Старый фильтр

ᅠСвет вроде бы починен, но в отсеке «электричества» все равно темно, намного темнее, чем в тех же коридорах или столовой. Маленькая ладонь хватается за руку, что пытается соединить два провода одного цвета, чтобы далеко не отходить в этой темноте. Чёрт, все таки темно, нужно сосредоточиться, чтобы увидеть нужный цвет сквозь свою тень и затемнённое забрало шлема. Ребёнок осматривает знакомую комнату, пока старший копошится с работой, по полу, по потолку, всюду разноцветные провода, что уходят и выходят за стен комнаты. Сзади генератор, что питает весь корабль электричеством, но пока Белый недалеко, бояться за отключение не стоит. Но вот самому члену экипажа нужно быть начеку, Синий как-то раз говорил, что двери у хранилища сами по себе закрываются, хоть и явных признаков вторжения в управление не было. Может сбой? Хотя тогда реактор уже б пошел к чертям… Тихое и равномерное дыхание сопровождает хруст ламп на потолке. Они надёжные, но портят тишину, хоть и не сильно. Стекло легко запотевает от тёплого дыхания, но нет ни единого намёка на шорох издалека. Слышится только звук соединения меди с медью, по которой передаются электрические импульсы, у опытных рук в белых перчатках. Черный же просто наблюдает. Стоя в проходе он смотрит за двумя персонами в белых, каноничных скафандрах, но ничего не делает. Только отбрасывает длинную тень в комнату, что и так трепещет риском возгорания из-за одного неверного шага. Белый как всегда на своей волне, не замечает ничего происходящего вокруг. Иногда можно задуматься, не дурачка ли в команду приняли, но его действия при поломках на судне говорят об обратном. Быть может, ребенок в душе, но профессионал на деле, это делает из него хорошего члена экипажа, который поможет и поддержит остальных. Молодец, что ещё ему скажешь. Беззаботный шумный придурок. Как ни крути, его пропажу заметят, сложно потерять из виду такой лучик, но он всегда мешает поломкам. Ему бы руки оторвать, да на части разорвать, жаль, правда, потом мелочь оставлять без присмотра, да и лишние глаза ни к чему… В хранилище или нижнем двигателе, кажется, никого, но этим путём могут пройти с управления или охраны… Ох! Черный будто бы выходит из транса, когда Белый поворачивается на Малыша, что указывал на стоящего в проходе компаньона. – Хэй! Черный, ты чего? – Задорный, довольно высокий голос обращается к шокированному предателю. Он совсем далёк от мира? Не подозревает тихо стоящего в проходе Чёрного? Ребёнок, что заметил первым парня энергично машет рукой, будучи счастливым гостю. – Я… – Нужно было срочно придумать отмазку, вдруг дурачок заподозрит. – Я наблюдаю за твоей работой. Синий говорил держаться хоть по двое. Этот голос спокойный, не скажешь, что сейчас он обдумывал убийство с примесью адреналина в крови, да и он тише, размеренней и ниже. Как у хорошего курильщика, что вот-вот загнёт копыта от рака лёгких. – А, ты об этом. Не беспокойся, со мной ведь Малыш, да и кто вообще пойдет из наших друг на друга? – Белый такой простак, его даже жаль становится… – Но раз ты тут, то я как удав! Было явно слышно, что Белый улыбнулся, что загнало в тупик предателя. В области груди жарко и зубы сцепились, средний с безымянным пальцы содрогнулись, хоть то и не было заметно. Засунув руку в карман штанов Белый достал батончик «на черный день» и прошёл к проёму, Малыш послушно последовал за ним, и ступил в бок, когда старший схватил ни в чём не винную левшу Черного, чтобы насильно отдать «тот самый батончик», о котором другие уже составляли легенды, ведь Белый часто