***
– Как там Даша? Собирается платить? – спрашивает Лёша, переключая каналы в телике. Рустам выходит из душа, одетый в белый махровый халат, и направляется к лежащему на диване парню, по пути закидывая полотенце на стул. Он опирается на диван и проверяет свой телефон, подключенный к зарядке на спинке дивана. – Должна. – Что-то долго не звонит.. – Давай поспорим. Если она сама позвонит мне в течении получаса, то ты…. мне отсосешь. Лёша отвлекается на его хриплый голос, поворачивает голову к нему и слегка убавляет звук телевизора. Он закидывает свою руку за голову и наблюдает, как Рустам ложится рядом с ним на живот. Холодные капли воды капают на диван, образовывая небольшие черные пятна на серой ткани. Алексей чувствует запах геля для тела. Мятный. – А, если не позвонит? – ухмыляется Щербаков. Морщинки собираются в уголках глаз. А в глазах играют чертики. Зрачки чуть расширяются. Флиртует. – Тогда я тебе. – шепчет брюнет и приближается к его лицу, опаляя его лицо горячим дыханием. – Договорились. Саидахмедов проводит носом по щеке и отстраняется, улыбаясь. Лёша смеется и показывает язык. Раздается рингтон телефона Рустама. Он фыркает, но поднимается и подходит к розетке. Убирает провод с телефона и показывает экран Лёше. Рустам смешно надувает губы и играет бровями. Но в следующую секунду, он хмурится и нажимает на зеленую кнопку. – Слушаю? – он переводит звонок на динамик. А Лёша выключает звук телевизора. – Рустам? – отвечает ему женский голос. – Да? – резко отвечает брюнет, а сам чуть улыбается Лёше. – Зачем звонишь? – Хотела услышать твой голос. – Лёша кусает костяшку указательного пальца на правой руке. – Даша, - чуть стонет Рустам – мы… – Прости меня. – прерывает его девушка, ее голос немного дрожит, но говорит громко и уверенно. Лёша ухмыляется и ложится чуть ближе, чтобы четче слышать. – Я не должна была такое говорить. Это моя ошибка. Ты не альфонс и не шантажист, как я тебя называла. Я понимаю, что задела твое достоинство. Просто меня так выбесили эти фото с наших встреч. – Даша.. – грустно начинает Рустам, но в глазах играют бесы. Он садится на диван, держа руку с телефоном перед лицом. Он включает свой акцент и пытается изобразить разочарование. – Прости меня. – Я давно простил тебя, любимая. – Щербаков открывает рот и чуть бьет кулаком о ладонь, тихо смеясь. – И, я не хотел тебе это говорить, но мне пришло такое же письмо, как и тебе. Там тоже наши фотки, сумма, которую я должен передать, и реквизиты. У меня они запросили 30 тысяч долларов. – Суки.. – Я им отправил. – Зачем, Рустам? – Я не могу так рисковать. Наши отношения очень ценны для меня. Думаю, для тебя тоже. – Лёша перекатывается и уже закрывает рот рукой, чтобы смех не вырвался наружу. – Рус. – Вот так, Даша. – Я тебя так люблю. – Я тоже. Поэтому, думаю, тебе тоже нужно отправить деньги. – Рустам изо всех сил пытается изобразить грустный голос. – Да, так и сделаю, ты прав, наши отношения тоже очень важны для меня. – Ты ж моя, любимая. – с теплотой произносит он и чуть закатывает глаза. – Может приедешь, я мужа отправила с детьми в кино. – ее голос мягкий и Рустам знает, она улыбается. Даша всегда не могла скрыть улыбку, когда он ее называл «любимая». – А я сейчас как раз без одежды. – хрипит она. – Моя жена – подмигивает Лёше – скоро приедет. – Рустам улыбается, закусывая губу, и откидывается на спинку дивана. – Но я тоже только что вышел из душа. – Хмм... – стонет девушка – Намекаете на секс по телефону, господин Рустам? Рустам закатывает глаза, но тоже стонет. – Давай, Даша, покажи на, что ты способна. – ухмыляется кабардинец, развязывает пояс халата и раздвигает ноги, указывая пальцем Щербакову. Лёша думает, но становится меж раздвинутых ног, упираясь коленями в пол. Убирает края халата. – Я целую тебя и медленно спускаюсь по твоей шее. Щербаков вопросительно смотрит на Рустама, но, когда он кивает и опять показывает на себя, то закусывает губу, улыбаясь, и чуть качает головой, кладя руки на бедра. Он ложится на него, припадает к шее. Кусается, сильно впиваясь зубами в кожу чуть ниже ключицы. Специально дразнится. Лёша считает, что ему должно быть немного неловко, но он выключает звук в своей голове. Раз Рустам решил поиграть, он будет играть по правилам. – Провожу руками по твоей мощной груди. – стонет девушка. Русоволосый парень закатывает глаза, но проводит линию языком от ключиц до сосков, обращая внимание на каждый сосок, обхватывает пальцами обеих рук и сильно сжимает, чувствуя, как они твердеют. Рустам громко дышит, но произносит, сжимая левой рукой волосы на голове Лёши: – Продолжай. – Спускаюсь ниже. Лёша языком проводит по животу и чуть отстраняется. – Моя рука обхватывает твой член. Я сжимаю ее в руках, чувствуешь, Рустам? Рустам сглатывает, глядя, как Щербаков смотрит на него снизу. Медлит. Поэтому Саидахмедов берет его руку и кладет поверх своей плоти. Лёша закрывает глаза и ненадолго отворачивается. Он сжимает в ладонях его член, заставляя Рустама выдохнуть. – Я глажу тебя. Смотри, я размазываю.. Рустам больше не слушает девушку. Щербаков поворачивается и открывает глаза. Его взгляд дикий, зрачки увеличенные, а синева глаз стала ярче. Лёша криво ему улыбается и облизывается, продолжает проводить по длине члена, размазывая естественную смазку. Наклоняется, не отрывая взгляда, и обрамляет головку горячим дыханием. Щербаков насаживается губами на член своего друга, слегка цепляя зубами, и позволяет скользнуть глубже. Рустам теряет себя потому что ему пиздец как хорошо. Этот невъебенно пьяный взгляд синих глаз, эти мягкие губы и его большой член в тесноте этой глотки. Лёша слышит, как одобрительно рычит кабардинец, и начинает медленно набирать темп, обхватывая своими пальцами бедра Рустама. Брюнет убирает телефон на подлокотник, слышит, как на проводе ему что-то говорят, но полностью игнорирует. Он зарывается пальцами в мягкие светлые волосы и, прижав лицом к паху, толкается грубо, но медленно. Щербаков отстраняется, выпустив изо рта член с влажным звуком, и тихо откашливается, сильно сжимая пальцами кожу на бедрах и оставляя на ней бледные следы. Он массирует руками мошонку, проводит языком по головке, стимулируя уретру, спускается вниз, очерчивая каждую венку, и добирается до мошонки. Лёша засасывает каждое яичко и со звуком выпускает их. Снова проводит губами по длине, размазывая смазку по стволу. Рустам рычит и хватает Щербакова за волосы и насаживается, чувствуя, как сжимаются стенки горла, отталкивая член, но он держит его голову и стонет. Лёша мычит, жмурится, ему не хватает воздуха, сильно сжимает пальцами его бедра, но Рустам толкается глубже, слышит тот самый горловой звук и чувствует, как сокращаются мышцы глотки друга. Он резко отпускает его голову, глядя на красное от нехватки воздуха лицо, дает ему пару секунд и снова толкается бедрами в его распухшие губы. Глотка становится более податливой, но Рустам продолжает душить его своим членом. Он стонет, закрывая глаза, и откидывает голову назад. Пальцы на ногах сжимаются и напрягаются. Саидахмедов слышит, как еле слышно стонет Лёха, и эти вибрации идут до самых яиц. Щербаков начинает двигать головой, а когда чувствует, что Рустам сильно сжимает его волосы, ударяет его по рукам. Рустам снова открывает глаза и смотрит на эти губы, красное лицо по которым текут слезы и понимает, какой же Лёха охуенно красивый. Просто невъебенно красивый. Низ его живота скручивает, икру левой ноги сводит судорогой. Лёша слышит, как рычит Рустам, и, когда он чувствует, как член начинает наливаться, то выпускает ствол из рта, продолжая проводить рукой по длине. Он не успевает отодвинуться и несколько капель попадает ему на брови, нос и щеки. Рустам громко стонет, сжимая в руках край своего халата. – Рустам, ты кончил? – слышится голос девушки. Саидахмедов наблюдает, как смешивается слюна со спермой на красных распухших губах Лёши и как стекает капля с его брови. – Да. Я перезвоню. – Рустам отключает вызов и откидывает голову назад, продолжая громко дышать. Лёша вытирается краем халата и ложится прямо рядом с ним. Он чувствует, как член трещит от возбуждения и выпирает со штанов. – Пиздец, я тебя обожаю. – хрипит Рустам и, зацепив пальцами пачку сигарет с зажигалкой, прикуривает, со вкусом затягивается. Самый лучший минет в его жизни. – Ну-ну, педик. – сквозь кашель говорит Щербаков, наблюдая за дымом. – Если бы я знал, что ты так охуительно сосешь. – произносит он в потолок. Лёша молчит. Он залипает на дым в потолке, пытаясь перестать думать о том, что сейчас произошло, и его возбуждение начинает проходить. Но неожиданно Рустам поворачивается к нему, кладя свою руку на пах Щербакова, переводит взгляд с мутных глаз Лёши на свою руку. – О, не смущайся. – мурлычет Рустам, улыбаясь. Он переворачивается на бок, целуя местечко за ухом. - давай закончим то, что начали. Щербаков лишь качает головой, убирает его руку и переворачивается на другую сторону дивана, и как ни в чем не бывало включает звук телевизора, закидывая под голову руку. – Будешь должен мне минет. – ухмыляется он. – Обломщик херов. Рустам смеется и кидает в него подушку. Он понимает. Лёша друг, на большее рассчитывать ему бесполезно. – О, слушай! На ваш счет поступил перевод от Коноваловой Д.К. в размере 10 тысяч долларов… Гуляем!***
