══════════╗❪✸❫╔══════════
***Леон***
— Пасмурная погодка — Гонштейн смотрел на небо и щурился будто от солнца. — Ну ничего, она всегда портилась в такие моменты. Мы стояли на поле в достаточном отдалении от замка, чтобы до нас не достали настенные орудия. За мной стоял отряд из пятисот земнопони, их копья устремлялись ввысь, пони за которых я теперь в ответе. Где-то среди них мелькала парочка бардовых флагов с золотым символом двух оленьих рогов. Дядя говорил, что они обозначают «Естественную корону». Того, чего всё время не хватает всем народам пони. Слева стояли канониры, уже готовые атаковать куполообразный синий щит. рядом с пушками находились тележки, в которых лежали ядра, что выглядели как помесь камня и кристаллов, будто не до конца смешавшиеся, а после отшлифовали до ровного шара. Никто в здравом рассудке не будет стрелять чистыми кристальными шарами. Но больше всего привлекали несколько единорогов впереди, двое в золотых доспехах с коричневыми гребнями, сам Гонштейн и незнакомец, выделяющиеся серебряными латами. На нём были кандалы, а на роге выращены черные как смоль кристаллы. Это был старик, посланный переговорщиком к нам, правда теперь он стал пленником. — Прости, что не очень приветлив. Настали такие времена. — Ярко улыбнулся дядя, посмотрев на «гостя». На что переговорщик нахмурил брови. — Ну чего такой грустный? Ты можешь радоваться. Мало кто осмеливался поговорить со мной и не потерять голову… В прямом смысле. — Он подошел ближе. — Пол пути уже сделано. Осталось только самое малое, убедить меня не совершать второе. Давай, скажи что-нибудь. Вы же так любите это дело! — … Что же мне сказать? — Ну не знаю, умолять о пощаде, может запустить заезженную пластинку «Я всего лишь посланник, это неприемлемо». — Герцог помахал копытом в воздухе, явно цитируя кого-то. — Ты ни капли не изменился. — Презрительно бросил старец. — О, так мы знакомы? — Заинтересовался дядя. — Хм… Прости не узнаю, знаешь, столько лет прошло, все пони немного… скукожились. — Битва у Пустынной реки. Та самая, что отделяет саванну и равнины, тогда впервые третья армия Принцесс встретилась с Гонштейном. Говорят, что он смог остановить телекинезом целый залп тридцати катапульт. Но даже это не помогло, его армии пришлось отступить в глубь равнин. Слишком большой был количественный разрыв. Первое крупное поражение «Решимости» из двух. — А~а, припоминаю. Тогда ваш гадкий дом ударил с фланга. Заставили вы меня чуть вспотеть. — Улыбнулся Генерал. — За это готов пожать копыто вашему главе дома. Хороший единорог. Жаль, что теперь у него нет шансов. — Договорится не получится? — Нет. Договариваться надо было раньше, до того как пролилась кровь! — Мы ведь даже в этом не участвовали. — Спокойный тон сильно контрастировал на фоне эксцентричности Герцога. — Хах, ты думаешь что-то изменилось спустя двадцать лет? Враг навсегда остается врагом! А в особенности вы! — Это не разумно. Гонштейн принял более серьёзный вид. Всё его напускное веселье сошло на нет. — Знаешь больше всего я хотел спокойной жизни. Но как всегда судьба положила на меня огромный волшебный рог. И в самый тяжелый момент, когда мне хотелось сдохнуть, понял одну занимательную вещь. В этом мире ценность имеет лишь сила. Это самое разумное в этой жизни. Настоящая, необузданная, животная сила. Лишь она и только она способна изменить правила игры. Думаешь почему ваши ненаглядные принцессы сейчас на троне? Потому, что на вершине силы! Никакие там камушки, они лишь инструмент, что заиметь можно тоже лишь имея силу! — А как же сознание, доброта, милосердие, присуще лишь разумным? — Ха-ха-ха! Тогда почему эти «разумные» режут себя клинками? Вновь и вновь! Вновь и вновь! Это лишь иллюзия! Оправдание жестокости мира! Война источник милосердия! Война источник знаний! Война источник счастья! Повернувшись, его рог засиял. Мгновение, раздался свист. Голова старика медленно соскользнула с шеи и упала оземь. Лишь секундой после, тело повалилось на бок, багровая жидкость окропила зеленую траву. Некогда бывший