Глупо говорить, что любви не существует.

Тепло. Нет, даже жарко. Его тело полностью находится в тепле, каждый уголочек чувствует приятную дрожь, словно он в любимом своем свитере, который согревает его в плохую погоду. Только это тепло другое, более родное и приятное. Сквозь сон можно почувствовать щекотное дыхание на задней части шеи, от чего так на душе становится приятно. Крепкая грудь прижата к спине, а родные ладони обнимают за талию, не давая отодвинуться и на миллиметр. Комната наполнена смешанным ароматом дорого алкоголя и запахом сочного лайма, который завершает картину аромата, доставляя огромное удовлетворение. На большой и мягкой кровати лежат два человека, которые не хотят отодвигаться друг от друга не на какое расстояние. Альфа обнимает омегу со спины, утыкаясь в заднюю часть шеи, где отчетливее ощущался аромат лайма, от чего хотелось им задохнуться, чтобы он впитался в каждую частичку его тела, не выветриваясь и на секунду. Он аккуратными движениями поглаживает живот Сынмина через ткань футболки, доставляя тому огромное удовольствие, что можно было понять по тихим стонам и мурашкам по коже. Хван слегка улыбается такому чувствительному омеге, который реагирует на каждое ласковое прикосновение к телу. Он прижимает любимое тело ближе к себе, понимая, что так правильно и более комфортно, чем спать одному. Если подумать, то это первый раз, когда Сынмин находится в его комнате, здесь не было никого, кроме самого альфы и Минхо. Даже нога родной матери не вступала сюда. Но это его личные причуды, теперь сюда может и заходить Сынмин, чтобы попасть в его объятия. Хенджин смотрит на сонное лицо омеги, рассматривая каждую деталь. Например, он заметил родинку на щеке. Почему он раньше не замечал ее? Наверное, это из-за того, что омега использует средства для макияжа, чтобы выровнять цвет кожи и убрать все изъяны. Хван искренне не понимает зачем ему это, ведь его лицо выглядит божественно и без всей этой косметики. Но менять все привычки омеги он не будет, ведь не имеет на это право, только надо постараться разучить Сынмина курить. Он не раз замечал, как омега выходил на задний двор, расслабляясь, выдыхая табачный дым. Хван понимает, что бросить курить будет не легко, но альфа поможет, да и сам тоже будет бросать эту вредную привычку. Он начал курить еще со школы, когда начались выпускные экзамены, чтобы хоть как-то отвлечься, взял в рот сигарету, и до сих не может от нее избавиться. Но сейчас все по-другому, если Сынмин согласиться на его предложение, то они будут вместе бросать курить, чтобы поддерживать друг друга, помогая и успокаивая своим присутствием. Альфа также постарается бросить пить алкоголь каждый день в больших дозах, ведь с тех пор, когда омега начал жить с ним, Хван доставлял одну лишь боль. Хенджин поджимает губы, утыкаясь в волосы Сынмина. Как он себя ненавидит. В голове мелькают отрывки воспоминаний, такие ужасные, которые хочется стереть, но ничего нельзя с этим поделать. Прошлое не изменить, его осталось только забыть и отпустить, пытаясь не вспоминать его. Полностью вкладывая все свои силы в настоящее и будущее, которое наступит в скором времени, и если ты ничего не будешь делать, то ничего и не изменится. Ты не сможешь отпустить прошлое и принять настоящее. Хван горько улыбается, когда в голове резко всплывает осколок воспоминания, где омега пришел с улицы, при поднятом настроении, а альфа, как самый настоящий мудак накричал на него и не дал возможности выговориться. Просто избил и оставил на полу истекать кровью. Хенджин сильнее прижимается к теплому телу, начиная оставлять поцелуи на голом плече, которое открылось из-за того, что вещи альфы намного велики Сынмину. Ким мило хмурит брови, тихо причмокивая губами, проваливаясь обратно в сон. Да, надо забыть прошлое, хоть и будет не просто. Но Хенджин сделает все, что от него потребуется, затмит все ужасные воспоминания, связанные с их прошлым, и заполнит более яркими, наполненными любовью и счастьем, И он все сделает, чтобы