Глупо говорить, что любви не существует.

— Ким Сынмин, ты совсем страх потерял? — разнёсся по всему помещёнию злобный рык отца. Сынмин немного дёргается от такого тона. Да, на него не в первый раз кричат, но он в первый раз слышит такой холод в голосе родного отца. Создаётся ощущение, что омега является не его сыном, а каким-то незнакомым человеком. От такого тона руки Сынмина слабеют, и небольшая коробка падает на пол. Он опускает взгляд вниз, поджимая губы, ведь так хотел передать это печенье Наен, чтобы увидеть в ее глазах счастье и любовь, которые предназначены для него, ибо ей очень понравилось печенье. На глаза невольно наворачиваются слёзы, которые так и хотят скатиться вниз по щекам и разбиться о холодный пол. — Сынмин, смотри мне в глаза, пока я разговариваю с тобой, где твои блядские манеры?! — Ким поднял голову и посмотрел прямо в глаза родному отцу, в которых не было никаких эмоций, кроме ненависти к собственному сыну. — Я очень сильно надеялся на то, что у меня под крышей растет человек, который никогда не пойдет против моей воли, — по голосу альфы можно было легко определить, что он рассержен и едва сдерживает свои эмоции. — Когда тебя сюда отправляли, твоей главной задачей было влюбить его в себя и прожить с ним максимум два года, а потом я бы тебя забрал обратно, — прошипел мужчина. «Точнее, я приказал бы своим подчиненным убить, чтобы сделать больнее этому ублюдку», — пронеслось в голове альфы, но он не сказал этого в слух. Для него Сынмин никто иной, кроме как чужой человек. Омега родился по воле его отца, чтобы скрепить брак с Сынхваном. И это принесло свои плоды, только ребенок был и будет нежеланным. Они любили друг друга, но старшее поколение требовало внука, чего сами дети не желали. В итоге, когда Сынмин всё же появился на свет, от него отказались все, потому что родился омегой, когда ждали альфу. Сынхван не смог отказаться от него, ведь если бы сдали в детдом, то опозорили бы семейство Ким, поэтому пришлось воспитывать. Мистер Ким думал, что со временем привяжется к Сынмину, но появлялись только ненависть и презрение. — Это не значило, что ты должен был забеременеть от него. Я даже не удивлюсь, если именно ты подтолкнул этого ублюдка к сексу, ты всегда был тем, кто прыгает в постель к первым встречным, — эти слова бьют прямо в сердце. Сынмин, конечно, знал, что отец его не любит, но никогда не думал, что его считают шлюхой. Да, были половые связи, но только из-за течки, ведь организм всегда требовал альфу, в большинстве случаев с ним был Джисон. — Ладно, вы переспали, может быть и не один раз, мне плевать. Но ты должен знать, что такое презервативы или противозачаточные, неужели мозгов не хватило ими воспользоваться? И что в итоге — ты носишь под сердцем ребенка члена мафии, — отец бросает презрительный взгляд на живот Сынмина, от чего тот быстро прикрывает его руками, как бы защищая. — Не прикрывай его, все равно твой ребенок скоро умрет, — омега удивленно смотрит на отца, не понимая, к чему тот клонит. — Не смотри на меня так, будто ничего не понимаешь. Ты будешь делать аборт и это не обсуждается. Я не позволю тебе родить на этот свет сына от такого гнилого человека, как Хенджин, — Сынмин хмуро глядит отца. Почему он так против ребенка? Но омега уже решил, что будет рожать и плевать ему хотелось на мнение семьи. — Отец, пап, я хочу вас огорчить, но я буду рожать, — уверенно произносит Сынмин, с вызовом смотря на Сынхвана, который начал истерично смеяться. — Мне глубоко плевать на ваше мнение, на ваши запреты, — с каждым словом голос теряет уверенность, потому что взгляд мистера Кима темнеет настолько, что становится практически не видно зрачка. В них можно прочитать такую сильную ненависть к ребенку, такое разочарование, что становится не по себе. — Такие слова, — задумчиво произнес отец. — Ты точно уверен в том, что Хенджину нужен этот ребенок? Уверен, что это не жалость к тебе? Я уверен, что в глубоко в душе Хенджин желает убить его и тебя, чтобы никто не мозолил ему глаза. Или ты думаешь, что у вас любовь? По твоим глазам можно с уверенностью сказать, что ты влюбился в этого гнилого человека по уши. Я так надеялся, что этого не произойдет, а ведь у Хенджина нет того же огонька в глазах, что у тебя, — отец тяжело вздохнул, протирая переносицу. — Ты все испортил, впрочем, как и всегда, я даже не удивлен. Ты никогда не можешь справиться с тем, о чём тебя попросят. Сын, пойми, ему не нужен твой ребенок, я в этом более чем уверен. Год-два, может, чуть больше, если повезет, и у него закончится терпение, он выставит тебя за порог своего особняка, и ты останешься ни с чем, да ещё и с ребенком на руках. Особенно, если ребенок родится омегой, — отец поднимает глаза на Сынмина, как бы призывая к уму. — Здесь не пахнет любовью, ты сам прекрасно знаешь, что у тебя идеальное тело — мечта для любого альфы, миловидное лицо, которое так привлекает мужчин. Только поэтому альфа терпит твои выходки. Хенджину нужна подстилка, которая в любое время сможет подставить свою задницу под член. Убей ребенка, пока не разрушил свою жизнь. — Я ещё раз повторяю, что оставлю ребенка, — в голосе можно услышать нотки агрессии. Сынмин уже устаёт от этого разговора, если всё будет так, как сказал отец, то плевать, но зато эти два года он будет