– Со мной утром встретилась девушка. – произносит Лена, закидывая в рот кусочек мяса, – Она предлагает переспать с ее мужем, платит 10 тысяч. – она разрезает и стейк на небольшие кусочки и отпивает вино из бокала, дожидаясь пока Лёша дожует. – Кто? – Какая-то Диана Абишева. Вообще хер пойми откуда она узнала, где я завтракаю. Лёша откладывает вилку с ножом. К ним подходит официант, доливает ему сок, а Лене вино и также быстро уходит. – Странно. Может в органах работает. – он отпивает сок и кладет руки перед собой. – Без понятия. Говорит, что хочет развода, но у нее контракт, а муж само святейшество. – А мужа, как зовут? – Не назвала. Если я соглашусь, она расскажет больше. – Не надо, береженного Бог бережет. Девушка смеется и откидывает свои светлые волосы назад. Она одета слишком просто для такого ресторана, но ее это даже не волнует. Но волнует ее сводный брат, который последнее время начал одеваться будто сошел с показа мод. Его вечно запутанные золотые волосы, теперь были красиво уложены гелем, в его речи меньше присутствовал мат. Образ сельского сантехника резко сменил образ циничного богача. – Кто ты такой? – шутит она. – И куда ты дел моего брата? – Это еще, что за вопросы? – Щербаков фыркает и вытирает рот салфеткой. – Ты стал лучше одеваться. И более воспитанным стал, что ли? – Лен, ты че? Ебнулась? – А, нет, пизжу, воспитание все то же. – Ломакина смеется и кидает в него салфетку. Он ловит ее и кидает в ответ, попадая на тарелку с мясом. Она закатывает глаза и убирает тарелку в сторону, подпирая щеку рукой. – Это все, моя новая цель. – Щербаков берет телефон в руки и нажимает по экрану, заходит в Инстаграм, находит через поиск аккаунт и ставит перед девушкой. Она пролистывает первые две фотки. – Сабуров. Кто это? – Нурлан Сабуров. Входит в топ-30 богатых людей Москвы. Возглавляет юридическую компанию после смерти отца с 23 лет. Женат, два ребенка. Никогда не изменял своей жене. – Он – твоя цель? Мужчина кивает. – Никогда не изменял своей жене? С чего ты взял? – Потому что сранный педик, который не может себе в этом признаться. – Ебать, откуда ты такое нарыл? – Да, по нему видно. Тот еще педик. – И, что ты сейчас делаешь? – Я у него уже полтора месяца работаю начальником отдела, чтобы пробраться ближе. Только он нихуя не предпринимает. Можно сказать, что мы еще с ним не встретились. – И какой он? – Назойливый, циничный, самовлюбленный….педик. – заключает Лёша, глядя левым глазом на сестру через стакан. – Подбираешься к нему со всех фронтов? – В основном с задних. – Ты же никогда не спал с парнями? Или Рустам там… – девушка смеется – Не, не, не. С Рустамом ничего. Ну, не считая, одного минета две недели назад, - Лена закатывает глаза. «Ну-ну, минет говорит, пиздит, как дышит» проносится в голове у девушки. Ломакина смеется, утыкаясь обратно в телефон, но резко замолкает. Блондинка останавливается на одном из фото и долго всматривается. – Это она. – она поворачивает телефон и кладет перед мужчиной. Складывает свою руку перед собой и чуть приподнимается, другой рукой увеличивая фотку. – Диана Абишева. Девушка, которая была утром. – В смысле? – В прямом, блять. Лёш, это она, отвечаю. Только сейчас она блондинка. – Сестричка, да, ты просто сказка! – он вскидывает руки и по-детски шевелит плечами. – А то. – Лена улыбается и отпивает из бокала. – Ну, Сабуров, ну, держись.***
Лёша, поразмыслив, пришел к выводу, что он все делает неправильно. Вот этот образ самого идеального и воспитанного работника, нихуя не работал, Сабуров попросту не замечал его. Да, они проводили вместе собрания, он видел его в лифте и коридорах, но казах будто не замечал его и приравнивал к сотням таких же сотрудников. Поэтому, Лёша придумал другой план. Пора вернуть этого сельского паренька обожающего деньги. – Шастун, где отчет?! Отчет. Мне нужен отчет! – кричит Щербаков, когда ему сообщает его секретарша о том, что пришел его ассистент. Он сидит, положив ноги на стол, и рассматривает в телефоне новую темно-бордовую Бэху М3, которую скоро должны были привезти на аукцион. Антон Шастун, высокий парень 25 лет, ассистент, которого взял на работу Щербаков, чтобы он делал его работу. Антон влетает в кабинет, резко открывает дверь. Из-за этого задевает горшок с растением, стоящий позади нее. Горшок падает и раздается глухой треск. – Молодец! Разъеби мне тут все! – Лёша усмехается и кидает в него ручку. – Простите, простите, Алексей Сергеевич! Я принесу Вам новый такой же! – начинает дрожать и смешно махать руками Шастун. Его уши краснеют, а взгляд бегает от начальника до бумаг, которые он принес. – Покупал не я, так что плевать. – смеется Щербаков, и Антон чуть выдыхает. – Отчет где? Парень чертыхается и кладет на стол перед ним папку с отчетами. Щербаков делает вид, что проверяет, хмуря брови, то и дело посматривая на Шастуна. – Я проверять не буду. – спокойно говорит Лёша. – Знаешь, почему? – П-потому что вы мне доверяете? – с нервной улыбкой произносит Антон, надеясь на то, что его начальник скажет «Да». Он очень сильно заебался делать этот отчет, и сейчас он хочет просто посидеть, выдохнуть и сходить в туалет, потому что четыре банки энергетика, влитые сегодня утром, напоминают о себе. – Конечно, - Шастун улыбается, наконец-то Алексей Сергеевич начал ему доверять, - конечно, нет, Шастун. – улыбка спадает и приходит разочарование, - Потому что я знаю, что там все правильно. – А вдруг неправильно и я там накосячил? – решается спросить Антон, но понимает, что это было ошибкой, и опускает голову. – Тогда, я тебя повешу на один из твоих браслетов. – громко произносит Алексей и резко бросает папку на стол. – А- Антон открывает рот, но замолкает. Он отходит, когда к нему приближается мужчина, и утыкается взглядом в свою обувь. – Ты должен меня благодарить, Антон. Я плохой, но я отгоняю от тебя, кто еще хуже. – шепчет Щербаков и убирает нитку с пиджака своего ассистента. Он похлопывает его пару раз по плечу и медленным шагом садится в кресло, скрывая в себе улыбку. – Ты еще здесь? Пшёл вон из моего кабинета. Мало того, что опоздал, так еще чего-то ждет! До собрания не показывайся мне на глаза! – громко кричит и кидает в стену калькулятор, рядом с Шастуном. Мальчишка убегает, а Шербаков усмехается и снова откидывается в кресле, вытягивая свои ноги на стол. Все идет по плану. Сейчас его секретарша растрезвонит всем об этом случае, Шастун подтвердит. Чуть позже это дойдет до Ильи Макарова – второго человека в компании после Нурлана. А дальше он им подыграет. Через два часа он спускается на этаж ниже, где находится их кофейня. И пока он делает заказ, начинает замечать, что сотрудники с оглядкой смотрят на него. Лёша поджимает губы, пытаясь скрыть улыбку, пока открывает трубочку и кладет в свой стакан с арбузным лимонадом. Он кивает баристе на прощание и идет в сторону лифта, но его путь преграждает Олег – один из успешных адвокатов в компании. Его вечно зализанные волосы, загар и странная одежда раздражали Щербакова, но голос его он просто ненавидел. – Говорят, ты показал свои зубки? Давно пора. – Олег кладет свои руки в карманы штанов и всем своим видом показывает, что его авторитет тут выше крыши. Другие сотрудники оборачиваются им вслед или вовсе наблюдают за ними, ожидая перепалку. Лёша доволен, как никогда, потому что Олег пришелся кстати. – Мои зубы всегда были со мной, Олежа. – совершенно безразлично говорит Лёша, отпивая из стакана. – И твоя одежда кажется нет. Ты у школьника забрал эти ботинки? – Ну, потерпи немножко, у тебя тоже будет хорошая одежда. Не все сразу. – Да, что ты такое говоришь, у меня все есть. – Ну, ты делаешь все гораздо хуже. – Нет, неправда. – Правда. – Ну, посмотри на меня и на себя. – И что? Ты пидор, я нет. Мужчины слышат, как одни сотрудники ликуют, другие смеются, а третьи вообще все снимают на телефон. Олег злится, но виду не подает, но, когда мужчина его обходит стороной решается ответить ему. Разворачивается к нему, хватает за плечи, поворачивая к себе, и зло сминает ворот его пиджака. Стаканчик с лимонадом падает, разливаясь на пол. – Мразь, как ты смеешь со мной так разговаривать? Я на тебя в суд подам, за оскорбления. – зло шипят в лицо Лёше, но Щербаков ничего не делает, лишь с прищуром смотрит на него. – Я тебя с землей сравняю, от тебя ничего не останется. Такие, как ты твари не имеют права разговаривать со мной! – с яростью кричит Олег, притягивая к себе ближе. Сотрудники кричат и пытаются их разнять. – Серег, ты записал? – кричит Щербаков, игнорируя слова Олега. – От начала и до конца. – улыбается Детков, показывая телефон. Олег несколько секунд думает, но резко отталкивает улыбающегося Алексея и уходит, по пути раскидывая бумаги, лежащие на столиках кофейни. Щербаков лыбится и обнимает своего друга. Серёга, менеджер по работе с клиентами, единственный с кем он сдружился с приходом в эту компанию, которого постоянно задевал Олег. Лёша постоянно видел их словесные перепалки, но из-за того, что Детков просил не лезть, никак не реагировал. Щербаков сегодня решил немного сыграть в свою пользу, потому что начальство не замечало, как лучший адвокат компании буллит кого хочет. Нурлан Сабуров после всего этого обязан его заметить.***