ветеран войны, слуга дома Спаркл и друг главы семьи замка, теперь лишь безголовый труп, чьи остекленевшие глаза напоминали кукольные. Неприятное, зрелище, и оно уже было не первый раз. — В атаку! Уничтожить лизоблюдов! — Вверх улетел красный магический снаряд, что взорвался в воздухе. За ним справа и слева полетели такие же снаряды. Загремели трубы и пушки выдвинулись вперед. Пройдя шагов пятьдесят. Все замерли. *Бах* Оглушительные выстрелы заложили уши, а по всей долине раздалось эхо. По щиту замка разошлись волны, словно ядра ударились об воду. Красиво выглядит, если не думать о будущей бойни. Тоскливое зрелище. Вновь и вновь выстреливали пушки, но щит держался. Не удивительно, в доме Спаркл всегда были хорошие защитники. Возможно будем стрелять безостановочно полдня. Уже шел тринадцатый залп, а ведь это много в одном залпе стреляет пятьдесят пушек. Уши уже привыкли к этому неприятному звуку. Вот раздались крики с одного фланга, в одно орудие попали с замка, окутав пламенем заряжающих пони. На следующий выстрел, терпение Гонштейна кончилось. — Дискорд! Вы что издеваетесь? Вы вообще ядра заряжаете?! — Первый центурион, что стоял недалеко от Герцога и смотрел в подзорную трубу, отвлекся. — Щит оказался крепче чем предполагалось. — Стараясь не смотреть в глаза Гонштейну, ответил он опустив голову. — Возможно ядер не хватит. — Тфу. Вечно надо делать всё самому! Выступив вперед пушек, он остановился. Шла минута… вторая… третья. Рог главнокомандующего засверкал ярко как солнце. В небе появилось красное сияние, прямо как на севере. По строю прошелся шепоток страха. Меня и самого это пугало. По телу прошелся табун мурашек и всё кончилось. Но… казалось ничего не произошло. И как только появилось зерно сомнения… *БАМ* Щит замка, как фарфоровая чашка раскололся на тысячи кусочков, разлетевшись столь сильно, что даже один из осколков прилетел прямо мне под ноги. Теперь ярко голубой, он таял прямо на глазах, испаряясь. … Ужасно, это ужасно. Обернувшись, я увидел ряды земнопони, все с огромными глазами, не отрываясь смотрели на замок, некоторые даже открыли рты от удивления. — Фух. — Гонштейн всё так-же улыбался, будто только-что не уничтожил один из самых крепких щитов во всей Эквестрии, ведь его создатель лучший из известных мастеров по защите. — Крепкий орешек попался. Леон ты чего? Проморгайся, а то муха в глаз залетит. Вопрос вывел из онемения, хотя в ногах ещё чувствовалась тяжесть. — Ладно, пора атаковать. — В воздух вновь улетел снаряд, только теперь синего цвета. Всё войско двинулось вперед, чеканя каждый шаг звоном стали. Барабаны завороженно играли, отбивая в сердце единую музыку. Музыку войны. И я шагал, мысли словно в тумане. И вот мне вспомнился тот переговорщик и обернувшись увидел, как одни его перешагивали, другие наступали, а в глазах всё так же стояло мертвое безразличие. Затрубили и всё войско остановилось. — Единороги! — Вскрикнул Герцог, подняв магией меч с рубиновой рукояткой. — Цельсь! Два отряда единорогов по бокам земнопони Чуть опустили головы. — Готовсь! Меч опустился вниз. — Пли! Вперед полетели разноцветные сгустки магии, оставляя след в воздухе они врезались в стены и деревянные домишки перед замком, взрываясь небольшими волнами. И если замковым стенам почти не наносили вреда, домики с первого же залпа превратились в настоящие руины. — Цельсь! — Готовсь! — Пли! Второй залп уже полетел четко на зубцы стен и башни, стараясь залететь в прорези и убить отстреливающихся единорогов. — Ну вот и всё. — Кивнул сам себе Гонштейн. Запустив в воздух зеленый сигнал. И войска вновь стали наступать. Настоящий шторм пик готовый снести уже пошатнувшийся маяк. Со стен почти не стреляли, лишь изредка показывались сгустки и стрелы. Наш отряд зашел в деревню. От нее не осталось живого места, многие дома были снесены до основания, оставляя лишь одинокие куски стен. В более чистых участках валялись корзины с раскинутыми яблоками, капустой. Жизнь будто остановилась, как тот старик, оставляя лишь… пустоту. Таковы последствия