Потерянная душа (Arrallelicus)

Арвист, Канада 23 января 1994 года Элис не могла поверить, что находится на кладбище. Всё вокруг было как в страшном и замедленном сне. Ей даже казалось, что ещё момент — и она проснется. Но это был не сон, это была самая настоящая, жестокая реальность… Холодный день, падающий крупными хлопьями снег, который она так любила (теперь она будет его ненавидеть), много людей в чёрных одеждах, в глазах которых застыли страх и боль. Плач, вздохи, могила, гроб… Элис подняла к небу глаза, наполненные слезами. Она практически ничего и никого не видела. Всё плыло перед глазами, и было невыносимо больно смотреть вокруг. И только речь святого отца эхом отдавалась в ушах. Господи, как же ты мог допустить смерть этого красивого, молодого человека, который ничего в своей жизни не сделал плохого? Элис вспомнила слова своей матери, которая когда-то сказала, что хорошие и добрые люди умирают раньше плохих, потому что добро и свет нужны Богу. Но это несправедливо. Больше всего в жизни Элис любила Дэвида. Он один понимал её, поддерживал и любил так сильно, что девушка порой сравнивала себя с героинями мелодрам, которые в конце фильма находили своего Единственного и Неповторимого. Но сказка у Элис была недолгой. Словно ножом по сердцу полоснули воспоминания той ночи, когда Дэвида не стало… Дэвид и Элис, немного пьяные, возвращались с вечеринки на его стареньком «Форде». Лед блестел на дороге, как стекло, шёл снег, деревья стояли, покрытые снежной пеленой. Дэвид был за рулём, Элис сидела рядом на пассажирском сидении. Им казалось, что весь мир создан только для них двоих. Элис постоянно рассматривала своё золотое кольцо, которое ей подарил любимый. На День святого Валентина она и Дэвид должны были пожениться. Но, возвращаясь в тот злополучный вечер домой, кое-что омрачало счастье Элис. Алкоголь слишком затуманил разум Дэвида, поэтому он постоянно отвлекался от дороги и никак не мог сконцентрироваться. — Ну что, детка? Проведем ночь по всем правилам? — Дэвид, следи за дорогой… — Да ну, что может случиться с нами, такими молодыми и красивыми, готовыми положить весь мир к своим ногам, а? Крошка, я тебя люблю. — А я тебя… В следующую секунду время словно остановилось. Краем глаза Элис уловила красный свет светофора, потом стремительно приближающуюся к ним тень грузовика, услышала пронзительный сигнал, потом скрип тормозов и удар… И какая-то неведомая сила выпихнула её из машины и отбросила назад. Элис почувствовала удар о землю и отключилась. До неё эхом донеслись слова: «Прости меня, крошка»… А потом пустота… Очнулась она в больнице. Несколько ушибов и два сломанных пальца. И больше ничего… Никто так и не смог понять, как ей удалось так легко отделаться. Ведь её жених погиб сразу же на месте. Удар с грузовиком был таким сильным, что Дэвида пришлось хоронить в закрытом гробу… Чей-то голос вывел Элис из ступора. — Элис! Элис, ты меня слышишь? — А? Да, Саманта. Извини… — Как ты? — Я… — слова «я в порядке» предательски застряли в горле. — Я… не могу. Она уткнулась подруге в плечо и простояла так до тех пор, пока гроб не опустили в могилу. Элис не могла следить за этим действием, это было выше её сил. Она услышала, как тяжело вздохнула и заплакала миссис Дайверс, мать Дэвида. Женщина уже не кричала и не падала на землю. Её, полностью обессиленную, держали двое каких-то мужчин. Элис до сих пор не могла даже взглянуть на миссис Дайверс, потому что винила себя в смерти Дэйва. Она не отговорила его садиться пьяным за руль, не приказала следить внимательней за дорогой. Вот итог. Её жених и единственный сын миссис Дайверс лежит в гробу. Она знала, что вряд ли Шеннон Дайверс осуждает её, но все равно очень боялась встретиться с ней взглядом. — Пойдем, Элис. Не надо… Саманта взяла подругу за руку и повела её прочь от могилы. — Сэм, скажи завтра в университете, что меня не будет пару дней. Я потом справку принесу. — Что ты… Все прекрасно понимают твоё состояние. Профессор Харрисон сам сказал, чтобы ты приходила в себя и пока не ходила на занятия. — Спасибо. — Я отвезу тебя домой… Дом Ника Джейлса, Нью-Йорк 3 марта 2000 года Элис посмотрела в окно и отпила глоток вина. Как же всё замечательно! Дождь, бьющий по стеклу, огромный загородный дом, вечер, свет свечей и любимый мужчина рядом. Романтика… Кто бы мог подумать, что Ник Джейлс, самый завидный жених в их юридической конторе, обратит на неё внимание. Он ей очень нравился, и Элис пару раз ловила себя на мысли, что если однажды в её жизни появится мужчина, то это будет непременно только Джейлс. Она понимала, что такое событие вряд ли возможно, и это даже немного успокаивало её, ведь она была не уверена, что хочет вступать в новые отношения. Но сегодня случилось невероятное. Ник вдруг пригласил Элис поужинать в свой дом на виду у других коллег. Надо было видеть глаза всех незамужних и безответно влюбленных в Ника женщин… Девушка сладко улыбнулась своему отражению в зеркале и села на диван. Нику позвонил важный клиент, и он был вынужден на пару минут отлучиться, оставив её одну в огромной комнате. Элис закрыла глаза и прикоснулась к своему медальону. Красивое золотое украшение, которое когда-то подарил ей Дэвид. В груди девушки опять кольнуло… Всякий раз, когда она вспоминала бывшего жениха, сердце начинало колоть несуществующей иглой. Надо же, прошло шесть лет, а боль такая же сильная. Сколько всего произошло за это время… Элис окончила университет, переехала в Нью-Йорк, устроилась работать в очень престижную юридическую контору в Стейтон-Айленде, познакомилась с Ником. Боже мой, а ведь Ник стал её первым мужчиной, с которым она пошла на свидание после Дэвида! Все эти годы Элис не подпускала к себе мужчин, тоска и боль утраты не давали ей сделать шаг навстречу новому этапу в своей жизни. Но как только она увидела Ника, поняла, что все чувства, которые она тщательно в себе прятала, вновь оживают. Ник понравился ей с первого взгляда, а когда она поработала с ним полгода бок о бок, то поняла, что влюбилась в него. Наверное, это был её второй шанс. «Я не думаю, что Дэвид был бы против. Я любила его, тосковала по нему. Но его больше нет, а я жива. И имею право жить и любить дальше». Люди правы, когда говорят, что время — универсальный лекарь. После похорон жениха, Элис даже думать себе запретила о новых отношениях. Но теперь все было по-другому. И её нельзя было в этом винить. Ещё через пару минут в комнату вошел Ник. Он ласково улыбнулся Элис и взял её за руку. — Как твои переговоры с клиентом? — спросила Элис. — Отлично. Мистер Маннерс обещал заехать завтра в девять часов. Я тебе уже говорил сегодня, что я тебя люблю? — Только один раз около часа назад… — Сейчас исправим. Ник прильнул к её губам, почувствовав вкус вина на губах девушки. Они долго целовались, и Элис поняла, что Ник всерьез готов перейти к более решительным действиям. Она открыла глаза, чтобы посмотреть на лицо любимого. Неожиданно её глаза остановились на силуэте, стоявшем недалеко от огромного винтажного зеркала. В этой комнате они были не одни! Лицо незнакомца освещал лишь тусклый свет свечей. Элис закричала… — Боже мой, Элис, что такое? Я что-то сделал не так? — Ах. Нет! Нет! Прости меня. Мне надо идти! Прости! Элис схватила сумочку и побежала. Ник кинулся за ней. — Эли, что случилось? Подожди! Она не могла говорить, в ушах стучало, ноги подгибались, но Элис продолжала бежать. Не помня себя от страха, она остановилась только пробежав несколько улиц. Упала на колени, схватилась за сердце. Элис было трудно дышать. О, мой Бог, что же это