Лёха сидит перед Сабуровым в его кабинете уже больше пяти минут, но Нурлан Алибекович вообще не замечает его. Он пару раз окликал его, но резкое «Заткнись», заставило его сидеть и молчать, лишь наблюдая за ним. Казах часто трогал свои волосы, зачесывая их назад. Он не отрывал взгляда с бумаг, постоянно поднося кончик ручки ко лбу, когда долго думал над текстом. Хмурил брови и поджимал губы. Первые три пуговицы черной рубашки были расстегнуты, открывая вид на ключицы и на оливковую кожу. Рукава были закатаны по локоть, а руки были напряжены. Лёха облизывается и переводит взгляд с мужчины на окна. Большие стеклянные окна почти на всю стену занимали две стены кабинета. Сам стол Нурлана находился подальше от них, скрывая обзор с разных точек здания напротив. Лёша понимал, что это для безопасности, чтобы не стать мишенью для снайпера. Зато ближе к окнам стоял большой бильярдный стол, рядом у стены бар, а позади его стола стеллаж с большим количеством книг. Все минималистично и без всяких выкрутасов. В воздухе витал запах парфюма Нурлана. Лёхе нравился этот запах. Очень легкий, ненавязчивый, но точно запоминающийся. Кедр и можжевельник в раннее утро в горах. И еще ему нравилось то, что запах табака он никогда не чувствовал, хоть Сабуров и был заядлым курильщиком. Щербаков крутил в руках папку с отчетом, которую ему подготовил Шастун утром. – Нурлан Алибекович! – снова произносит Лёха, выдыхая воздух. Полный игнор. Он проводит пару раз по волосам, убеждаясь, что лак не впитался и волосы держатся. И тогда его взгляд приковывает растение с цветочками в горшке – каланхоэ – на журнальном столике перед ним. Поэтому он вырывает один листик и кидает в сторону босса, но тот не долетает и падает рядом с бумагами, которые он читал. – Нурлан! – игнор. – Нурик! – Во-первых, почему ты пришел без кофе, во-вторых, почему ты называешь меня по имени и в-третьих, я сказал тебе заткнуться, так какого хера ты разговариваешь? Лёша вскидывает брови, он в первый раз за два месяца слышит его голос. Бархатный, немного прокуренный и очень теплый голос. – Я не пью кофе, раз! Ты не отвечаешь мне, два! Я думал, ты уснул, три. – отчеканивает Лёша и полностью ложится на кресло, закидывая руки на подлокотники. – Все пьют кофе. – Я не пью. Отвратительная мерзость. Нурлан поднимает голову и с прищуром смотрит на него. Откладывает ручку и тоже откидывается на свое кресло. Лёша хочет что-то пошутить про глаза, но затыкается, увидев нахмуренные брови начальника. – Ты кто, блять? – Алексей Щербаков, один из твоих руководителей. – улыбается он. – Ты охуел ко мне на «ты» обращаться? – Нурлан наклоняет голову, изучая его лицо. – Вот, отчет. – игнорируя его вопрос, произносит Щербаков, поднимаясь с места. Он застегивает первую пуговицу своего пиджака и кладет папку на стол. – Через 10 минут собрание, не опаздывай, босс. Он выходит из кабинета и слышит, как в закрывающуюся дверь прилетает что-то. Алёна – секретарша Нурлана – привыкшая к таким поступкам начальника, лишь улыбается. А Щербаков хмыкает и, уходя, подмигивает девушке.***
– Кто такой этот Щербаков? – спрашивает Нурлан, наливая себе и другу виски. Честно признаться, бар в своем кабинете он любил больше чем сам кабинет. – Руководитель отдела госзакупок. Единственный у кого сегодня был нормальный доклад. Смышленый, не зря взяли. – произносит Макар и забирает стакан. Он поправляет голубую рубашку, накинутую поверх футболки, и садится в кресло перед столом Нурлана. Илья выпивает полностью виски. Очередное собрание с сотрудниками вывело его из себя, а так как Нурлан лишь слушает на этих собраниях, записывая все косяки на бумагу, Илье приходится озвучивать все эти косяки и вообще разговаривать с сотрудниками. Нурлан откидывается на кресло и закидывает свои ноги на стол. Он чуть покачивается и долго раздумывает. Отпивает из стакана и крутит кольцо на безымянном пальце. – Он притащил с собой кофе. – И? Мы тоже. – Нет, он не пьет кофе. Он притащил американо на зло мне, сука. – заключает Нурлан, заставляя Макара громко рассмеяться. – Нурик, ты ку-ку? В смысле на зло? – Перед собранием, когда я сказал ему сбегать за кофе, он спросил какой из меня директор фирмы, потому что кофемашину изобрели двести лет назад, а я не научился ею до сих пор пользоваться. Макар начинает громко смеяться, хлопая руками по ноге, чем раздражает Нурлана. Илья его лучший друг. Какого хуя он смеется? – Я поставлю ему памятник. – вытирая слезы, сквозь истеричный смех говорит мужчина. – Он сука заслужил. – Либо у него большие яйца, либо он конченный отморозок? – У него невъебенно стальные яйца. – смеется Макаров, отклоняясь от полетевшей ручки в его сторону. – Алёна, принеси личное дело Щербакова. – нажимает на кнопку в рабочем телефоне и откидывается обратно на кресло. Нурлан разгадает этого Щербакова.***
– Ты бы видел Рустам, какой я там разнос устроил. – Лёха машет руками и отвлекается на Лену, заходящую в комнату с большой черной сумкой наперевес. – Привет, Лен. – машет ей Рустам и нажимает кнопку на столе для вызова официанта. – Привет, он опять рассказывает, как уделал какого-то Майами? – смеется девушка и плюхается на диван. – Да, че вы понимаете? – смеется Щербаков и слегка машет перед лицом, когда Рустам выдувает на него кальянный дым. В комнате было не так много света, на большой люстре горели пару лампочек, а бра на стенах не спасали сидящих по краям людей. Кальянная Рустама, которую он открыл после нескольких шантажей, была полностью в его стиле. Бархатные диваны, черные потолки, яркие росписи на темных стенах, большие деревянные столы. В заведении был один большой зал для 30 персон и пять приватных комнат для больших компаний, выполненных в разных стилях. Одну из таких приватных комнат Рустам решил оставить для вот таких посиделок с друзьями. – Понимаете, Сабуров, он вообще молчит, он, сука скала, на собраниях этих. Он мне 9 раз сказал: «Заткнись». Я считаю из-за этого и стоит продолжать обрабатывать его. – восклицает вновь Лёха и смешно улыбается. Заходит официант, Лена говорит, что ей, как обычно, а Рустам лишь поднимает трубку кальяна, намекая, чтобы пришли поменять угли. – Разве это не говорит о том, что он тебя терпеть не может? – задает вопрос Ломакина и отстраненно улыбается ему. – Это заебись. Значит, он знает обо мне. – заключает мужчина и надувает губы. Девушка улыбается и лишь качает головой. – Че в сумке? – спрашивает кабардинец, кивая головой на большой саквояж. Девушка поворачивает голову в сторону сумки и слегка задумывается. – Все подарки Вани. – Ваня, это который.. вот последний? Вчерашний? – Лёша встревоженно смотрит на сестру. – Да, сказал вернуть. – вздыхает девушка, но прерывается, дожидаясь, пока официант положит перед ней тарелку и приборы, а кальянщик посмотрит угли и выйдут из комнаты, - потому что после шантажа он хочет обратно к жене вернуться. – Ну, нихуя себе, заявочка. – хрипит Щербаков и отпивает сок из стакана. – А че, а че, это вдруг? – Ты вернешь? – недоуменно спрашивает Рустам, выдыхая дым в сторону. – Нет, конечно, я отправлю его жене и еще наши фотки положу в сумку. Он, сука, нюхал мои трусы, а сейчас говорит, что вернется к жене. – возмущается девушка и кладет кусочек курицы к себе в рот. – Как говорится, хуй там плавал. – произносит Лёха и чуть толкает Рустама. – Да, правильно, гаси его, Лен. – отшучивается кабардинец.***
– Лёх. – вымученно произносит Нурлан и косо смотрит на него. Он больше не хочет говорить ему «Заткнись», потому что Макар шутит, что вместе с этим словом он когда-то произнесет «И поцелуй меня», Сабуров, конечно, не любит, когда его провоцируют, но затыкать Лёху стало привычкой с тех пор, как он решил побесить его на собрании. Дошло до того, что теперь, он затыкает его, даже когда Щербаков говорит по делу и на полном серьезе. Щербаков улыбается, но сразу чуть хмурится, понимая, что Нурлан серьезно. Он затыкается и опускает взгляд вниз, как провинившийся ребенок, и больше не поднимает, до тех пор, пока Макар не уводит коллег курить на улицу. Мужчина понимает, что устал, и у него болит спина, поэтому плюхается на диван, рядом с бильярдом. Лёха вскидывает брови, замечая, что Нурлан остался в кабинете. Он водит взглядом по напряженной спине, стоящей возле окна, и руке со стаканом, которая изредка поднимается к лицу. – Ты всегда такой? – тихо говорит Сабуров. Лёша не понимает, ему ли адресован вопрос, поэтому чуть вертит головой, чтобы посмотреть, если кто-нибудь еще в кабинете. Никого. – Я задал вопрос. – громко произносит казах и Щербаков замечает, как напрягаются его плечи, когда он поворачивается к нему. – Ты мне? – отстранено отвечает он, не отрывая взгляда от мужчины, шагающего в его сторону. Нурлан медленно подходит к нему и присаживается рядышком на диван, соприкасаясь коленками и бедрами. – Я не понимаю тебя, Щербаков. По твоему прошлому можно сказать, что ты крутой работник, который упорно идет по карьерной лестнице. Все твои отчеты, это… просто сказка, как ты говоришь. – брюнет чуть улыбается на этом моменте, крутя в руках стакан с виски. – Но в жизни… это, что такое вообще? То есть это, как ожидание и реальность. Понимаешь? Нурлан чуть хмыкает и поднимает левую руку, чтобы ударить по своей ноге, но промахивается и бьет по правой ноге Лёхи. Он тихо ойкает и поворачивает голову, затуманенным взглядом всматриваясь в лёшино лицо. – Не понимаю. – фыркает Лёха и мотает головой, тоже не отрывая взгляда от босса. – Вот, даже сейчас, даже сейчас. Я положил тебе руку на твое колено, - Нурлан жмет его бедро, цепляясь пальцами, – но ты даже не сопротивляешься никак, хотя Олега ты называешь педиком. Я не понимаю тебя. – Все, о чем я сейчас, думаю, так это о твоей руке, которая оказывается, пиздец, какая огромная. Вас, что казахов, на ферме откармливают и пускают в мир самых отборных? – Вот, опять. Ты сейчас шутишь или ты реально так думаешь? – А ты пробовал думать под другим ключом? Вдруг, я тебя провоцирую? – Зачем? – смеется Нурлан, пару раз отбивая ладонью по его ноге. – Чтобы ты обратил на меня внимание. – шепчет Лёха, заставляя Нурлана заткнуться и перевести взгляд вперед. Сабуров громко сглатывает, но руку не убирает. Ему не неловко, ему тепло, ему комфортно, но посмотреть на него так и не решается. – Я устал, - шепчет Лёха, но Нурлан молчит, отпивая из стакана, и через секунду кладет голову ему на плечо, тихо сопя в шею. Внутри Нурлана что-то приятно щекочет. Он признается, что очень давно никто кроме детей не обнимал его, а сейчас он слышит, как дыхание Щербакова становится равномерным. Он очень теплый и ему от этого тоже тепло. Ему не было так комфортно очень давно.***
