Только-не говори., что это то, о чем я сейчас думаю... - Ты прав, ты абсолютно прав. - С легкой усмешкой подтверждаю я особенность своего мужского организма. Даже как-то неловко стало за самого себя, но я бессовестный человек, поэтому стыдиться мне нечего. - Не может быть... - Почему нет? - Ебаать... Андро, за все двадцать лет мне и мысли не приходило в голову! - Знаешь, я сам понял это всего пару лет назад, именно тогда, когда ушел. Неожиданно ты поднимаешь голову ко мне и тихо шепчешь: - Поцелуй меня еще. Всегда пожалуйста. Со всей нежностью, если так можно сказать, которая мне присуща, я мягко трогаю твои губы, проводя по ним языком, иногда касаясь шершавого подбородка. - Не останавливайся... Вот здесь... Да, да, здесь!.. Ты начинаешь стонать и хныкать, подставляя шею для поцелуев. Я чувствую, как ты понемногу расслабляешься, уже не сопротивляясь моим рукам, а наоборот поддаваясь им, ловя каждое мое движение, следя за моей реакцией. Куда уже больше следить, самое главное ты обнаружил. Видимо, вспомнив об этом, ты тянешь меня на себя до тех пор, пока я не оказываюсь сверху. Да, ну и придумал ты... Разведя ноги, ты позволяешь мне прижаться к тебе всем телом, и только сейчас я чувствую твердый бугорок у тебя под джинсами. Чуть облокотившись на руки, чтобы не мешать твоему дыханию, я на секунду отстраняюсь, чтобы наконец посмотреть тебе в глаза. Две неярких искорки посередине карих радужек возбужденно поблескивают, встречая мой взгляд. - Не тяжело? - Нет. Тебя как-то мало. - Ты легко улыбаешься, поглаживая меня по спине. - Чего-то не хватает, не знаю. Ты сосредоточенно обнимаешь меня, твои руки бегло касаются моей шеи, плеч, груди, талии и бедер. Каждое прикосновение дарит новую волну разных ощущений, большинство из которых отдается в паху. - Ты меня с Олей сравниваешь? Прости, у меня не третий размер. - Точно. Вот чего не хватает. Жаль, придется как-то обойтись. - С надменной ухмылкой ты притягиваешь меня обратно, заставляя опуститься на тебя всем весом, и неожиданно твои руки соскальзывают на мои ягодицы. От неожиданности я изумленно вскрикиваю. - Охренел? Ребят разбудишь! - Твои пальцы еще сильнее впиваются в меня, побуждая толкнуться вперед. Я с трудом удерживаю себя, желая продлить это томящее чувство подольше. - Извини, у меня не такая каменная задница, как у тебя. - Когда это ты успел проверить? Пользовался теми моментами, когда я был мертвецки пьян? - Ты легко посмеиваешься, насколько позволяет сдавленная грудная клетка. -Какое же ты трепло все-таки. А перед камерой двух слов связать не можешь. Тебя что, именно в такие моменты на разговоры пробивает? - Я непроизвольно ухожу от вопроса, все-таки с некоторым стыдом вспоминая кое-что... Я сам был пьян. Вероятно, что потом я буду сильно жалеть о сегодняшней ночи, но считать это изменой я не буду. Это абсолютно другое, я пока не знаю, как объяснить, но только не измена. Ты отвлекаешь меня, жестко сжимая мои бедра и одновременно кусая за шею. Подавленный стон вырывается у меня из груди, и снова кажется, что слишком громко. Ты поспешно закрываешь мне рот поцелуем, боясь, что нас услышат. Мне уже почти все равно, я едва заметно двигаюсь навстречу тебе. Ты отвечаешь сразу же, даже немного опережая меня. Неловко пытаешься снять с меня футболку, царапая кожу. Я приподнимаюсь на руках, помогая тебе, затем тяну майку с тебя. Медленно-медленно опускаюсь обратно, чувствуя твое разгоряченное тело. Замерев на мгновение, успеваю почувствовать несколько ударов твоего сердца. Меня пробирает дрожь, я опускаю голову тебе на грудь, выворачиваясь из твоих объятий, прикасаюсь губами к бледной коже, внимательно пробуя ее на вкус, но она почти безвкусна, к моему сожалению. Я провожу языком вдоль каждой линии твоей татуировки слева. Кровавая "Анархия", будто бы выцарапанная чьими-то когтями. Я бы сам сейчас сделал тебе такую. Когда мой язык касается твоего затвердевшего соска, одна твоя рука с силой вцепляется мне в волосы, другая все так же жестко шарит по бедрам и пояснице, видимо, ища что-то, но не находя. Я утыкаюсь носом в твою грудь, жарко выдыхаю, затем с жадностью глотая воздух. Ты тихо-тихо постанываешь, откинув голову назад и зажмурив глаза. Я едва ощутимо, почти робко снова двигаюсь навстречу тебе, и снова получаю ответный импульс. - Не останавливайся... - Хрипло просишь ты. Не остановлюсь. Ты толкаешься навстречу мне настойчивее, сильнее. И откуда только такие силы