***
Первым на вкусный запах проснулся Ванцзи. Парень сонно взглянул на Вэй Ина, и его лицо засияло в счастливой улыбке. Слишком приятно и сладостно просыпаться в объятьях любимого человека, да и для Лань Чжаня это было давно позабытым чувством. Если бы не строгость и упрямство Мадам Юй, парень давно бы выкрал Вэй Ина из поместья Цзянов и поселил здесь, рядом с собой. Хоть Лань Чжань и считался для некоторых ещё ребенком, но мыслил он уж точно не по своим годам. Кто бы мог подумать, что парень из самой консервативной семьи будет строить планы на будущее с таким шебутным человеком, как Вэй Усянь! Мальчишка мечтал об их общем уютном гнёздышке, о том, как на их безымянных пальцах будут переливаться под солнечным светом золотые кольца, а сами пальцы в тот момент будут переплетены в замок. Ванцзи чувствовал себя, словно самая счастливая девушка, когда представляет любимого человека в образе своего мужа, а сердце делает многократные кульбиты, пытаясь вырваться наружу… Вот, смотрит он сейчас на это умиротворённое лицо и появляется желание расцеловать каждый квадратный сантиметр кожи, а возбуждённой плотью нежно войти в давно присвоенное нутро… Парень настолько сходит с ума от этого человека, настолько поглощён чувством любви к нему, что готов волосы на голове вырвать, лишь бы Мадам Юй позволила им быть вместе. Да если она и впредь будет настаивать на своём, Лань Чжань все равно заберёт Вэй Ина далеко-далеко отсюда и не позволит кому-либо ещё отобрать то, что и так полностью принадлежит только ему. Окончательно проснувшись, Ванцзи оставил лёгкий поцелуй на виске любимого и закутал его в свою часть одеяла. На полу валялась одежда, которую они вчера успели на себя накинуть после принятия ванны, но в конечном счёте, она все равно оказалась сорванной с тел, полностью обнажая мальчишек друг перед другом. Лань Чжань привстал и скорчился от саднящей боли в заду. Три раза за ночь — всё же слишком много, но и одновременно так мало. По крайней мере, Ванцзи хотелось ещё хоть раз прочувствовать член любимого в себе, а после удовлетворить тем же способом и своего маленького крольчонка. Лань Чжань натянул на себя трусы, а затем и домашнюю белую футболку с серым трико. Выходя из комнаты, он был совершенно уверен в том, что увидит крутящегося на кухне старшего брата. Сичэнь что-то варил в кастрюльке, периодически ещё попивая чай. — Брат, — Лань Хуань развернулся на голос и увидел перед собой взъерошенного младшего брата. Ванцзи обошёл стол и пристроился под боком у Сичэня, заглядывая аккуратно в посудину. Старший Лань варил кашу, а в турке варился кофе, который предназначался для Вэй Ина. — Ванцзи, не хочешь мне ничего рассказать? — младший пожал плечами, отходя к окну. Лань Хуань прекрасно знал, что Мадам Юй против отношений этих двоих, но Лань Чжань не сдавался, не опускал руки, каждую ночь, втихаря от дяди уходя к возлюбленному, а возвращался уже ближе к утру. Лань Сичэнь знал и только поддерживал стремления брата, но только до этого случая… Побег из дома приведёт слишком к большой ответственности и огромным проблемам, особенно если об этом узнает Лань Цижэнь. — Не вижу в этом смысла, ведь и так всё понятно, — Сичэнь убрал кастрюлю с огня, а турку поставил на подставку на столе, — я люблю его, ты прекрасно это знаешь. — Ванцзи, вы ещё совсем дети, а такие необдуманные поступки только и могут, что привести к не очень благоприятным последствиям. Ты уже должен это понимать, — Лань Чжань понимает, что брат волнуется и старается хоть как-то, да помочь, поэтому воспринимает все упрёки без капли раздражения, — ладно, хорошо. Что сделано, то сделано, но… Ты рассказал ему о…? — Нет ещё. — Почему? Он должен узнать до того, пока этот срок не истёк за неделю до… — Брат, я ещё не принял решения по этому поводу. — Ты не можешь отказаться, ты ведь знаешь, — Сичэнь потер пальцами между бровями, поражаясь упрямству младшего брата, — дядя будет очень зол, если ты продолжишь затягивать с ответом. — Я не уеду, пока не решу проблемы с госпожой Цзыюань. Тем более, оставлять Вэй Ина здесь одного я не собираюсь. Если и поеду, то только с ним, — Лань Чжань наблюдал за восходом солнца, с трудом