такое? Нет, этого не может быть. Она просто слишком долго не встречалась с мужчинами. А теперь, когда это случилось, вина перед Дэвидом сыграла свою роль. Воображение разыгралось… Конечно, ей просто показалось! Как всё просто! Элис даже засмеялась. Как же она глупа! Ник, наверное, невесть что о ней подумал. Какая же ты дура, Элис Фьёрк! — Эй, крошка… Улыбка исчезла с лица Элис. Она почувствовала, как сердце останавливается, а волосы на голове начинают шевелиться. — Крошка, повернись… Элис резко повернулась. Перед ней стоял Дэвид. Но этого не может быть! — Может, сладкая моя, может! Я здесь! И ты принадлежишь только мне! Помни это… — Дэвид! Как? — Элис сама не узнала свой голос, который прозвучал слишком хрипло. — Я потом тебе объясню. Увидимся. Он исчез так же внезапно, как и появился. Элис с трудом поднялась и поймала такси. Она была настолько шокирована, что не могла уже ни плакать, ни думать. Зайдя в квартиру, она сразу же разделась, кинула вещи на пол и пошла в ванную, чтобы умыться. Первое, что бросилось ей в глаза в ванной, была надпись помадой на зеркале: «Навеки вместе, крошка!» Офис по научным исследованиям и разработкам, Галифакс 4 марта 2000 Коннор открыл дверь и буквально, как ребёнок радуется подаркам на Рождество, с таким же детским восторгом зашел в СВОЙ кабинет. Здесь мало что изменилось за три года, не считая того, что в ЕГО кабинете до этого дня работал другой человек. Коннор сел в своё кожаное кресло и положил руки на стол. Он до сих пор не мог поверить, что всё это по-настоящему, а не снится ему в очередной раз. Да, последние две недели выдались напряженными и богатыми на события. Анализ ДНК, сканирование сетчатки и ряд психологических тестов не только убедили его команду, что перед ними действительно Коннор Дойл, но и дали понять, что его психическое состояние вполне стабильно, а, следовательно, после успешного прохождения собеседования в Совете директоров он снова сможет быть кейс-менеджером ОНИР. Собеседование прошло быстро и без всяких проблем. Мэтта Прэйгера, руководителя команды Дойла с февраля 1997 года, перевели в новую команду без претензий с его стороны. Кабинет снова перешел к прежнему владельцу, но вот с остальным имуществом Коннору не так повезло. Оказалось, что его квартиру уже давно продали другим владельцам вместе с имуществом. И пока Дойл был официально бездомным и жил в квартире у Питера. Но, судя по всему, гостить у своего друга ему оставалось недолго: Дойл уже присмотрел пару квартир, оставалось только решить, какая ему больше нравится. Самой большой неприятностью для Коннора, во всей его ситуации, могла стать перспектива остаться без средств к существованию, ведь все сбережения на его счету, ввиду смерти владельца, должны были быть переданы на благотворительность, что было указано в завещании Дойла, не имевшего наследников. Однако в базе данных филиала банка, в котором Коннор Дойл хранил свои сбережения, случилась «досадная» ошибка. Система, по каким-то только видимым ей причинам, не захотела подтверждать отправку средств фонду по защите диких животных, заблокировав деньги для перевода. И для повторной их отправки, по иронии судьбы, нужно было личное присутствие либо владельца, либо его прямых наследников. Свидетельство о смерти база данных категорически не принимала. А «бюрократическая машина» также подливала лишь масла в огонь: банк безуспешно пытался как-то разрешить эти противоречия уже несколько месяцев, меняя программистов и ведя переписку с главным офисом банка. Его руководитель был крайне рад узнать, что этот самый Дойл, вытрепавший своей гибелью всем нервы, жив и здоров, а «висяк» наконец-то удастся ликвидировать. Мало радости доставляло Коннору и сообщение друзьям и знакомым о том, что он жив. Чего только стоили телефонные звонки, по большей части похожие друг на друга, как две капли воды. «Привет! Это Коннор Дойл. Да, я жив! Алло… Алло?». Кто-то кидал трубку, думая, что его разыгрывают, а кто-то терял сознание. В список последних попала Клэр Дэвисон, патологоанатом ОНИР. Дойл попросил свою команду никому не говорить о том, что он жив. И в день, когда Коннор пришел в офис на встречу с Фрэнком, она стала случайной жертвой встречи с «призраком». Остальным бывшим сотрудникам Дойла повезло чуть больше: к встрече с профессором их подготавливали заранее, дабы исключить разные казусы. Коннор подошел к окну и вспомнил человека, со встречи с которым началось его возвращение к старо-новой жизни. Того, кого он презирал и ненавидел, но ещё и того, с кем ждал встречи больше всех. Искаженное ужасом лицо Фрэнка Элсингера, увидевшего воскресшего профессора Дойла, ему теперь не забыть никогда. К тому же, был один момент, не дававший Коннору успокоиться и «перелистнуть» эту страницу. Перед встречей с Фрэнком, Дойлу позвонил Рэй, который вел наблюдение за Элсингером, и сказал, что руководитель ОНИР ведет себя очень странно уже несколько дней. Экстренно переводит деньги в другие банки, бронирует билет на самолет в США в одну сторону на ближайшие выходные, постоянно связывается с кем-то по секретной линии, задерживается на работе допоздна, а ещё постоянно оглядывается на парковке и обходит несколько раз свою машину прежде, чем сесть в неё. Что бы так не тревожило Фрэнка, очевидно, его нервы совсем сдали в момент, когда Коннор Дойл вошел в кабинет своего бывшего начальника с собранными материалами, обличающие самые чёрные дела Элсингера. Но Коннор Дойл не был шантажистом, он не собирался менять собственное восстановление на работе на эту папку с компроматом. Ведь в то же утро, в которое он появился спустя три года в ОНИР, письма с копиями этого компромата разлетелись к членам Совета директоров и в полицию. Наверное, безопаснее всего было бы дождаться реакции оттуда, ведь Дойл понимал, что встреча с ним, скорее всего, заставит Фрэнка пуститься в бега. Но Коннор, проведя три года в страхе и боли, не смог побороть желание наполнить жизнь Элсингера таким же страхом, а не просто передать бывшего начальника в руки правосудия. Он знал, что за Элсингером, силами Рэя Донахью, уже установлена слежка, и скрыться при любом раскладе ему не удастся, так пусть почувствует, каково это: потерять всё, что имеешь в одну минуту, и жить в постоянном ужасе, не зная, что принесет тебе следующий день, а может быть и следующий час. Мысли Коннора были прерваны настойчивым стуком в дверь. — Да, войдите. — Привет! Питер, Антон и Линдсей с улыбками на лицах зашли в кабинет. — Ну, как? Уже освоился? — Конечно, это же мой кабинет! Теперь с нетерпением жду какого-нибудь дела. Очень хочется работать! — Наработаешься ещё! Я вот наоборот жду, когда мне отпуск дадут, — пробурчал Питер. — Может, хоть новый начальник смилуется? — Я хорошо знаю Блевинса. Так что замолвлю за тебя словечко, — Коннор улыбнулся. — Спасибо, босс. Слушай, Коннор, у меня к тебе просьба… Моя старая приятельница позвонила сегодня утром и попросила ей помочь. — Приятельница? — с улыбкой и недоверием произнесла Линдсей. — Да, именно приятельница. Её зовут Элис Фьёрк, она живет в Нью-Йорке. Мы давно не общались, и я был удивлен, когда рано утром она позвонила мне, и сказала, что начала видеть своего жениха, умершего несколько лет назад. И вроде он ей каким-то образом начал угрожать. Элис знает, что я работаю в ОНИР и занимаюсь подобными делами, поэтому и попросила помощи. Я бы хотел съездить к ней и узнать, что там происходит. — Хорошо, Питер, — Коннор задумался. — Ты давно её знаешь? — Два года. Её старенькая тетя живет этажом выше над моей квартирой. Как-то Элис приехала к