Случай, изменивший жизнь

Услышав слова эльфа, друзья были просто в огромном шоке. Ведь, если правильно рассуждать, то эти ограничители могли просто убить того, на кого настроены. Все же, все артефакты ограничительного действия высасывают магию у мага и передают тому, кто настраивал данный артефакт. Но, проблема заключалась в том, что на самом деле никто не знал, как можно было бы избежать данного действия. Даже узнав об артефакте, маги чаще всего пытались разрушить его, но все равно чувствовали огромную потерю сил, когда это приспособление исчезало из диапазона действия. Один плюс все же был у данного типа артефактов, с их помощью можно было легко установить того, кто сделал, и доказать вину этого человека. Но не в Британии. Тут бы пришлось обращаться в международный суд, ибо суды магической Британии были слишком коррупионирован. Однако это ведь Поттер, и тут не смогло все нормально пройти. На самом деле, Гарри не ощущал ничего, что подходило бы под это описание. Лишь изредка у него болела голова, но он списывал все это на усталость и недосып из-за очередного скандала с женой, которые происходили в этом доме слишком часто. Казалось бы, ничего страшного. Боль и боль, у него такое бывало и в Хогвартсе, во время обучения, но тогда это был Воландеморт собственной персоны, как ему казалось. Однако, не у Дурслей и не во время их, с Гермионой и Роном, похода. Тут сами собой должны были напрашиваться определенные выводы, но не у Гарри, мысли которого были заняты совершенно другими делами. Поттер, покачав головой, встал со своего места и, расправив плечи, повернулся к огню. Он обдумывал свои последующие действия в данном случае. Их было не так уж и много, но варианты были. Как же сильно он хотел попасть в прошлое и все изменить. — Кричер, принеси мне все артефакты, которые настроены на меня и на Гермиону, — тихим голосом приказал Поттер, прикрывая глаза и оборачиваясь обратно к беременной подруге. Мягко улыбнувшись подруге, юноша спросил, — Ты как? Все хорошо? Не болит? Какой бы плохой не была у них ситуация, но о подруге побеспокоится, стоило. Столько всего перенести и при этом еще и беременность, ну, а уж сегодняшние новости могли бы кого угодно бы довести до истерики. Вокруг них всегда что-то происходило. И далеко не всегда это было что-то хорошее. — Гарри, со мной все хорошо. Пока что, — с тяжелым вздохом ответила девушка, поправляя подушку за своей спиной. Увидев это, Гарри сразу же подбежал к ней, что бы помочь подруге, за которую он очень сильно волновался. Ему показалось, что она стала еще бледнее. Казалось бы, все было хорошо. Не было особых, как им казалось, проблем. Нелюбимая, но столь долгожданная, семья, от которой теперь уже не отделаешься. Лично Гарри было не привыкать к подобному, ибо те же Дурсли были ни чем не лучше Джинни, с постоянными истериками и жестокостью. Хотя, если сравнивать тетушку и Джинни, то Петунья любила свою семью, даже когда случалось что-то плохое. А Джинни… Как-то возникла проблема у Чарли, так она просто не захотела ему помогать. Она пояснила это тем, что она занята и у нее просто нет времени, хотя тогда она была совершенно свободна. Это было странно, но Гарри давно ощущал приближение чего-то страшного, плохого и необратимого. Это «что-то» все приближалось и от этого не сбежать и не скрыться. Этого не избежать. Но, что именно это «Это» он не знает. Даже Гермиона, когда услышала об этом, тоже не смогла понять толком, что бы это могло означать. Ее тоже преследовало похожее чувство, которое порой просто исчезало. Никто из них не понимал, что происходит. Что скрывается за их чувствами? К чему все придет? Насколько все опасно? Порой Гермиона ощущала непонятное подталкивание к чему-то. Только к чему? Гарри тоже порой чувствовал похожее, но это было что-то на подобии тихого шепота на грани слышимости или ледяного прикосновения. Оно было чаще всего тогда, когда Гарри выполнял свою работу или проходил мимо Отдела Тайн. Гарри порой тянуло в этот отдел, но, если бы он переступил порог данного отдела, то его бы арестовали. А что бы было дальше, он даже представить боялся. Ведь, даже не смотря на то, что он являлся аврором, его бы никак не спасло бы от заключения. Как бы смешно это не звучало, но его собственные коллеги с большой радостью посадили бы его за решетку, а после подвергли экзекуции. А учитывая новые законы, то его судьба была бы далеко не приятной дальше. Еще одно его больное место. Гарри не нравилась нынешняя политика и те меры, которые присутствовали в наказания. Особенно для чистокровных магов. Те порой просто не выдерживали ту боль и унижение, которые испытывали во время экзекуции. Потеря здоровья или большей части магии было лишь малой частью того, что теряли маги после очередной из проверок, которая проходила под чутким руководством нынешнего Министра магии. Кингсли и сам был чистокровным волшебником. Однако он, больше всех, принижал именно себе подобных. И тут возникает вопрос, а почему? Ведь большинство из тех, кто не успел сбежать, не сделали ничего плохого. Думая об этом, Гарри даже не заметил, как Кричер успел вернуться со всеми артефактами, которые являлись поглощателями и ограничителями. Это