оставаясь в беседе с таким же нейтральным лицом, хотя внутри готово было всё взорваться от гнева, но не к брату, а ко всей сложившейся безвыходной ситуации. — Я тебя услышал, брат. Послышалось тихое ковыляние ногами по паркету, а затем и шипение. Это означало только одно — у Вэй Усяня болел зад. Лань Чжань хорошенько потрудился, когда вчера выполнял просьбы возлюбленного, входя грубо и глубоко. Мальчишка встал в проходе, укутавшись в одеяло и недовольно глядя на присутствующих. — Доброе утро, господин Вэй, — Усянь почувствовал на себе счастливую улыбку Лань Сичэня, и только больше сморщился. — Утро добрым не бывает, когда в постели просыпаешься один. Лань Чжань, почесав затылок, быстро направился в объятья к своему лучику счастья. Глаза Вэй Ина тут же засверкали, а на лице расползлась довольная улыбка. Ванцзи прижал к груди любовь всей своей жизни и зашептал на ушко извинения. — Я рассчитывал на утреннее продолжение, а моя любовь просто молча ушла, оставив меня одного мёрзнуть в кровати… — таким же страстным шёпотом говорит Усянь, прижимаясь к телу Ванцзи максимально тесно. — Если бы не присутствие брата, я бы взял тебя прямо на этом кухонном столе. Вэй Ин смеётся и чмокает Лань Чжаня два раза в ещё припухшие губы. — Как же я хочу, чтобы он поскорее ушел отсюда… — Ванцзи впивается в губы любимого, совсем не стесняясь присутствия Сичэня. Старший, тем временем, отвернулся, давая возможность влюблённым насладиться друг другом, — кстати, Лань Хуань, а ты по какому поводу здесь? — Конечно же из-за вас, господин Вэй. — Только не говорите, что матушка придёт сюда! — Нет, не волнуйтесь, я ей не рассказал о вашем конкретном местонахождении, но вернуться в поместье вам всё же стоит. Усянь в очередной раз скорчил недовольное лицо, не отпуская из объятий Лань Чжаня, а Сичэнь продолжил: — Я пообещал госпоже Цзыюань, что вы прибудете к полднику. — Хорошо, раз Лань Сичэнь обещал матушке, то я не посмею его подвести.— Мужчина благодарно кивнул, приглашая мальчишек к столу.***
Вэй Ин, медленно передвигая ногами, подходил к главной двери поместья. Он боялся гнева матушки и того, что она больше никогда не позволит ему покинуть дом, если вообще не отправит в ссылку в другую страну. Но если это всё же произойдет, то Вэй Ин и Лань Чжань уже между собой всё обговорили. Парень ночью снова сбежит из дома, только после этого они просто уедут куда-нибудь в другой город. Сичэнь был против этого, но перед щенячьими глазками Вэй Усяня не устоял. Лань Хуань поможет им с выездом, а потом уже попытается урегулировать ситуацию с дядей и госпожой Юй. Но надежды на то, что матушка будет благосклонна, имелись. Когда он постучал аккуратно в дверь, она тут же открылась. Мадам Юй стояла, скрестив руки, но взгляд был довольно... не враждебным. Значит она действительно ждала его, как и говорил Лань Сичэнь. — Проходи, — голос был строг, но во взгляде читалось волнение. Вэй Ин зашёл, и его сразу же потянули за локоть в гостиную. Вырываться не имеет смысла, да и убежать уже не получится, так как возле входа встали охранники. Женщина села в кресло, закинув ногу на ногу, а Усяню же пришлось с трепетом присесть на диван, боясь сделать лишние движения, ведь зад всё так же неприятно ныл. — Почему ты не вернулся вчера ночью? — зачем отвечать на то, что и так всем известно? Вэй Ин не понимал, но сердить матушку не хотелось. — Я хотел провести время с Лань Чжанем перед тем, как меня снова накажут. Простите, что заставил вас волноваться. Я поступил слишком эгоистично… — женщина вздохнула, но была рада тому, что ребёнок осознал свои ошибки и попросил прощения. — Ладно, твои извинения принимаются,— Вэй Ин вздрогнул, так как на столик упали жёлтые конверты, — Я хотела бы поговорить с тобой об этом. — Что это? — Утром в почтовом ящике Яньли нашла вот эти письма, адресованные тебе. Усянь схватил конверты, внимательно рассматривая каждый со всех сторон. На лицевой стороне были надписи, что это всё для предназначалось Вэй Ину, да и каллиграфия была схожа с той, что была в записке. Так же криво и не совсем понятно выведены иероглифы. — Взяв на себя всю ответственность, я вскрыла парочку и была очень удивлена. Ты