ней погостить, а тетя умудрилась затопить мою квартиру, пока я был на работе. Вот так мы с Элис и познакомились. Она помогала мне наводить порядок. — Ясно. Тогда поезжай. Если поймешь, что там действительно есть какой-то феномен, вызывай нас. — Конечно, Коннор. Спасибо! Квартира Элис Фьёрк, Нью-Йорк 4 марта, вечер Элис сидела на диване, обхватив колени руками. Ей было очень плохо и страшно. Она ничего не понимала, и от этого становилось ещё хуже. Как? Как Дэвид мог появиться здесь спустя шесть лет? То, что он умер не вызывало никаких сомнений, ведь она же сама видела его тело в морге. От него мало что осталось, но тем не менее. Это был Дэвид! От этих воспоминаний Элис разрыдалась ещё сильнее. Какой ужас! И это происходит тогда, когда её жизнь наконец-то начала налаживаться. Скорей бы Питер приехал… Как давно она его не видела… Чудак Питер, физик, учёный, спец по паранормальным явлениям… Может, он сможет объяснить ей, что здесь происходит? Элис посмотрела на часы. До приезда Эксона оставалось пару часов… — Крошка… — Элис услышала тихий шепот. — Крошка, я здесь! — Дэвид! Что это всё значит? Что с тобой? Парень выглядел так же, как и шесть лет назад. На нем даже была та самая одежда, что и в день смерти. Дэвид был неестественно бледным и, казалось, прозрачным. — О, мой малыш! Видишь, я вернулся! Пусть я уже не тот, кем был раньше, пусть я просто дух. Глупая идея — вернуть меня в этот мир, но я рядом с тобой. И совсем скоро мы навеки будем вместе. — Как это? Ты… — каких усилий эти слова стоили Элис. Она не верила своим глазам, сознание уступало место обмороку, слёзы душили… Но женщина собрала остатки сил и решила держаться до конца. — К сожалению, стать человеком я уже никогда не смогу. Я могу только шататься по земле духом, но ведь можно исправить другой момент. — Какой? — обыкновенный страх в глазах Элис сменился на ужас. — Можно сделать призраком тебя… И тогда мы будем вместе навеки, как и хотели! У Элис окончательно помутнело в глазах, диван под ней зашатался и девушка потеряла сознание… А призрак лишь улыбнулся и исчез… *** Питер не раз бывал в Нью-Йорке по работе и испытывал к городу весьма противоречивые чувства. С одной стороны, город был чертовски красив. Здесь можно найти всё, что только захочешь. Но, с другой стороны, от него слишком быстро устаешь. Ведь Нью-Йорк никогда не спит. Постоянный шум, гул, машины, сирены, люди… Нет, Галифакс куда приятнее и роднее. Питер только один раз был в гостях у Элис, и ему большого труда стоило вспомнить, как найти короткий маршрут к ней. В итоге он потратил три часа, добираясь из аэропорта до её дома. Сначала на такси, потом на метро, потом опять на такси… Уже стемнело, когда Питер вздохнул с облегчением, покидая салон такси и рассматривая знакомый дом, где жила Элис. Элитная многоэтажка в Стейтон-Айленде, районе Нью-Йорка, который, как и Манхэттен, был островом. Теперь Эксон был просто уверен, что Галифакс уж точно во всех отношениях лучше Нью-Йорка: за эти пару часов, что Питер здесь находился, его уже два раза чуть не ограбили, один раз перепутали с каким-то плейбоем и один раз облили его новое дорогое пальто апельсиновым соком. Питер поднялся на пятый этаж, позвонил в дверь. Ему никто не открыл. Он вновь нажал на звонок и услышал шаги. Дверь открылась, и Питер увидел Элис. Боже, как же она изменилась! Она была очень красивой женщиной и вполне во вкусе Питера, но сейчас выглядела ужасно. Бледное лицо, синие круги под глазами, немытые волосы… — Элис, привет! Как ты? Выглядишь неважно. — Привет, ты не представляешь, как я рада тебя видеть! Я скоро с ума сойду… Мне страшно, Питер! Дэвид хочет меня убить! — Сейчас ты мне всё расскажешь. Центральная лаборатория ОНИР, Галифакс 4 марта, 21:05 В дверь кабинета Коннора постучали. Он машинально глянул на часы. «Думал, я тут один остался в такое время. Кто бы это мог быть?» — Войдите. Линдсей вошла и увидела только макушку Коннора за лежащей на столе горой бумаг. Она не смогла сдержать смех. — Ничего себе вошел в работу! Чем ты тут занимаешься? — Просматриваю все дела, которые вы успели расследовать после того, как я временно отлучился от работы, — Коннор потер глаза. — Да уж, длинная временная отлучка вышла, — грустно произнесла Линдсей. — А зачем тебе понадобилось брать дела из архива, ведь для этого есть компьютер? — Компьютеры — это любовь Эксона. Я же люблю читать всё в бумажном виде. Мне нравится видеть перед глазами папку, фотографии, прикрепленные материалы. Я так лучше воспринимаю и запоминаю информацию. Доннер улыбнулась. — Я прочитал все отчеты по последним делам. Особенно запомнилось самое последнее дело о Джоне Доу, — Коннор безошибочно достал нужную папку с материалами дела из кипы других. — Да, мы вели его как раз перед поездкой во Флинт. — Скажи, Питер всё ещё работает на Гранда Тесслера? Я вижу, он всерьез занялся практической научной работой. — Когда Фрэнк подал заявление на увольнение, Тесслер словно чего-то испугался и прикрыл проект, над которым работал Питер. Ты заметил, что Эксон в последнее время мрачнее тучи? Вот, Питер поскандалил и тоже уволился. Хотя я знаю, что значил этот проект для него, но в какой-то степени я рада. Мне всегда казалось, что Тесслер и Элсингер на пару занимались чёрными делами. — А Прэйгер? Я так понял, что они с Питером не находили общий язык. Да и у тебя, судя по некоторым отчётам, с ним не раз возникали конфликты, — Дойл пристально смотрел в глаза Линдсей, словно пытаясь прочитать её мысли. — Питер недолюбливал Мэтта за то, что тот не верил в происходящие паранормальные явления. Порой Мэтт закрывал глаза на очевидные факты и всегда подшучивал над Питером и его идеями. А когда Питер начал уделять больше внимания работе с Тесслером, их отношения стали ещё более натянутыми. — Всё понятно. Да, много воды утекло… Коннор аккуратно собрал все папки и положил их в шкаф. Затем снова вернулся за стол. Линдсей смотрела в одну точку, полностью погруженная в свои мысли. — О чем думаешь? — тихо спросил Дойл. — Так, о своём, Коннор. Просто смотрю на тебя, и мне всё ещё не верится, что это происходит на самом деле. — Ты до сих пор не можешь поверить, что я жив? — Вроде того, — голос Доннер предательски дрогнул. — Знаешь, я тебя понимаю. Как учёный, я бы никогда не поверил в то, что человек смог бы выжить после такого взрыва. Но я тот самый человек-учёный, который ведет сам с собой длительный диалог о том, как же я мог выжить… Наверное, мне очень повезло, и в момент взрыва подо мной провалился пол. Очень смутно я припоминаю какой-то подземный отсек. А яснее всего вспоминаются остальные плиты, с жутким грохотом рухнувшие таким образом, что надо мной образовался «домик». Иногда я сомневаюсь, а мои ли это воспоминания, ведь в лаборатории делали всё, чтобы отдельные эпизоды моей памяти превратились в чистый лист. — Всё, хватит. Давай больше никогда не будем возвращаться к этой теме. — Хорошо. Мне она тоже неприятна. Какая разница, что было в прошлом. Главное, что у нас есть настоящее и будущее. — Да, я помню главный принцип и девиз Коннора Дойла: «Никогда не оглядываться назад и всегда идти только вперед», — Линдсей улыбнулась. — Точно, принцип не поменялся, — Коннор возвратил ей улыбку и посмотрел на часы. — Всё, пора домой. Не забудь напомнить, чтобы я при случае ещё раз поблагодарил вас всех за чудный подарок по имени Ларри. Если я не вовремя вернусь домой, то маленький голодный далматинец погрызет, да и не только погрызет, — Дойл закатил глаза, — всю мебель. Мы уже это проходили! — Всегда пожалуйста! И потом, это же мебель