самым счастливым. — Я не поменяю решение только из-за того, что у вас самих был нежеланный ребенок. Мы с Хенджином любим друг друга, мы начинаем все с начала, с чистого листа, где начнём свою совместную жизнь с чувствами к друг другу. Он просил прощения передо мной, извинялся и умолял вернуться, когда я ушел. Он единственный, кто пришёл и вернул меня обратно. У нас будет ребенок, пусть он был зачат не по любви и обоюдному согласию, но мы с нетерпением ждём малыша. — Ублюдок, — тихо шипит отец. — Видишь, ребенок зачат не по любви, так зачем он нужен вам? Наверное, Хван не хотел его, а ты заставил его остаться в себе, чтобы произошла сцепка. Зачем ему нужна такая омега? — отец смотрит на сына с отвращением. — Ты ничего не умеешь делать, готовишь отвратительно, не умеешь убираться, приносить уют в дом, только и делаешь, что бухаешь со своим дружком, как его там? Джисон? Всегда знал, что надо было его убрать от тебя, — Сынмин резко дергается, с ужасом смотря на мужчину. Ему плевать, что его оскорбляют, но никто не имеет права трогать Джисона. — Убери этот взгляд! Я все правильно говорю, — мистер Ким начинает приближаться к омеге, его терпение лопнуло. Сынмин с ужасом отходит назад, пока поясницей не натыкается на столешницу. Альфа подходит к Киму вплотную, хватая за горло и слегка приподнимая. Омега ртом ловит воздух, ногтями впиваясь в кожу отца, чтобы тот отпустил его, но горло только сильнее сжимают. — Запомни, ты — ничтожество и всегда им будешь, — злобно шепчет мужчина, смотря в глаза своему сыну, усмехаясь, когда видит, как слезы скатываются по его щекам. Он отталкивает омегу так, что тот головой ударяется о холодильник, падая на пол. Альфа пинает Сынмина, пытаясь попасть в живот, чтобы уничтожить существо внутри, но после первого же удара на кухню врывается Хенджин. — Вы что, блять, творите? — Хенджин провожал родителей, когда услышал странный шум с кухни. На пороге он заметил папу Сынмина и быстро направился туда, ведь что-то ему подсказывало, что это не к добру. Особенно, когда он не заметил в поле зрения мистера Кима. Он оттолкнул Сынхвана, заходя на просторную кухню и увидел не самую приятную картину: на полу, сжавшись, лежал его омега, а над ним навис его отец, пиная по животу. Кровь в венах начинает закипать, а гнев разливается по всему телу огнём. Альфа сжимает кулаки, изо всех сил пытаясь сдержаться. Он быстрым шагом подходит к мужчине, пиная его в спину, чтобы тот отлетел на несколько метров от Сынмина. Омега лежит и тихо плачет, прикрывая руками живот, боясь, что с ребёнком что-то случится. Он не хочет его терять, только не сейчас. Хван понимает, что у Кима начинается истерика, что абсолютно противопоказано в его положении. Парень даже ещё не отошел от случая с Чанбином, от выстрелов в ноги, а его снова избивают, заставляют чувствовать себя игрушкой для битья. Хенджин не понимает, почему этот упырь заставляет его снова пройти через невыносимую боль. Сейчас для альфы главное — защитить свою омегу. Хван быстро достаёт пистолет, направляя его на мистера Ким, и снимает с предохранителя. — Мистер Ким, — с напускным спокойствием обращается Хенджин, прекрасно владея своими эмоциями. Он не показывает безумного волнения за Сынмина, потому что надо напугать этого ублюдка, что посмел причинить боль его омеге. В голосе слышна сталь, отчего мужчина слегка дёргается, но на его губах появляется ухмылка. — Вы, наверное, забыли, с кем имеете дело? Забыли, сколько мне должны? Ваш долг можно погасить жизнью, вашей жизнью, а супруга я могу спокойно отправить на корм собакам, — Сынхван сразу бледнеет, со страхом в глазах смотря на своего мужа. Мужчина лишь нежно ему улыбается, как бы успокаивая его. — Не надо таких нежностей, я говорю серьёзно. Недавно я убил своего бывшего друга, бесстрастно, но с особой жестокостью, потому что он посягнул на Сынмина. Вас не спасет тот факт, что вы являетесь родителями моей омеги, я убью вас также. И так, ответьте на мой вопрос. — Поверить не могу, — мужчина полностью игнорирует приказ альфы, с презрением смотря на него. На губах сумасшедшая улыбка, а в глазах чистая насмешка. — Ты правда любишь это ничтожество? Никогда бы не подумал, что ты сможешь полюбить эту шлюху. Неужели у него настолько шикарная задница, что ты готов пойти на все, чтобы сохранить её? Хотя, не говори, по твоим глазам и так всё понятно. Что я творю? Избиваю своего сына. Точнее, учу его уму и разуму, этот урод испортил весь мой план, — Хенджин поражённо на него смотрит, крепче сжимая холодное оружие. — Он должен был влюбить тебя в себя, чтобы ты потерял голову от него, а потом бы он исчез, поставив тебя тем самым в тупик. Я хотел заставить тебя страдать, хотел убить любимого человека у тебя на глазах, чтобы ты сломался, а я смог забрать твой бизнес. Но эта сука залетела от тебя, пуская план коту под хвост. Дерьмо не должно рождаться от шлюхи, — поток мерзких слов о собственном сыне прерывается истошным криком боли. Хенджин стреляет ровно в кость со сладкой улыбкой на губах. Мистер Ким растерянно опускает глаза на свою руку. Этот ублюдок правда ранил его? Значит, все те его слова ранее – не ложь? Он поднимает взгляд, и находит пистолет, направленный на его супруга. — Пожалуйста, не трогай его. Сынмин полулежит на полу, облокотившись об дверцу