выполнить свое маленькое обещание. Сынмин открывает глаза, ощущая, что тепло, которое присутствовало совсем недавно, исчезло, и без него стало невыносимо холодно, и даже в какой-то степени, одиноко. Ким тихо зевает, прикрывая рот ладошкой, пытаясь немного прийти в себя. Его тело пронзает дикая боль, особенно в области ягодиц, он тихо шипит, принимая самое удобное для него положение, чтобы сильно не ощущать боль. Он тихо вздыхает, откидывая осколки воспоминаний недавнего вечера, даже не вспоминая их. Ведь сейчас все хорошо, он в теплой кровати и уютной кровати и все опасности позади. Только… Где он находится? Как он оказался? Сынмин мелко вздрогнул, вспоминая о том, как Хенджин выбил дверь с ноги в помещение, где находился он с Чанбином. Вспомнил, какой был взгляд у него, когда Хван смотрел на альфу. Для него тогда самое главное было то, что этот человек пришел за ним, не бросил, не забыл. Не забыл… Сынмин поджимает губы, начиная тихо плакать, слезы были не от боли, нет, а от счастья. От понимания того, что Хенджин сразу пришел к нему на помощь, даже не смотря на все то, что он ему наговорил, пришел спасать, не смотрел с отвращением, ведь в нем был другой, а наоборот с любовью и преданностью. Ким так рад, ведь в том помещении, мечтал, чтобы Хенджин появился в дверях и убрал самодовольную улыбку с чужого лица. И его просьба исполнилась. Омега улыбается, прижимая ладони к своей груди, именно туда, где в бешенном ритме бьется сердце. Только, где Хенджин? Сынмин начинает рассматривать незнакомую ему комнату, невольно прислушиваясь к тишине. Он услышал тихое сопение сзади себя, поэтому поспешил повернуться на другой бок, полностью игнорируя боль. На его губах появилась легкая улыбка, при виде сонного лица альфы. Хенджин лежит лицом к нему и крепко спит. Он выглядит таким расслабленным и спокойным, будто впервые за долгое время, позволил себе такое блаженство, как сон. Сынмин очень надеется, что за время его отсутствия, альфа спал спокойно и ни о чем не переживал. Ведь он прекрасно знает, в какое позднее время Хван возвращается домой и во сколько встает. Лучше немного опоздать, но проснуться более бодрым, чем весь день ходить мумией, именно так всегда думал омега, может поэтому его и выгнали из института, но сейчас не об этом. Сынмин влюбленно рассматривает такие красивые черты лица, которые в первый день их знакомства, казались ему ужасными и угрожающими, будто каждая мышца лица говорила о том, что ему стоит жить как можно незаметнее в его присутствии. И с того времени, мало что изменилось, но сейчас, все эти черты и изюминки, казались ему достаточно милыми и необычными. Да, многие люди, услышав бы его историю, просто покрутили пальцем у виска и назвали бы сумасшедшим. Ведь Сынмин сам того не замечая, влюбился в жестокого убийцу, который может в любой момент подставить дуло пистолета к его виску, но Ким просто прикроет глаза и доверит свою смерть этому человеку. Ким не хочет уходить от Хенджина, даже не смотря на все прошлое, которое произошло с ними, Сынмин уверен, что альфа больше не совершит таких ошибок. Да и сам не позволит этому произойти. Омега переводит взгляд на ресницы альфы, которые мелко дрожат, ведь солнце светит прямо на них, заставляя его открыть глаза. Ким тихо смеется с такой картины, прижимаясь к чужой груди, пытаясь хоть как-то унять смех. Он вдыхает побольше воздуха, чтобы немного успокоиться, только это было его ошибкой. Ведь от альфы пахло его ароматом дорогого алкоголя, в котором теперь чувствовались нотки лайма. Значит, их запахи начали понемногу воссоединяться, перевоплощаясь в идеальный аромат. И от этого на душе становится так тепло. Да, их любовь появилась внезапно, но у каждого она проявляется по-разному: кто-то будет долгое время отрицать, что влюбился, кто-то примет сразу, но ничего не будет говорить, а кто-то просто закроет все в себе. Все по-разному реагируют, также, как по-разному влюбляются. Для многих требуется много времени, чтобы найти любовь всей своей жизни, для