– Лёх, я буду сниться тебе в самых страшных кошмарах. – Сабуров кидает в его сторону папку, когда мужчина заходит к нему в кабинет, оставаясь сидеть в своем кресле. – Да, ты и в реальности один большой страшный кошмар. Че хотел? – злобно кидает в него обратно эту папку, но та пролетает мимо и падает в угол стеллажа. Щербаков игнорирует кресла перед рабочим столом и медленно подходит, становясь рядом с Нурланом. Он опирается задом на стол и складывает руки на груди, наблюдая с высока на брюнета. Казах наклоняется к столу и нажимает кнопку на рабочем телефоне, связывающую ее с секретаршей: – Алёна, никому меня не беспокоить. – отчеканивает он и отстраняется, чуть отталкивается от стола. Стул немного проезжает назад и Нурлан рукой бьет по своим коленкам. Лёха закатывает глаза, но плюхается на его колени. Специально, со всей силой. Он очень сильно зол на него из-за того, что проспал аукцион. Нурлан мягко обнимает его со спины и скрещивает пальцы на животе, прижимая к себе. Он кладет голову на его плечо и пытается расслабиться, утыкаясь носом в шею. – Почему ты злишься? – Помнишь, я рассказывал про красную Бэху, которую выставили на аукцион. Ее уже купил какой-то урод. А все из-за того, что я не высыпаюсь уже который день. Я проспал тупой аукцион. – бухтит Лёша, но все равно складывает свои руки поверх нурлановских. – Простипростипрости, малыш. – Мне, конечно, очень нравится, что мы до утра сидим в твоей машине у моего подъезда, узнавая друг друга, но мне нужно реально поспать. – Хорошо. – шепчет Нурлан. Лёше нравится такой Нурлан. Мягкий, ласковый, которому нужны забота и любовь. Особенно сегодня в этой белой рубашке с синими полосками и небрежной укладкой, он выглядел так уютно. Он понимает, Сабуров привыкает принимать себя, но эти ночные посиделки явно ничего дельного в его шантаже не дают. Сука, неделю, Рустам постоянно сидит напротив них в машине, пытаясь отснять хоть какой-то кадр их близости, но ничего – кроме неловких объятий – Нурлан не делает. Лёха твердит себе, что нужно подождать. И он ждет, терпит. Ведь, в конце его ждет большой куш, так? – Нурик. – Лёха стучит пару раз по его рукам, пытаясь отстранится. – Мне нужно идти. – Ладно. – Нурлан целует его шею и отпускает. Он расправляет плечи и хмурит брови, возвращаясь обратно в свой образ. – Отчет не верный. – зло бросает он, утыкаясь взглядом в бумаги и делая вид, что сейчас он начнет работать. – Что именно? – Лёха поправляет пиджак и проходит в сторону. – Лёха, начни уже пользоваться тем, что у тебя в голове. – раздражено произносит Нурлан. – Блять, Нурлан. Че ты начинаешь? – хмурит брови Лёха и машет руками. – Свободен. – Нурик. – Свали нахер. – Сабуров поднимает голову и бросает в него ручку. – Не дай бог, я из-за тебя сегодня задержусь на работе. – указывает в его сторону пальчиком и зло произносит. – Говоришь так, будто у тебя были какие-то дела. – Да, были. – зло шипит Лёха, открывая дверь, и на прощанье лишь зыркает в Нурлана глазами и со всей силой захлопывает дверь. Его заебали перепады настроения Сабурова.***
Ты моя жена, не шляйся на улице Ты обязана быть дома, когда я приезжаю с работы Детей нормально начни воспитывать, а потом поговорим о тебе Не жалуйся, у тебя идеальный муж Замолчи и улыбайся Все эти слова слышит замужняя Диана Сабурова уже почти 9 лет от своего супруга. Казалось бы, человек, который когда-то поклялся любить в горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, оказался после года совместной жизни самым обычным мудаком, который ставит работу превыше семьи. Ебанные казахские традиции, где она обязана во всем слушаться мужа. Она ненавидела, когда ей приходилось выходить с ним на публику, потому что, тогда он оказывался самым любящим, добрым и идеальным мужем. Она ненавидела, когда ей приходилось общаться с женами его партнеров или инвесторов, потому что она не понимала их и не хотела понимать. Дома, рядом с детьми, они всегда играли счастливую семью, не показывали презрение и безразличие. Ей была противна сама мысль, что они врут своим детям. Но иного выхода не было. Единственное, что держало ее рядом с Нурланом, был брачный контракт. При разводе с ним она оставалась с ничем, а также лишалась возможности видеться с детьми. При измене была такая же ситуация. Но единственный пункт, который был на ее стороне, это измена самого Нурлана. Только в этом случае, она могла оставить детей себе, и получала 20% капитала фирмы. – Как долго я тут пробуду? – произносит Диана, снимая ремень безопасности, и возвращает руки обратно на блестящий клатч, вытаскивая маленькое зеркало. Она поправляет волосы и проводит пальчиком по губам, размазывая помаду. – Мы должны вместе уехать. – резко говорит Нурлан, не поворачиваясь к жене, и заглушает мотор. – Сиди, я открою. Он снимает ремень безопасности, выходит из машины, поправляя костюм, и натягивает свою улыбку, когда видит репортеров, стоящих недалеко от парковки. Мужчина машет им и обходит машину, открывая дверь жене. – Дорогая, прошу. – девушка еле заметно хмыкает. Игра снова начинается. Сабуровы входят в огромный золотой зал, освещенный множествами светильниками. Люди чуть расходятся, встречая идеальную пару. Высокий брюнет в черном смокинге с бабочкой и низкая брюнетка полностью в блестящем облегающем костюме на белых туфельках с низким каблучком. Они останавливаются рядом с гостями, здороваясь и обмениваясь любезностями. В конце зала рядом с баром стоит девушка в красном облегающем платье до пола на очень высоких каблуках и отпивает мартини из бокала, наблюдая за каждым сотрудником. – Хватит так смотреть на людей. – шипит на нее Щербаков, который только приехал на вечер. – Как? – Как будто ты хочешь их ограбить. – девушка громко смеется, откидывая голову, и взглядом проходя по его костюму. – Лен, почему ты надела каблуки? Я чувствую себя низким. – А рядом с Сабуровым не чувствуешь себя низким? – усмехается девушка и кладет бокал на стойку. Ломакина поворачивается к нему и поправляет бабочку на шее. – Иди ты. – закатывает глаза мужчина, но все же приобнимает ее за талию одной рукой. – Все-все, не смущайся. – Лена обнимает брата, чувствуя на себе косые взгляды девушек. – Ты опять ночевал у Рустама? – Я ночевал в фирме. – О, у вас все-таки, что-то было? – она игриво пихает его в бок и смеется. – Нет, мы проектом занимались. – Только вдвоем? – Нет, нас было пятеро, но все идет по плану. – Лёша подмигивает девушке и улыбается. – Мы с ним были на крыше, и я ему показывал звезды, – Ломакина удивленно вскидывает брови, – потому что он их не знает. – Будто, ты знаешь. Да, кроме Большой Медведицы, ты ничего не различаешь. – но притворно улыбается, когда мужчина наигранно хмурит брови, заставляя ее улыбнуться, – Все, все. Какой же мой братец все-таки умный. – она обнимает его за плечи и чуть трясет. – Батя приезжал? Он мне звонил, я не ответил. – Да, они с мамой посидели пару часов и уехали. Про тебя спрашивали. – Лёша чуть морщится, но увидев, как толпа чуть расходится, толкает сестру. – Так, они тут. – Лёха кивает в центр зала, где находились Нурлан вместе с Дианой. – План помнишь? – Эээ, нет. – Я знакомлю тебя с ними, потом ты забираешь Диану, чтобы обсудить с ней договор. Лена кивает и поправляет свое платье, чуть тянет за ткань на груди. Откидывает прямые золотистые волосы назад, и берет Щербакова за руку. Они проходят мимо гостей и сталкиваются с Сабуровами. – Нурлан Алибекович. Вечер просто сказка! – Лёша жмет ему руку, чуть улыбаясь. Целует руку Диане. – Госпожа Диана. Меня зовут Алексей, моя сестра Елена. Рады знакомству. – Можно просто Диана. – женщина чуть удивляется, когда видит Ломакину, но все же пожимает руку, улыбаясь. – Вы очень прекрасно выглядите, Елена! Здесь где-то есть фотозона, – Сабуров обращается к блондинке в красном, - может сходите посмотреть! – Ох, Диана, ваш муж такой чуткий, но я предпочитаю бар. - смеется Ломакина и откидывает волосы назад, и берет Диану за руку двумя руками, обращается к ней, –У меня аллергия на деловые разговоры и мне поможет только мартини. Диана, составите компанию? Сабурова поворачивается к мужу, ждет кивка и только после, соглашается. Ломакина радостно уводит девушку в сторону бара. – И как это понимать? – шипит Диана, убирая руку, и опирается на стойку. Она кладет на стол клатч, и берет бокал с мартини в руки. – Если вы все еще хотите осуществить, о чем говорили две недели назад, то я согласна. – Может не будем здесь? – оглядываясь по сторонам, сетует Диана. – Здесь можно, просто не будем называть имен и говорить прямо. – кивает Лена, размахивая руками. – Все равно, опасаюсь. – сжимая бокал в руках, шепчет казашка и чуть опускает голову. – Давайте тогда так, я объясняю, потом скажете «Да» или «Нет». – Хорошо. – Смотрите, это все займет около двух недель, но вы получите идеальные фотографии. От вас нужны лишь зеленые бумажки в количестве 2 и пять нулей. Такое Вас устраивает? – Да. – Хорошо, завтра сходим покушать пончики где-то в полдень? Я принесу бумажки для подписания, и все в шляпе. – Ломакина подмигивает девушке и залпом выпивает мартини, начиная разговаривать с барменом об алкоголе. Сабурова нервничает, стучит по стойке ногтями, всматривается в мужа, который стоит около баннера «Благотворительный вечер компании SGD». Она поджимает губы, понимая, что никому он не собирается помогать. Очередное отмывание денег. Он этого заслуживает. Диана поворачивает к Лене, которая ждет ее ответа. – Хорошо, встретимся. Ломакина счастливо улыбается и достает телефон, чтобы записать ее номер и отправить смс брату. Ленка 20:14 Она согласна Щербаков улыбается тексту сообщения и чуть поворачивает голову в сторону бара, где стояли две девушки. Но его радость прерывает Нурлан. – Когда я говорил, что нужно прийти с парами, я это, и имел в виду, придурок. – раздраженно произносит