столешницы и прикрыв глаза руками. Да, он ненавидит своих родителей, ведь те не подарили ему ни грамма любви, которой омега так желал. Он ненавидит отца за то, что тот собирался убить его после возвращения от альфы. Но, с другой стороны, даже благодарен за то, что тот отправил его к Хенджину. Ким познал любовь, впервые полюбил кого-то так сильно. Но, тем не менее, не может простить за все те слова, которые были произнесены сейчас в этой комнате. Как бы сильно не ненавидит, но не хочет видеть их смерть, для него это будет слишком сильным ударом. Поэтому Сынмин начинает тихо умолять Хенджина прекратить всё это, отнести его обратно в комнату и просто быть с ним рядом. Альфа,слыша тихие всхлипы, быстро опускает оружие, подходит к омеге, заглядывая в заплаканные глаза. В них блестят обида и страх, но на глубине плещётся такая любовь, которая появляется,только когда Хенджин находится рядом. Хван берёт Сынмина на руки, прижимая к груди, чтобы тот наконец окончательно почувствовал себя в безопасности. Когда они проходят мимо бледного Сынхвана, альфа ощущает легкий поцелуй в основание шеи, знак того, что Ким благодарен ему. Хенджин слегка кивает головой в сторону кухни, чтобы мистер Хван разобрался с этими людьми. Мужчина всё понимает, скрываясь на кухне. Альфа аккуратно кладёт омегу на мягкую кровать, придерживая за голову, боясь хоть как-то навредить и без того шаткому состоянию. Он ложится рядом с Кимом, прижимая дрожащее тело к себе. Ему противны родители Сынмина, он не может понять их действий – зачем избивать собственного ребенка? Сынмин всё ещё ладонями прикрывает глаза и тихо шепчет слова о пощаде. Хван пальцами зарывается в такие мягкие волосы парня, наслаждаясь удивительным контрастом. Его всегда притягивали волосы омеги, их цвет, объём, мягкость, природные кудри, с которыми Ким каждое утро мучается. Он нежными движениями массирует кожу на голове, заставляя парня рядом с ним почувствовать, что больше никакой опасности ему не угрожает. Омега пытается успокоиться в родных объятиях, только перед глазами все ещё стоит картина, где его любимый человек стреляет в родного отца. Это страшно, ведь как сильно ты не ненавидишь родителей, ты никогда не сможешь принять их смерть. Сынмин убирает ладони от лица, носом утыкаясь в основание шеи альфы, тихо наслаждаясь ароматом дорого алкоголя. Он всё ещё не открывает глаза, но от родного запаха ему правда становится легче. Сразу вспоминаются дни, когда ему было плохо, и он сразу бежал к единственному человеку, который поддерживал его в любой ситуации. Сейчас таких людей стало больше, к Джисону прибавились Хенджин и Минхо, которые будут защищать и оберегать его. Особенно Хенджин. Сынмин за небольшой период времени заметил, как поменялся альфа, какие чувства видны на дне его зрачков: чувство вины за то, что оставил его той ночью, за то, что не нашёл его, когда омега сбежал, за всю причинённую боль. Но есть не менее сильное чувство страха потерять Сынмина, ведь омега является единственным его спасением, он — единственный, кто заставляет чувствовать себя живым. Есть безграничное чувство любви, которая принадлежит только ему. В его зрачках глубокий океан, необъятный космос. Там нет конца, нет дна, всё что есть — это бесконечность, маленькие звезды, которые появляются лишь тогда, когда с ним находится Сынмин. Именно эти изменения парень заметил в своём альфе, и у него ведь всё тоже самое, все те же мириады звёзд в глазах, та же бесконечность. Все эти эмоции подарил ему Хенджин, подарил маленькое чудо, которое омега носит сейчас под сердцем. Ким благодарен ему за всё, даже несмотря на боль. Сейчас ему глубоко плевать на прошлое, они живут настоящим, и в данный момент он испытывает неописуемые эмоции. Испытывает любовь, которую не может держать в себе. Хенджин аккуратно отстраняется, чтобы посмотреть, как чувствует себя омега. Его встречает умиротворённое лицо Сынмина, дыхание которого замедляется, он засыпает. Альфа нежно улыбается такой картине и легонько, чтобы не разбудить парня, целует в кончик носа, наслаждаясь тем, как мило тот начинает его морщить. Кажется, кто-то притворяется спящим, чтобы получить побольше ласки. Хенджин бы с радостью её подарил, но только надо узнать обстановку на первом этаже, как родители справляются с семейством Ким. Ему хочется посмотреть в глаза мистера Кима, чтобы увидеть причину всех его поступков, только вряд ли он что-то там найдёт. Только взглянув на него, эмоции Хвана возьмут верх, и он может спокойно оставить дыру между глаз, а этого сильно не хочется, ведь для его омеги подобное будет слишком огромным стрессом. Альфа убирает свою ладонь с затылка Сынмина, и нежно проводит ей по щеке, вызывая табун мурашек у младшего. Неожиданно его рука останавливается, и Хенджин удивлённо смотрит на Сынмина, который удерживает ладонь альфы. Парень умоляюще смотрит на него, взглядом прося остаться с ним, и Хван подчиняется, ложась обратно в кровать. Омега притягивает его к себе, крепко обнимая за шею, боясь отпустить. — Прости меня, — альфа прерывает тишину тихими извинениями. Сынмин удивленно смотрит на него, не понимая, за что он извиняется. Хенджин сейчас выглядит разбитым, в глазах видна вселенская усталость, и Ким прекрасно понимает, что сейчас он выглядит так же. — Прости меня, — извинения