business shenanigans

— Усопп сказал, ты искал меня, — Санджи коротко постучался прежде, чем войти к Джинбэ в офис. Их руководитель логистики почти всегда был в своём офисе, если не ловил Луффи в дикой природе по этажам их компании. Так и сегодня, мужчина сидел склонившись над отчётами о новых командировках, организация которых как ни странно, отчасти была ответственностью его отдела. — А, Санджи, да. Заходи, садись, — мужчина приветственно кивнул — Санджи вдруг понял, что за весь этот проклятый рабочий день он ни разу с ним не пересёкся — и отложив документы командировочных в сторону, поднялся, чтобы сделать им обоим чай. Злиться на Джинбэ не хотелось, в конце концов он был наиболее спокойным и непоколебимым, словно якорь, среди всех руководителей, и редко когда вызывал у Санджи искреннее раздражение, в отличие от Зоро — безопасник умудрялся выбесить его даже тогда, когда его не было на работе; обычно, это означало, что он проспал и стоит в пробках, а в отделе продаж, как назло, у какого-нибудь идиота-стажёра слетал доступ и без верификации со стороны отдела безопасности сотрудники Фрэнки не могли даже чихнуть в таких случаях. И тем не менее, Санджи казалось, что его коллега делает всё нарочито медленно, словно испытывая его и без того истончающееся терпение. Сам за собой не замечая, он начал постукивать ногтями по подлокотнику, постоянно перекидывая то одну ногу через другую, то наоборот. — Что-то срочное? Я бы хотел вернуться к работе. Джинбэ удостоил его только взглядом, возвращаясь к двум чашкам чая и кипятку из чайника, который он в какой-то момент сам принёс из дома, не дождавшись согласования финансирования от Нами — она не хотела поощрять их с Бруком зависимость от бесконечных перерывов на чай и попиздеть, но тяга старших к обмусоливанию политики оказалась сильнее неё. Санджи всячески пытался сдерживаться, из редкого чувства уважения к данному конкретному мужчине, но в какой-то момент даже его ангельское, вытрепанное братьями ещё в детстве, терпение щёлкнуло, лопаясь аккурат по центру, и он резко встал с кресла, разворачиваясь в сторону выхода. — Если у тебя ко мне ничего важного, я буду в своем кабинете, работать. Отправь по почте, я посмотрю, как будет время. — Сядь, — спокойно произнес Джинбэ, ни капли не смутившись и не отреагировав на маленький взрыв атомной бомбы под названием «терпение Санджи». Опешив, мужчина сел на место, и спустя мгновение обнаружил перед собой чашку горячего чая. — Черный, с мелиссой, — пояснил Джинбэ, возвращаясь за своё рабочее место не поведя и бровью. — Какой нахрен черный с мелиссой, Джинбэ? — выпалил Санджи, уставившись на коллегу в исключительной ярости. — Ты оторвал меня от работы, чтобы просто, блядь, попить чай? Я, по-твоему что, афро отрастил и в пенсионера-музыканта заделался? — Я оторвал тебя от работы, потому что в твоём состоянии ты мало того, что наделаешь ошибок в документах, так и сорвёшь нам какую-нибудь сделку, не разобравшись, — Джинбэ мучительно спокойно отхлебнул из своей собственной чашки, которая, в отличие от чашки Санджи, подозрительно не источала пара. Санджи заметно сдулся в ответ на всё ещё до унизительного спокойный тон Джинбэ, и потянулся к своей чашке, игнорируя как дрожат его пальцы от недосыпа. В чашке действительно был чёрный чай с мелиссой, и он смутно помнил о каких-то успокаивающих свойствах этого растения, делая вывод, что именно в этом и крылась причина выбора его коллеги. — Я в порядке, — выдавил он из себя, не рискуя залпом выпивать кипяток. — Нет причин для волнения. Джинбэ невесело хохотнул, отставив свою чашку с прозрачной цвета старого дуба жидкостью. Санджи не нужно было принюхиваться, чтобы распознать в оттенке жидкости виски — стоило бы догадаться, что старшие коллеги распивают не только чай в рабочие часы, с тем как часто они запираются в кабинете руководителя логистики. — В твоё «я в порядке» поверит разве что слепой, а среди нас такой только Зоро, и то, лишь наполовину, — так, Санджи без лишних расспросов узнал, что своим повреждённым глазом его вечный источник головной боли всё-таки не видит. — Уже даже рядовые сотрудники подходят к нам с вопросами, не стоит ли отправить тебя в отпуск, и я склонен с ними согласиться. — Я в порядке, — настаивал Санджи, наконец отпив чай и мысленно поблагодарив его высокую температуру за отсутствие необходимости детализировать своё состояние, теперь когда металл под его языком нагрелся и не позволял издать другие звуки без боли. — Я согласовал с Нами уход пораньше для тебя и меня, это не обсуждается, — Джинбэ остановил его протесты до того, как он смог достаточно открыть рот, чтобы из выразить. — Мы пойдём в клуб, тебе нужно развеяться. Только ты и я, остальные не в курсе. — При всем чёртовом уважении к твоей сраной заботе, Джинбэ, ночной клуб — это