других достаточно и пяти секунд. Сынмин не винит никого, ни альфу, ни родителей. Он влюбился, потому что понял, что ему комфортно находится с этим человеком, ведь даже после всего, что произошло, все его мысли возвращались к Хенджину. Немного успокоившись, Сынмин переводит взгляд обратно на лицо альфы, которое никак не изменилось, Все то же сонное и умиротворенное, даже и будить не хочется, вдруг Хван долгое время не спал, а тут выдалась такая возможность. Ким тихо вздохнул, все еще не отводя взгляда от лица мужчины, разглядывая каждую мелкую деталь, восхищенно отмечая, что он выглядит до боли эстетично и сексуально, даже в таком состоянии. Через минуту Сынмин меняется в лице, немного раздраженно выдыхая, ведь непослушная прядь волос упала на лицо Хенджина, портя всю картину и не давая разглядеть такую милую родинку под глазом. Он трясущейся рукой начал медленно приближаться к пряди, аккуратно проводя кончиками пальцами по щекам, наконец, подхватывая пальцами волосы, укладывая их за ухо. Пока омега совершал все эти мелкие махинации, даже не заметил, как перестал дышать, боясь, что разбудит Хенджина. Только все его действия не остались не незамеченными, от чего Ким начал чувствовать себя виноватым, ведь разбудил альфу. Хван, немного морщась, начал открывать глаза, пытаясь привыкнуть к солнечному свету. Он расслабленно потягивается, одной рукой ловя Сынмина в объятия, нежно улыбаясь. — Ты проснулся? — сонно прошептал Хенджин, все еще медленно моргая, видимо, не до конца проснулся. Сынмин нежно улыбнулся, ближе прижимаясь к теплому и любимому телу, утыкаясь носом куда-то в район ключиц. — Я так рад, что ты в порядке, — будто в бреду шептал Хван, сильнее прижимая к себе юное тело. — Ты даже представить не можешь, как я волновался за тебя, какие эмоции испытывал, сражался с тяжелыми мыслями, пытаясь себя переубедить, что так и должно быть. Но нет. Я не смог забыть тебя, ты каждый раз в своих мыслях, заполнял мое тело воспоминаниями о тебе, заставлял вспоминать твой аромат, а потом исчезал с улыбкой на губах. Я не хочу, чтобы ты исчезал, — голос альфы слегка задрожал, и Сынмин удивленно посмотрел на него, только чужая ладонь не дала ему этого сделать, закрывая его глаза. — Прости меня за то, что произошло в ту ночь. Я не смог сдержать все свои инстинкты и просто набросился на тебя, как на кусок мяса, и просто воспользовался тобой, даже не спрашивая твоего разрешения. Причинил тебе достаточно боли, но пойми, твой запах просто сводит меня с ума, и устоять на месте до ужаса трудно, особенно, когда в твоих щенячьих глазах было столько похоти и просьбы, чтобы тебя заполнили. Понимал, что ты под действием течки, но все равно решил заняться с тобой сексом, думая, что тебе понравится. Хотя, почему я вру, в тот момент, меня ничто не волновало. Прости за это. Прости за все ранения, которые причинил тебе, за все ужасные воспоминания. Если ты дашь мне возможность стать для тебя идеальным супругом, то я сделаю все возможное, чтобы затмить те воспоминания, заполняя их счастьем и любовью. — Хенджин наконец отпустил свою ладонь, заглядывая в такие любимые глаза. — Хенджин, — тихо прошептал Сынмин, и альфа быстро закрыл глаза, боясь встретится с реальностью. — Да, было больно в то время, я много грубости принял в свою сторону, был на грани. И знаешь, все нормальные люди ушли бы от тебя, даже не вспоминая, кто такой Хван Хенджин, но, кажется, я ненормальный, раз решил остаться с тобой, — все также тихо проговорил Сынмин, заглядывая в распахнутые глаза альфы, который удивленно смотрел на него в ответ. Ким нежно улыбнулся, кладя свою дрожащую ладонь на щеку Хенджина, начиная поглаживать нежную кожу. — Когда я ушел от тебя, все мои мысли здесь, когда меня похитили, я был рад, что умру с мыслями о тебе. Я не заметил того факта, что смог влюбиться в твой отвратительный характер, но очень незначительные детали, которые ты делаешь для меня. Даже взять те моменты, когда ты решил обсудить со мной мою просьбу, или пошел искать