Love is...

Что такое любовь, кто может объяснить? Всегда ли она — в следах помады на лице, прогулках под луной и розовых валентинках? Любовь — это счастье, свет твоей жизни, лучшее, что может произойти. Или — катастрофа. Крах и слом всех моральных устоев, стыд, сомнения и боль. Если ты взрослый парень, и мама привела тебя за руку в школу боевых искусств, для того, чтобы ты — ну да, перестал быть маменькиным сынком. Или того хуже — мужчина, который уже пожил, озлобился и разочаровался в жизни. Да и, честно говоря, слишком стар для всего этого дерьма. Но любовь не спросит. Она просто придет, и делай с ней, что хочешь. Это она — в застенчивом взгляде из-под спутанных кудряшек и предложении, помочь расстелить маты перед тренировкой. Любовь — в осторожном прикосновении большой темной руки к плечу и вопросе: «Все хорошо, Макс? Тебя не обижают?» Она словно струится в воздухе, окутывает со всех сторон, заставляет смотреть украдкой. А потом — корить себя за ненормальность и непрофессионализм. Или переживать, что никогда не станешь достаточно хорош для своего учителя. Жан Рок приходит к Максу в больницу, и оставляет пакетик чипсов на прикроватной тумбочке. Макс прибегает к зданию школы в день, когда учитель возвращается из поездки в Бразилию, чтобы украдкой увидеть его. Ни один из них не собирается ничего говорить. Потому что любовь — не обязательно взаимна. Любовь — это страх быть отвергнутым, страх потерять друга. Никогда больше даже не поговорить с ним, что может быть страшнее? Макс Куперман вновь посещает занятия Жана Рока, когда тот возвращается. Парень изменился: окреп, стал увереннее. Никто больше не считает Макса слабаком — кроме самого Макса. Жан все такой же, как раньше: жесткий и требовательный учитель. Он все так же осаживает любого, кто рискнет насмехаться над самым слабым в группе, но его помощь нужна все реже. Камера — как продолжение руки Макса. Он не расстается с ней. Макс снимает в школе единобоств, на школьном дворе, на вечеринке с друзьями — везде. И иногда это чревато. Любовь — это прижать свою сложенную комом футболку к его разбитому носу и отчитывать:       — Что ты забыл в этом районе в этот час?! Снимал, как ветер красиво кружит обрывки газет?!       — Откуда вы знаете?       — Боже, Макс… Жан приносит охлаждающий компресс и дописывает в свой список дел «разобраться со шпаной». Макс снимает все и всех. Жан Рок и раньше попадал под прицел его камеры. Но теперь — особенно часто. Снимать его — одно удовольствие. В черно-белом варианте кожа кажется совсем темной, как черное дерево. Четкие, красивые очертания мышц под ней завораживают. Каждое движение, жест, черта — идеальны. Он кажется Максу языческим богом — потому что обычное тело не может быть настолько красиво.       — Куперман, твою мать! — чертыхается Рок, когда видит красный огонек камеры, смотрящий прямо на него. — Что ты тут делаешь? Я могу переодеться в одиночестве?        У Рока — «окно» на целый час, и он желал бы посвятить его только себе. Вдоволь постоять под горячим душем, надеть чистую одежду, сделать себе кофе. Не успел он выполнить второй пункт, как его прервали.       — Вы очень фотогеничный. Моя камера любит вас. Любовь — это упрямый взгляд непроглядно-черных глаз. И он не оставляет сомнений, о чем тут в самом деле речь.       — Твоей камере лучше полюбить кого-нибудь другого. Симпатичную девушку твоего возраста.       — Мы пробовали, — серьезно отзывается Макс. — Не получается.       — Попробуй еще раз, — жестко настаивает Жан. Любовь — в желании отпустить. Ведь мальчик слишком молод и не понимает, что делает. Макс выключает камеру и делает шаг вперед. Волнуясь, откидывает спутанные кудрявые волосы с лица. Ростом он почти с Жана, и пока занимался у него, стал сильнее и крепче. Но круглое лицо создает иллюзию детскости, и Жан Рок одергивает себя — не сметь думать о нем иначе, чем об ученике. Просто ученик, один из многих.       — Это настройки по умолчанию, — глядя своему учителю в глаза, заявляет Макс. — Их нельзя изменить. Все, кто когда-либо называли Макса Купермана трусом, маменькиным сынком или слабаком, теперь обязаны заткнуться. Потому что смелости у мальчика оказалось больше, чем у взрослого мужчины. Потому что любовь — это смелость признаться. Любовь — это неловкий поцелуй в щеку и заливающий лицо румянец. Любовь — ломает любые барьеры. Вот и стена, что Жан Рок выстроил вокруг себя, рухнула.       — Макс… — Жан в замешательстве проводит рукой по бритой голове, на его лице появляется смущенная улыбка. — Послушай, ты милый парень, но… «Но мне нравятся женщины? Но я уже занят? Но ты слишком некрасивый?!» Эти несколько секунд Макса терзают все муки ада. -…, но сначала закончи школу. Макс с облегчением улыбается, и видит такую же улыбку на лице Жана. Любовь — это знать, что он будет ждать тебя. Короткий и мягкий поцелуй в ответ — как аванс. Все остальное — после выпускного.