оказались обычные декоративные украшения, которыми Джинни пыталась превратить, как она сказала, этот убогий дом в нечто яркое и красивое, по ее вкусу. Честно говоря, у нее это совсем не получилось. Все было слишком аляпистым и ярким, что вызывало некоторое проблемы с головной болью у некоторых гостей. Раньше, Поттер особо не переживал по поводу того, что гости к ним не приходили. А если и бывали, то надолго не оставались. Ну, вернее сказать, все гости, кроме семейства Уизли. А те иногда оставались у них дома на огромный срок, просто живя на всем готовом. Иногда Молли опускалась до того, что требовала большие суммы денег у Гарри, даже не думая о том, что бы позже вернуть их. И это происходило все чаще, особенно в последнее время. Все это Джинни объясняла тем, что их семья так много денег тратит на дом, который они стараются отремонтировать. Хотя, если посчитать хорошенько, то на эти деньги можно было построить уже отличный дом, со всеми удобствами, но этого так и не случилось. И тут встает вопрос, а на что, собственно, тогда эти деньги то и идут? Но нормального ответа, естественно, Гарри так и не услышал. Но, пора было прекращать все эти мысли. Он еще успеет обо всем этом подумать, когда решение будет принято. Глубоко вздохнув, юноша стал думать, что делать сейчас. Ничего хорошего такое количество вещей не сулило, но и просто избавится от них, он не мог. Все же, силы ему, в ближайшее время, понадобятся. — Молодой человек, что же вы теперь собираетесь делать? — раздался неожиданный голос со стороны стены. Повернувшись, Гарри увидел, что на картине, ранее пустой, появилась величественная Вальбурга Блэк, собственной персоной. Она очень сильно отличалась от того, что они видели ранее. Не было той сумасшедшей старухи, которая плевалась, пусть и с картины, на всех и каждого, кто приходил в дом. Даже когда Гарри с Джинни начали тут жить, Вальбурга часто возмущалась в сторону своего внука и его жены. Хоть миссис Блэк и ворчала, но она делала это не так громко, как было раньше. И чаще она пропадала на других картинах, пытаясь не видеть то, во что превращается ее любимый дом. — Простите? Вы неожиданно появились, простите, что сразу не заметили, — произнес Гарри, делая небольшой поклон почившей бабушке, — Но все же, миссис Блэк, что вы имели ввиду? Вы можете нам помочь? — Ну, я могу предложить вам пару вариантов, — хитро улыбаясь, предложила пожилая женщина, смотря на своего, хоть и далекого, родственника. Мальчик попал в сети паука слишком рано и теперь медленно умирал, давая жизнь тем, кто не заслужил этого. Вальбурга не могла сказать парню, что его дни заканчиваются. А так же то, что в животе у его нечистокровной подруги… Новое воплощение Альбуса Дамболдора. Как бы абсурдно это не звучало, но мертвецы видят и знают многое, что скрыто от глаз обычных магов. Но и рассказать этого они не могут. Прямое нарушение этого правила будет караться чистилищем. Однако она могла им помочь. Ведь этих двоих надо лишь подтолкнуть к правильному решению, а дальше они и сами справятся. Все же, как не крути, Грейнджер была умной девушкой, сама Вальбурга вслух такого никогда не сказала бы, но не признать ее ум было бы глупо. Смотря на них сейчас, Блэк не понимала, что с ними произошло. Когда из умной и амбициозной Грейнджер, появилась мямля, развалюха и беременный бегемот, которая сама не думает, а слушает своего мужа, как какого-то бога? Почему она терпит его побои? Где парень, который ничего не боялся и всегда стоял горой за своих друзей? Парень, которого никто не мог приручить. «Теперь же остались лишь прирученные собачонки, не имеющие своего мнения. Хотя, Гарри пытается бороться за свое настоящее Я, в отличии от девчонки. С другой стороны, что взять с грязнокров… Стоп… как же я была не права. Она же потерянная» — думала про себя женщина, рассматривая парочку друзей, которые в ответ смотрели на нее с большой надеждой. В этой девочке она увидела то, что до этого, по каким-то , причинам было скрыто. Но открывшийся факт меня многое. — И так, тут может быть лишь два варианта, — вновь улыбнулась женщина, — Вы можете воевать тут. Но тогда погибнет очень много народа и, практически, исчезнет магия с Великобритании, ведь не будет тех, кто поддерживает ее. Многие чистокровные просто умрут. Умрут за вас. Вальбурга прервалась ненадолго. Она смотрела на то, как Поттер отреагировал на ее слова. А смотреть было на что. Из парня будто бы выдернули стержень, который держал его до этого, потух взгляд, и исчезла последняя капля надежды на мир. Из-за одного лишь предположения о таком будущем, Поттер стал казаться старше своего возраста на десятки лет. На глазах Гермионы выступили слезы, которые она не смогла просто остановить. Они столько воевали уже, стольких потеряли и им предстоит это все испытать заново? Кто даст гарантию, что в этот раз они смогут выдержать? Да даже просто выжить? Ведь все знают, что делают с предателями власти. Их убивают, не дают даже малейшего шанса на будущее. И убивают всех. Семью, детей, знакомых и его самого. Никто не должен посягать на власть. — Но есть и другой вариант, — продолжила Вальбурга, — Как говорится. Не нравится настоящее? Измените прошлое.