заикался при обеде, что если что – перекусит. И, конечно, второй тоже знал об этом, что смутило ещё больше. Взглянув сначала на руку в белых оковах с батончиком, а потом и на обладателя «оков» без мимики или слов Черный задавался вопросом, на что Белый лишь рассмеялся. – Полагаюсь на тебя, а это – подбодрение! – Белый, не стоит… – Да ладно тебе, не помру я с голоду, а тебе приятно. – Но– – Я обременяю тебя, чего не хочу. Так что наслаждайся, сладкоежка! Скорее всего он все это время улыбался. Это так напрягающе. Белый резко сделал поворот на сто восемьдесят градусов и вернулся к проводам, а ребёночек затормозил, смотря на Черного. Когда его уже заметили тот вытянул руку вверх призывая дать «пять», на что неохотно и неуверенно ответили. Полторашка подпрыгнул и вернулся к опекуну, наблюдать за его работой дальше, оставив Чёрного всё так же отбрасывать тень в комнату. Это обременяет, желание убить такого доброго и доверчивого чудака полностью исчезло. Наоборот хочется его единственным оставить в живых, ведь… Он мне доверяет. Хах. Столько проблем. Чёрный тянет молнию куртки вниз, не до конца, лишь немного, чтобы пролезла рука с батончиком. Рано ещё, попозже, на «чёрный день». В тёмном фоне за скафандром виднелось что-то белое и что-то, что шевелилось, он спрятал кусок шоколада во внутренний карман, точнее туда, где он должен быть. Стоит продолжить наблюдения, а убийство… Можно отложить на потом. Из конца комнаты начал слышаться тихий голос, Белый начал напевать простейшую мелодию, перекачиваясь с ноги на ногу в ритм, одновременно мотая головой. Он стоит напротив калибровки, наверное, это его последнее задание здесь, значит ждать ещё недолго. Хорошо. ᅠСо стороны хранилища из за угла вышел Красный, трогая каждый сантиметр стены сбоку подушечками пальцем. Он проходит ближе к Чёрному и заглядывает за дверной проем и громко негодует, хотя жертва всё равно не слышит. – Чёрный? Почему ты ещё не убил Белого? Возможность ведь есть. – Спросил у напарника задорный малый, что горел желанием захватить корабль и удивлялся пассивности второго. – Исчезни. – Грубо и неприветливо ответил Черный, не отрывая взгляд от мастера танцпола в дали. Сейчас манера речи явно отличается от той, что была мгновение назад и это явно не понравилось Красному. – Ты предатель, чувак! Убей Белого, я убью другого и так мы захватим корабль! Мы должны это сделать! – Ответа не было. Красного игнорировали, тем самым заставляя злиться ещё больше. Но он терпеливо ждал хотя бы кивка в ответ на обвинения и, поняв это, Черный вздохнул. – Нет… – Что?! Совсем сдурел??? Черный! – Срываясь на крик злился красный. Не было бы скафандра – всё равно был бы таким же, как помидор. «Ярость наполняет меня!» говорило бы его лицо. В любом случае Чёрный оставался спокойным и даже не смотрел в сторону бесящегося чуда. Кстати, Белый тоже начал злиться: топчет ногой и усердно пытается попасть вовремя на кнопку, чтобы откалибровать передатчик электричества. Нужно приловчиться, странно, что у мастера на все руки это не вышло до сих пор. – Черный, либо ты убиваешь Белого, либо это делаю я. Считаю до трёх. – Укоризненно смотря на товарища сказал монстр под скафандром, перекрестив руки на груди. Ему явно хотелось сделать так называемый «дабл килл» с проходящим сбоку Зелёным, что шел по делам с ребенком на плечах в сторону носа корабля, но Чёрному всё равно. Счёт Красного медленно шёл к концу, растянутое «два» тянулось уже как секунды три, но моральное давление совсем не действует на организм под скафандром. Взгляд устремлён в рюкзак с