Sorrow

Она нашла его именно там, где и ожидала — в тайной комнате его старшего брата. Ричард сидел в кресле у окна, свесив голову на грудь. Появление Мерулы вывело его из раздумий, Ричард выпрямился и тяжело вздохнул. — Что ты здесь делаешь? — спросил он. — Тот же самый вопрос я могла бы задать тебе, — парировала девушка. Рик не ответил, Мерула прошла к письменному столу и села на его край. — Прячешься от остальных? Я не осуждаю. За последний час меня пять раз спросили, как я себя чувствую: «Привет, Мерула, как ты? Да, знаю, вчера ты стала свидетелем убийства Роуэна, но всë же как у тебя дела?». Это… — Снайд замолкла, подбирая слова, — это так утомляет меня. И раздражает. Он мëртв, Рейкпик сбежала, а мы ничего не могли сделать. Я ничего не могла сделать. Девушка сложила руки на груди и поджала губы, на её скулах заходили желваки. Ричард поднял на неё взгляд. Казалось, глубокие тени вокруг её глаз стали ещё темнее. Она не спала прошлой ночью. Как и он. Едва голова касалась подушки, перед взором появлялся Роуэн. — Тебе не за что себя винить, если на ком и должна лежать ответственность за случившееся, так только на мне одном. Мерула встала со стола и, подойдя к Ричарду, села перед ним на корточки. Она взяла его лицо в свои ладони и обратила к себе. — Виновата Рейкпик. Слышишь? Эта тварь манипулировала нами, никто не мог предвидеть, что она попытается убить нас тогда в хранилище. — Я с самого начала знал, что ей нельзя доверять, но всë равно помог войти в хранилище. — Ричард, — Мерула провела пальцем по щеке парня, стирая слезу, — смерть Роуэна стала шоком для всех, но это не значит, что ты должен терять надежду. Так нельзя, возьми себя в руки! В конце концов, ты… — Мерула облизнула губы, не то раздумывая, не то подбирая верные слова, — ты — лидер. Никто другой не заменит тебя, только ты можешь отыскать и открыть последнее хранилище. — И это говорит самая могущественная колдунья? Пойди попроси помощи у моего брата, он ведь тебе нравится, не так ли? Потренируй на нём свои сладкие речи, не на мне. Мерула поднялась во весь рост и посмотрела на Ричарда сверху вниз. — Жалей себя дальше, Бреннеман, а я найду и убью Рейкпик. С тобой или без тебя. Снайд развернулась на каблуках и направилась к выходу, она была уже у двери, когда Ричард снова заговорил. — Я хотел бы вернуться в тот день, когда мы победили на фестивале. Ты заставила меня вызвать Локхарта на дуэль, и я, чëрт возьми, согласился. И победил его. Жаль, что Патриция не пустозвон Локхарт. Некоторое время в комнате стояла тишина. В лунном свете виднелись миллионы пылинок, витающие в воздухе. Где-то в Запретном лесу взвыл волк. Мерула хорошо помнила тот день, как и любой другой, проведённый с Ричардом. Островок безмятежности в буре проблем. Моменты, когда они отставляли в сторону соперничество и наслаждались компанией друг друга. — А я вернула бы вечер дня Святого Валентина. Бреннеман взглянул на Мерулу. Их первое свидание было более двух лет назад. Много воды с тех пор утекло. За безумными приключениями, в которые его втянули на пятом курсе, и за прошедшие полгода, во время которых они с Мерулой почти не общались, он не заметил, как она повзрослела. Сейчас он ощущал огромную разницу между ними. Рик был на несколько месяцев старше Мерулы, но она казалась мудрее и самостоятельнее, а он до сих пор жил в детских представлениях о мире вокруг. Ни исчезновение Джейкоба, ни первое и последующие открытия хранилищ — ничто не давало ему осознать, насколько всё серьёзно. Ричард постоянно и сознательно влипал в опасные истории и никогда не задумывался, к чему это может привести. Возможно, Мерула тоже не понимала, что поиск проклятых хранилищ это не соревнование между ними, а смертельная авантюра, однако она была готова к трудностям, ведь вся еë жизнь в один момент стала трудностью. И сейчас она