повторяются, а голос немного дрожит. — Мне не следовало делать все эти вещи на твоих глазах. Мне не стоило стрелять в твоего отца тогда, когда ты находился за моей спиной. Ты не должен был все это видеть, а я должен был взять контроль за своими эмоциями, — Хенджин быстро прячет свое лицо в волосах омеги, носом утыкаясь в макушку. Никто не должен видеть его слабость, особенно человек, который находится в его объятиях. Для этого человека альфа должен стать защитой и опорой, тем, кто защищает его, а не наоборот. Но в данный момент Хенджин чувствует себя уязвимым. Он вздрагивает, когда чувствует мягкие поглаживания по спине, то, как родные ладони массажируют шею, заставляя немного расслабиться и не привязывать тяжелый камень к себе на сердце. — Всё хорошо, — шепчет омега, наслаждаясь таким уютным моментом. — Пожалуйста, не воспринимай так близко к сердцу. Родители заслужили эту боль, но не заслужили смерти, — он тихо вздыхает, ещё сильнее прижимаясь к сильному телу, находя в нём тепло и защиту. — Ты не виноват. Но, прошу тебя, не убивай их, делай всё, что захочешь, но оставь их живыми, я не переживу, — Хенджин отстраняется от мягких волос, удивленно смотря в глаза Сынмину. — Ты мой ангел, — еле слышно бормочет альфа, с огромной любовью смотря на парня. — Я не убью их, как бы мне не хотелось увидеть безжизненные глаза твоего отца, но я этого не сделаю. Благодаря своим источникам, я знаю, как причинить ему огромную ущерб, который он не сможет пережить. Я отниму у него самое главное — его деньги, — Ким даже не удивляется, что у отца стоит на первом месте бюджет. Ему хочется увидеть, как отец будет выживать в нищете, которую так ненавидит. Сынмин слабо улыбается, мысленно наслаждаясь мрачным лицом отца. Наверное, что-то ему передаётся от Хенджина, раз он так радуется чьей-то неудаче. Омега тянется к лицу любимого человека, прижимаясь своими губами к мягким губам Хенджина. Ким все время наблюдает за ними, ведь у альфы губы необычно красивой формы, он даже немного завидует. Он медленно проводит языком по ним, ловя тихий выдох, и улыбается в поцелуй. Поцелуй из нежного превращается в более пошлый, когда Хенджин перехватывает инициативу на себя, сразу же углубляя. Их языки сплетаются в диком танце, а губы начинают болеть, но никто не хочет отстраняться. Однако воздуха начинает катастрофически не хватать, так что приходится прервать такой сладкий поцелуй. Альфа лёгкими мимолётными поцелуями спускается к такой манящей шеи. От неё исходит дурманящий разум аромат лайма, а на кончике языка ощущается такой кислый вкус с нотками мёда, в котором хочется забыться. Альфа с детства любит всё кислое, но лайм сразу запал ему в сердце. Тогда он никогда бы и не подумал, что найдёт омегу с подобным запахом, а тут Сынмин имеет запах лайма, который дурманит его рассудок. Хенджин начинает мять шею губами, засасывая её, при этом немного покусывая, сразу же проводя языком, как бы извиняясь за эти следы. Омега под ним начинает мелко дрожать, крепче хватаясь за сильные плечи. Все эти действия сводят его с ума, кажется, что ещё немного, и он потеряет сознание. Ладони альфы перемещаются на его ягодицы, а укусы становятся сильнее. В комнате витает аромат дорогого алкоголя с нотками лайма и крупицами меда, наполняя легкие обоих парней, и Сынмин тихо стонет от такого сочетания. Хенджин отстраняется от любимого тела, пытаясь привести дыхание в норму, они не могут сейчас этим заняться, только не тогда, когда омега пережил стресс, ему сейчас нужны только отдых и сон. Он заглядывает в медовые глаза, сразу понимая, что совершил ошибку, ведь начинает в них утопать, забывая обо всём на свете. В них глубокий океан, в котором Хенджин готов утонуть. — Тебе нужно отдыхать, чтобы потом не было слабости в теле. В твоем состоянии лучше не волноваться, постарайся расслабиться, хорошо? — получив ответ согласный кивок, альфа позволяет улыбке появиться на своем лице. Он обнимает омегу, запуская свою ладонь обратно в волосы, начиная с ними играть. Через некоторое время дыхание Сынмина замедляется, а лицо становится умиротворённым. Когда Хенджин убеждается в том, что Сынмин окончательно заснул, он аккуратными движениями, чтобы не разбудить парня, начинает вставать с кровати. Ему все ещё надо проверить первый этаж и позвонить родителям, чтобы спросить о том, как всё прошло. Накрыв омегу тёплым одеялом, альфа быстро покидает пределы комнаты, спускаясь по лестнице и разминая шею. Сегодня выдался тяжелый день и хочется вернуться обратно в кровать, чтобы забыться во сне. На кухне его встречают родители, которые сидят за столом и спокойно обсуждают последние события с чашками кофе в руках. Хенджин бросает на них удивлённый взгляд, не ожидая их тут увидеть. Он думал, что они уже давно покинули пределы особняка и не стали ждать сына, но, оказывается, они сидели тут всё это время. На кухне был порядок, не было крови и той коробки с печеньем, которую Сынмин обронил. Наверное, Наен немного прибралась, пока альфа успокаивал омегу. Эта коробочка оказалась сейчас лежащей на коленях женщины. Там всё ещё есть печенья, которые не пострадали от падения на холодный пол. Сердце Хенджина немного сжимается, ведь его мама с таким трепетом держит эту коробку, боясь хоть как-то ей навредить, потому что для неё всё это