Тик-так

　　　Тик-так, – тикают часики на стене. 　　– Тик-так, – повторяет за ними Алиса. 　　В коридоре приёмной лечебной больницы очень холодно, от промёрзших однотонных стен веет стужей, а ледяной металл стальной скамейки обжигает детскую кожу. 　　Алиса жмётся и зарывается своим маленьким носиком в шарф. Здесь очень холодно. 　　Бледная краска на стенах коридора вовсе не вселяет позитива. Хмурые серые каменные плиты, совсем не такие, как дома. В комнате Алисы стены красивые, разноцветные, да цветами садовыми украшенные. А здесь не так. 　　– Тик-так, – снова повторяет Алиса, болтая ножкой в такт секундной стрелке. 　　Неожиданно дверь в кабинет врача открывается, и на пороге появляется высокий мужчина. Он выжидающе смотрит на Алису, а та ему улыбается в ответ. Алиса всегда рада видеть мистера Дарлингтона, он никогда не перебивает девочку, покорно слушает её рассказы, а если повезёт, может угостить её любимыми лакричными конфетами. Алиса любит конфеты. Папа всегда говорил, что если будешь кушать пирожные, то быстрее вырастешь. 　　– Здравствуй, Алиса, ты сегодня одна? – спрашивает мистер Дарлингтон, осматривая коридор. 　　– Да. Мама не смогла прийти, поэтому меня отвела миссис Эскот. 　　– Что ж, Алиса, проходи, – в приглашающем жесте доктор указывает рукой на дверь, и Алиса, стуча маленькими каблучками на туфельках, заходит внутрь. 　　Сразу же, зайдя в кабинет, нос девочки начинает приятно щекотать сладкий запах лакричных конфет. Алиса любит это место. В кабинете доктора Дарлингтона всегда тепло и уютно, а ещё стены здесь не серые, а желто-зелёные, будто трава летом. 　　Девочка проходит дальше и садится в излюбленное кресло напротив стола мистера Дарлингтона. И кресло здесь не такое, как скамейки в приёмной, оно тёплое и мягкое. Мистер Дарлингтон даже разрешает Алисе забраться на него с ногами, но только тихо, чтобы мама этого не заметила. 　　Мужчина заходит следом за маленькой Кингсли и садится в своё большое кожаное кресло за деревянным столом. 　　– Как там твои успехи, Алиса? Как гусеница в банке? Выросла? – начинает доктор, но увидев заинтересованность ребёнка в банке с конфетами, смеётся. – Бери пожалуйста, угощайся, – он пододвигает стеклянный сосуд навстречу голубоглазой, понимая, что без этого их диалог точно не сможет начаться в полноценном течении. 　　Девочка резво подскакивает на месте и достаёт из банки горсть сладостей. И вот, уже через минуту она сидит перед мистером Дарлингтоном, готовясь полностью погрузиться в беседу с ним 　　– Так как там поживает твоя гусеница, Алиса? – учтиво спрашивает мистер Дарлингтон, стараясь подобрать правильные вопросы и темы для разговора. Он вынимает из шкафчика в столе небольшую трубку и засыпает в нее табак. 　　– О, отлично! Она такая замечательная, вы даже не представляете! Но знаете, уж слишком она вредная. Как захочу я с ней вновь попробовать подружиться, она всё головой качает и молчит. А иной раз и поперёк мне что-то возразить пытается, – рассказывает Алиса о гусенице, которую поймала буквально на той неделе, когда как раз-таки шла на встречу с мистером Дарлингтоном. 　　– Ох, ну не переживай. Уверен, когда-нибудь вы обязательно подружитесь, – мягко улыбается мужчина, закуривая трубку. 　　– А знаете, мистер Дарлингтон, вы мне чем-то напоминаете её, – чуть прищурив глаза, Алиса наклоняет голову чуть на бок и пытается что-то рассмотреть в персоне напротив. 　　– И что же? – мужчина выдыхает кольца дыма изо рта и всем корпусом облокачивается о стол, тем самым показывая свою заинтересованность. 　　– Я даже не знаю... Вы такой же спокойный и тоже курите трубку, – задумывается Алиса. 　　– Тоже курю трубку? – смеётся мистер Дарлингтон. – То есть ты хочешь сказать, что твоя гусеница курит? 　　– Да, и вы даже не представляете, как это ужасно! Ах, я столько раз говорила ей, что ничего хорошего это не даст, но если бы вы знали! Она же меня даже не слушает! 　　– Что ж, Алиса, я уверен, когда-нибудь твоя гусеница образумится и впредь не будет столь вредной, – по-доброму улыбается мужчина, снова выдыхая клубы дыма. 　　