последнее место, куда я пошёл бы, чтобы избавиться от бессонницы, — буркнул мужчина и тут же пожалел о своих словах, ведь он никому не говорил о причинах своего паршивого настроения и успешно избегал жалости вот уже несколько дней. — Если ты думаешь, что сболтнул что-то лишнее — не кривись, я вижу это по твоему лицу — то поверь мне, уже каждый руководитель догадался, что ты не высыпаешься последние дни, — Джинбэ вновь отхлебнул из чашки с такой непоколебимой невозмутимостью, словно и правда пил чай. — Робин, кстати, ещё позавчера заметила, что ты начал замазывать тёмные круги тональным кремом, так что можешь не отнекиваться. В ответ на это, Санджи лишь уставился в свою кружку, игнорируя в отражении следы смазанного тональника под видимым глазом — он не сомневался в восхитительных навыках Робин, но Ива научил его краситься так, что даже именитые визажисты не с первого раза заметят следы макияжа, не говоря уж о людях, не знакомых с бьюти-индустрией. Он подозревал, что Джинбэ блефует, используя его слабость перед коллегами женского пола, но решил не озвучивать своих подозрений, понимая, что неловко потерев глаза и не заметив подвоха, он сам сдал себя с потрохами. — Так что, готов к нашей небольшой boys night out? Мой друг очень советовал мне один ночной клуб, и я думаю, тебе там тоже понравится, — Джинбэ допил остатки виски в своей чашке, переворачивая её ободком на блюдце, чтобы скрыть запах алкоголя, и убрал её в ящик стола. — И прежде, чем ты начнёшь протестовать, отказы не принимаются, Нами обещала вычесть премиальные за квартал из твоей зарплаты, если ты будешь сопротивляться. Санджи хмуро прикончил остатки чая, не чувствуя и толики расслабления или спокойствия, что так активно рекламировалась для мелиссы, аккуратно поставил чашку на блюдце, и повернулся к Джинбэ с выражением лица, которое, если бы лица могли убивать, размазало бы его коллегу по стенке. — Не вижу, чтобы мне предоставили выбор. Джинбэ расхохотался, впервые за их диалог улыбаясь. — Так держать, боец. А теперь иди собирайся, буду ждать у машины через 10 минут. По пути заедем в магазин, приоденемся — негоже являться в клуб в твоём жалком виде, да и мне можно слегка освежить гардероб. Джинбэ оказался на удивление хорошим водителем, о чём Санджи, конечно же, не стал говорить вслух. Поход за одеждой, к его слегка замутнённой усталостью радости, не занял много времени — Санджи чётко знал что и в каких расцветках сидит на нём отлично, а Джинбэ внял совету консультантов, и теперь они вдвоем, одетые с иголочки, подъезжали к клубу, название которого, как только вывеска появилась в поле зрения, вызвало у Санджи нервный тик. Новый клуб Иванкова, его лучшего друга, гордо сиял неоновой вывеской выжигая на сетчатке глаз Санджи сожаление о каждой секунде его жизни, что он провёл рядом с Ивой в нетрезвом состоянии. Ему повезёт, если его друг будет находится в любом другом из своих клубов, но Санджи был реалистом и уровень своей удачи в таких случаях знал лучше всего — нулевой, если не негативный. — Привет, Джин-чан, привет, Сан-чан! — охранник на входе приветственно помахал им ещё до того, как они окончательно покинули автомобиль и Санджи не успел рвануть в любом неизвестном направлении, забив на последующую необходимость оправдываться перед коллегой. Что ж. Выбора ему, в очередной раз за день, не оставили. — Франсуа, рад тебя видеть, — Санджи натянул вежливую улыбку, зная, что несмотря на его сложные отношения с тактильностью, все его знакомые с клубов Ивы при встрече лезут обниматься, и в какой-то момент он просто смирился с этим. — Не знал, что ты знаком с Джинбэ. — Сан-чан, обижаешь! — Франсуа наигранно расстроился, отпустив его, и тут же бросился с объятьями к Джинбэ. — Джин-чан, сколько лет, сколько зим! Давно тебя не было у нас, Мальчики совсем истосковались! — Ну куда уж им тосковать, — Джинбэ отнёсся к крепким объятьям куда более спокойно, дружелюбно похлопав охранника по спине. — А что же ты на входе сегодня? Франсуа натянул грустную улыбку, поправляя укладку. — Скажи, Джин-чан! Ну что моей красоте делать на входе, когда я должен выступать! Но с открытием этой точки Ива-чан не успел набрать новый персонал, поэтому пока справляемся своими силами. Кстати! Ина-чан и Ива-чан сегодня должны приехать, они будут рады вам обоим! Санджи не стал скрывать своего несчастья, услышав, что Иванков планирует появиться в клубе — он совершенно точно выдаст что-нибудь личное о Санджи, и он больше никогда не сможет смотреть в глаза Джинбэ без стыда. Ива знал о нём слишком многое, и не отличался любовью к удерживанию языка за зубами. — Всё, что ты услышишь сегодня в этом клубе должно остаться в этом клубе, — Санджи повернулся к коллеге, сделав страшные глаза. — Или я клянусь, Луффи придётся искать и нового логиста, и нового продажника.