Питера… Квартира Элис Фьёрк, Нью-Йорк 4 марта, 21:30 -… а потом я потеряла сознание… — завершила свой рассказ Элис, вытирая слезы. — Да, странная история… Но ведь он тебя не тронул, так? — Элис рассказывала так быстро и невнятно, что некоторые моменты так и остались для Питера загадкой. — Не тронул… Ты думаешь, я сумасшедшая? — Нет, что ты. За все годы, что я работаю в ОНИР, мне приходилось видеть много странного и необъяснимого, разговаривать с абсолютно нормальными людьми, рассказы которых были похожи на бредни сумасшедших. — Так ты веришь мне? — тихо спросила Элис. — Да, но пойми меня правильно. Я должен лично убедиться, что здесь что-то есть. Элис задумалась. — Мне и в страшном сне не могло такое присниться. Шесть лет прошло, я любила его и оплакивала каждый день, но теперь… — Успокойся, Элис. Всё будет хорошо, я тебе обещаю, — Питер, как и большинство мужчин, больше всего боялся женских слез. Сейчас бы он отдал всё, чтобы только Элис не расплакалась опять. — Питер, я полюбила другого человека. Появись этот призрак год назад, я бы с радостью умерла, потому что не видела смысла в жизни. Но теперь я люблю Ника, и хочу быть с ним. Она всхлипнула, и слезы вновь потекли по её щекам. Питер вздохнул. — Элис, ты должна быть сильной. Обычно такие вещи пагубно действуют на психику, но ты не должна сдаваться. Мы найдем выход. — Боже мой, какая я бессовестная! — слёзы моментально высохли. Питер мысленно поблагодарил Бога. — Так запудрила тебе и себе мозги своей историей, что даже не предложила поужинать. Ты же наверняка голоден… Сейчас что-нибудь придумаю. После ужина Элис постелила Питеру в гостиной и уединилась в своей спальне. Присутствие Питера успокаивало её, и страх постепенно уходил. Сначала она думала о Дэвиде, потом о Нике. Но Элис была слишком утомлена событиями дня, поэтому уже через полчаса уснула. А вот Питер напротив долго не мог уснуть. Он вслушивался в тишину квартиры, пытаясь уловить хоть какие-нибудь звуки. Помня о той опасности, которая грозила всей команде несколько недель назад от призраков во Флинте, он был готов к любым неожиданностям. В четвертом часу ночи Питер так измучался, что наплевал на свою безопасность и начал считать овечек, но уснуть всё равно никак не мог. На сто первой он и на это дело наплевал. Думая, чем заняться, он стал перечислять основные законы физики. И на втором законе Ньютона уснул… Квартира Элис Фьёрк, Нью-Йорк 5 марта, 8:45 Питер открыл глаза. Тишина… В квартире ни звука. Лишь только на кухне какие-то шорохи. — Элис, ты уже встала? — Да, я на кухне. Готовлю завтрак! Питер оделся и побрел на кухню. — Как ты? — Питер заметил, что сегодня Элис выглядела куда лучше. Темные круги под глазами исчезли, вымытые золотисто-рыжие волосы были собраны в аккуратный хвост на затылке. — Всё хорошо! Как спал? — Отлично, — соврал Питер. Ничто так не добивало его, как ночь без сна. Глянув в висящее на стене зеркало, Эксон подумал, что сегодня он выглядит точно так же, как вчера Элис. Ужасно… Внезапно мужчина и женщина застыли в изумлении, увидев в дверном проёме прозрачную фигуру. С каждой секундой призрак становился более видимым. Наконец он стал настолько явным, что был практически неотличим от человека. — Посмотрите, какая пара! Эй, парень, оставил бы ты мою бывшую девушку. У меня на неё огромные планы. — Дэвид Дайверс, — резко начал Питер заученную некогда фразу, — ты умер шесть лет назад. Твоя душа должна принадлежать другому миру, оставь… — Хватит! Она — моя! И только моя! Глупая затея вернуть меня в этот мир, но сейчас я хотя бы смогу получить то, что мне нужно, — Дэвид пристально смотрел на свою любимую. — Дэвид, пожалуйста, оставь меня, — Элис хотела закричать, но не смогла. — Сегодня в полночь, крошка! Навеки вместе, помнишь? — прошептал Дэвид и исчез. Элис закрыла лицо руками и зарыдала. — Знаешь, Элис, я вызываю свою команду, — Питер взял в руки свой мобильный, не в силах отвести взгляд от дверного проёма, где только что стоял призрак. Мобильная лаборатория ОНИР, Нью-Йорк 5 марта, 15:38 «Дело №887960. Следствие ведет Коннор Дойл. Наша команда прибыла в Нью-Йорк, чтобы расследовать случай возвращения души из загробного мира. Элис Фьёрк утверждает, что её бывший жених, умерший шесть лет назад, вернулся с того света и теперь угрожает её жизни. Появление духа было так же зафиксировано членом группы ОНИР Питером Эксоном». Коннор выключил диктофон и вошел в зал совещания, который они когда-то в шутку называли «стол плохих идей». Антон и Линдсей были уже на месте. — И какие у нас «плохие идеи»? — абсолютно серьезно спросил Дойл. Линдсей пожала плечами. — У меня пока никаких. Продолжаю сбор данных. — Что у тебя? — спросил Коннор Антона. — А у меня есть кое-какие соображения. Я обследовал Элис Фьёрк. Когда я узнал об этом деле, сначала подумал, что причиной возникновения призрака является она сама. Эмоциональный кризис наряду со многими обстоятельствами, а ими стали свидание с мужчиной, комплекс вины перед умершим женихом, её неуверенность в себе и ещё много чего, могли пробудить в Элис некую силу. Все её переживания могли преобразоваться в энергию… — И создать призрака, да? — нетерпеливо продолжила за него Линдсей. — Да, мы уже не раз сталкивались с такими вещами. Стеклянные двери распахнулись, и на пороге появился Питер с приборами. — Питер, ты когда-нибудь выпускаешь эти штуки из рук? — улыбнулся Коннор. — Только когда ложусь спать, да и то не всегда, — тихо себе под нос пробубнил Питер и сел на свой стул. — Я слышал, о чем вы здесь говорили. Да, она могла создать призрака, это правда… В наших архивах есть подобные случаи, где создаваемые фантазией фантомы питались страхом жертвы и забирали её энергию, чтобы становиться сильнее. Мама всегда говорила мне не бояться и не думать о монстрах, иначе наш разум обязательно где-то их создаст. Любая наша мысль всегда воплощается в астральном мире, откуда рано или поздно находит выход. И в девяноста девяти процентах именно мы помогаем ей в этом. — А с появлением Голливуда маленькие дети по этой теории, Питер, создали столько монстров, что у нас работы до пенсии хватит, — Дойл сказал это таким тоном, что никто даже и не подумал улыбнуться. — Так вот, я не договорил, — продолжил Антон. — Теперь моя точка зрения изменилась. Я обследовал мисс Фьёрк. Никаких отклонений в работе мозга, и зоны коры ничем особым не выделяются, никаких полей вокруг неё, никаких скрытых возможностей. Результаты психологических тестов также вполне стандартные. Элис очень впечатлительная и экзальтированная особа. И при таких показателях тестов она бы не смогла создать феномен, уверяю вас. Даже если у неё и есть скрытый психокинетический потенциал, то слишком маленький. Что касается её текущего психического здоровья, то тут тоже всё без отклонений. Когда погиб её жених, несомненно, у Элис был нервный срыв, и она долго посещала врача, но теперь она полностью здорова. — Я в этом не сомневался, — вставил Питер. — Но если она здорова и причина не в ней, то в ком? Мог ли этот призрак появиться сам по себе? — Такое если и случается, то очень редко. Все мы слышали про незавершенные дела призраков. Но я думаю, это не наш случай. Прошло шесть лет, а появление призрака совпало с днём встречи Элис с Ником Джейлсом. Возможно сильное желание близости подпитало этот дух? — Линдсей посмотрела на Антона. — Я бы не исключал такую возможность, — Антон пожал плечами. — Но есть одна деталь. Элис сказала, что в их вторую встречу призрак сказал, что это глупая идея — вернуть его в этот мир. — Тогда есть кто-то, — продолжила