вместо того, чтобы оставить Ричарда наедине с самобичеванием, пытается помочь ему, хотя в действительности помощь всегда нужна была ей, но она не показывала этого. Ричард поднялся из кресла и подошëл к Меруле. Он взял еë руку в свои ладони и сжал. «Такая холодная, — подумал он, глядя на синие венки, видневшиеся под тонкой светлой кожей. — Я не должен отпускать её. Нужно держаться вместе, иначе кто-то погибнет вновь». — Я знаю, что не достоин самой могущественной колдуньи Хогвартса, но могу я попросить тебя кое о чём? — О чём же? Парень облизнул губы и глубоко вздохнул, набираясь решительности. — Один поцелуй. Мерула кротко улыбнулась и кивнула головой. Она была уверена, что Бреннеман поцелует еë в щëку, но тот взял еë за подбородок и, приблизившись к девушке, поцеловал в губы. — Пусть в эти ужасные дни у нас будет хоть что-то приятное, — произнëс он шепотом. — Тебе понадобится больше одного поцелуя, чтобы утешить меня, — также шепотом ответила Мерула. Парень посмотрел на неё с недоумением. Лицо Снайд горело от стыда и волнения, а фиалковые глаза блестели. Ричард тоже засмущался, но взор его невольно опустился на губы Мерулы. Она покусывала их от нетерпения, отчего они привлекательно покраснели. Поддавшись зову сердца, Ричард снова прильнул к ним, но с большим усердием. Он обхватил талию девушки и притянул еë к себе, а Мерула обняла парня и затаила дыхание. Она трепетала в руках Бреннемана, не решаясь сразу раскрывать намерения, но он чувствовал, что Мерула давно ждала этого момента. Еë поцелуи были осторожными, словно касание крылышек, но решительными. Рик обхватил губами уста девушки, неумело и осторожно потянул их, стал посасывать, Мерула с радостью ответила ему. Она просунула в рот парня кончик языка и прошлась им по зубам, Ричард покраснел пуще прежнего и коротко выдохнул, а затем коснулся языка Мерулы своим. Робкий и неуклюжий поцелуй преобразился в страстный и обжигающий. Влажные звуки касания их губ прерывались громким дыханием и шелестом снимаемой робы. Мерула сбросила на пол накидку и прильнула к Ричарду грудью, он провëл по еë талии и спине ладонями и прижал к себе. От тесноты и жара кружилась голова, а внутри всë переворачивалось от восторга. Мерула прервала поцелуй и взглянула на Ричарда. — Ты уверен, что нам следует продолжить? — спросила она, гладя в его тёмные, словно червонное золото, глаза. Бреннеман кивнул в ответ. Мерула взяла его за руку, подвела к письменному столу и села на столешницу. Ричард встал между еë бëдер и привлëк девушку к себе. Он поцеловал Мерулу, и на этот раз был более раскован. Им обоим не хватало опыта, но это с лихвой восполнялось чувственностью. — Подумать только, — произнесла Снайд, отрываясь от губ парня, — если бы мне на первом курсе сказали, что я буду встречаться с дурачком Бреннеманом, который красит волосы синькой и силится соперничать со мной, я превратила бы этого человека в жабу. — Кто б меня предупредил, что я буду встречаться с жабой Мерулой Снайд… — парировал Ричард, и девушка ущипнула его. Парень поцеловал еë и, обняв, уткнулся носом в шею. — А ведь всего этого могло не быть, — добавила Мерула. — Мы познакомились из-за Роуэна… — «Познакомились», — усмехнулся Ричард, вспоминая их перепалки и дуэли. — Не будем сейчас об этом. — Я не собирался. В конце концов, мы были детьми. — Да. Теперь всё иначе, — согласилась девушка, касаясь устами подбородка Рика. Ричард опустил ладони на бёдра Мерулы, но не стал касаться более чувствительных мест. Он ждал разрешения для каждого нового для него действия, и хотя он мог не сдерживаться, всё же боялся причинить девушке дискомфорт, смутить её и испортить впечатление о себе и их первой любви. — Чувствую себя растлительницей, — прошептала Снайд, пряча лицо в воротнике парня. — Но это ведь я начал… Я просто не знаю, как тебе понравится. — Как