Сабуров, оглядываясь по сторонам, и забирает с подноса официанта бокал с шампанским. – Так моя пара уже здесь. – казах удивленно смотрит на хитро улыбающегося Щербакова, но весь алкоголь в бокале выливает в себя. Он поджимает губы, с прищуром окидывая костюм своего подчиненного. Ставит бокал на поднос проходящего официанта и забирает другой, наполненный. – И кто она? Щербаков кладет руку на его талию и чуть приподнимается на носочки. Обжигает ухо и шепчет: – Ты. Сабуров ухмыляется. «Маленький гаденыш. Поиграть решил» - проносится у него в голове. – Не забывайся, я женат. – он улыбается и кивает, проходящему мимо него, инвестору. – Ночью тебе это не мешало, когда не хотел отпускать меня. – также тихо шепчет Лёха. Он видит, как легкий румянец появляется на скулах Нурлана, поэтому он снова проводит по спине и уходя кидает, короткое. – Увидимся. Но Щербаков делает все возможное, чтобы не увидеться с ним, оставаясь постоянно в окружении других сотрудников или своей сестры. Каждый раз, когда Нурлан пытается поймать его, он увиливает и быстро ретируется, слегка улыбаясь. «Чертеныш, вот ты и попался» - думает казах, когда видит скрывающуюся за дверью туалета спину Лёхи. Он проходит в сторону туалета и, дожидаясь, когда выйдут другие люди, закрывает дверь, подпирая спиной. Он ждет пока Щербаков застегнет штаны и сполоснет руки. – Нурик. – он подходит к брюнету, но, как только оказывается в метре от него, его резко прижимают к себе и разворачивают, подпирая им дверь. – Ты выглядишь сегодня очаровательно. – шепчет Нурлан и чуть тянется к нему. Раздается стук в дверь, и Лёха отворачивает голову направо. Губы казаха припечатываются на щеку. Сабуров раздражено ухмыляется, но отстраняется. – Старался. – шепчет Щербаков, вглядываясь в темные глаза брюнета. – Нужно выходить. Нурлан понимает и отталкивается от него, проходя в сторону раковин. – Завтра у меня дела, проект можно и в понедельник доделать. Тебе тоже нужен отдых, да, и парням в принципе, как считаешь? – на прощанье говорит Лёха и выходит из туалета, заставляя мужчин, ожидавших у двери, косо и зло смотреть на него.***
Лёша чувствует затылком, как в нем прожигают дыру. Черные глаза босса очень долго наблюдают за ним, пока он общается с механиками, проверяя машину. Нурлан стоит на трибуне, долго изучая спину своего подчиненного. Алексей Щербаков заставил его приехать в автодром, жертвуя своим выходным, который выпросил для него же сам Щербаков. Казаха тянет к мужчине. Он не знает, что именно, но с ним комфортно и тепло. Такое он не испытывал очень давно. Ветер путает золотые волосы, чуть охлаждая его лицо. Красно-белый шлем держит в руках, а красная форма, набитая рекламными вставками, безумно облегает его тело. Ему она очень идет. И он это знает. Специально делает вид, что не замечает человека на трибуне. Размахивает смешно руками, рассказывая механикам историю, флиртует с девушками и очень громко смеется. Провоцирует Нурлана. Объявляют о старте. Лёха надевает шлем, садится в машину. Хватается за руль, и машина оживает, ревя мотором и бросая другим участникам гонки вызов. Флаг поднимает девушка, Лёха поворачивается направо и видит, как напряжен Нурлан. Он улыбается и резко вжимает педаль газа в пол, слыша громкий гудок. Лёша сосредотачивается на дороге, трое гонщиков остаются позади. Смотрит в зеркало заднего вида, наблюдая, как гонщики петляют и пытаются избавиться друг от друга. Он идеально проходит два поворота, но его обгоняет другой гонщик, он лишь громко смеется и вжимает педаль газа сильнее. Нос к носу пересекают финишную черту и идут на второй круг. Мужчина сжимает челюсть, потому что гонщик на первом месте не хочет уступать. Щербаков кидает взгляд и ругается себе под нос. Он не собирается уступать ему, но следующий круг они проезжают в таком же темпе. Лёша сжимает руль сильнее, выворачивая его, и ускоряется. На последнем круге его ослепляет солнце и его немного сбивает, поэтому уступает первенство другому гонщику. Гонка завершается после пяти кругов, он финиширует на второй позиции, но это лишь одна из нескольких частей гонки, поэтому расстроенным он себя не чувствует. Наоборот адреналин бушует в крови. Хочется прыгать и бегать. Он, выходя из машины, замечает, как на трибуне место казаха пустует, незаметно вертит головой, но его окликают ребята из его команды, и он заходит внутрь. Лёха перекидывается шуточками с соперниками о предстоящей гонке, обсуждает с механиками предыдущую гонку и выходит из гаража. Он щурится из-за солнца и прикрывает глаза ладонью. – До старта 10 минут. – оповещает его оператор и уходит к другим участникам. Сабуров сидит на капоте машины Лёши, весь такой красивый в солнцезащитных очках, в синем спортивном костюме и с ослепительной улыбкой. Лёша останавливается за несколько метров от машины и складывает руки на груди, пытаясь скрыть улыбку. – Нурлан. – Алексей. Щербаков подходит ближе и останавливается перед казахом. Из-за высоты машины, они оказываются на одном уровне. – Давно ты здесь? – С того самого момента, как ты меня заметил. – ухмыляется Сабуров и облизывает губы. Лёша сдается и улыбается ему. Издевается. – Лёха, 7 минут. – кричат ему операторы. Лёха поворачивается к ним и кивает. – Зачем ты приехал? – казах снимает очки и ставит их на капот. – Вчера вечером, мы кое-что не закончили. Нурлан одним пальцем резко тянет шлевки брюк, притягивая к себе Лёху. Гонщик становится между раздвинутых ног и наблюдает, как выдыхает Сабуров. Он не успевает спросить, что он имеет в виду, потому что оказывается утянут в поцелуй. Лёха сдается меньше, чем через секунду, его руки отчаянно цепляются за талию Нурика, прижимая ближе. Они теряются в ощущениях друг друга. Отстраняются, когда Щербакову кричат, что до старта 5 минут. Нурлан со стоном выпускает из своих объятий, но все равно удерживает его правую руку на талии. – Сочту, как за пожелание удачи. – с хрипом произносит Лёха, облизываясь. – Сочти, за предложение сходить вечером куда-то. – Сочту. – Я тебе оставил подарок в раздевалке. Надеюсь, понравится. – вставая с капота, произносит брюнет и надевает очки. Он игнорирует возмущающихся механиков и уходит из трассы. Позже после нескольких гонок, оставаясь в раздевалке один, Лёха замечает ключи от машины и записку в своем шкафчике. «Забери меня на этой малышке в 8» Он крутит в руках ключи и понимает, что это та Бэха, которую он не успел купить на прошлом аукционе. Щербаков фоткает ключи с запиской и отправляет сестре. Через пару секунд раздается звонок от нее: – Скажи, что это Сабуров тебе подарил?! – Он, он. Птичка в клетке, Лен.***
Проходит две недели, с тех пор, как Нурлан начинает ухаживать за Лёхой. Каждодневные свидания после работы, поцелуи в кабинете Сабурова, дорогущие подарки, которыми заваливает Лёшу казах. Но на большее они не рискуют. Боятся. Лёха боится, что Нурлан оттолкнет, не примет, узнает все, что он скрывает. А Нурлан боится, потому что это ему не свойственно, это не то, что он может сделать, он все-таки женат и ему не позволяет чувство собственного достоинства. Очередное свидание устраивает Лёша, приглашая в кальянную Рустама. Он просит друга выделить ему целый зал и организовывает там романтический вечер. Много дыма, мало алкоголя и полностью свободная одежда. Обычные худи и трико, чтобы не заморачиваться. Нурлан со своей привычной ухмылкой, чуть перемещается на бок, и теперь смотрит на лицо Лёхи, освещенное тусклым светом от чего его карие глаза начинают светиться. Щербаков, решивший, тоже переместиться на бок, придвигается ближе и начинает перебирать его выбившие из геля пряди волос. Он берет его за правую руку, и большим пальцем вырисовывает круги на запястье, а пальцами свободной руки мягко гладит пальцами скулы Нурлана, на что Сабуров прикрывает глаза, подставляясь ласкам и чуть ли не мурчит. Лёха дальше проводит по подбородку, чуть притрагиваясь большим пальцем по нижней губе и останавливается, придвинувшись еще ближе. Он уже чувствует пьяное дыхание Нурлана, но дальше придвинуться не решается. Нурлан выглядит таким расслабленным и счастливым потому что улыбается во весь рот. Лёха залипает и облизывает губы. Протянув руку, ледяные и длинные пальцы казаха касаются щек Щербакова. Лёша закрывает глаза и громко выдыхает. Нурлан обхватывает его лицо, мягко и нежно целуя его. В этот момент Нурлан чувствует, как в глубине грудной клетки приятно щекочет. Как только он углубляет поцелуй, ему кажется, что он видит звездочки. Пьяный парень решает все свести на алкоголь, но приятное тепло около солнечного сплетения не дает ему покоя. Его кажется физически тянуло к Алексею. Шатен мягко отстраняется потому что ему не хватает воздуха, и блаженная улыбка сразу же озаряет его лицо. Он облизывает губы и думает, что опьянел, хотя не пил и капли в своей жизни. Но эти губы, напор и жар от Нурлана точно одурманили его голову. – Я и не знал, что твои губы настолько мягкие и вкусные, - шепчет Сабуров, он буквально готов треснуть по швам, настолько все внутри распирало после этого поцелуя. Делает глоток алкоголя и обратно возвращает руку на лицо своего друга. – Нурик, ты, что флиртуешь со мной? - мягко смеется Лёша. Его рука спускается ниже и начинает играться со шнурком толстовки. – Ну… Ты определенно симпатичен мне. – Нурлан припадает к его шее губами и языком проводит по ключице. – Да, ты, что? – чуть смеется Щербаков, но отталкивает его, кладя руки на плечи, и пальцами хватает за подбородок брюнета, заставляя смотреть ему в глаза. – Дааа, очень. Ты крутой, Лёх. А еще красивый, вкусно пахнешь, и я не понимаю, как я жил без тебя до этого времени. – глаза Нурлана полностью черные, улыбка до ушей, а сам пьяный в хлам. – Это, что признание в любви, Нур? - шепчет Лёша и утыкается лбом к его лбу, томно дыша. – Да. – Сабуров посылает к черту свое достоинство, потому что, если не сейчас, то в будущем он никогда себе не простит эту упущенную возможность. Он громко дышит и целует его, хватая губами нижнюю губу, но отстраняется и хрипит. – Давай, к тебе. – Думал, не предложишь.***