Доннер, — кто слишком сильно тоскует по Дэвиду и хочет вернуть его к жизни. Тоска не дает призраку успокоиться и отправится на тот свет. Или может что-то ещё, кроме обыкновенной тоски, здесь играет роль, что более вероятно. — Но кто это может быть? — Питер задумался. — Если не Элис, то тогда, возможно, это родители Дэвида, — сказал Коннор. — Давайте проверим, где они сейчас. Мобильная лаборатория ОНИР, Нью-Йорк 5 марта, 16:08 Элис уже практически не переживала и не боялась, чувствуя себя в безопасности рядом с коллегами Питера. Когда доктор Хендрикс предложил ей прийти в лабораторию, она тут же согласилась. Теперь она сидела в мягком кожаном кресле и ждала, пока Антон договорит в другом кабинете с руководителем группы Коннором Дойлом. Наконец Антон пришел в зал. — Итак, мисс Фьёрк, я хотел бы уточнить кое-какие детали. Что вы знаете о родителях Дэвида? — Сейчас вспомню, — Элис напряглась. — Его отец умер от рака, когда Дэвид был ещё совсем маленьким. Кажется, его звали Клифф. Больше мне ничего о нем неизвестно. А мать, Шеннон, работает в школе в городке Арвист, откуда я родом. — Что вы можете о ней сказать? — Она замечательная женщина. Всегда была очень добра ко мне и отзывчива. Шеннон хотела, чтобы мы с Дэвидом поженились. — Вы поддерживаете с ней связь? — Иногда созваниваемся. Пару месяцев назад она звонила мне, просила приехать на годовщину смерти Дэвида. Но у меня были проблемы на работе, и я не смогла поехать. А почему вы спрашиваете? — Это пока тяжело объяснить. Пока это только догадки, но мы думаем, что если призрак Дэвида появился, значит, ему кто-то мог помочь в этом. — Вы думаете, это Шеннон? — испуганно спросила Элис. Антон не успел ответить, потому что в зал вошел Коннор. — Антон, внеплановое совещание. Хендрикс кивнул и последовал за Дойлом в конференц-зал. Питер и Линдсей уже ждали их. — Итак, Линдсей добыла кое-какую информацию по нашему делу, — начал Коннор и разрешающе кивнул ей. — Шеннон Дайверс, 47 лет, работает в школе учителем биологии. Я связалась с её соседями и с местным полицейским участком и вот какую информацию получила. Смерть единственного сына изменила Шеннон до неузнаваемости. Она перестала общаться с прежними друзьями, забыла о своих увлечениях. Но несколько недель назад Шеннон словно подменили. Она расцвела на глазах. Её окружение сразу это заметило. А на прошлой неделе соседи вызвали полицию, так как услышали крики, доносящиеся из дома миссис Дайверс. Прибывшая на место бригада ничего странного не обнаружила. Линдсей минуту помолчала, листая свои заметки, а затем продолжила. — Дальше мне о событиях поведал лейтенант Коссар. На утро выяснилось, что пропала четырнадцатилетняя Бритни Колгрем. А затем в городе начали один за другим пропадать и другие дети. Ни живыми, ни мертвыми их пока не нашли. Все ушли в школу, а домой не вернулись. Похищено пять девочек в возрасте от двенадцати до пятнадцати лет. Две из них, закадычные подруги, пропали в один день. Остальные три с разницей в три-четыре дня. Пропавшие девочки учатся в школе, в которой работает Дайверс. Полиция сбилась с ног, но у них нет ни зацепок, ни подозреваемого. Я подумала, что эти события могут быть как-то связаны. — Ты намекаешь, что пропажа детей может быть делом рук миссис Дайверс? — спросил Питер. — Всё может быть, — ответил за Линдсей Коннор. — Шеннон учитель, а это означает, что она может легко найти общий язык с ребёнком… Члены команды на минуту замолчали. Каждый из них был погружен в свои мысли. Наконец Коннор, словно подводя итог совещания, сказал: — Возможно, миссис Дайверс и есть наш человек. Надо всё проверить, чем мы немедленно и займемся. Дом Шеннон Дайверс. Арвист, Канада 5 марта, 22:15 «Положение дел. Наша группа, за исключением Питера Эксона, который остался с Элис Фьёрк, прибыла в Арвист, Канада, где без вести пропало пять девочек. Мы предполагаем, что появление духа Дэвида Дайверса и похищения в Арвисте могут быть связаны. Предполагаемый похититель — мать Дэвида, Шеннон. В данный момент я, Линдсей Доннер и Антон Хендрикс находимся недалеко от дома миссис Дайверс и планируем поговорить с ней». — … спасибо, лейтенант, до связи, — пока Коннор делал запись на диктофон, Линдсей связалась с полицейским участком. — Сегодня в полдень ещё одна девочка пропала. — Свет в окне горит, значит, Шеннон дома. Пойдемте. Миссис Дайверс действительно была дома. Она была вежлива и любезна, но дальше коридора членов команды Шеннон не пустила, сославшись на поздний час и отсутствие времени на длительные разговоры. — Миссис Дайверс, вы слышали что-нибудь о пропаже детей в вашем городе? — сразу же приступил к делу Коннор. — Да, это так ужасно! Надеюсь, полиция найдет их живыми и здоровыми! — Вы знакомы с кем-то из пропавших девочек? — Коннор пристально смотрел в глаза миссис Дайверс, но та была абсолютно невозмутима. — Две из них мои ученицы, остальные четыре также из нашей школы. Линдсей сразу же отметила про себя, что миссис Дайверс уже в курсе, что похищена ещё одна девочка. С одной стороны, эта тема является темой номер один в городе, и все даже самые мелкие подробности обсуждаются в каждом доме. С другой, ведь мать Дэвида практически ни с кем не общается, а похищение произошло уже после того, как миссис Дайверс ушла с работы. Пока Коннор и Линдсей задавали вопросы, внимание Антона привлекла старинная книга с замысловатым узором, лежащая на столе в коридоре. Она называлась «Арраллеликус». Название казалось до боли знакомым, но Антон никак не мог вспомнить, где он его слышал. — Миссис Дайверс, я понимаю, этот вопрос может показаться неприятным, но несколько лет назад погиб ваш сын… — При чём тут Дэвид? — дружелюбие тут же сменилось на раздражение. — Просто Элис Фьёрк, бывшая невеста вашего сына, убеждена, что видит его призрак последние несколько дней. И это не беспочвенные утверждения. — Вы издеваетесь? — спокойная и любезная Шеннон вдруг вышла из себя. — Элис была хорошей девушкой, я любила её, как родную дочь. Но в этом году она даже не приехала на его могилу. Я понимаю, Элис слишком молода и вся жизнь у неё впереди, но раз в году приехать к Дэвиду она, я думаю, смогла бы. А теперь, извините, я слишком устала. Если вы приехали только за тем, чтобы узнать, посещал ли меня призрак моего сына или нет, то зря потеряли время. Учёным ничего не оставалось делать, как уйти. — Не знаю, почему, но мне кажется, что миссис Дайверс наш человек, — задумчиво сказал Коннор. — Мне тоже так кажется, — Линдсей оглянулась на окна дома, но хозяйка уже потушила свет в гостиной. — Хотя судить по её показаниям мы не можем, ведь разговаривать на тему смерти Дэвида она не захотела. Так что доказательств никаких. Что будем делать? Уже одиннадцатый час. Осталось слишком мало времени. Мы пока не знаем, что собирается сделать в полночь Дэвид, но учитывая вполне недвусмысленные намеки… — Боже мой, — воскликнул Антон. — Я вспомнил! «Арраллеликус»! Так назывался мифический папирус. — О чем ты? Какой папирус? — не понял Коннор. — На столе в доме Шеннон лежала книга с названием «Арраллеликус». Название показалось знакомым, но только теперь я вспомнил, где я его слышал. Возможно, есть связь… Папирус «Арраллеликус» был написан примерно в рамках 385-340 годов до нашей эры в Египте. Его написал древний философ, имя которого, к сожалению, до нас не дошло. От страшной болезни у него умерли жена и дочь. Философ так убивался и страдал, что решил любой ценой вернуть их на землю. Он стал отшельником, жил в темнице и разговаривал с Богами, пока те не рассказали ему секрет подземного мира. И