готовил Сынмин. Мистер Хван переводит взгляд на сына, прерывая свой разговор с женой. — Ну, как он? — спрашивает Мистер Хван, делая небольшой глоток остывшего кофе. Его интересует состояние омеги, ведь тот пережил избиения от собственного отца, который должен был защищать его. Сынмин для него стал вторым сыном, ведь ему нужна родительская любовь, которую они с женой могут ему подарить. И Хван Старший сделает всё, чтобы омега стал самым счастливым и забыл свою прошлую семью. — Успокоился и сейчас сладко спит, — тихо вздыхает Хенджин, садясь на стул рядом с отцом. Наен кладёт свою ладонь на плечо сына в знак поддержки, на что Хенджин слабо улыбается и накрывает её маленькую ладонь своей, слегка сжимая. — Когда они ушли? — с презрением в голосе, задаёт вопрос альфа. — Где-то полчаса назад, — задумчиво произносит Мистер Хван, смотря на циферблат часов. — Сынхван, после того, как ты унёс Сынмина, вызвал скорую помощь, и они уехали в больницу, — Хенджин усмехается словам отца, к его особняку слишком часто стала приезжать скорая и увозить пострадавших с огнестрельным ранением, почему ещё полицию не вызвали? — Не хочется тебе это говорить, но пока мы ждали скорую, Мистер Ким несколько раз проклял Сынмина и называл твоей подстилкой, и когда она тебе надоест, чтобы ты вернул его домой, дабы омега усвоил от него один урок. Кажется, чтобы он лично убил своего сына, — мужчина сжимает губы в тонкую линию, вспоминая, с каким презрением говорил Мистер Ким о своём ребенке. — Но за свои слова он не слабо получил. Ты бы видел, как Наен со всего размаху ударила его в челюсть, кажется у него синяк будет сходить неделю или даже больше, — Хенджин смотрит на свою мать, а та с гордостью поднимает свой подбородок. — Не надо говорить такие вещи о Сынмине, — с жалостью в голосе произносит женщина, прижимая к себе коробочку с остатками печенья. — Он не заслуживает такие слова. — Конечно не заслуживает, — с улыбкой соглашается мужчина, любовно смотря на свою жену. — Поэтому мы сделаем так, чтобы он забыл про эти слова и его сердце наполнилось родительской любовью. Но, Хенджин, — обращается он к своему сыну, а его взгляд становится серьезным. — Что ты будешь делать с родителями омеги? Я прекрасно знаю твой характер, неужели ли лишишь их жизни? Сынмин сможет пережить их смерть? — Нет, не сможет, — со вздохом отвечает Хенджин, откидывая голову назад, чтобы хоть как-то расслабиться, только это никак не помогает. — Даже если я очень хочу, чтобы они исчезли, из-за него не смогу этого сделать. Но, отец, мы можем сделать их жизнь невыносимой. Что для них самое главное? — он возвращает голову в прежнее положение, а на его лице теперь красуется усмешка. — Мы лишим их денег. Банкротство для них — самый страшный сон. Мистер Ким подписал со мной важный договор, который может разрушить ему жизнь, все пункты мы можем направить против него. Хорошо, что тогда я на это согласился, уже через неделю они будут скитаться по улицам Сеула в поисках пропитания и, когда они приползут под порог моего особняка, я припомню всё, что они творили с Сынмином, — Хенджин недобро усмехается, когда представляет, как Мистер Ким будет унижаться, стоя перед ним на коленях. Как же он мечтает об этом, но надо немного подождать. — Хорошо, — Мистер Хван кивает, принимая такое решение сына. — Я рад, что ты принял обдуманное решение, и чувства Сынмина ты поставил на первое место, а не свои собственные. Ты вырос благодаря ему, понял, какого иметь любимого человека и чувствовать страха за него. Я горжусь тобой, — улыбается мужчина, с отцовской нежностью смотря на парня перед собой. — Тогда мы пойдем, завтра обсудим план, как обанкротить семейство Ким, а сейчас всем нам нужен отдых. Наен, идём, дорогая, — мужчина встаёт из-за стола и подходит к своей жене. Она прижимает к себе коробочку и тоже встает, муж обнимает ее за плечи, забирая заветный предмет к себе и с трепетом неся на выход из особняка. Мужчина так и не смог попробовать печенье Сынмина и очень хочет поскорее добраться до дома, чтобы в спокойной обстановке попить с ними чаю, ведь Наен рассказывала про это печенье, нахваливая навыки омеги. Когда родители покидают особняк, Хенджин направляется в комнату, где спит Сынмин. Зайдя в комнату, альфа видит маленький кокон из одеяла, из которого выглядывают пурпурные волосы. На лице Хвана сама собой появляется нежная улыбка, которая направлена только на одного человека, и этот человек сейчас находится в его постели. Ким сладко сопит, ведь сегодняшний день выжал из него все силы. Альфа думает, что омега проспит до завтрашнего дня, так что сегодня ночью его лучше не беспокоить и дать нормально поспать. Ему тоже надо немного поспать перед завтрашним днём. Завтра встреча с отцом, надо разобраться с семейством Ким. Альфа подходит к шкафу, достаёт пижаму и направляется в ванную, чтобы немного ополоснуть лицо. Закончив все процедуры, он заходит в комнату и замечает, что Сынмин сидит на кровати, сонно оглядывая помещение. Кажется, шум воды разбудил омегу, и, проснувшись, тот начал искать альфу, ведь засыпал с ним в обнимку. Хенджин быстро подходит к кровати, укладываясь рядом с Сынмином и притягивая его в свои объятия. Омега снова утыкается носом в основание шеи, вдыхая такой блаженный аромат. Его тело сразу размякает в сильных руках, глаза начинают снова закрываться, и Сынмин снова проваливается в царство Морфея. Хенджин улыбается тому, как быстро парень засыпает в его руках. Он целует его в кончик носа, устраиваясь поудобнее, и прикрывает глаза. Хенджин засыпает, наслаждаясь ароматом лайма.