Лёха подается, ластится и задыхается. Нурлан касается губами каждого участка кожи, кусается, метит, ногтями царапается и сжимает его мышцы руках. И снова кусается, куда только достанет. Щербаков сжимает руки в кулаки, а спина выгибается над простынями, когда губы Нурлана кружат по чувствительному колечку мышц. Казах отстраняется, чтобы отдышаться и вновь наклоняется к расселине широко разводя руками ягодицы. Проводит языком, толкается внутрь и кружит, отмечая краем уха мычание. Рукой твердо сжимает ногу, чтобы удержать парня на месте. Пьяное сознание Нурлана кричит «Выеби», но он терпит, заглушая его стонами мужчины снизу. Лёха путается, пьянеет до одури, исчезает совсем в стоне. Его бёдра бесстыдно толкаются, руки сжимают простынь, а глаза закатываются от наслаждения. Он в ахуе. Он не понимает, как можно это делать языком, потому что это пиздец охуенно. Сабуров снова стискивает пальцы на бедрах Лёхи, наблюдая, как дрожит его член, крупно пульсирует, становясь более чувствительным, и жмется к животу. Он целует его у основания и поднимается к головке мокрыми поцелуями, вылизывает и посасывает ртом. Нурлан слышит, что Щербаков матерится и кладет руки на его волосы, чуть сжимая в руках. Казах обхватывает головку губами и скользит вниз, пропускает в горло. Лёха заводит свой темп и кончает, крича имя мужчины. Нурлан хватается за талию и переворачивает его на живот. Бёдра он хватает и приподнимает к себе. Теплые ладони мягко касаются каждого сантиметра кожи. Щербаков двигает пару раз бедрами, и Нурлан улыбается. Он всем весом наваливается на Лёху, влажным членом скользит между ягодиц. Лёха чувствует, как кусают его плечо и мягко шепчут, обжигая ухо: – Ты не представляешь, какой ты охуенный. Нурлану хочется до искр из глаз, до силы, жестко поиметь так, чтобы Лёха забыл своё имя. И он толкается в горячую влажную дырочку. Слишком резко, заставляя русоволосого закричать. – Полегче, блять. Думаешь, я каждый день ебусь. – Простипростипрости, малыш. – он целует плечо, переходя на щеку, и немного ждет. Лёша громко дышит и жмурит глаза, упираясь щекой в простыни. Он плавится, задыхается, чувствуя, как член внутри разрывает его. Он никогда не испытывал ничего подобного. Нурлан начинает двигаться мягко, заботиться о том, чтобы толчки были нежными. Целует загривок и кусает в шею. Щербаков такой горячий и мокрый, и только для него, и это сносит ему крышу, взрывается красками внутри вен. Будто вся Вселенная сужается до этого места. Внутри Лёши все горит, когда крупная головка давит на простату. Нурлан начинает наращивать темп, вбивая влажное от пота тело в матрас, рукой цепляется за изголовье кровати. Лёша сжимает простыни, комкает их. Костяшки на его руках белеют из-за напряжения, а горло начинает саднить из-за постоянных стонов. Он начинает подмахивать толчкам, заставляя Сабурова рычать и беспощадно вбиваться в растянутую и растраханную дырочку. Брюнет чувствует, как по вискам течет пот, а кожа слипается. Щербаков громко стонет, и Нурлан не выдерживает, он кончает, наполняя его своей спермой. Но он не останавливается, продолжая трахать Лёшу. Мужчина лишь скулит, смакуя ощущение заполненности, которое никогда не испытывал. Волна удовольствия прокатывается по его телу, и Лёхе кажется, что он не здесь. Он мутным взглядом пытается рассмотреть свою комнату, но все начинает плыть. Все его тело трепещет от наслаждения. Лёху ломает под Нурланом. – Нурик…м-мне…мне нужно.. – всхлипывает Лёша. Пальцы мужчин переплетаются. Нурлан обхватывает член Лёхи и начинает дрочить в одном ритме с глубокими толчками. Мир сжимается до невероятного клубка ощущений. Нурлан будто становится для него всем миром, затопляет чувства своим присутствием. Оргазм накрывает Щербакова, и он кончает так сильно, что едва не теряет сознание. Сабуров дрожит, крупными волнами проходится по всему телу, ноги напрягаются, и он снова кончает внутрь, наполняет сжимающуюся дырочку. Нурлан целует в загривок и аккуратно выскальзывает из дырочки. Тонкая нитка спермы тянется следом по промежности и впитывается в ткань простыни. Лёша неровно дышит, не шевелясь. Брюнет откидывается на постель и что-то говорит, еле слышно смеясь. Щербаков уже не слышит, его глаза закрываются, а сознание засыпает. Сабуров чувствует, как дыхание мужчины становится глубже и медленнее. Поэтому он поворачивается на бок и начинает рассматривать его родинки на его спине, стараясь запомнить каждую. Переводит взгляд на лицо и не понимает, что он нашел в нем. Почему его сердце каждый раз начинает колотиться, когда это лицо улыбается? Почему внутри него летают бабочки, каждый раз, когда Лёха дотрагивался до него? И сейчас после крышесносного секса, он думал, что где-то в жизни он свернул не туда. Но чем больше отрицал мысль о том, что он влюблен, тем больше пропадал в этом светлом человечке. Щербаков просыпается в полшестого. Он выбирается из крепких объятий Нурлана и прокрадывается в ванную. Осматривает в зеркале себя. Полностью обнаженный, опухшие от поцелуев губы, растрепанные волосы, и все тело было усыпано метками. Небольшие покраснения, где Нурлан стискивал пальцы, и темно-красные следы от засосов на шее и груди. – Блять, очнись уже. – зло шипит своему отражению, опираясь на раковину. Он вновь проходит в комнату, в поисках телефона. Ленка 03:45 ЛЁХА ТЫ ПРОСТО БОМБА НЕ ДУМАЛА ЧТО ТЫ ТАК ОХУЕННО ТРАХАЕШЬСЯ Трансляция несколько раз прерывалась Но Рустам помог сохранить все на ноут 03:46 Мы сделали скрины Заехали домой к Сабуровым и скинули в ящик конверт 03:48 Утром Диана скинет деньги Не забудь убрать камеру!!! 03:52 КАМЕРУ НЕ ЗАБУДЬ Лёша оглядывает спящее тело в кровати и тихо пробирает к телевизору у стены. Двумя руками снимает защелку и убирает камеру. Закидывает ее в сумку и начинает одеваться. Пора съебывать отсюда.***
– Я домой хочу. – Лена отпивает с банки пиво, вглядываясь в вечерний город. Солнце зашло за горизонт всего пару минут назад, но темнота сразу обволакивает весь город, затапливая своими крыльями каждый переулок, каждый бульвар. Холодный апрельский ветер пробирается под одежду, заставляя зябнуть от холода, путается в волосах, будто очищая голову от мыслей, проникает в организм, размешивая алкоголь с кровью. На крыше многоэтажного дома было хорошо. Никто не мешал, можно подумать и выбросить все ненужные мысли. Лёха нашел это место, когда только купил квартиру на 8 этаже, заплатив консьержу, чтобы тот дал дубликат ключей от крыши. Он редко посещал крышу, но, когда это делал пропадал на несколько часов, выключая телефон. Лёха никогда не садился на край многоэтажки, заменой лавки была высокая перегородка посередине крыши. Ломакина сжимает в руках банку, скребя своими кольцами по жестянке, и сильнее горбится, пытаясь согреться в большой джинсовой куртке. Лёха, сидящий в одной толстовке лишь глядит вперед и никак не реагирует. – Лёш.. – Иди сама, я посижу тут. – он протягивает ей ключи, но девушка остается сидеть на месте, зло зыркнув на него. Щербаков обратно кладет ключи в передний карман толстовки и громко вздыхает. Он чертовски устал. Он пиздец заебался. – Нур. – Не подходи ко мне. – Сабуров пытается унять дрожь в руках и хватается за волосы, зачесывая их назад. Он мечется по своему кабинету из одного угла в другой, не обращая внимание на Лёху. – Это, блять, все ты! Во всем виноват ты! – Нурик, это.. – Закрой рот, Лёха, ёбанный твой рот, заткнись, нахуй, Алексей! – кричит Нурлан и кидает в его сторону бильярдный шар, который летит совсем наискось. – Ты вообще не должен здесь быть, я тебя уволил еще вчера! Че ты потерял тут? – Ты меня любишь? – Щербаков в плотную подходит и чуть отдергивает локоть. – Что? Это тут причем? – казах вырывается из хватки и подходит к окну, шумно выдыхая. – Три дня назад ты сказал, что любишь меня, и, что я твоя душа! Ответь на вопрос?! – кричит Лёха и кидает бильярдный шар в телик, который с шумом падает и трескается. – Три дня назад, когда ты еще был преданным мне? Ты мне никто, Алексей, я тебя не люблю и знать не хочу! Эти слова повторяются у него в голове, но заглушить его он не может уже неделю. С того самого дня, когда они отдали Диане фотки с их ночи, прошла неделя. Сначала прекратил с ним общение, через день уволил, а когда Лёха хотел попробовать ему рассказать, он сказал то, что заставило его потеряться. Щербаков построил стены вокруг себя. Его выкручивало, выворачивало и просто ломало изнутри. Он четко запомнил ненавидящий взгляд карих глаз слишком хорошо. Взгляд, в котором смешались презрение, горделивое отречение и тонна боли. Лёха отчаянно, до зубовного скрежета не хотел признавать правду, что он поступил, как идиот, идя на поводу своей жадности. Он не хотел признавать, что Нурлан ему нравится. Казах явно заманил его своими темными глазами, глубоким голосом, совратил сильными руками и настойчивыми губами. Он чувствовал себя счастливым, рядом с ним, и из-за этого еще больше злился, потому что сейчас уже ничего не вернуть. – Братишка, поговори со мной. – Лена садится ближе к мужчине и обнимает его за талию, кладя голову на его плечо. – Мы плохие люди, Лен. Мы разрушаем семьи. Мы ломаем людей. – Щербаков поворачивает к ней, опускает взгляд вниз и чуть дергается, когда девушка прикасается холодными пальчиками к его лицу, заставляя поднять голову. – Ты не прав, братишка. Мы не плохие люди, мы лишь зарабатываем деньги. Пытаемся выжить в этом страшном мире, как и все другие. Помнишь, что ты мне говорил, когда я не хотела делать это с первой целью, Настей? Ты тогда сказал, что богатые всегда и везде отбирают и будут отбирать все у бедных. Думаешь, этим мажорам не наплевать было, когда они отбирали у нас дом. Им похуй, потому что они прогнили и своим ядом отравляют всех, к кому прикасаются. Помнишь, ты мне это говорил, Лёш? – Помню. – Семью Нурлана не мы разрушили. Пойми, он сам. Он сам ломал свою семью, он сам решил какое у них будет будущее, когда начал быть мудаком, по отношению к Диане. Мы не ломаем людей. Людей ломает то, что внутри. – она тыкает пальцем ему в грудь. – Ты хороший человек, Лёш. Ты самый лучший брат в мире. И, если ты не хочешь приходить в себя ради самого себя, то сделай это ради меня. Как раньше, когда ты решил уйти в армию вместо учебы, чтобы бюджетное место отдали мне. Ты должен ради меня. – Хорошо... Лёха закрывает глаза и оказывается в объятиях сестры. Лена права. Как обычно. Ему реально пора взять себя в руки.***