философ написал «Арраллеликус», где подробно изложил, как вернуть к жизни душу. После многочисленных страданий и попыток, жена и дочь мудреца вернулись. Это событие так напугало местных жителей, что они убили философа. После этого духи тоже исчезли. — Ты сказал, что этот «Арраллеликус» был папирусом. Но у Шеннон ты видел книгу, так? — Линдсей часто ругала себя за чрезмерное любопытство и нетерпение. Вот и в этот раз она опять перебила Антона. — Да, именно папирусом. Когда египтяне после смерти философа нашли «Арраллеликус», то посчитали его проклятым. Он был написан не иероглифами, не двумя другими известными на то время видами письменности в Египте, а какой-то другой, неизвестной, системой знаков. Папирус наводил ужас на население. Его боялись и собирались уничтожить. Но вдруг он таинственным образом исчез. Я слышал, что папирус тщательно спрятали люди, помешанные на идее вернуть к жизни своих близких. Хоть и «Арраллеликус» был написан на непонятном языке, но человек, открывавший его, сразу же понимал это письмо. Поклонники идеи возвращения души изучали папирус, потом переписывали, дополняли и переделывали. — Ты хочешь сказать, что он вполне мог сохраниться до нашего времени? — Коннор скептически посмотрел на Антона. — Я хочу сказать, что история о нём — миф. Но возможно, в каждом столетии находился кто-то, кто находил папирус и совершенствовал до тех пор, пока он не стал книгой. Возможно ведь такое? Время идет, некромантика и оккультизм постепенно развиваются и становятся доступными каждому человеку. За это время можно было бы добавить к заклинаниям философа ещё несколько сотен других. — Антон, — Коннор уже привык постоянно возвращать членов своей команды с небес на землю, когда те начинали выдвигать слишком «смелые» теории, — возможно, кто-то услышал красивое слово и решил его использовать как название своей книги. Это может быть необязательно переписанный папирус. — Надо это проверить. Я сейчас свяжусь с Офисом и попрошу, чтобы они узнали, не издавалась ли когда-нибудь книга с подобным названием. — Это займет уйму времени. Пусть этим занимаются несколько человек. Попроси Наташу Константин тоже этим заняться. У неё страсть к подобным вещам. На проверку у них есть не более часа. — А откуда взялась эта легенда о папирусе? — спросила Линдсей. — Было много упоминаний в законодательных документах Египта о «Арраллеликусе», приводились цитаты и выдержки из него. Эти документы дошли до нас. Половина археологов сломя голову пытаются найти папирус, а вторая половина просто не верит в то, что этот папирус мог существовать. — Возможно, мы и есть те «счастливчики», которым наконец-то повезет, — Дойл глянул на часы и набрал номер Питера… Квартира Элис Фьёрк, Нью-Йорк 5 марта, 22:30 Элис сидела на диване, зажав в обеих руках кружку кофе. Она нервно поглядывала на часы через каждую минуту. Питер видел, как она нервничает. Несмотря на желание казаться спокойной, её трясло от страха. — Профессор Дойл больше не звонил? — спросила Элис. — Нет, прошло всего не более десяти минут с его последнего звонка, Элис. Они наблюдают за миссис Дайверс. Теперь у нас практически нет сомнений, что это она вызвала дух сына. — Я её понимаю. Год назад попади мне в руки такая книга, я бы тоже не раздумывая сделала это. — Это ненормально. Есть мертвые и живые. Удел живых жить на земле. А души умерших либо попадают в рай или ад, либо готовятся к перерождению в другом теле. Всё зависит от религии и убеждений человека. Видишь, к чему привело желание вернуть Дэвида? — Да, я знаю, Пит. Это всё эмоции, — Элис поставила кружку на стол и обхватила руками голову. — Я рядом, не бойся, — Эксон положил ей руку на плечо. — Дойл обязательно что-нибудь придумает. Арвист 5 марта, 23:10 Линдсей от холода уже не чувствовала ни рук, ни ног. Уже почти час они сидели в засаде перед окном миссис Дайверс, наблюдая за её действиями. Недалеко дежурила полиция, которую сразу же вызвал Коннор. Спланированных действий у них не было. Антон вспомнил, что в папирусе упоминались жертвоприношения как возможность дать потерянным душам силы и возможность остаться в этом мире на длительный срок. Главной задачей полиции было не допустить пролить кровь детей, а задачей Коннора и его команды — сделать всё, чтобы дух Дэвида больше не появлялся. Пока же миссис Дайверс спокойно читала книгу в своей гостиной. — Не понимаю, — шепотом спросила Линдсей, — почему мы не можем уже войти в дом и покончить с этим? Ведь дети, скорее всего, где-то спрятаны внутри, и найти их будет несложно. — Да, Линдсей, холод на тебя отрицательно влияет, — Коннор улыбнулся. — Во-первых, мы не уверены, что девочки в доме, а полиции важно поймать её с поличным. Я тоже считаю маловероятным, что она сейчас покинет дом и куда-то поедет, но мало ли… Во-вторых, мы не знаем, как поведет себя дух Дэвида, если мы сейчас всё остановим. — Антон, а ты не помнишь, были ли указания в книге о том, что происходит с призраком, если ритуал не завершился должным образом? — Линдсей, — мягко сказал Антон, — иди в фургон к полицейским, погрейся. Если что, мы тебя позовем. — Нет, раз уж так, я хочу увидеть всё своими глазами. В кармане Хендрикса завибрировал мобильный. Чтобы Шеннон случайно не услышала разговор и не заметила слежку, Хендрикс тут же отошел на расстояние и только там ответил на звонок. Коннор провел его взглядом. Хендрикс минуты две внимательно слушал, что ему говорили. Затем он поблагодарил за помощь и вернулся в засаду. — Ну что? — Книга с названием «Арраллеликус» никогда не издавалась. Наташа торжественно пообещала оторвать тебе голову за то, что ты оторвал её от прекрасного ужина. — А мне за что? Это была твоя идея, — Дойл потер замерзшие руки. — Пусть спасибо скажет, что её здесь с нами нет. Книга не издавалась, но всё же существует. Интересно… Квартира Шеннон Дайверс. Арвист, Канада 5 марта, 23:53 Шеннон взглянула на часы. Пора! Она отложила книгу и вышла из гостиной в другую комнату, лишив Коннора и Антона возможности наблюдать за ней. В спальне Шеннон зажгла свечу и долго смотрела на её свет. Сомнения терзали душу женщины, но остановиться она не могла. Та старуха с книгой была послана ей судьбой, и грех было отказываться от такого подарка. Грех… Очень странное слово, если судить о том, что собиралась сделать Шеннон. Но забрать у матери единственного сына — вот грех. Её единственная опора, радость и надежда. Каким прекрасным был её сын, Дэвид… Единственная любовь. Отец Дэвида, Клифф, умер, когда мальчик только родился. Так что её сын стал для неё единственным мужчиной, который был рядом с ней все эти годы. Он рос и радовал не только её, но и окружающих. Он прекрасно учился сначала в школе, потом в колледже, проявлял незаурядные творческие способности в рисовании и пении. Дэвид даже создал свою музыкальную группу, которая давала концерты в Арвисте. Но какой смысл имеет всё это для матери? Ведь будь он даже самым плохим, он всё равно был бы её любимым мальчиком… Ребенок для матери не может быть плохим… Когда он умер, Шеннон потеряла не только сына, она потеряла смысл жизни. Все события проплывали мимо неё, как в тумане. Любимая ранее работа, дом, друзья… Ничто не радовало и не приносило успокоения. Женщина озлобилась на весь мир. Конечно, она, как робот, продолжала работать, ходила на встречи с подругами, бегала по магазинам в поисках красивых цветов. Тело машинально совершало действия, а душа плакала и кричала. И никто не хотел её понимать. Все просто сочувствовали, но когда прошло полгода со смерти Дэвида, все словно забыли о нём. Начали ждать, что