войны. Даже барабаны перестали играть. Оставляя всех в тишине ломающихся щепок под тяжелыми металлическими накопытниками. Вскоре перед нами показались ворота, возвышающиеся над головами подавляя чувством неприступности. Они блестели чистотой, словно их выплавили совсем недавно, в них можно увидеть наше отражение. По всей поверхности были выгравированы символы что лучами сходились в звезде у которой прямо в центре находился ярко оранжевый камень. Странно, но совершенно не видно щелей, будто цельный слиток. Сильно выделяющиеся на фоне каменной кладки. — Я знаю, что вы там! — Резко крикнул Герцог, посмотрев на стены. С той стороны показалась голова в шлеме. — Иди в бездну Дискордов ублюдок! — И в мгновение со всей верхушки полетели стрелы. Гонштейн в ту же секунду создал магический барьер. Но он не сдержал снаряды. Они прошли как раскаленный нож сквозь масло. Послышались вскрики за спиной. Справа от меня упал пони, которому пробив глаз и кончиком пробив металлический шлем. По спине прошлись мурашки. Только что смерть пролетела в нескольких сантиметров от меня. «Жить то хочется». — Щиты! — С моим криком весь отряд как можно скорее снял их с боков и взявшись левым копытом выставляя навстречу уже новому залпу. Стуки болью отдавался в хуфе, заставляя чуть пошатываться от каждого попадания. Послышался странный звук битого стекла."Сено…» Стрелы с кристальным наконечником. Если они не пробивали защиту тут-же разбивались мелкой шрапнелью. Такое вылечить очень тяжело, особенно если кусочек оставался в теле. По поднятой ноге прошлась резкая боль."Это точно осколок! Но нельзя отпускать! Нельзя!» Сжав зубы, продолжал копыто еле слушалось, но не опускалось. Вновь и вновь они стреляли, казалось уже прошла целая вечность. Сдавленные крики слышались за спиной тех кому не повезло. И в мгновение все прекратилось. Но никто не решался опускать спасительный кусок железки. Пару раз сильно вдохнув воздух, медленно стал опускать раненое копыто, чтобы только глазами оценить ситуацию. Впереди стоял дядя, его доспех изуродован огромным количеством царапин, а в спине неглубоко торчала одна стрела.При этом нету никаких других ранений. Но он будто не замечал её, стоя твердо с зажженным рогом. Обратив внимание на стены… передернуло это вида, рефлекторно потянувшись к горлу. Настоящая толпа в три ряда висела выше зубцов прямо в воздухе. Они все корчились от боли и хватались за шею. В их глазах бушевал страх и слезы, пытаясь схватить хоть толику кислорода. Некоторые уже не сопротивлялись, их головы вывернуты в неестественном угле. Трупы, дядя продолжал держать даже трупы. — Хорошая попытка! — Всё так же весело крикнул Гонштейн. Готов поклясться, он сейчас улыбается или даже скалится. — Кристальные стрелы, дорогая вещь, я польщён, что вы так цените меня! Небольшая пауза и жуткая какофония хруста и обреченного воя оглушила всех. Оставаясь прозрачным звоном в голове. После этот единорог отпустил их и взялся за ворота. Я продолжал смотреть в то место… Чувствую себя жутко уязвимым, будто вот-вот и… всё… Столетняя защита стонала скрежетом от ударов, похожих на плети, что оставляли раскаленные полосы плавленного металла. **Дзынь* Щит выпал из копыта. Единорог впереди остановился и обернулся. Его глаза… его радужка горела красным, а белок помутнел желтым тоже начав чуть подсвечиваться. — Осторожней, они вновь могут вылезти. — Ободряюще посоветовал дядя. — О, тебя ранили. Сильно? Я молча пялился на него, ком в горле не давал сказать и слова. С задержкой отрицательно покачал головой. — Точно уверен? — В его голосе проскользнуло беспокойство. — Ну хорошо… И как ни в чем не бывало вернулся к вскрытию. Трясущимися то ли от раны, то ли от напряжения копытцами взялся за щит, но так и не получилось поднять над собой. Когда стальные ворота чуть засветились красным, Герцог остановился. Используя уже другое заклинание. Повеяло холодом, пробивая на озноб. На двери, что на глазах покрылась толстым слоем инея, появились трещины. Главнокомандующий хмыкнул. — Безотказно срабатывает. — Обыденно