Из-за яркого света уличных ламп звезды тускнеют и теряют свою природную яркость. Щербаков щурит глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то в темном полотне, но белый свет раздражает глаза, заставляет сомкнуть веки. Он потирает ладонями глаза, прислушиваясь, как рядом Рустам снова щелкает зажигалкой и затягивается. – Звезд не видно. – хрипит Лёха, опираясь на металлические перила у черного входа кальянной Рустама. – Надо свет выключить. – отвечает кабардинец и заходит в заведение, и через пару минут выключается яркая лампа над головой Лёши и еще пару сбоку, а дальние у дороги остаются. Щербаков чуть высовывает язык и поднимает голову. Июньский теплый ветер треплет его волосы, играет шнурками на шортах и обнимает его. Рустам чуть хмыкает. Его предложение подышать воздухом кажется действует на его друга, потому что он видит, что Лёха радуется. Впервые за два месяца. Последний месяц дался Щербакову сложнее, он, как угашенный возился с новой точкой кальянной, не вылезал из фитнес-зала, спал по четыре часа в сутки и перестал, как раньше болтать без умолку. Его голубые глаза больше не светились счастьем, лицо осунулось, появились жуткие темные мешки под глазами, а губы перестали искривляться в улыбке. И сейчас у Лёши душа радуется, узрев в глубокой ночи сложенные в узор белые точечки. Его усталость как рукой снимает, и мужчина решительнее вглядывается в небо. Губы трогает улыбка, а слегка тусклый свет ярких звезд отражается в его голубых глаза, он тихо вздыхает. Теплые воспоминая греют его душу, даже спустя столько времени, заставляют сердце сладко вжиматься в грудь, в надежде, что где-то там, очень далеко, кто-то точно также смотрит на созвездия, и как будто они делают это вместе, только из разных концов города. Большая Медведица заставляет Нурлана перевести взгляд со стакана, на дне которого плещутся виски со льдом, на темное бесконечное полотно с усыпанными белоснежными жемчугами. Она будто напевает, приговаривает ему о воспоминаниях, разливая по всему телу теплое чувство, которое будто твердит ему: «ровно, как и ты, виновник твоего разбитого сердца, смотрит сейчас на меня». Он закрывает свои глаза, позволяя растечься по щекам прозрачными реками. Лёха смаргивает пелену слез, начинает судорожно всматриваться в небо, разыскивая белесые веснушки неба, которые решаются скрыться от него черными тучками. Он обречённо опускает голову вниз, крепче впиваясь пальцами в уже теплый металл, и закрывает глаза. Тень самых последних воспоминаний остается горечью на кончике души. До чего же удивительно, что их сплетенные души, даже когда тела в тысячах километрах друг от другу, радуются и страдают одновременно, разрываясь от любви до боли. Щербаков видит, как Рустам тушит окурок, втаптывая в землю кончиком кроссовка, и поднимает на него чуть заплаканные глаза. – Рустам. – мужчина поворачивается к нему, опираясь на перила. – А? – Помнишь? – Лёха тянет край футболки к себе, заставляя кабардинца подойти ближе, и проводит пальчиком груди, – Ты вроде мне минет должен. – Ты же грустишь? – ухмыляется Рустам, тянется вперед и кладет руки ему на плечи. Щербаков фыркает, а его взгляд мечется по его лицу к ключице. Он наклоняется, губы останавливаются возле уха, а язык скользит по ушной раковине. – Мне грустно, но как-то до пизды. – Пошли внутрь. – шепчет Рустам и хватает его за руку, переплетая пальцы. Они заходят в випку, Рустам закрывает дверь на ключ и подходит к Лёхе который садится на один из диванов. Кабардинец садится на колени перед ним, не разрывая зрительного контакта, и кладет локти на его колени. Лёха проводит по его волосам, зарываясь в мягкие кудри, спускается ниже. Касается подушечкой большого пальца по нижней губе и мягко толкает внутрь. Рустам обхватывает губами кончик пальца и легко касается языком, но дальше не впускает, слегка кусая зубами кончик пальца. Щербаков вынимает палец, спускает по подбородку и проводит по бороде. Он наклоняется к нему и обнимает его за шею, утыкаясь носом в макушку головы. – Я не могу, Рус. – Я знаю. – шепчет кабардинец ему в ответ и обнимает руками за талию, мягко гладя по спине. – Макар сказал, что Сабуров завтра уезжает в Казахстан. – Рустам чувствует, как напрягается его спина, а руки, обвивающие его шею, сжимают чуть крепче. - Будет плохо, если ты не успеешь сказать ему, что любишь его. – А толку? – А ты попробуй, потом скажешь какой толк. – хрипит Рустам и потирается носом об футболку. – Он меня оттолкнет. – плачущим голос произносит Лёша и сильнее зарывается в кудри. Он чуть ослабляет хватку и Рустам тоже убирает руки, выпрямляясь. – А если нет? – брюнет кладет руки на щеки Щербакова и подушечками пальцев проводит по коже. – Он тебя любит. Ты тоже. – Лёха держится за запястья Рустама и чуть качает головой, закрывая глаза. – Я домой хочу. – шепчет он и Саидахмедов отпускает руки вниз, поднимаясь на ноги. – Хорошо, я тебя отвезу. – брюнет протягивает руку, помогая Лёше встать с дивана. – Я сам. – Нет, я отвезу.***
Рустам паркуется у незнакомой многоэтажки, заставляя Щербакова недоуменно оглядываться по сторонам. Обычная многоэтажка с детской площадкой с множеством авто. – Мы где? – рассеяно спрашивает Лёша и оглядывается на друга. – Нужно кое-что забрать. – спокойно отвечает кабардинец, расстегивая ремень. – Пошли. – кидает он и выходит из машины, негромко захлопывая дверью. Он что-то печатает в телефоне и обходит машину, кивая Щербакову. – Может мне не надо идти? Поздно уже, - светловолосый выходи из машины и смотрит на часы. Пол двенадцотого Но Рустам игнорирует его, показывая рукой на подъезд. Лёха ежится от ветра и идет за другом. Они заходят в подъезд, поднимаются на лифте и останавливаются у двери с цифрой 23. – Заходи. – Рустам открывает дверь перед другом, и после заходит сам. – Крайняя комната, там пакет лежит, сгоняй, а. Мне что-то лень кроссовки снимать, а ты в сланцах. Лёха чувствует подвох, но разувается и поджав губы идет прямо по коридору. Он слышит мужские голоса, но внимания на них не обращает, окидывая взглядом другие комнаты. Щербаков проходит внутрь комнаты, которая оказывается спальней, но пакета не находит. – Рус, тут нет пакета. – он на пятках разворачивается, когда слышит, как захлопывается дверь. – Ты что тут делаешь? – Лёха обращает внимание на дальний угол комнаты, где стоял шкаф с открытой дверью, за которым сейчас стоял Нурлан в своей неизменной черной футболке и трико. – Что происходит? Почему я здесь? – Тоже самое я хочу у тебя спросить. Что ты тут потерял? Свали нахуй. – раздраженно произносит Сабуров и проходит мимо него, толкая плечом. Он подходит к двери и одергивает ручку, которая не поддается. – Эй, че за хуйня? Илюха, что происходит? – дергает за ручку сильнее и чаще, но дверь остается закрытой. – Рустам! – кричит Щербаков, подходя ближе к двери. – Это нихуя не смешно, выпусти меня! – он пару раз бьет по двери. За дверью слышится какой-то шорох, а потом раздается негромкий хлопок. – Рус? – Что? – подает голос кабардинец, стоящий за дверью рядом с Макаром. – Выпусти. – Нет. – Пидора ответ. Выпусти, блять. – Пока не поговорите, не выпустим. – отвечает Илья. Лёха злится, он чертовски устал, но играть по их правилам он не намерен. Нурлан жмет переносицу, пытаясь успокоиться, но раздражение растет в геометрической прогрессии. Он зол на друга, который решил подставить его, отправив искать ему какую-то футболку. А еще он зол, что рядом с ним находится Щербаков. Они стучат и пытаются докричаться до друзей, стоящих за дверью, но получают полный игнор. Щербаков устало вздыхает и отходит от двери. Опирается спиной к стене рядом с дверью, закрывает глаза и скрещивает руки, заставляя себя отстраниться от ситуации. – И че молчим?! – кричит Макар за дверью, а Нурлан злится еще больше. Он шагает из угла в угол игнорируя Лёху. – Илья, выпусти! – кричит казах, стуча по двери кулаком. Мужчина пару раз с силой бьет плечом, пытаясь открыть, но Макар снаружи кричит, чтобы он не пытался. Сабуров ладонью бьет по дереву и отходит, громко дыша. – А ты че, блять, стоишь? Помогай, если хочется выбраться. – обращается к Лёхе, но он лишь пожимает плечами. – Вы все договорились, это ясно, как день! – заключает Нурлан. – Одни предатели вокруг! Сука! – Заебал, успокойся! – подает голос Щербаков, не открывая глаз. Его руки, скрещенные на груди, напрягаются, когда он чувствует, что Нурлан слишком близко подходит к нему. – Я тебя просил не разговаривать со мной. Не открывай свой предательский рот! Щербаков открывает глаза и хмурит брови. Злой, напряженный образ Нурлана встает перед ним, глаза полностью черные, лицо неспокойное и опасное, грудь максимально напряжена под черной футболкой, на руках вены синевой струятся, волосы взлохмаченные. – Ты первый начал! – наглеет Лёха, вскидывает свой