меня, когда в твой дом ворвались те придурки. Именно в такие моменты я влюбился, когда ты не скрывал эмоции, показывал настоящего себя. Пожалуйста, не заставляй меня пожалеть о своих чувствах, — Ким тихо шмыгнул носом, а по щекам начали стекать слезы, впитываясь в мягкую ткань постельного белья. Хенджин приложил свою ладонь к чужой, которая все еще находилась на его щеке, сжимая ее. — Такого никогда не произойдет, — он смотрит в теплые глаза омеги, буквально тая от такого взгляда, от чего его сердце начинает бешено биться, грозясь сломать ребра. Хенджин улыбается таким ощущениям, понимая, что может сделать для этого человека все, что только он попросит. Он нежно улыбается, приближаясь к мягким губам омеги, затягивая его в чувственный поцелуй, наполненный огромным количеством чувств и недосказанных слов, но каждый из них, прекрасно понимает, что это за слова, и оба понимают, что это взаимно. Хенджин сминает мягкие губы с привкусом соли из-за недавно пролитых слез, но от этого поцелуй становится ничуть не хуже. Он не торопится углублять поцелуй, ведь именно сейчас все кажется немного по-другому, немного поинтимнее и личным, все это не должно никого касаться. Есть только они и эти мягкие касания, от которых по телу пробегают миллионы мурашек, а внизу живота скручивало до приятных болевых ощущений. Легкие касания губ, а столько бурю эмоций вызывает у обоих парней, будто это первый поцелуй в их жизни, первая любовь, которая ни с чем ничего не сравнится. Хенджин первый прервал поцелуй, отстраняясь от таких манящих губ, чтобы побольше набрать воздуха в легкие, ведь его стало катастрофически не хватать, ловя немного грустный вздох от младшего. Он слегка улыбается такой реакции, понимая, что не только ему не хочется прерываться и на секунду. Альфа навис над Сынмином, облокачиваясь на локти, которые были расположены по обе стороны головы омеги, чтобы не задеть никакие раны и не причинить вред. Он смотрит прямо в карамельные глаза Кима, четко видя там любовь, принадлежащему только одному человеку и никому больше. Хенджин роняет свою голову на плечо Сынмина, тихо выдыхая, он не может смотреть в эти прекрасные глаза больше минуты, ведь хочется кричать об этих глазах всему миру, о том, какие они красивые, завораживающие, горящие любовью. Он аккуратно утыкается носом в основание шеи, думая о том, когда стоит поставить Сынмину метку? Когда они будут полностью уверены в своих чувствах, хотя Хенджин в своих уверен на сто процентов, но надо немного подождать. Альфа надеется, что это «немного» продлится не такое большое количество времени, какое им потребовалось для осознания своих чувств. — Сынмин, пожалуйста, больше не уходи, — прошептал Хенджин куда-то в шею, и он уверен, что Сынмин сейчас улыбается самой счастливой улыбкой на свете. Альфа чувствует длинные пальцы у себя волосах, которые нежно их перебирают, вызывая приятную волну мурашек и тихий стон удовольствия. — Больше я никуда не уйду, — в том же тоне, что и Хенджин прошептал Сынмин, прижимая к себе альфу. Только у Хвана немного другие планы, чем у него, поэтому альфа выбрался из объятий, нависая над ним. Хенджин не может сдержаться, ведь улыбка у его омеги настолько прекрасна, что хочется улыбнуться ему в ответ и сделать так, чтобы она никогда не исчезала с милого лица Кима. Он быстро приблизился к лицу омеги, затягивая в еще один поцелуй, пытаясь передать все свои эмоции, которые сейчас испытывает, получая в ответ, все те трепетные чувства, от которых хочется плакать или кричать. Поцелуй пропитан нежностью, любовью, скрытой страстью, рвущуюся наружу. Он протягивает свою ладонь, кладя на мягкую щеку Сынмина, начиная ее нежно поглаживать. Этими действиями прося дать разрешение, чтобы их поцелуй прошел чуть дальше, чем просто прикосновение губ. Сынмин стонет прямо в губы, таким образом, давая свое согласие на продолжение действий. Сейчас он совершенно не боится Хенджина, ведь уверен в том, что альфа сделает все правильно и не причинит никакой боли. Ким даже