будто я знаю! Боже, Ричи, тебе мало того, что я л… Что ты мне нравишься? — Ты не это хотела сказать, — заметил Бреннеман с ноткой обиды в голосе. Мерула облизнула губы и отвернулась. По какой-то причине она не хотела говорить о своих чувствах вслух. — Я тоже люблю тебя, — сказал тогда Ричард, не позволяя паузе затянуться надолго. Парень скользнул пальцами под юбку Мерулы и быстро стащил с неё нижнее бельё. Он встал ближе и, пошелестев одеждой, замер. Снайд обхватила руками шею Ричарда и прикрыла глаза. С её губ сорвался тихий стон, дрогнула бровь. Она плотно сомкнула веки и зашипела. — Всё хорошо, — поспешила ответить девушка, чувствуя, что Ричард снова стал нерешителен и слишком осторожен. — Всё хорошо… Старый дубовый стол, усыпанный заметками Джейкоба, тихо поскрипывал. Ричард тяжело дышал, открыв рот, и Мерула ощущала жар на своих шее и плече. Она гладила голубые волосы парня и незаметно плакала, наполненная необъяснимой радостью и счастьем. Казалось, что она спит, потому что среди кошмара, ставшего явью, этот момент был единственным, когда Мерула наконец смогла расслабиться и отдаться чувствам. Её то знобило, то бросало в жар. Всё это было новым, непривычным, страшным. Поздно спрашивать себя, а всё ли они делают правильно и правильно ли вообще это делать в такой час. Чтобы отогнать тревожные мысли, Мерула взглянула на раскрасневшееся лицо Ричарда. — Тебе нравится? — спросила она. Парень закивал головой и поцеловал Мерулу. Она ответила ему и крепче прижала его к себе ногами. Ко всем прочим чувствам теперь добавилось какое-то новое, странное, отвлекающее. Хотелось двигаться быстрее, резче, ведь так оно усиливалось, проникало глубже и растекалось по телу мурашками. Ричард ощущал то же самое и словно понимал, что нужно делать. Мерула издала громкий стон и, испугавшись, что их могут услышать, закусила робу Ричарда на плече. Если кто-то войдёт в эту комнату, то понять, что между ними происходит, будет несложно — пускай их нагота была прикрыта юбкой Мерулы, это могло ввести в заблуждение только остолопа. Они занимались тем, чем не положено заниматься в стенах школы волшебства, где большинство учеников ещё совсем юнцы. И никому не было дела, что им-то уже можно, а после всех пережитых вместе радостей и невзгод — нужно. — Посмотри на меня, — прошептал Ричард, обнимая Мерулу крепче. — Скажи, о чём ты умалчиваешь? Он подловил точный момент, чтобы задать этот вопрос. Сейчас Снайд любила его, как никогда прежде, и ничего на свете так сильно не хотела, как быть с ним. Но произнести это вслух значило признать Ричарда равным себе, а гордость мешала это сделать. — Скажи, — не унимался Бреннеман. Мерула разрывалась между эгоизмом и чувствами к Рику. Но она смотрела на него и понимала, что не хочет его терять, и если цена за счастливые отношения — её самолюбие, то и чёрт с ним. В конце концов, Ричард действительно был равным ей. — Я люблю тебя, — одними губами произнесла Мерула. — Скажи громче, — настаивал Бреннеман. — Ричард, нас могут… — Скажи! — прорычал парень и прижался ближе. — Я-а-а… — выдохнула Снайд и выгнулась, ощущая внутри нестерпимую тесноту и удовольствие. — Я люблю тебя… Я люблю тебя, Ричард! — И я люблю тебя, Мерула. Бреннеман зарылся лицом в кофту девушки и задрожал всем телом. Мерула ахнула, на секунду стало совсем темно, будто она ослепла, а затем искры заплясали в её глазах, и зрение снова вернулось. Приятная волна тепла разлилась снизу-вверх, прошла по её ногам к кончикам пальцев и исчезла, оставив покалывание на языке. Девушка вздохнула и обмякла в руках парня. — Как ты? — спросил он, отдышавшись. — Голова кружится… — У меня тоже. Они тихо рассмеялись и, взглянув друг на друга, поцеловались. — Мы переживём всё это. Вместе. — Иначе и быть не может, Бреннеман. Мы с тобой самые могущественные волшебники в Хогвартсе. — Дурёха.