подбородок и взглядом буравит его лицо. Нурлан сжимает кулаки и поднимает правую руку, направляя на лицо Щербакова, но промахивается и бьет рядом с головой мужчины. – Блять! Брюнет шумно вздыхает и уходит к другой стене, проводя руками по волосам. Он поворачивается спиной и медленно скатывается по стене, закрывая руками лицо. Вытягивает ноги и бьется затылком о стену. Лёха хочет спровоцировать Нурлана, но вовремя затыкается. Он раньше посещал его тренировки по боксу, живым бы он отсюда точно не вышел, даже при условии, если Илья с Рустамом успеют разнять их. Он тоже садится, повторяя позу Сабурова. Кладет холодную ладонь на затылок и чуть потирает. Голова начинает раскалываться. Хочется плакать, но слез нет. – Как ты? – Лёша решает нарушить напряжение, тихо шепча. – А тебя ёбет? – отвечает Нурлан с закрытыми глазами. – Не ебало бы не спрашивал... – казах молчит. Лёха поджимает губы, играясь с шнурком шорт. – Слышал, что ты уезжаешь в Казахстан. – Да. – Почему? – Слишком много предателей вокруг, - зло шипит Нурлан. Он кладет одну ногу на другую и чуть отсаживается от стены, чтобы было удобнее. – ты как? – Плохо. – хриплым голосом произносит Щербаков, заставляя Нурлана распахнуть глаза и посмотреть на него. – А чего так? Вроде тебе хорошо заплатили. Ты должен был радоваться, купаясь в деньгах. – брюнет щурит глаза, желваки играют на скулах. Он пытается спровоцировать мужчину. – Нет. Мне было очень хуево. – признается светловолосый, резко отдергивает эглет от шнурка, но со злостью бросает веревочки и прижимает ладони к глазам. – Я тебя не верю, Лёх. – шепчет Нурлан. – Я больше никогда не поверю ни единому твоему слову. – он усмехается, закусывая губу. – Я даже не уверен, так ли тебя зовут. – Все то, как я к тебе относился, что чувствовал, что рассказывал о себе было правдой. – Расскажи, эту сказку кому-то другому. – Нурлан встает с места и вновь подходит к двери. – Илья, выпусти! – Нурлан, нет! – кричит Макаров с другой стороны двери, с опаской глядя на Рустама. Он боится, что его друг может вышибать дверь. – Заебал, открой эту ебанную дверь, – отчеканивает брюнет и сильно бьет по двери кулаком. – пока я не выбил ее к чертям! Лёха проводит рукой по волосам и тоже встает с места. Он подходит к шторе, открывает дверь, впуская в комнату теплый ночной ветер. Смотрит вниз, пытаясь разглядеть землю, но сетка закрывает вид. Лёша снимает сетку, привлекая внимание Нурлана, он наклоняется вниз из окна, стараясь понять, что находится внизу. Он всматривается на детскую площадку и тротуар, и понимает, что комната находится прямо под козырьком подъезда. – Ты, что делаешь? – кричит Сабуров и затаскивает за локоть Лёху обратно в комнату. – Мы на третьем, смотри, - Лёха показывает рукой в сторону окна. Казах медленно приближается и чуть наклоняется. – Козырек. Можно свалить. – предлагает Лёха и вновь наклоняется, но Нурлан опять резко тащит за руку к себе. Мужчина от напора, сталкивается спиной об его грудь. Он чуть дергается, когда чувствует крепкие руки, обнимающие его поперек груди. – Ты дурак? Не пущу. Лёха застывает, пока Нурлан закрывает окно одной рукой, а другой удерживает его. Он следит за его напряженными руками и вслушивается в его громкое дыхание. – Прости. – шепчет брюнет и убирает руку, чуть отталкиваясь. – Не делай этого. Подождем немного и нас отпустят. – Ты не сказал, почему ты уезжаешь. – Мы с Дианой разводимся, и мама хочет, чтобы мы пожили там некоторое время. А все из-за тебя! – прикрикивает Нурлан, хмуря брови, и скидывает руки. – Блять, Нурлан, почему ты такой невыносимый? – Лёха проходит мимо, чуть толкая плечом. – Чего? – Ты ебанная спичка. Сука, резко вспыхиваешь и так же гасишься. – зло шипит Щербаков, когда его разворачивает Нурлан. – Лёх, заткнись, блять. Че ты хочешь от меня? – Вот, опять! Нет, я не заткнусь, ты заебал затыкать меня! Я тебя не понимаю, где твоя инструкция? Серьезно, такие парни, как ты должны доставляться с инструкцией по применению! – Я все равно уезжаю, зачем тебе моя инструкция? – Потому что я не хочу, чтобы ты уезжал! Ты, блять, пиздец какой страшный! Чтобы быть с тобой нужна охуенно огромная смелость! Но я хочу быть с тобой, понимаешь? – Чт.. – Заткнись, моя очередь говорить. Ты знаешь кем я работаю? Отвечай, блять. – кричит Щербаков, размахивая глаза. – Нет, и знать не хочу. – Нурлан складывает руки на груди и поджимает губы, буравя взглядом лицо мужчины. – Я занимаюсь шантажом. Я наебываю богатых людей. Мажоров, как ты. – Лёха тыкает пальцем в его грудь. – Думаешь, нахуй мне это сдалось стелиться под человека, чтобы потом ходить унижаться, вымогая деньги. – он вскидывает руки наверх. – У меня есть ебучее образование, я охуенный механик. Я мог бы все эти шесть лет заниматься тем, чем люблю, а не ложится в одну постель со сраными мажорами. – каждое слово эхом отдается у него в голове. – Так почему ты этого не сделал? – Нурлан чуть отталкивает его за плечи и кричит в ответ – Мы бы тогда никогда не увиделись с тобой, и не было бы так больно, как сейчас! – А ты думаешь, мы увиделись с тобой полгода назад. – Лёха громко смеется, напрягая Сабурова. – Нет! Помнишь 12 лет назад, твое первое дело. Первое дело адвоката Сабурова младшего. Когда ты забрал у меня и моей семьи наш дом, помнишь? – Лёха зло улыбается и бьет в ответ брюнета в грудь, – когда ты посчитал, что мы незаконно там живем и признал другого богача правым, чтобы тот построил там ебучее казино. – снова пихает его, – Мне тогда было 16. Помнишь меня? – он показывает на себя, криво улыбаясь, – Сельского урода, который спустил тебе шины, и набил тебе морду. Это был я. А помнишь, что ты тогда мне сказал? – вскидывает подбородок наверх, – Что я бедный, а ты богатый. Богатые всегда и везде будут отбирать у бедных. – выплескивает ему в лицо. – Так это была твоя месть? – усмехается Нурлан и проводит руками по волосам, отходя назад. – Нет. – качает головой Лёша и пожимает плечами. – Нет, это мне показала твоя жена. – он указывает на него. – Диана? – ошарашенно спрашивает Нурлан и садится на кровать, прижимая ладони к ушам. – Да. Я пришел к ней за день до той ночи. Я признался ей, что не могу поступить так с тобой, потому что ты дорог мне. Ты, сука такая, залезла мне в голову, и я буду самым конченным человеком, если сделаю так с тобой. А она показала мне тебя молодого, и я все вспомнил. Я понял, что ты этого заслуживаешь. – сиплым голосом говорит Лёха, чувствуя, как опустошается внутри. – Я не знал. – шепчет Сабуров, крепче сжимая ладони на голове. – Лена тоже не знает об этом. Я эти два месяца так мучился, я, блять, умирал изнутри. Потому что не мог сказать родному человеку, который убивался из-за меня, что я сделал это не только потому что ты мудак, плохо относящийся к жене, а потому что ты, Сабуров, угробил когда-то наши жизни и чуть не загнал моих родителей в могилу. Я загнал себя так сильно из-за этой любви к тебе, что даже после всех этих мучений я все равно хочу быть с тобой. Потому что пиздец я оказывается очень сильно люблю тебя. Я никогда не признавал этого, но сейчас говорю. Я, блять, люблю тебя! – Я не знаю, что ска-сказать. – Мне очень сильно до пизды ответишь ты мне взаимностью или нет, но вот тебе правда. Я тебя люб- Не успевает досказать Лёха, как Нурлан толкает его, вжимаясь к нему всем телом и целует. Мажется губами жадно, грубо и чересчур яростно. Губы помнят эти поцелуи, а тело прикосновения. Лёша громко дышит, ловит губами воздух, утыкаясь лбом в нурлановское плечо, и чувствует, как Нурлан неуверенно кладет ладони на спину, чуть сжимая, а подбородком утыкается в золотую макушку Щербакова. Он ощущает сильное тепло сквозь ткань черной футболки. Он очень скучал по объятиям Нурлана. – Зачем? – плаксиво произносит мужчина, неловко обнимая его в ответ и хватая за талию. Словно вымаливает прощение. – Ты не затыкался. – шепчет Нурлан и вдыхает носом его запах. Яблочный шампунь. Такой родной. Заставляет щипать глаза и шмыгать носом. – И только? – Я соскучился. – Нурлан крепче обвивает его спину, закрывает глаза. Лёша дергается, но остается стоять на месте. – Ты не представляешь, как я сильно по тебе скучал. – Не верю. – Щербаков опрокидывает голову, поднимая взгляд на лицо казаха. И только сейчас понимает, что Нурлан очень схуднул, лицо бледное, а мешки под глазами глубокие, почти темно-синие, усы немного обросли. Сабуров клюет губами по его, обжигая дыханием, и снова отстраняется. Всматривается в усталое лицо Лёши, его глаза дергаются серой дымкой, на уголках скапливаются слезы. Старается успокоить бешено колотящееся сердце и сбившее дыхание. – А теперь? – Лёха мычит и качает головой, закрыв веки, а Нурлан невесомо касается его губ. – Теперь? – снова мычит, и опять ему целуют губы. – Ты так просто не отделаешься. – шепчет Лёха и открывает глаза, позволяя хрустальной слезинке скатится по щеке. У Нурлана щемит сердце, болью отдаваясь по всему телу. Сухими губами ловит слезинки, стекающиеся одна за другом. – И не хочу. – шепчет Сабуров и утыкается лбом в его, закрывая глаза. – Обещаю больше никогда не причинять тебе боль. Только не уходи от меня. – Нурлан лишь сглатывает и несдержанно припадает к губам, чувствуя соленые слезы сквозь поцелуй. И пусть в жуткой тишине сейчас сливаются губы, а сердце рвется от любви на части. Лёха понимает, для большинства он может показаться диким, безрассудным придурком, но он наконец нашел кнопку внутри себя «Повтор». Ему хочется верить, что где-то глубоко внутри Нурлана есть тот казах, которого никто раньше не видел. Этот Нурлан поразительно чуткий, внимательный, требующей ласки. Где-то под колкими замечаниями, дерзкими образами и мудачеством, есть кто-то более способный на любовь, чем Лёха может себе представить. И он верит.