выбив во внутрь сильным телекинезом. Задев осколками нескольких бедолаг. — Вперёд! Во внутреннем дворе нас ждало яростное сопротивление. С яростным криком солдаты бросились друг на друга. Стенка на стенку, столкнулись копейщики. Герцог же телепортировался на стены пытаясь перехватить внимание единорогов и земнопони, не дающих подняться остальным войскам. Лязг, свист, крик. Всё это перемешалось в белый шум и лишь единственная мысль билась в голове — убить как можно больше. Но раненое копыто подвело и сильный удар одного из гвардейцев выбил щит, чем тут-же воспользовался его сосед. Время замедлилось. Я видел как кристальный кончик копья летел мне прямо в грудь. На одних инстинктах двинулся назад, но это не помогло. Оно всё приближалось, грозясь забрать жизнь. «Нет!» Паника охватила разум. Сзади меня схватили за плечо и с силой дернули. Это был один из наших. Он не смотрел на меня и как только я отошёл на шаг, тут же старался занять моё место. Но и он не успевал защитить от копья, лишь чуть изменить направление. Острие скользнуло по шее, оставляя глубокую рану. Но за это слишком старательный враг поплатился жизнью, спасший меня единорог в отместку проколол шею. Однако до этого уже не было дела, я схватился за полученную рану. Кровь, много крови. Копытами ощущал как она быстро вытекает из меня. Ещё даже не чувствуя боли от шока. «Нет, нет, нет, нет…» Зрение потемнело, казалось мир сузился до небольшой щели. Пони продолжали сражаться, их движения начали смазываться. Звук каждого удара, каждого вскрика стал отдаваться сильным эхом. Сердце бешено колотилось, прижатые копытца не помогали остановить поток. Боль стала постепенно нарастать. То чего я так не желал происходило прямо сейчас! «Я не хочу умирать! Только не это!» Конечности начали холодеть. Мысли спутывались. … Пони впереди стали уменьшаться… Кто-то тащил меня? Мазнув взглядом по земле, увидел темный след, отражающий багрянцем… Это моё? Так много… Стало трудно дышать, легкие лишь с значительной силой вздымались вверх. Мир вдруг каким-то безразличным и лишь инстинкты продолжали бороться за моё тело. Передо мной появилось лицо какого-то единорога, он зажег рог. Что-то кольнуло и мир вновь вернул себе былые краски. — Хра~а! — Тут же вздохнул сладкий воздух. Ощущая всю гамму эмоций. «Жив! ЖИВ!» — Тише — тише, не дергайся. — Держал меня этот единорог, сосредоточенно смотревший на рану и продолжая колдовать. Сердце отбивало дробь в висках, голова заныла болью. — Всё, навоевался на сегодня. — Сказал единорог. — Не двигайся и сильно башкой не крути, иначе рану вскроешь. Коротко проинструктировав, он встал и направился к другим раненым. Бой уже завершился, казалось прошло совсем немного времени, но подавляющем количеством войны герцогства задавили противника или чувство времени исказилось? Но это неважно. Теперь войска разошлись по всему внутреннему двору. Парочка даже уселась на поломанную баллисту. «Они притащили её, чтобы убить дядю». Догадался о причинах её появления. Только вот она не пережила магического удара. — Леон! — Ко мне подошёл Гонштейн. Хотелось было встать, но он тут же пресек заклинанием. — Не двигайся! Несколько секунд и он отпустил. — Можешь встать. — Уже более спокойно сказал Герцог усевшись. — Мда, первая битва и чуть не погиб. Не задалось у тебя с военной карьерой. Кое-как встав на все четыре ноги, слабость дала о себе знать. Коснувшись места смертельно опасного ранения, ощутил небольшой бугорок и твердая корка. — Она не зажила до конца. Никакая магия не способна излечить полностью, лишь сильно ускорить. — Сказал дядя. — Лучше отдыхай, всё равно осталось последнее — перебить этих ублюдков. — Н-нет. — Ты у верен? Ты весь бледный. — Он с жалостью взглянул на меня. — Лучше не надо. — Н-нет. — Повторил я, сам не зная почему. Дядя ведь прав… И вправду навоевался, лучше больше не буду в авангарде. Хмыкнув, он развернулся и ушёл к дверям в главное здание. — Собраться! — Приказал я, уже забравший своё обмундирование. От входа уже оттащили тела. Пони