берутся? Я перенимаю твою инициативу, одновременно целуя тебя в запрокинутый подбородок. В джинсах окончательно становится совсем тесно. Я обычно в таких делах терпелив, нетороплив и настойчив, но, видимо, не с тобой. Голову сносит окончательно. Я уже наплевал на всю возможность быть замеченными из-за шума, который мы, вероятно, производим. Мне все равно, сейчас для меня существуешь только ты и никто больше. Твое тело и душа одновременно. Единение с тобой- вот чего мне не хватало все эти годы. Да и тебе, наверное, тоже. Ведь раньше мы всегда были вместе, неразделимый механизм, одна панковская душа на двоих. Теперь, через три года, ее две порванные части снова срослись вместе. И больше она не разойдется никогда, ведь так? Ты судорожно глотаешь воздух, почти задыхаясь, но все равно с силой двигаясь подо мной. Мне все-таки кажется, что тебе тяжело. - Миш, подожди. Аа.. Мм... Стой... - Не смей слезать с меня. Даже не думай! Андро... Ммм... Я так люблю тебя!.. Я сейчас сойду с ума. Мне до безумия хочется войти в тебя и остаться там навечно. Я знаю, я понимаю, что нельзя, что не могу, но все равно изо всех сил стараюсь преодолеть такое маленькое, но такое неприступное расстояние между нами, удерживаемое лишь остатками разума и банальной материей джинсов. Сейчас точно кто-то за стенкой проснется. Я начинаю стонать вместе с тобой, до боли прикусив губу, чтобы не выпустить наружу сладостный крик. Я утыкаюсь в основание твоей шеи, губами прикасаясь к выступающей ключице. Как я люблю тебя, Миша... Это только для тебя, для тебя одного. Об этом будешь помнить только ты, и прошу, сохрани мою любовь, что бы ни случилось. - Черт, Андрей, пожалуйста... Ммм, сильнее! Не останавливайся, аа, пожалуйста... Аах, твою мать!.. Что ты от меня хочешь? В последнюю минуту мне в голову приходит подлая мысль напоследок помучить тебя и себя заодно, я это люблю. Чувствуя, что дольше я не протяну, с усилием я останавливаюсь и на пару сантиметров отстраняюсь от тебя. - Падла, не смей! Андро, пожа-алуйста... - Что? Давай, скажи мне... - Не мучай меня, не надо! Не останавливайся, прошу тебя! - Нет, ты скажи конкретнее... Ты все стараешься найти меня, пытаешься снова прижаться ко мне, обнять и вцепиться мне куда-нибудь, но я не позволяю тебе этого сделать, привстав на коленях. - Твою мать, ты пожалеешь об этом! Я отымею тебя по полной... Пожалуйста, ляг обратно... - Нет. - С легкой улыбкой дразню я. Из последних сил я не даю себе рухнуть на тебя и зайтись в столь желанном оргазме. Еще чуть-чуть... Еще несколько секунд, иначе я сойду с ума. - Андрей... - Твоя рука соскальзывает с меня и тянется к пряжке ремня на джинсах. Я перехватываю ее, ты незамедлительно тянешь вторую руку, но ее ждет та же участь. Почти с ненавистью ты прожигаешь меня взглядом. Твои бедра двигаются вверх, но не встречают меня на своем пути. - Мне что-то не понятно, чего ты хочешь. Ты мне скажи, и я... - Сука, трахни меня наконец! Падла, я не могу больше! Аах... - Так бы сразу... Я больше не заставляю себя и тебя ждать. Еще несколько движений, и нас одновременно захлестывает волной наслаждения, ты не сдерживаешься и сквозь стиснутые зубы стонешь: - Андрей... Аа... Андрей... Вот это было слышно точно, но мне как-то все равно. - Миха-а.. - Тихо отзываюсь я, силясь унять свою дрожь. Я бессильно роняю голову тебе на грудь, ты сразу же касаешься рукой моих взмокших волос. Мне не хочется отпускать тебя. Как же хорошо теперь... Тебя тоже бьет крупная дрожь, ты тяжело дышишь, не справляясь с дыханием, я чувствую, как бешено бьется твое сердце. Я помню, как однажды, много-много лет назад, я со страхом старался услышать хоть несколько таких ударов, когда ты был в плену этой наркотической дряни. Хоть несколько... А теперь их так много, и я знаю, они все только для меня. - Как я люблю тебя, дружище... - И я тебя люблю… Даже в душ идти не хочется. Ты поднимаешь с пола сброшенный плед, тянешь его на нас. Я все же слезаю с тебя, на что ты сразу отзываешься недовольным рычанием, но я ложусь рядом, прижимаясь к твоему горячему боку. Как ты исхудал в последнее время... Даже обнять не за что теперь. Я лениво разглядываю твой профиль. Вроде все то же, но вроде и нет. Прибавилось седины на висках и в короткой бородке. Жестче проступили скулы, лицо вытянулось. Несколько новых морщин в уголках губ и на лбу. Мне кажется, что ты выглядишь старше меня. А в душе, получается, все такой же молодой и здоровый, больной