– В вашей лечебнице очень скучные стены, – неожиданно говорит Алиса, задержав свой взгляд на обоях в кабинете. – Вот у меня в комнате на стенах нарисованы красные розы. Правда, раньше они были белыми, но Червонной королеве это не понравилось и она заставила меня перекрасить их в красный. Ах, она такая властная и деспотичная, эта королева! Вы бы видели! В прошлый раз она устроила суд лишь из-за того, что кто-то съел семь ее кренделей. Ну вы представляете? Семь! 　　– Что ж, Алиса, а расскажи мне поподробнее об этой твоей королеве. Давно ты с ней знакома? 　　– Нет, мистер Дарлингтон, совсем недавно. Это было, когда я гуляла по папенькиному саду. В это время королева играла в крокет, вот и позвала меня с собой. Ах, а ещё она всегда всем хочет отрубить головы! А я ей и говорю, что если все в ее королевстве останутся без голов, то будет очень сложно отличать, кто есть кто, – с настольгической улыбкой рассказывает Алиса. 　　– А ведь и верно, – подмечает доктор, стараясь всеми силами не выдать своих настоящих опасений. 　　Весь вечер девочка рассказывает мистеру Дарлингтону о том, сколько всего произошло у нее за прошедшую неделю, а тот, в свою очередь старается запомнить всё до последней детали и попутно записывает что-то у себя в маленький блокнот. 　　А когда кукушка на настенных часах начинает громко куковать, сообщая о том, что уже пробил пятый час, Алиса с восторгом соскакивает с мягкого кресла, бежит к столу в дальнем углу кабинета и включает чайник. 　　– Время пить чай! – с нетерпение восклицает она, уже готовя две фарфоровые чашки. 　　Алиса любит пить чай. Она наливает горячую воду в чашки, попутно рассказывая мистеру Дарлингтону о том, как проводила время с Болванщиком и Мартовским Зайцем за чаепитием у себя дома. 　　– Ах, а вот вы знаете, что общего у ворона и конторки? – спрашивает она мужчину, неся к его столу дымящиеся вкусным паром чашки. Мистер Дарлингтон лишь в недоумении поджимает губы и качает головой. – Эх, вот и я не знаю. Никто не знает, даже сам Болванщик, – беззаботно пожимает плечами девочка. 　　– А вы когда-нибудь видели, чтобы коты улыбались? 　　– Нет, Алиса, не видел. К сожалению, коты не столь приветливы со мной, – смеётся доктор. 　　– Эх, а вот я видела. Знаю я одного кота, вот он всегда улыбается. Что ни говори, а улыбка от уха до уха! 　　А когда за окном начинает темнеть, приходит миссис Кингсли. Тихонько постучавшись в деревянную дверь, она приветливо машет мистеру Дарлингтону и с милой улыбкой сообщает, что уже пора домой. 　　Алиса с радостным смехом кидается обнимать маму, а затем бежит одевать своё голубое пальто, ведь на улице уже давно не лето. 　　– Как она, доктор? – понизив голос, спрашивает миссис Кингсли, когда счастливая Алиса выбегает из кабинета, на последок кинув мистеру Дарлингтону что-то из серии "до скорой встречи". 　　Мужчина угрюмо качает головой, делая последние глотки из своей чашки. 　　– Прошу, помогите ей. Вы же знаете, если это так продолжится, то добром это не кончится. С её отцом поначалу было то же самое, врачи также не верили в то, что это серьёзно, отмахивались, говорили, что это пройдёт, а на самом деле... Прошу, вы последнее, что у нас осталось, – женщина с мольбой смотрит на доктора, но тот молчит. 　　– Мне очень жаль, миссис Кингсли. Жаль вашего мужа, жаль Алису и жаль вас. К моему огромному сожалению, тут я бессилен, и то, когда Алиса окончательно перестанет вас понимать – лишь вопрос времени, – с отсутствующим выражением лица он ставит фарфоровую чашку на край стола, пытаясь проглотить тугой ком горечи в горле. 　　Он не видит, как дрогнули губы женщины, и как по её щеке побежала прозрачная слеза. А может и не хочет видеть той боли, которой вместе с слезами наполняются глаза миссис Кингсли. 　　– Мамочка, мистер Дарлингтон, вы не поверите! Вы видели в коридоре аквариум с черепахой, она такая огромная и может прятать голову в панцырь! Вот уж кому Червонная королева не сможет отрубить голову, – восклицает Алиса, забегая в кабинет. Миссис Кингсли быстро вытерает влажные дорожки на лице и с натянутой улыбкой поворачивается к дочери. 　　Они прощаются с мистером Дарлингтоном и вместе выходят в холодный, промёрзший зимним холодом коридор. 　　　Тик-так, – тикают часики на стене. 　　– Тик-так, – повторяет за ними Алиса, закрывая за собой дверь.