***
К тому времени, когда Эннис вернулся, Джек уже успел напридумывать все возможные катастрофы. Но вот он, ругаясь на лошадь, подъехал к лагерю. Психанул, с грохотом пнул какой-то скарб. Оказывается, медведь испугал лошадь и мулов, те разбежались и растеряли поклажу. Продуктов нет, придётся есть проклятые бобы. Джек стирает с разбитого виска друга кровь и решительно протестует против бобов. Можно же подстрелить овцу, а лучше оленя, чтобы не разбираться с Агиром? Но Эннис расстроен не только из-за еды: в заказе было пять кусков мыла, теперь они тихо растворяются где-то в горной реке, а рубашки грязные, на джекову белую футболку больно смотреть... Эннис уже готов заплакать от досады, как вдруг его осеняет идея. — Не бзди, ковбой, прорвёмся! Будет тебе белая футболка! — парня как будто вмиг подменили. — Я ж на ранчо вырос, знаю, как обойтись без чёртова мыла! Эннис бросается к догоревшему костру и выгребает из него тёплую ещё золу, откидывая угольки. Насыпает в котелок, заливает водой, размешивает. Джек с некоторым недоверием наблюдает за шаманством друга. Эннис отставляет котелок с серой жижей в сторону, чтоб отстоялась, а пока наливает в кружки виски. Через некоторое время оба подходят к котелку. Смесь разделилась: зола толстым слоем осела на дно, а сверху — прозрачная жидкость. Эннис осторожно сливает эту воду в другой котелок, берёт Джека за руку и опускает его пальцы в котелок: — Не бойся, попробуй! Чувствуешь, она как будто мыльная и пальцы скользят? — Ага... Странное ощущение! Чёрт, щиплется! — Джек машет поцарапанной днём рукой, озадаченный этой алхимией. — Что это за хрень? — Это щёлок, бестолочь! Мы будем в нём стирать наши рубашки. Нальём в котёл, бросим туда твою майку. Знаешь, какая она станет белоснежная? Как только из магазина! Джек схватил Энниса за плечи, встряхнул, прижал к себе. Касаясь губами светлых кудряшек, прошептал восхищённо: — Сукин ты сын, Дел Мар! Знаешь, кто ты? Ты чёртов гений!***
О боже, в каком виде Джек вернулся с пастбища! Он в истерике, по щекам катятся пьяные слёзы. В сумерках Эннис сначала не разглядел, но потом увидел причину такого состояния друга. Светло-синие джинсы заляпаны толстым слоем грязи, куртка — как будто её вываляли в луже дерьма, чёрная шляпа стала коричневой... Джек сползает с лошади и падает на колени. Эннис подходит к нему сзади, хочет обнять, но тот вырывается и пьяно бормочет: — Эннис, я свинья, я такая свинья! Ты теперь будешь презирать меня! — Успокойся и расскажи мне всё, — Эннис уже намочил платок в тёплой воде и оттирает брызги грязи со лба и щёк Джека. — Овцы! Эти грёбаные бараны попёрлись в ущелье, ну то, знаешь, где койоты живут. Пришлось их догонять, чтобы вернуть на склон... — Постой, ты что, прямо по ручью скакал? — Ну да, через холм я бы их хрен догнал... И вот... посмотри на меня! Я самая настоящая свинья! Эннис аккуратно снимает с Джека куртку, рубашку, расстёгивает пряжку с быком и медленно, не отводя взгляда от голубых глаз, стаскивает с него джинсы. — Иди в палатку, я сейчас, — жаркий шёпот гонит мурашки по голой спине. — Я всё сделаю для тебя. Джек взмахивает мокрыми ресницами, быстро целует парня в висок и уходит в палатку. Какой же он замечательный, Эннис Дел Мар! Настоящий друг! Не стал ругаться и в морду не засветил — просто забрал грязные шмотки и пошёл к реке. Стирать.***
Ночью в горах невероятно красиво. В небе висят огромные, с кулак, звёзды. Луна заливает склоны голубым потоком. Широкая полоса Млечного пути похожа на отражение реки, что журчит рядом. Ночью в горах невероятно холодно. Несмотря на июль, воздух остывает до заморозков. Пар клубами валит изо рта, а к утру на траве бриллиантово засверкает иней. Эннис тщетно пытается натянуть шляпу плотнее на голову. Интересно, если он сейчас почешет ухо, оно с ледяным звоном отвалится? Ни шарфа, ни тёплой шапки. От костра толку немного — спереди поджариваешься, а спина мёрзнет просто адски. Глупая мысль, ад должен быть горячим. Но в замёрзшую голову умных мыслей не приходит. Эннис забирается в палатку. Он специально засиделся у костра подольше, чтобы Джек успел надышать хоть немного, согреть своим телом одеяла. Эннис раздевается, прижимается к тёплому Джеку. — Ох, чёрт! Ты совсем окоченел, Эннис! Иди ко мне, я тебя согрею, — Джек обнимает друга, растирает ледяные уши ладонями, обхватывает длинными сильными ногами. Он такой горячий — руки, губы, бёдра... — Мудак ты, Джек Твист, — бормочет Эннис. В тепле его развезло и клонит в сон. — Ты же говорил, что уже был здесь в прошлом году. Почему ты не предупредил, что надо взять с собой тёплую шапку и шарф? — Мы ковбои, Дел Мар! Ковбои не носят ушанок. И потом, у тебя есть я! Зачем я тебе, Эннис? Зачем вообще друзья? — Э-э-э... потрахаться?.. — Греться, придурок!