***

С того момента прошёл месяц. Хенджин, как и обещал, сдержал своё слово. Родители Сынмина обанкротились в течении недели, все их акции сгорели, и никто не хотел возвращать с ними сотрудничество, банки отказывались давать какие-либо кредиты или спонсировать их. По всем известным фирмам разлетелись слухи, что семейство Ким перешло дорогу семейству Хван и теперь страдает от нехватки денег. И, дабы не заиметь проблем с мафией, никто не предлагает помощь этим несчастным. Да ещё оказалось, что мистера Ким все недолюбливали, поэтому многие фирмы устроили пир, когда узнали, что тот вышел из игры. Сейчас они находятся на грани выживания и влипли в большие долги. Как и мечтал Хенджин, они явились на порог его особняка с просьбой помочь им справиться с этим кризисом, но услышали то, что никак не ожидали. Альфа послал их нахуй, в прямом и переносном смысле. Мистер Ким тогда попробовал припомнить все грехи, которые узнал про Хенджина, на что альфа только ударил его с ноги по лицу. Сынхван начал умолять альфу перестать рушить им жизнь, но из-за того, что он испачкал кровью своего мужа штаны Хенджина, тоже получил удар ногой, но уже в живот. Они начали угрожать тем, что у него находится Сынмин, который носит его ребенка, а у них ещё остались деньги на то, чтобы нанять киллера и убить этого никчемного мальчишку. Однако в ответ получили лишь: «ваш сын скоро станет Хван Сынмином. Да, он хочет сменить фамилию на мою, и я не возражаю. После свадьбы он разрывает все связи с вами, и подаёт в суд, который любезно согласится на его просьбу, документы на лишение вас родительских прав. Точнее, он отказывается от помощи родителям в старости и исключает себя из семейства Ким. По закону он больше не будет являться вашим сыном, и вы будете друг другу абсолютно чужими». Надо было видеть лицо мужчин в тот момент. Но альфа решил ещё немного поиздеваться над этими гнилыми людьми, наказать их все грехи. Хенджин предложил им договор, чтобы "справиться с кризисом и получить обратно свой бизнес", на который глава семейства сразу согласился и подписал контракт, даже не читая его. Это вызвало на лице Хвана улыбку мрачного удовлетворения, ведь он так и знал, что это произойдет. Знал бы этот придурок, что никакого бизнеса он обратно не получит, а просто сгниёт где-то под мостом. Хенджин лишил его того дорогого, что следует сразу за деньгами — его мужа. Договор состоял в том, что Сынхван идёт работать в самый дешевый бордель, чтобы расплатиться за долги мужа. Естественно, над ним издевались, брали по двое или по трое, вводили в него наркоту, чтобы выступал на сцене перед сотнями извращенцев, которые потом будут его драть. После чего его убил один из клиентов во время секса, случайно задушив. А Мистер Ким каждый раз смотрел на то, как его любимого мужа брали на тонком матрасе, как он просил о пощаде и спасении, но мужчина ничего не мог сделать из-за того, что сидел привязанным на стуле. А когда на его глазах убили мужа, то мужчина не выдержал, проследил за этим человеком и совершил убийство. Он убил беспощадно, при каждом ударе произнося имя своего мужа, чтобы убийца запомнил того омегу навсегда. Мистера Кима посадили на пожизненный срок, но из-за того, что на его глазах убили любимого человека, он сошёл с ума. К нему по ночам приходил Сынхван и звал к себе. В одну из ночей его нашли мертвым, тот повесился в своей камере. Хенджин приготовил им сценарий, а они исполнили свою роль. Альфа рассказал все Сынмину, и тот, на удивление, легко воспринял эту новость. Они заслужили такой судьбы. Да, смерть была жестокой, но отец сам был виноват в том, что убил человека. Может, Ким стал немного жесток, но он не чувствовал той боли, которую ребенок должен ощущать при потере родителей. Если бы месяц назад ему сказали, что ему будет глубоко плевать на смерть родителей, он бы не поверил и сразу бы расплакался, а сейчас просто вспоминает все те моменты, которые происходили, когда омега жил с родителями. Сынмин смиряется со смертью родителей, наконец понимая, что от него теперь никто ничего не ждёт. Родители Хвана полностью заменяют его семью, омега наконец-то чувствует родительскую любовь и поддержку, и в первый день, когда Мистер Хван называет его своим сыном и хвалит за то, что Сынмин помог ему с мелким делом, омега плачет. Он стоит в кабинете мужчины и громко всхлипывает, бормоча слова благодарности. Тогда Мистеру Хвану приходится долго успокаивать такого ранимого омегу, но на помощь приходит Наен, которая поит его чаем. После него Ким быстро успокаивается, хоть все ещё шмыгает носом, и с огромной любовью смотрит на свою новую, но уже такую родную семью. Со временем альфа замечает, что омега становится немного капризным, а живот чуть пухлым. И никто не заметил бы в нем изменения, если бы не Хенджин, который каждый вечер сидит на коленях перед Сынмином, поглаживая его живот и целуя его в разные места, иногда даже разговаривая с будущим младенцем. Все действия альфы очень греют душу Кима, и тот уже представляет, когда он будет