сейчас не чувствует никакой боли ниже живота, такое ощущение, что его ноги в абсолютном порядке, и вчера его никто не насиловал. Если честно, то омега думал, что альфе будет противно к нему прикасаться из-за Чанбина, но кажется его это совершенно не волнует, значит, и Сынмина не должно это волновать. Ему обидно, что с ним так поступили, но сейчас главное, что Хенджин сделает все, чтобы он забыл все эти неприятные ощущения, заменит те грубые касания, своими нежными, наполненными любовью, и поцелует там, где целовал этот ублюдок, чтобы кожа забыла о сухих губах Чанбина. Ладонь Хенджина начала медленно спускаться к манящей шее, слегка поглаживая ее, из-за чего своими губами ловит стон омеги, довольно улыбаясь. Ему до жути нравится тот факт, что Сынмин прогибается именно под ним, что именно он вызывает такие эмоции у него. Ким слегка смутился того, что не смог сдержать стоны наслаждения. Он аккуратно кладет свои ладони на сильные плечи альфы, начиная их нежно поглаживать сквозь ткань одежды. Сынмин впервые чувствует себя таким желанным, с его прошлыми партнерами такого никогда не было, может потому, что никого из них не было никакой симпатии к друг другу, поэтому и секс получался без каких либо эмоций. Кроме Джисона, но их секс тоже не сравниться с ощущениями, которые ему дарит альфа. Хенджин хочет притянуть омегу ближе к себе, но прекрасно понимает, что Сынмин сейчас не в состоянии делать что-то подобное, его телу надо отдохнуть. Но альфе так не хочется отрываться от таких желанных губ, но поцелуй все же приходится прервать. Он отстраняется, тяжело дыша куда-то в район щеки. Когда дыхание пришло в норму, Хенджин смотрит на такого прекрасную омегу, который вызывает слишком много чувств у него и улыбается так, что глаза превращаются в полумесяцы. Сынмин выглядит на данный момент просто восхитительно, можно даже сказать сексуально. Опухшие от бесконечных поцелуев губы, красные, замечательные щеки, сбитое дыхание, растрепанные в разные стороны волосы, футболка, которая немного сползла, открывая вид на острые ключицы. Хенджин тихо сглотнул, борясь с желанием прижаться губами к нежной коже, оставив несколько меток, которые не сходили бы ближайшую неделю, чтобы все в округе знали, кому этот парень принадлежит. Но что его останавливает? Правильно, ничего, но и спешить не хочет с этим, особенно, когда омега не в состоянии что-то делать. Он утыкается носом в основание шеи, покрывая чувствительную шею мелкими поцелуями, иногда засасывая кожу, но так, чтобы не осталось следов. Это некая игра, или можно сказать шалость. Сынмин лишь улыбается такому альфе, который не причиняет никакой боли, а наоборот, доставляет огромное удовольствие своими такими детскими играми. Ким обнимает альфу за шею, делая так, чтобы Хенджин полностью на него упал. Он тихо хмурится от боли в ногах, но не подает виду, ведь сам это затеял. Сынмин утыкается носом куда-то в висок альфы, наслаждаясь таким спокойным моментом, хочется, чтобы так было всегда. Хван уже давно прекратил свои махинации, просто лежит в объятиях омеги. Прошло больше десяти минут, но они так и не поменяли свое положение. Сынмин аккуратно поглаживал волосы альфы, иногда прижимая к себе, чтобы почувствовать тепло. Хван слегка задремал, ведь прикосновения омеги действовали на него, как чистый наркотик и последствия от него могут быть разные. Ким думал о своем, о том, как отреагируют родители или Джисон. Хан будет рад за него, ведь омега наконец нашел свое счастье, а вот родители… Сынмин решил, что рассказывать им об этом не будет, те не особо будут рады этому. Неожиданно Хенджин дернулся, из-за чего напугал омегу. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Сынмин, поглаживая волосы альфы. Хенджин лишь слегка улыбнулся такому беспокойству, но быстро успокоил свою омегу поцелуем в шею. — Все хорошо, просто кое-что вспомнил, — проговорил Хван, целуя, но в этот раз в губы. — Выпусти меня, я хочу кое-что принести, я быстро, — Сынмин еле заметно кивнул, нехотя выпуская альфу из объятий. Хенджин быстро встал и выбежал из комнаты. Его не было всего пять минут, и все это время Ким не знал, чем себя занять, хотелось пойти в след за ним, но ноги ужасно болят, и вряд ли омега сможет пройти и пару шагов. Через некоторое время, на пороге появляется через-чур довольный Хенджин, который что-то держит у себя за спиной. Омега удивленно смотрит на него, ожидая хоть каких-нибудь слов, — Сынмин, закрой глаза, — нежно попросил альфа, от чего Ким сразу выполнил просьбу. — Протяни свою правую руку, — Хенджин с улыбкой наблюдает такую картину: омега лежа на кровати, с закрытыми глазами, протягивает руку вперед, не зная, чего ожидать. Альфа подходит ближе к кровати, беря протянутую руку в свою ладонь, легонько целуя пальцы, его немного трясет от осознания того, что произойдет через несколько мгновений. Он открывает бархатную коробочку, в которой лежат два обручальных кольца, берет кольцо, предназначенное для Сынмина, и одевает его на красивый палец, сдерживая свои эмоции. — Открывай, — проговорил Хенджин, ожидая реакцию омеги. Сынмин приоткрывает глаза, сразу замечая, что находится на его пальце. Кольца, которые они вместе заказывали для будущей свадьбы с такими тупыми гравировками внутри, но почему-то, эти гравировки так греют душу. — Я не хочу отказываться от тебя, стерва ты моя, — услышав свою гравировку, Ким начал тихо смеяться, прижимая ладонь с кольцом ближе к груди, именно туда, где так бешено бьется сердце. — Давай начнем все с начала? Без каких-либо договоров. — Я согласен, — какой раз за это утро улыбнулся Сынмин альфе? Он уже не помнит, но он готов всегда улыбаться этому человеку, а Хенджин готов всегда дарить причины для улыбок. Они переплетают пальцы, именно те, на которых находятся обручальные кольца, начиная медленно сливаться в поцелуе. Только всю их идиллию прерывает стук в дверь и недовольный на пороге Джисон. Хенджин переводит взгляд на бодрую омегу и на грозовую тучу, стоящую позади него. В этой туче он узнает своего друга, кажется, Джисон знатно потрепал ему нервы, пока они с Сынмином нежничали в кровати. Ким, увидев друга, смог подскочить на кровати, принимая сидячее положение, совсем позабыв о боли, кажется, ему плевать на нее с высокой колокольни, ведь он видит своего друга живым и целым. Почти целым, если не считать перебинтованной руки. Джисон подбежал к кровати, в прямом смысле, скидывая альфу с нее, усаживаясь на его место, чтобы обнять своего друга. Хенджин лежит на полу и до конца не понимает, что только что произошло. Омега сейчас променял его на омегу и спокойно позабыл о нем, обнимаясь с Джисоном, вот так любовь и проходит. Он слегка дергается, когда чувствует чужую ладонь на своем плече, поворачивая голову в сторону этого объекта, видя слегка измученное лицо друга. Хенджин улыбается Минхо, принимая чужую помощь, чтобы встать, они решили оставить омег наедине, да и у самих есть что обсудить. Альфы спокойно спускаются на первый этаж, направляясь на кухню, ведь на кухне особенная атмосфера, на ней всегда происходят душевные разговоры, и раскрываются настоящие лица людей. Хван присел за стол, а Минхо просто стоял рядом, готовый выслушать весь рассказ друга. — Я сделал нормальное предложение. Как думаешь, у нас все получится? — немного взволнованно спросил Хенджин, смотря на друга, на что получил дружелюбную улыбку. — Конечно, вы идеальная пара, псих и истеричка, — смеясь проговорил Минхо, встречаясь с недовольным взглядом Хенджина. — Я тебе правду говорю. — Ладно, поверю, — Хван слегка улыбнулся, продолжая свой монолог. — А ты когда себе кого-нибудь найдешь? Или ты у меня по альфам? Если да, то я приму тебя любого, просто знай это. Даже если ты любишь меня, может жить втроем, только Сынмин будет тебя бить. — Ты дурак или да? — удивленно спросил Минхо, отходя на шаг. — Как в твою голову могли прийти такие извращенные мысли. Ей богу, я лучше землю съем, чем начну с тобой встречаться, — с отвращением проговорил альфа, представляя то, как бы они ходили с