Шеннон снова станет такой же веселой и общительной, как и раньше. Но разве она могла предать память о сыне? Когда исполнилось шесть лет со смерти Дэвида, Шеннон сидела на кладбище допоздна. Шел дождь, но она не обращала на него внимания. Дождь смывал слёзы, но только не боль. — Леди, здравствуйте! Глубокий старческий голос испугал Шеннон. Она подняла голову и увидела сгорбившуюся старушку. Несмотря на сильный ливень, её одежда, больше похожая на лохмотья, была абсолютной сухой. Лицо было настолько сморщенным, что казалось, старухе больше ста лет. — Я вижу, у вас большое горе. — Мой сын погиб шесть лет назад. — Ваша душа устала и ей нужно помочь. Я понимаю вас, я тоже одинока целую вечность, поэтому помогу вам. Возьмите книгу… — сморщенные корявые руки протянули такую же старую, как и сама старуха, книгу. — Здесь вы найдете ответы на свои вопросы. Она древняя и написана ещё до рождения Христа. Но я усовершенствовала её. Пусть вас не удивляет, слова покажутся вам незнакомыми, но вы просто всмотритесь в них и позвольте себе услышать музыку… Вы поймете всё, что там написано, просто поверьте и услышьте. И чтобы вам было легче понять её и заполучить силу книги, дайте мне денег хотя бы на хлеб. Слова старухи звучали как гипноз, и Шеннон протянула ей свой кошелек. Старуха взяла деньги, поцеловала руки и пошла своей дорогой, а Шеннон, придя домой, принялась читать книгу. То, что было там написано, поразило её и испугало. И женщина, не признававшая существование загробного мира и возвращение душ оттуда, вдруг поверила в такую возможность. Мало того, книга тянула к себе Шеннон, не давая думать ей о других вещах. Она звала к себе и словно заставляла читать страницу за страницей, пока женщина не решила, что обязательно сделает всё, что там было описано. Вот и сейчас книга звала её, напевая странную песню в голове… Свет свечи дрогнул. Шеннон загадочно улыбнулась. Нужно довести начатое до конца. Кровь каждой из девочек, бережно пролитая на страницы книги единожды, давала возможность проявиться призраку Дэвида лишь на непродолжительное время. Но только их смерть поможет ему остаться в этом мире надолго и даст возможность манипулировать с предметами, а не просто быть бесплотным духом. Шеннон взяла свечу и нож и, ни секунды не сомневаясь больше, пошла в подвал, где находились её жертвы, накачанные накануне снотворным перед финальным ритуалом. Их руки и ноги были связаны, во рту торчали кляпы. Одна из девочек, четырнадцатилетняя Сара, пришла в себя. Увидев Шеннон, она начала извиваться и мычать. Но было поздно. Тела шести школьниц были уложены в странный знак, похожий на неправильную снежинку. Вколов дозу снотворного Саре, Шеннон взяла в руки книгу и стала шептать слова на неизвестном языке, понятные только автору «Арраллеликуса» и тому, кто услышал однажды песню книги у себя в голове. Ничто и никто не должен был ей помешать! 23:55 — Всё, больше ждать нельзя! Ломаем дверь! — закричал Коннор двоим полицейским. Те за минуту выбили дверь и вбежали в дом. Антон, Коннор и Линдсей бежали за ними. В доме они разделились. Коннор вбежал на кухню и первым заметил открытую дверь, ведущую в подвал. Оттуда доносился громкий голос Шеннон, которая буквально выкрикивала слова на непонятном языке. Дойл оглянулся. Полицейские побежали на второй этаж, а Линдсей и Антон — в другие комнаты на первом этаже. В голове Коннора пронеслась мысль, что если миссис Дайверс услышит посторонние звуки, это может заставить её действовать быстрее. А медлить при любом раскладе нельзя. Пренебрегая собственной безопасностью, профессор, сломя голову, помчался вниз по лестнице вглубь подвала, с трудом различая ступеньки под ногами. Яркий свет от свечей озарил фигуру женщины с ножом, занесенным над неподвижным телом девочки-подростка. Шеннон заметила вбежавшего в подвал Коннора. — Не мешайте! Убирайтесь вон! — закричала она и бросилась с ножом на Дойла. Она бы попала ему точно в грудь, если бы он во время не перехватил удар. Но всё же Шеннон умудрилась вонзить своё оружие Дойлу в левую руку. Коннор застонал, а миссис Дайверс, отбросив нож в сторону, схватила и прижала таинственную книгу к груди. Вбежавшие в подвал полицейские подхватили Шеннон под руки. Линдсей кинулась к Дойлу, а Антон и подоспевшая команда медиков — к девочкам на полу. Шеннон не успела завершить свой ритуал — школьницы были живы, но одна из них была серьезно ранена, а остальные потеряли много крови, хоть миссис Дайверс старательно перевязывала порезы после кровопускания. — Вы не понимаете, мой сын! Я должна его вернуть! Казалось, Шеннон обрела какую-то непонятную силу, и даже двое полицейских не могли справиться с ней. Они с трудом удерживали её и тащили вверх по лестнице. Женщина, судорожно вцепившись в таинственную книгу, отбивалась от них ногами. Возле дверей подвала стояло несколько зажженных свечей, освещающих ход вниз. Шеннон, абсолютно забыв про них, в попытке вырваться их рук полицейских, со всей силы ударила ногой по двум свечам, которые тут же отлетели к длинным шторам в углу прихожей. Всё произошло так быстро, что никто даже среагировать не успел… Квартира Элис Фьёрк, Нью-Йорк 7 марта, 0:00 Секундная стрелка сравнялась с часовой и минутной. Элис закрыла глаза. Питер осмотрелся и увидел еле заметного призрака у окна. — Что происходит? — голос Дэвида был практически не слышен. — Мама! Почему я исчезаю? Элис открыла глаза и с ужасом следила за призраком. С каждой секундой он становился ещё прозрачней. — Они помешали ей! — сказал Дэвид. — Это они! Мама… Элис, прости… Прощай… Он исчез. Элис облегченно вздохнула и села на диван. — У них получилось! — радостно сказала она. Питер быстро достал телефон и набрал номер Коннора. Ответом ему были только длинные гудки. Арвист 0:01 Огонь за полминуты взобрался вверх по шторам, сухие доски пола воспламенились ещё быстрее. Антон и медики схватили на руки девочек и выбежали из дома первыми. Полицейские с трудом вытащили из дома Шеннон, которая пыталась кинуться в огонь. Она выронила книгу из рук в тот момент, когда лейтенант Коссар ловко ухватил обезумевшую женщину за волосы и потащил на выход. Линдсей также бросилась к входным дверям, но краем глаза увидела, что Коннор остановился. — Коннор! Несмотря на ранение и разъедающий глаза дым, Дойл пытался что-то найти в огне. — Коннор, быстрее, уходим! — Книга! Она не должна сгореть! Куда она упала? — Ты с ума сошел! Тебе мало было огня и взрыва в Архангельске? Наконец Коннор понял, что книгу, скорее всего, уже не спасти, а вот собственная жизнь дороже. Комната пылала, огонь стремительно расползался по всему дому и буйствовал. Дышать становилось всё труднее. Дойл схватил Линдсей за руку и они вместе начали пробираться сквозь языки пламени. За стенами дома уже выла сирена… Наконец они добрались до двери и оказались на улице. — Боже, Коннор, Линдсей! — Антон был напуган. — Я уже думал… — Всё нормально. Я пытался спасти книгу, но не смог. Коннор посмотрел на Шеннон Дайверс, сидящую в полицейской машине. Её глаза были пустыми. Никаких эмоций, никаких чувств. К Коннору подбежал врач. — Сэр, вы ранены. Пойдемте со мной! Дойл пошел к медицинскому фургону. Антон и Линдсей наблюдали, как пожарные тушат пламя. Огонь утихал, его языки прятались обратно в дом и там медленно умирали… В голове у Линдсей пронеслась мысль, что, возможно, это совсем не конец этой истории. Но радостный голос Питера на другом конце провода пытался уверить её в том, что с ним и с Элис всё в порядке. Дух Дэвида исчез. Линдсей хотела искренне порадоваться, что это дело завершено, но