на восьмом или девятом месяце беременности, как Хван будет также сидеть на коленях перед ним, прижав ладонь к животу, чтобы почувствовать, как пинается их малыш. Когда Хенджина нет дома, то омега сам гладит себя по животу, представляя, что это ладони альфы и рассказывает малышу о том, какой его отец хороший. Даже как-то в порыве чувств рассказывает про первую их встречу и про своих покойных родителей, про которых даже и вспоминать не надо, ведь те сразу не возлюбили ребенка. Хорошо, что малыш появится на свет и его никто не будет ненавидеть, он вырастет в любви и понимании. Недавно из-за всех событий и отсутствия Хенджина рядом, Сынмин не смог пойти к врачу, так как сильно боялся идти в одиночку. Но он записался на следующий месяц, чтобы всё же узнать о состоянии малыша, когда чудо уже немного подрастёт. Как-то альфа назвал его головастиком, из-за чего сразу получил несильный подзатыльник от омеги. Сейчас Сынмин много о чём просит Хенджина. Например, принести ему мороженое из лимона с крупицами черного перца, которым и так забит весь холодильник. Не потому, что ему как-то мешает беременность, просто поднять свою прекрасную жопку с дивана — большой труд, поэтому на помощь всегда приходит Хенджин, если он не занят своими делами в кабинете. Омега думает, что будущий малыш будет иметь аромат лимона, раз его так сильно тянет к кислому. Наен как-то рассказывает, что во время беременности смогла напиться до такого состояния, что не узнала собственного мужа, её просто мучительно тянуло к алкоголю, и в один момент она не удержалась. Потом у них родился альфа с запахом элитного алкоголя. Сынмин улыбается, когда вспоминает эту историю. Интересно, кто у них будет? Омега или альфа? Девочка или мальчик? Это он узнает только через четыре месяца, придется подождать. Ещё Хенджин как-то раз замечает, что у омеги меняется характер, не так сильно, но есть кое-какие изменения. Сынмин становится более тихим и послушным, режим стервы у него отключается на несколько месяцев. Теперь, каждый раз, когда они ложатся спать, то Ким тихо просит Хенджина обнять его и подарить несколько нежных поцелуев, и все эти просьбы альфа с удовольствием выполняет. Из-за беременности омеги Хенджин не может заниматься сексом с Сынмином, его преследуют мысли о том, что он может как-то навредить малышу, а Ким не хочет пойти к врачу и спросить, можно ли заниматься любовью во время беременности, как это нужно делать и вообще стоит ли. Парню приходится терпеть даже тогда, когда Сынмин ходит в одних боксерах по комнате, или зовет его в душ, чтобы вместе провести время под горячей водой, или когда Сынмин занимается небольшой растяжкой и становится в самые пикантные позы именно пока Хван находится рядом. Это становится чертовски невыносимо терпеть, складывается такое ощущение, что Сынмин специально его соблазняет, но альфа ничего не может поделать перед страхом навредить ребёнку. И пока он не убедится в том, что это можно делать, но довольно аккуратно, то ничего не произойдёт, как бы омега не старался. Но омеге, кажется, глубоко плевать на мнение альфы. Каждый раз, когда Ким проходит мимо Хенджина в красивой одежде, Хван никогда не может оторвать взгляд от такого чудесного омеги. Он считает, если Ким наденет даже мешок, то всё равно будет выглядеть прекрасно, даже сексуально. Может альфа и не сдержит своё слово, и всё-таки овладеет таким юным телом, но это будет потом. — Минни, ты же не забыл, что у нас свадьба через три дня? — Хенджин знает про то, что омега много о чём забывает из-за своей рассеянности, поэтому он считает своим долгом иногда подколоть своего будущего мужа. Омега на слова альфы лишь фыркает, как же иногда его бесит Хван из-за этих выходок, он знает все его слабые места. — Конечно помню, но, — тянет Сынмин, усаживаясь на диване поудобнее, пока Хенджин стоит возле прохода в гостиную, читая какие-то документы. — Лучше бы вообще не знал, — омега начинает смеяться, видя удивлённое лицо любимого человека. Альфа лишь на рычит на него, подходя ближе к дивану и бросая документы на журнальный столик. Сынмин просто обожает выводить Хенджина из себя, потому что злой альфа равно горячий альфа, Ким видит в нем эстетику, от чего коленки начинают трястись, а внизу живота приятно скручивается узел. — Ну, не злись, — Сынмин встаёт с дивана, быстро оказываясь рядом с альфой. — Ты же знаешь, что мои шутки не всегда получаются, я в предвкушении того, что скоро стану твои мужем и буду официально твоим. Иди ко мне, — омега раскидывает руки в стороны, приглашая любимого человека в свои объятия, и дует губы. Хенджин не может сопротивляться долго не только этим губам, но и такому Сынмину, поэтому сразу обнимает парня в ответ, прижимая юное тело к себе. — Я так люблю тебя, ты даже представить себе не можешь, — тихо шепчет омега, немного отстраняясь от сильной груди, в которую только недавно утыкался носом. Хенджин оставляет на мягких губах мимолетный, но полный нежности и любви, поцелуй. Больше им ничего не нужно, простые объятия делают их счастливыми, пусть весь мир подождет, ведь для них главное, чтобы до боли любимые губы были рядом. Они стоят так несколько минут, но для них это чертовски мало, словно несколько секунд. Сынмин смотрит в темные глаза напротив, в которых почти не видно зрачка, но для