собрались, вновь встав в строй. Теперь их было не столь много как в начале, у половины уже не было копий. На лицах была отрешенность, никто уже не рвался в бой как в начале. Лишь один выделялся, тот самый, что спас мою жизнь. Он также остро смотрел вперёд. — Серьезно? — Удивился герцог, изучающий деревянные двери. Подойдя ближе он легонько толкнул их копытом и те бесшумно открылись на хорошо смазанных петлях. Герцог тяжело вздохнул, будто погружаясь в воду. Странно… Внутри было темно. Никто не толпился с щитами ощетиниваясь копьями. Никто не кричал проклятья и не плевался в нашу сторону. Тишиной встретило нас самое сердце дома. Что-то явно было не так. И мы его нарушили, медленной поступью. Каждый шаг отражался от каменных сводах тронного зала, опустошенностью наполняя сердце. Мы шли на единственный источник света — круглый витраж, в котором была та же звезда, что на тех дверях, только фиолетовая. Все смотрели по сторонам, чтобы боясь удара в спину, но никто не появлялся, сильнее взвинчивает нервы. Было жуткое сопротивление и теперь никакого? Не может такого быть. Тяжелый кашель, раздался со стороны трона. Солдаты остановились и я вместе с ними. Мы его не сразу заметили, лишь когда он пошевелился. — Давно не виделись, Герцог Гонштейн. — В его словах не звучала угроза, лишь глубокое, чудовищное спокойствие. Казалось весь мир исчез, оставляя нас наедине с правителем замка. Слова были наполнены магией, по другому объяснить потерю ориентации в пространстве невозможно. — Эгель Спаркл. — На этот раз пробрало и Гонштейна. — Кха- кха -кха, — Снова закашлялся старец. — Ты убил многих моих подданных. Ты убил всех моих друзей, убил моих детей и многих внуков. Тебе ведь было в радость? Но дядя не ответил. — Ты был таким хорошим жеребенком. Я помню как, ты упал в ведро с водой и так перепугался, что расплакался прямо в нём. — Его взор был устремлён сквозь нас, куда-то в далекое прошлое. — Где-то сто лет назад, бездна… как летит время… — Я тоже многое помню. Например как ты молча смотрел, на сгорающий дом. Мой дом. — Да… было дело, ты рвался в своё поместье, но я тебе не дал. Чуть не вырвался из моих старых копыт. «Сколько же ему лет? Если Герцогу не меньше семидесяти…» — Я м-мог спасти кого-то. — Голос Герцога дрогнул. — Я мог бы сделать хоть что-нибудь… — Нет, ты бы умер как и весь твой род. Мне до сих пор очень жаль, но это был единственно правильное решение… смотреть. — Поздно сожалеть. — Посерьёзнел Герцог сменив тему. — Я вызываю вас на дуэль мистер Спаркл. Докажите свою правоту в битве. — … Я принимаю вызов. — Он медленно встал, его немощное тело под тяжестью времени шаталось от каждого шага. Казалось, его может сдуть слабенький ветерок. — Может ты хотя-бы так ты что-то да поймешь. Не сговариваясь, мы отошли к двери. Они встали напротив друг-друга. Гравитация сильно потянула вниз, что я аж больно ударился челюстью об пол. Это был точно Гонштейн. Только это не дало никакого эффекта. Эгель даже не пошевелился ни на йоту. Вскоре всё вернулось в норму. После Герцог выстрелил лучом, что разбился об щит каплями, словно это поток воды. Теперь зажег рог Спаркл. В воздухе появились три прозрачных шара, что молниеносно полетели вперёд и взорвавшись подняли столбы пыли. Но там уже не было главнокомандующего. Телепортировались вверх он создал воздушные лезвия. Нахмурившись, глава дома закрылся плитой, выросшей перед ударом в секунду и так же быстро расколовшись на фантомную щебёнку. Не дожидаясь ответного удара Герцог вновь телепортировался, прямо за спину, телекинезом оторвав трон и запустив в спину. Но и эту атаку отбили, разрушив вихрем синего облака, что как ожившая стихия, напала на соперника. Увернувшись от странного тумана, по помещению ударила волна, исказив исказившее на мгновенье всё пространство, сразу развеяв магию. Но дяде пришлось тут же уклониться от луча. — Мне жаль тебя, дорогой Вигель. Наверное ты пострадал больше всех в той войне. Старик вновь защитился щитом, теперь уже от куска стены. — Но ты остался жив. Собрав остатки