на голову панк, да? Каким был, таким и останешься, хоть это и видят не все. Ты лежишь, устало прикрыв глаза и покусывая нижнюю губу. Никак не можешь успокоить дыхание. На меня тоже накатывает усталость. Тепло твоего бока успокаивающе согревает меня, частые удары сердца вселяют какое-то спокойствие и умиротворенность. Хочется спать, хотя за окном белая ночь постепенно уже сменяется на утро. Надеюсь, завтра мы проснемся раньше ребят. И скоро, совсем скоро я встану на свое законное место. Ты поворачиваешься ко мне, обнимаешь обеими руками и крепко прижимаешь к себе. Я сплетаю пальцы своих рук у тебя на пояснице и спокойно закрываю глаза. Ты напоследок бережно целуешь меня, опускаешь голову мне на грудь и глубоко вздыхаешь. Мерные удары твоего сердца баюкают меня, и я окончательно проваливаюсь в сон. Насколько же мысли бывают материальны, да... *** Привычное питерское утро будит город. Тусклое солнце пробивается сквозь неизменные серые облака снаружи, и его косые лучи путаются в занавесках и цветах на подоконнике. Из форточки тянет холодом, и по моим плечам пробегают мурашки. Тебе хорошо, утянул на себя весь плед, свернулся калачиком, насколько это возможно, у меня под боком, и дрыхнешь. Надо вспомнить свое излюбленное хобби и сфоткать тебя так. Пополнишь мою коллекцию. Пытаюсь вытащить из-под тебя хоть уголочек пледа, но ты, не просыпаясь, заворачиваешься в него окончательно, высунув наружу только нос. Паразит. Приглушенные голоса ребят слышно на кухне, к ним примешивается звон посуды и плеск воды. Нужно вставать, пока они не завалились сюда. Но так не хочется... Еще пять минут, и встану. Лениво поглаживаю тебя по спине, наслаждаясь последними моментами близости. Томящее чувство ожидания в груди все не отпускает. Я никак не могу дождаться, когда снова запою вместе с тобой. Не могу дождаться, когда снова услышу наши два голоса вместе. Скоро, совсем скоро. Надо встать. С трудом отрываюсь от тебя, приподнимаюсь на локтях и сажусь на кровати. Футболка валяется на полу вместе с твоей майкой. Кстати, теперь нужно искать чистое белье. Опять вспоминаю, как всегда складывал целый набор одежды на отдельную полку специально для тебя, и ты, заваливаясь ко мне пьяным, наутро безбожно таскал мои вещи. И не отдавал, между прочим. Потягиваясь, я встаю и бесшумно подхожу к шкафу. Дверца со скрипом открывается, я оглядываюсь на тебя, но ты все так же безмятежно сопишь из-под пледа. По-хозяйски тащу с полок белье, какую-то майку и джинсы. Нет, последнее не подойдет, уж больно я разъелся в последнее время. Да и футболка хрен налезет. Ладно, там посмотрим. Не заходя на кухню, крадусь в ванную. Ну я не думаю, что ты обидишься, если я уменьшу твои запасы зубной пасты. Через пятнадцать минут я вполне готов действовать, хотя легкая сонливость осталась. Еще бы, всю ночь не спать. Надо бы и тебя наконец разбудить для справедливости. - Миш. Ми-иша. Подъем. Никакой реакции. Как и всегда. Как же, черт возьми, мне этого не хватало. Набираю побольше воздуха в грудь, наклоняюсь к самой твоей голове и ору что есть мочи звучным панковским ором: - ПОДЪЕМ, БЛЯ!!! Совсем другая реакция. С воплем "Еба-ать!!" ты мгновенно вскакиваешь, путаешься в пледе и падаешь на пол, успев определить нарушителя спокойствия. На кухне что-то упало и разбилось. Оттуда же доносится басовитое "Ой, бляя..." От греха подальше я отбегаю назад, довольно хохоча. Все, как раньше. Ты ошалело оглядываешься по сторонам, затем пялишься на меня и мгновенно меняешься в лице. Хорошо еще, зубы у тебя все сейчас на месте. Без них было бы действительно страшно. Окончательно поняв, что происходит, ты щеришься на меня, смотря исподлобья, потихоньку выбираясь из пледа. Видимо, сейчас кого-то будут бить. - Иди сюда, негодяй. Иди, иди... - Кто поздно встает, тот... - Ну, сейчас ты у меня... Не договорив, ты бросаешься на меня, взвиваясь с пола. Мне достаточно сделать шаг а сторону, чтобы увернуться и дать тебе неуклюже пролететь мимо и грохнуться на пол еще раз. От души приложился, я вижу. Ты глухо стонешь, лежа лицом вниз и мелко посмеиваясь. - Придурок, осатанел совсем, тугарин... Усмехаясь, я опускаюсь на корточки и заглядываю тебе в лицо. В груди все же беспокойно кольнуло, но лишь на секунду, потому что ты незамедлительно произносишь с мягкой, совершенно другой улыбкой: - Мне этого тоже не хватало. Будь как дома, путник. Я ничего не говорю в ответ, лишь мои губы расходятся в ухмылке.