Хенджином под ручку. — Ужас, — скривил он лицо, слыша, как его друг громко смеется. — Иди ты, шутник херов. Сам знаешь, что в наше время нормальную омегу сложно найти, да и с моей работой это трудно. Но недавно я понял, что мне нравится один омега, но он полностью мне не подходит. Слишком гиперактивный, много болтает ни о чем, странные привычки и многое другое. Полная моя противоположность. — Как там говорят, противоположности притягиваются? — задумчиво проговорил Хенджин. — Может и так. Но пойми, если ты чувствуешь, что он полностью тебе подходит, то лучше прими его сразу. Думаю, Джисон замечательный парень, это я могу с точностью сказать, ведь не каждый сможет с поломанной рукой полгорода пройти, чтобы сказать два слова и отключиться. — он увидел удивленный взгляд друга, усмехаясь. — Как я понял, что это Джисон? Легко, твой взгляд тебя выдает. Когда ты на него смотришь, в твоих зрачках появляется нежность, а на губах еле заметная улыбка. Именно это тебя выдает, ведь я также смотрю на Сынмина. — И все-таки, от тебя мало что скроешь, — вздохнул Минхо. — Я не знаю, как ему об этом рассказать. Да и вообще смогу ли я вытерпеть его общество. Пока мы вместе сидели здесь внизу, мне дважды хотелось его поцеловать, лишь бы он замолчал. Я услышал всю историю его жизни и знаю, на что у него аллергия и какие цветы любит. Сколько детей хочет, и какие имена придумал. Еще добавил, что его сложно добиться и подмигнул, зараза такая, — хмуро рассказал Минхо, от чего Хенджин начал истерично смеяться. Хан прямым текстом намекает на то, что ему интересен Ли, но просто так не даст. Умно. — Еще я думаю, что мы истинные. — Точно в этом уверен? — взволнованно спросил Хенджин. Истинность — это не игрушка и просто так заявлять о ней не надо, особенно, когда нет доказательств. — У меня есть время это подтвердить, так что не переживай. Альфы замолчали на некоторое время. У обоих спокойствие на душе, ведь они смогли поговорить спустя долгое время, Минхо отошел, чтобы налить себе кофе, а Хенджин погрузился в свои мысли. Ему надо поговорить с матерью и извиниться перед ней, ведь она ни в чем не виновата. Просто защищала безобидную омегу, которую он обидел и причинил вред. Она беспокоится за Сынмина, ведь он и правда слишком замечательным для этого мира. Надо завтра позвонить ей и принести свои извинения, а еще рассказать о настоящей свадьбе, которая будет в скором времени. Вдруг альфы услышали взволнованный голос Джисона, громкий звук, будто что-то упало на пол и так несколько раз. Хенджин посмотрел на Минхо и быстро рванул на второй этаж, где в данный момент находились омеги. Хван поднялся по лестнице и мимо него пробегает Сынмин, который через несколько шагов падает, ведь ноги совсем не держат. Он ладонями придерживает рот закрытым, ведь его до ужаса тошнит, и если он не успеет добежать до туалета, то скорее всего, содержимое желудка сейчас окажется на полу. Джисон бежит за ним, но спотыкается на том же месте, что и Сынмин ранее, ударяясь больной рукой, начиная кряхтеть от боли, но не смотря на нее, быстро встает, но не успевает и сделать пару шагов, так как Минхо в считанные секунды оказывается рядом, поднимая на руки, спускаясь с ним на первый этаж. Ли боится, что Джисон мог сделать себе хуже, когда упал, поэтому надо проверить на наличие новых ушибов. Хенджин пошел в туалет, и видит, как Сынмин сгорбился и обнимает туалет. Его тошнит и причем сильно, он присаживается рядом на холодную плитку, начиная поглаживать по спине, давая понять, что он рядом с ним. Он не понимает, почему Сынмина так тошнит, ведь то не успел ничего съесть, да и видно, что тошнит его водой, и не комками переваренной пищи. Ким тихо шипит, когда его желудок наконец успокаивается, Хенджин сразу обнимает его, вытирая рот пальцами, обеспокоенно смотря на уставшего омегу. Почему они не могут и дня счастливо прожить? Без всех этих приключений. Он прижимает к себе Сынмина, давая ему время на отдых, чтобы потом попытаться выяснить, что же могло с ним произойти.