телекинезом, он начал швырять их обратно по одной. Ускоряя так сильно, что каждый камушек оставлял в стене яму. — Продолжая страдать… — Заткнись! — Единорог перебил противника и запустил в ответ магические стрелы. Эгель продолжал стоять на месте. А стрелы будто сами собой распались на нити и исчезли, не долетев оставшегося метра. Но неожиданно послышался треск и потолок прямо над ним разрушился. В последний момент магический щит спас старца. Только вот дядя не останавливался, выламывая все новые куски и роняя на врага. Второй, третий, четвертый… Грохот заложил уши, а пыль закрыла обзор, а глаза заслезились. Когда всё стихло и опало, на месте главы дома находилось настоящая груда камней. Почти весь потолок был обрушен. Казалось, всё завершилось, но яркий свет и камни разлетелись во все стороны. Глава дома Спаркл, все так же стоял, как ни в чем не бывало. — Всё такой же заносчивый. Прям как мать. — Ты слишком живучий для сухофрукта! — Выпалил Гонштейн. — Времена меняются и мы меняемся вместе с ними. Лишь ты один останешься таким же… — Просто сдохни! Сдохни как сдохли твои сыновья и внуки! Рог загорелся красным и выпустил луч… Который попал в старца, пробив сердце. Но он продолжал стоять, глаза четко смотрели на противника. — Ты счастлив? Сказав последнее словно, его тело растворилось синеватым песком унесенный ветром. Настала угнетающая тишина, неправильная. От которой хотелось спрятаться. Глаза дяди светились ещё сильнее. Его тень стала темнее, возможно мне кажется и это уже от усталости. Но от этого не менее жутко. «Дядя…» Они точно знали друг-друга. Возможно они были близки, что же случилось? — Ненавижу… — Прорычал Герцог подняв голову в небо. -… Убить! Убить их всех! Зачистить замок!***
Солнце заходило за горизонт, землю снова накрывала тьма. На сердце было неспокойно. Сегодня пролилось столько крови… Казалось я весь заляпан ею. Почему? Почему это произошло? Герцог хотел поквитаться с домом Спаркл? Или же такова была нужда? Чтобы не оставлять врага в тылу. А может всё вместе? Гонштейна не спросить, он закрылся в здешней библиотеки и не выходил, даже когда последний приказ был исполнен. Ужасный приказ, я его не стал даже выполнять. Вздохнув, я развернулся от окна и двинулся по коридору, не зная куда. Это неправильно, всё это неправильно. Но это произошло и ничего поделать нельзя, и я никогда не смогу изменить хоть что-то. Ведь я земнопони, даже не наравне с солдатами, меня не учили ведь держать оружие с детства. Вздохнув, повернул направо. «Если бы я родился единорогом… даже самым слабым единорогом, многое было по другому». Меня ведь даже слушать не хотят остальные трибуны, игнорируя моё существование. Как же гадко. Впереди оказалась открытая дверь, желая немного отвлечься заглянул туда. Тут оказался небольшой зал, с множеством пустых коек, которых перекрывали белоснежные ширмы. Пахло спиртом. «Больничное крыло? Здесь?» В этой части замка не должно было находится никакого госпиталя, это ведь склад. Зайдя внутрь, увидел в дальнем краю белоснежную земнопони, что что-то увлеченно чиркала по бумаге. Услышав шаги она встрепенулась и посмотрела на меня. На головном уборе был нарисован ярко красный крест. «Орден красного креста, неудивительно, что её не тронули». Члены ордена неприкосновенны, выходцы из Кристальной Империи они помогают всем нуждающимся в лечении, кому могут. Увидев меня её зрачки резко расширились, и так же резко вернулись в норму. — В-вам что-то нужно? — Она встала из-за стола и сделала пару шагов вперед, приблизившись немного ближе чем нужно. — Да, не могли бы вы осмотреть рану? — Не знаю зачем попросив, я повернул голову вправо, чтобы показать… Справа на койке лежала земнопони с гербом семьи Спаркл, она держала копытами жеребёнка единорога, белого с синей гривой. Прямо как у ныне покойного главы. Они с ужасом взирали на меня, в глазах уже навернулись слезы отчаяния, а губы были поджаты. Повернув голову обратно, лекарь смотрел на меня таким же взглядом, её копытца подрагивали от страха. «Это что… Это младший Спаркл?»