него там была целая вселенная. Для многих в этих глазах — целых ад, но только не для омеги. Ким навсегда запомнил их первую встречу, Хенджин, наверное, тоже, и то, что было потом, какие эмоции пережил, какую боль перенёс, и через какие трудности они оба прошли. Сынмин надеется, что больше никаких трудностей не будет на их пути. Хотя, даже если будут, то они смогут всё пройти вместе, не расцепляя рук. Неожиданно Сынмин отстраняется от альфы с ужасом в глазах, произнося: — Я забыл позвонить Джисону, — омега быстро несётся наверх, чтобы наконец позвонить своему лучшему другу и договориться о встрече, которая должна состояться уже на днях. Хенджин начинает смеяться с рассеянности омеги. Всё же из-за беременности он стал немного забывчивым. Через три дня у него будет свадьба, а он все ещё не приготовился к ней. Надо выбрать костюм, причёску и многое другое. Зал уже давно забронирован, и он будет украшен в черно-фиолетовых оттенках, с различными шарами, ленточками. В элементах декора будут синевато-чёрные розы и тёмно-пурпурные фиалки, которые альфа так любит. Также средних размеров стол, украшенный разными блюдами и напитками. Гостей будет мало, только самые родные и близкие люди, которые были рядом в трудных ситуациях. Естественно это родители альфы, Джисон и Минхо, больше им никого не надо, главное, чтобы именно эти люди присутствовали на мероприятии. Хенджин немного волнуется перед таким событием, всё же он скоро будет принадлежать такому прекрасному омеге, который носит его ребенка под сердцем. Не каждый осмелиться жить рядом с мафией и уж тем более носить наследника того, у которого на каждом шагу будут враги, но Сынмин решился, и теперь с гордостью вынашивает этого ребёнка. На мероприятии альфа хочет немного подтолкнуть Джисона и Минхо друг к другу, но последний, кажется, быстрее придушит омегу из-за того, что Хан слишком активный. Что поделать, если у парня моторчик в одном месте всё никак работать не перестанет? Но Ли наоборот нравится эта черта характера, только тот никогда в этом не признается. Хенджин начинает улыбаться таким мыслям, вспоминая о своём друге, которого уже давно не видел. Он поднимается по лестнице, медленно проходя мимо комнаты омеги. Сынмин лежит на кровати спиной к двери не видит того, кто подслушивает их разговор. Ким счастливо общается с Джисоном, весело обсуждая разные костюмы, какой бы макияж ему сделать, всевозможные причёски. Но потом речь заходит про Минхо, ведь Хан хочет одеться так же, как и альфа, чтобы они были похожи на парочку, и Хенджин обязательно предоставит ему эту информацию. Ещё Сынмин заверяет Джисона в том, что букет цветов полетит именно в него, чтобы Минхо прекрасно понял настолько жирный намёк, что пора решать главные вопросы их жизни. До свадьбы, конечно, рано, но стоит хотя бы с чего-то начать. Хенджин начинает смеяться и мысленно желает удачи своему другу, ведь он сильно понравился омеге и, кажется, Хан не отстанет от него, пока не добьется своего. Когда он заходит в свой кабинет, его встречает небольшая гора документов, которые он сегодня утром начал разбирать, но так и не закончил до конца. Поэтому парень садится за стол, принимаясь за работу. Ближе к одиннадцати вечера альфа заканчивает с документами, полностью расслабляясь в своем кресле. Ему надо ещё определиться с костюмом, который бы подчёркивал его имидж, но не слишком «яркий», чтобы никак не затмить омегу, ведь главной звездой вечера будет именно Сынмин. После долгих выборов, он остановился на одном, который запал ему в сердце, он был от фирмы «Alexander AmosuVanquish II». Костюм изготовлен из самых дорогих видов шерсти, на нём 9 пуговиц из 18-каратного золота с инкрустированными бриллиантами. Это то, что ему надо. Хенджин знает, что омега уже давно выбрал себе костюм, но всё, что он сказал про него, это только цвет — аметистовый. Хван всегда знал, что у Сынмина божественный вкус на цвета, которые ему идут, и он в который раз в этом убеждается. У него самого смокинг будет чисто чёрного цвета, чтобы подходил под тематику свадьбы. Альфа заканчивает со своими делами, выключая ноутбук. Он идёт в комнату омеги, чтобы расслабиться в его объятиях, ведь тот по утрам всегда начинает ворчать, когда альфа не просыпается с ним в одной постели. Зайдя в комнату, он натыкается на Сынмина, который уже лежит под одеялом и мило сопит. Хенджин уверен в том, что Сынмин хотел дождаться своего будущего мужа, но из-за усталости уснул и не успел пойти в кабинет альфы, чтобы пнуть такую наглую жопу, ведь тот прекрасно знает, как Сынмин не любит засыпать в одиночестве. Хенджин укладывается рядом с омегой, утыкаясь носом в его волосы, прикрывая глаза. Завтра у них будет сложный день, им обоим нужно встретиться с друзьями и подготовиться к свадьбе. Минхо надо выбрать костюм, который потом Хван скинет Джисону, и они с Сынмином подберут такой же, только фиолетового цвета. За такими мыслями альфа засыпает, все ещё прижимаясь к хрупкому телу рядом. Только спать спокойно ему не дают кошмары, которые преследуют вот уже неделю. На его руках чужая кровь, и он не может понять, кому она принадлежит? — Чану, чьё бездыханное тело лежит на черном полу рядом с ним, или Сынмину, который стоит рядом с ним и его руки тоже по локоть в крови, а где-то вдалеке слышен детский плач.