знаешь, кто тебе это всё пишет? — Нет, матушка… Совершенно не имею ни малейшего понятия кто, — Вэй Ин достал письмо из уже вскрытого конверта и вчитывался в содержание. «Когда правда вскроется, ты уже не будешь так сильно хотеть быть с тем, кто тебя по-настоящему не любил». — Матушка, я не понимаю… Кому это нужно? — Усянь прекрасно знал, что инициатором всего спектакля как раз была она, но ведь одного актера для полной картины маловато… — Не знаю, но посмотри лучше содержимое этого, — Мадам Юй пододвигает к Вэй Ину самый большой по размерам конверт и достает из кармана пиджака его телефон. Странно, очень странно. Усянь осторожно вытаскивает оттуда несколько фотографий и теряет дар речи, когда внимательно всматривается. Руки трясутся, а глаза застилаются влажной пеленой. Нет, этого не может быть. Точно не может… Это неправда… — А ещё, буквально час назад, на твой телефон было отправлено видео… Вэй Ин выхватывает из рук матушки свой телефон и нажимает на воспроизведение. Сначала перед глазами появляется симпатичный парнишка, чем-то похожий на самого Усяня. Он ведёт видеоблог из клуба, в котором, как он понял, находился и сам Лань Чжань. Парнишка представился, как Мо Сюаньюй, рассказал кратко о своей вылазке, а потом уже направился к бару. Музыка громко играла, поэтому не все фразы было хорошо слышно. Дальше было не очень информативно — выпивка, танцы, пока Мо Сюаньюй не подошёл в очередной раз к барной стойке. Рядом с ним присел Лань Чжань и, еле ворочая языком, заказал у бармена ещё один бокал какого-то алкоголя. Парнишка поражается красоте Ванцзи и подсаживается ближе, заводя нелепый разговор. Лань Чжань, находясь под достаточным градусом, отвечал на любые заданные вопросы, а потом долго всматривался в лицо собеседника. — Что привело сюда такого красивого юношу? — спросил Мо Сюаньюй, кокетливо стреляя глазами. — Разбитое на мелкие осколки сердце, — Сюаньюй наигранно удивлённо заохал, хлопая Ванцзи по плечу. — Кто осмелился разбить сердце такому парню, как ты? Покажи мне её, я с ней разберусь! — Ванцзи остановил пыл парня, погладив того по макушке. — Это не девушка. — Ох, понял… Невзаимные чувства? — Лань Чжань усмехнулся, сделав ещё один глоток алкоголя. — Понятия не имею. — Это как? — заинтересовался Мо Сюаньюй. — Меня просто оставили у разбитого корыта. Одного. В пустой комнате. Чувствовал себя в тот момент, словно брошенная хозяином псина. — Чувствовал? А сейчас, что ты испытываешь? — Ненависть, — начал Лань Чжань, слегка пошатываясь на барном стуле, — я испытываю самую настоящую ненависть к этому человеку. Хочу уничтожить его чувства точно так же, как и он мои. Жёстко, без капли жалости. — То есть, если бы вы сейчас здесь встретились, то ты бы…? — Встал бы на колени и просил вернуть всё то, что между нами было. А потом, когда его чувства перешли бы к грани безумной и безграничной любви, образно вставил бы нож в его сердце, убивая его чувства настолько безжалостно, что это не сравнилось бы даже с тем, как он поступил со мной… — Ты действительно жесток… Но это придаёт тебе некий шарм… Дальше Вэй Ин смотреть не стал. Из глаз ручьём текли слёзы, а в мыслях не укладывалось только одно, действительно ли Лань Чжань любит его или это всё часть спектакля? — Вэй Ин… — парень махнул рукой, отшвыривая телефон куда-то в сторону. Он закрыл лицо, пытаясь успокоиться и не показывать своей слабости, особенно перед матушкой, которая, наверное, ликует от всей души. — Вы довольны собой? — Усянь зло смотрел на женщину, сжимая в руках края кофты. — Спасибо, конечно, что открыли мне глаза, но… Вы настоящая змея, матушка. И просить за это прощения, я не собираюсь! — Вэй Ин встал с дивана и схватил со стола конверт с фотографиями. — Куда ты собрался?! — женщина встала следом за мальчишкой, направляясь за ним до самой двери. — Вас это не должно уже касаться! — Хорошо, но перед тем, как ты пойдешь к нему, должен узнать о том, что он через месяц собирается уезжать! — Вэй Ин остановился. — Уезжать? — Он две недели назад сдал экстерном все экзамены, а буквально на днях получил письмо о поступлении в Гарвардский университет. После этого внутренний мир Вэй Ина был разрушен окончательно.