баллонами, Белый смотрел в маленький экран «телефона» на карту, где отметил все свои задания, которые благополучно выполнил. Наверное, сейчас думает, что делать дальше. Три. Время вышло, Черный и шагу не ступил, что значит – убийство Белого в руках Красного. – Чудесно! Отлично! Я сам этим займусь! – Пройдя мимо он пошёл прямо к спине Белого, всё так же прикасаясь к стене пальцами, издавая при этом неприятный звук шуршания, что перебивался треском электрических приборов. ᅠЯрость взяла над ним верх, хотелось поскорее подбежать и убить, крепкая рука опустилась на плечо. Красный опешил, по весовых категориях Чёрный сильнее него, потому он немного побаивается его. Особенно, когда плечо сжали слишком крепко. Второй рукой Чёрный потянулся к бегунку молнии, потянув её практически к концу куртки. Из темноты, где явно не было видно никакой лишней ткани или кожи, сверкнули острые зубы, даже скорее клыки, будто продолжение белой молнии, а из центра потянулась тёмная змея, что укоризненно без музыки плясала, выходя изнутри к застывшей, трясущейся руке Красного. И слов не нужно, чтобы понять Чёрного, хватало жары, что переплыла в грудь и шею, заставив сцепить зубы и округлить глаза. Нет, я не буду, перестань, я даже не смотрю на него! Только попробуй. Ноги заледенели, чувство страха вперемешку с тревогой то повышает, то снижает температуру тела; сердце стучит, хватит, в висках стучит пульс и зрение мутнеет, в горле камень не даёт дышать, страх, хватит, хватит! Я сдаюсь! Рука красного падает вниз, он больше не опирается на стену, лишь молча ждёт. Верёвочный язык спокойно возвращается в пасть обладателя, а зубы сцепляются, закрывая молнией внутренности рта, рука закрывает скафандр, подтянув ползунок к шее. – Придурок. – Цедит сквозь зубы Красный сбрасывая тяжёлую руку с плеча. Он быстро убирается к нижнему двигателю и исчезает за углом. Кто бы говорил. ᅠВзгляд вернулся к Белому, что уже впритык подошёл к Чёрному, вновь сбив с толку предателя. Он так тихо подошёл? Неужели все видел? Теперь расскажет всём, что я предатель, его нуж— – Красный что-то хотел? – Что? – Нет… Просто спрашивал, что делаю. – Ясненько… А мне казалось, что ему нужна моя помощь! – Белый, кажется, всегда улыбается, когда с кем-то говорит. И не странно, лучик ведь, правда слепой или не внимательный, он правда не видел ничего странного. Это успокаивает. Чёрный тихо вздохнул с облегчением, взглянув на Малыша, что держался за ручку с опекуном. – Ты все закончил? Резко спросив об заданиях, Белый попытался разрядить обстановку. Тишина нависла довольно быстро и было очень неловко… – Да. – Коротко, чётко. Зачем лишние слова? – Чудесно, тогда пойдем перекусим, отдохнём! – Подняв к груди на эмоциях свободную руку восклицал Белый. Скорее всего, вокруг него сейчас бы летали звёздочки и розы как в старой земной рекламе азиатских игрушек. Малыш схватил руку, точнее два пальца из пяти, и поднял руки вверх, радуясь так же как и опекун. В тот момент у Чёрного пронеслись в голове флэшбеки, с чего он даже улыбнулся. Яблоко от яблони, верно? Белый рассмеялся, а Черный оставался таким же спокойным, мысленно поражаясь точному сходству старшего и младшего, который уверенно пошёл вперёд, через хранилище к столовой, потянув за собой двух нейтральных личностей. Хочу пиццу и томатный сок. Хочу пиццу и томатный сок. Мысли у Малыша были одни и те же и, явно, Белый о них догадывался, Чёрного же тянули добровольно-принудительно, так что в его мыслях не было смысла. Простой кавардак, желание мяса, тепла и света. Как долго они здесь должны остаться?