почему-то не могла… Тюрьма «Беллрадж», Канада 10 марта Коннор и Линдсей сидели за стеклянной перегородкой, которая отделяла два зала в тюрьме — для посетителей и для заключенных, ожидая, когда охрана приведет к ним на встречу Шеннон. Наконец двери открылись, и охранники ввели в комнату женщину, в которой трудно было узнать Шеннон Дайверс. Казалось, за несколько дней она постарела на десятки лет. Женщина испуганно посмотрела на учёных. Линдсей думала увидеть в её глазах ненависть, но там были просто страх и неверие. — Миссис Дайверс, — голос Коннора звучал слишком официально, — мы ненадолго. Просто хотели уточнить кое-какие детали по делу. — Боюсь, теперь уж я вам точно ничего не могу сказать. Я практически ничего не помню. Словно, всё это проходило без моего участия. — Шеннон, — уже мягче сказал Дойл, — расскажите хотя бы то, что помните. Женщина колебалась несколько минут. Коннор видел, как тяжело ей подбирать слова. Затем Шеннон не спеша поведала им всю правду и о книге, и о культе, и о сыне… — … Когда я прочитала первую страницу книги, я со злостью закрыла её и думала, что больше никогда не открою. Я не верила в подобные вещи и считала их просто безумием. В книге описывались загробный мир, его духи, элементали, астральное тело и душа. А ещё подробные заклинания по вызову духов из мира мертвых, культы и ритуалы. Да, совсем забыла уточнить, сама книга была написана на непонятном мне языке, непохожем ни на один язык мира, но когда я смотрела на слово, его перевод возникал у меня в голове… Сначала я испугалась, но потом… Понимаете, книга манила к себе, она словно пела и звала. Во мне возникало желание читать её постоянно. Я не могла оторваться. А потом я узнала, как можно вызвать душу моего сына. И тут я совсем потеряла разум… Дальше вы знаете… Заманить девочек ко мне домой было проще простого. Я хорошо знала, как подобрать нужный «ключ» к каждой из них и что пообещать показать в подвале, чтобы они добровольно последовали за мной. Укол снотворного, кляп и никаких особых проблем. Я также использовала транквилизаторы, которые мне заботливо выписывал мой психотерапевт, чтобы девочки вели себя тихо. Шеннон замолчала. — На телах девочек были обнаружены глубокие порезы, — прервала тишину Линдсей. — Для чего вы их сделали? — Согласно ритуалу, чтобы пробудить дух и дать ему немного силы, нужно было по разу пустить кровь у шести девочек по порядку. А затем убить их в том же порядке в полночь, чтобы оставить дух на земле и дать ему силу. Но Дэвид не хотел один существовать в этом мире, он хотел убить Элис и соединиться с ней. Когда-то они дали глупую клятву: быть вместе навеки. Шеннон опять замолчала, опустив голову. Коннор обдумывал то, что она сказала, и следующий вопрос напрашивался сам собой. — Миссис Дайверс, если бы дух вашего сына убил Элис, её душу ведь тоже потребовалось бы вернуть? — Вы правы, профессор Дойл, мой сын попросил меня об этом в нашу самую первую встречу… — Но вы были готовы принести в жертву шесть девочек! — с омерзением прошипела Линдсей. — А потом убить еще шесть, чтобы ваш сын был счастлив с той, которая могла прожить долгую счастливую жизнь с другим мужчиной, родить ребёнка или несколько детей… Коннор мягко сжал руку Линдсей и взглядом попросил её остановиться. Она поняла его без слов и замолчала. Да, он прав, они здесь не для того, чтобы судить её. — Я … не хотела так далеко загадывать, нужно было сначала вернуть его, — Шеннон держалась из последних сил, чтобы не разрыдаться. — Я не могла поверить, что мой мальчик причинит ей вред, ведь он так любил Элис! Но голос книги постоянно звучал в моей голове и просил пролить свежую кровь на страницы… — Шеннон, ритуал, которым вы пользовались, скорее всего, принадлежит к обрядам черной магии, пользоваться которой слишком опасно. Душа вашего сына могла измениться, вернувшись в наш мир. — Я поняла, профессор. Есть такая фраза: «Никогда не тревожьте души мертвых». Боже, что же я наделала? Наигранное спокойствие Шеннон в момент исчезло, слёзы брызнули из глаз, но женщина собралась с волей и задала свой последний в этой беседе вопрос. — Вы считаете меня чудовищем? Коннор молчал. — Жизни девочек больше ничего не угрожает, а вы просто слишком сильно его любили, миссис Дайверс, — сказала Линдсей. Когда Дойл и Доннер покинули тюрьму, Линдсей наконец собралась с мыслями и повторила вопрос Шеннон. Она всё же хотела добиться ответа от Дойла. — Там в камере ты не ответил ей. Считаешь ли ты её чудовищем? — У меня нет ответа на её вопрос, Линдсей. Я знаю, что такое потерять любимого человека и потом жить с этой болью постоянно. Другой вопрос, что Шеннон зашла слишком далеко. И в перспективе могла зайти ещё дальше. Нам повезло, что школьницы отделались лишь порезами и другими незначительными травмами. А материнская любовь не имеет границ. И самое страшное горе в мире, это потерять своё дитя. Дайверс была так несчастна, что книга и возможность увидеть сына сводили её с ума. Но за все желания надо платить… — Может быть, ты и прав, Коннор. Шеннон заплатит свою цену: через неделю будет суд. Когда они сели в машину, Линдсей улыбнулась. — Ну, как тебе первое дело после возвращения? — Для начала неплохо, — он помолчал, а потом, что-то вспомнив, улыбнулся и продолжил. — Кстати, ваш кровожадный подарок всё же умудрился погрызть обивку на диване в гостиной Питера. Но Эксон пока ещё ничего не знает. — Зато теперь нам не надо будет ломать голову, что подарить ему на грядущий день рождения. Они оба рассмеялись. «Заключительная запись по делу. Наша команда смогла остановить ритуал, который проводила Шеннон Дайверс при помощи книги «Арраллеликус». Связь между книгой и папирусом «Арраллеликус» не установлена. Жизни похищенных подростков ничего не угрожает. Элис Фьёрк также оправилась от потрясения. Шеннон Дайверс ожидает суда, ей предъявлено обвинение в похищении группы несовершеннолетних. Дело закрыто, Коннор Дойл» Спустя месяц. — Эй, Джимми, если нас поймают, то нам здорово влетит. Мальчишка лет четырнадцати огляделся по сторонам. Его старший товарищ лишь злобно хмыкнул. — Не быть тебе, Бобби, смелым индейцем. Трусишь уже на первой охоте. Дом, конечно, сгорел полностью, но может здесь осталось что-нибудь интересное. Джимми поднял очередную недогоревшую доску и откинул её в сторону. Некогда прекрасный и уютный дом превратился в гору пепла. Беспощадный огонь уничтожил всё, но в Джимми теплилась надежда найти хоть что-нибудь. Желательно такое, что можно будет продать. — Говорят, эта миссис Дайверс занималась колдовством. И пила кровь девственниц, — шёпотом сказал Бобби. — Да ты ещё и как девчонка веришь всяким слухам? Зря я с тобой связался. Разболтаешь всё… — Джимми с подозрением посмотрел на своего друга. — Ничего я не разболтаю. Просто я тебя предупреждаю, вот и всё. — А ты не болтай, а лучше помоги мне… Наконец внимание Джимми среди пепла, недогоревших досок и разбросанных кирпичей привлёк какой-то предмет. Он подошёл к нему, присел и начал расчищать его руками. Предмет оказался старинной книгой. — А-а-рра-лл-еликус! — еле-еле прочитал мальчик слово на титульном листе. — Я же говорил, что мы найдём здесь что-нибудь! Возьму её домой. Мне, конечно, она не нужна. Завтра занесу её в лавку мистера Джеквелла. Он как раз собирает всякую старинную дрянь. Вот пусть и заберёт её у меня… Предчувствие не обмануло Линдсей Доннер, ведь через несколько долгих лет, попав в руки безутешному отцу, пятилетняя дочь которого погибла от порока сердца, страшная книга вновь запела свою магическую песню… 31 июля — 14 августа 2005