the first, and the last

Где-то в дальнем конце замка большие напольные часы пробили девять. Этот звон эхом разнёсся по каменным залам. Куроо Тецуро стоял за дверью королевской спальни, расправив плечи и сцепив руки за спиной. Он перевёл взгляд на ближайшее окно, с лёгким удивлением разглядывая безоблачное голубое небо. Хоть для него день начинался задолго до рассвета, ранние утренние часы всегда проходили быстро. Он даже не заметил, как солнце вышло из-за горизонта.  Тецуро был уважаемым рыцарем и личным слугой королевской семьи. Поэтому у него было много обязанностей, занимающих его от пробуждения до сна. Как только начинался день, он ополаскивал лицо водой, быстро одевался в форму — кожаную тунику, украшенную красной нитью — и докладывал командиру батальона о распорядке дня. После этого он должен был встретиться с ночными стражниками и обсудить с ними подробности вчерашнего вечера. Затем он оставался на своем посту до девяти часов. Только тогда его должен был сменить один из рыцарей низкого ранга. Сегодня это был Ямагучи. — Доброе утро, Куроо, — бодро, как и всегда, поздоровался он. Парень был одет в ту же форму, с саблей на боку. Тецуро нравился Ямагучи. Он не был самым талантливым фехтовальщиком и не обладал острым умом, однако недостаток этих качеств он восполнял безграничным сердцем и непреклонным упорством. — Доброе, — сказал Тецуро с лёгким зевком, наконец расслабив плечи. Его руки разжались, и он отсалютовал своему товарищу-рыцарю. Ямагучи ответил тем же жестом, и они молча поменялись местами. — Есть что доложить? — спросил парень, принимая неподвижную позу дежурного охранника. Тецуро покачал головой. Ранним утром редко что случалость, и они оба хорошо знали это, но протокол требовал. — Я разбужу Его Величество, — сообщил Тецуро, опять же ради формальности.  С тех пор, как он был назначен королевским гвардейцем — тогда ему было всего четырнадцать лет — Тецуро было поручено присматривать за младшим принцем. Это означало, что он всегда должен быть в безопасности. А также удовлетворение каждой его потребности, пробуждение по утрам и подготовку к новому дню. — Хорошо, — ответил Ямагучи. Его веселая улыбка сменилась пристальным взглядом вдаль. Он приподнял нос и его жёсткий подбородок чётко выделился. Если бы Тецуро не знал его, он мог бы действительно поверить, что парень был бесчувственным и серьёзным, коим себя показывал. Тецуро осторожно, стараясь не шуметь, толкнул деревянную дверь и вошёл в королевскую спальню. Комната всё ещё была окутана тенью, плотные атласные шторы не пускали утренний свет. Незнакомец, скорее всего, споткнулся бы в темноте, но не Тецуро. Он уже столько раз проделывал этот ритуал и ему не нужен был свет, чтобы передвигаться по комнате. Он подошёл к окну, стуча сапогами по каменному полу, и отодвинул толстую ткань в сторону, закрепив занавески золотым шнурком. Завязывая узел, он услышал за спиной тихий стон. — Проснитесь и пойте, Ваше Величество, — с улыбкой сказал Тецуро. Он повернулся лицом к массивной двуспальной кровати, стоявшей прямо в центре комнаты, теперь залитой ярким светом. Под несколькими слоями хлопка и шелка уютно устроился сам молодой принц. Он отвернулся от солнечных лучей и спрятал лицо под одеялом. Пряди светлых волос на макушке торчали из-под ткани. Тецуро подошел к кровати и сел. Он нежно провёл рукой по волосам, наслаждаясь мягкостью. — Нет времени медлить, Ваше Величество. Ваша семья ждет Вас к завтраку через десять минут. Тецуро гладил голову принца, пока тот наконец не промямлил: — Просил тебя не… — Хм? — промычал Тецуро. Его улыбка стала игривой, когда он пощекотал раковину уха принца. Спящая красавица бурно среагировала, вскочив и отшвырнув руку Тецуро. Его фарфоровое лицо порозовело, глаза сверкали пронзительным блеском. Тецуро поднял руки в молчаливом извинении. — Я же просил тебя не называть меня так, — повторил принц, на этот раз отчётливо. На нём свободная белая ночная рубашка, изящно наброшенная на плечи. Чёрные глаза Тецуро на мгновение опустились, бессознательно притягиваясь к обнаженным ключицам, прежде чем снова встретиться с суровым золотистым взглядом принца. Если Тецуро и был удивлён, то старался этого не показывать.  — Хорошо, хорошо, — небрежно, — я знаю… Кей. В присутствии других, особенно короля и королевы, Тецуро никогда не позволял себе фамильярничать с принцем. Все-таки, рыцари — всего лишь слуги монархии. Между ними предполагалось — нет, требовалось — определённое расстояние.  Однако они были вместе уже почти восемь лет. За это время лёд растаял, и Кей привязался к своему слуге. Так привязался, что однажды попросил своего рыцаря остановиться с «Вашем Величеством». Тецуро был готов выполнить его просьбу, несмотря на то, что за такие неформальности следует изгнание. Ему нравилась мысль об общей тайне, о чем-то, что связывало их крепче, чем простой долг и служба. Да, Тецуро был его рыцарем, но он также был его товарищем, его приближенным лицом. Он знал о принце такие вещи, каких не знали даже король и королева. Тецуро обещал называть его по имени, пока они вдвоём, и каждый раз, когда оно слетало с его губ, звучало как тихий протест на жёсткую структуру их иерархического общества. Но он был односторонним. Кей по-прежнему называл Тецуро только по фамилии, и это было прекрасно. Он бы  никогда не попросил принца пожертвовать своим благородным положением ради какого-то маленького чувства близости. Потому что, если уж на то пошло, Кей принадлежал к королевской семье. Просить его о чём-либо считалось нарушением границ. Конечно, это не помешало Тецуро тешиться этой мыслью. Общественные нормы не имели никакой власти над его разумом, и он был волен представлять себе принца так, как ему заблагорассудится. Тецуро встал и протянул руку Кею, помогая встать с кровати. Едва одеяло соскользнуло, показались длинные голые ноги. Край ночной рубашки едва доставал до бедер, и рыцарю ничего не оставалось, как отвернуться. — Ты простудишься во сне, — проворчал он, и улыбка исчезла. Кей только нахмурил брови в замешательстве, по-видимому, не осознавая, какое впечатление он произвёл на своего рыцаря. — Простужусь? О чем ты говоришь? Уже июнь, — он встал и потянулся, ткань опасно поднялась, — кроме того, спать с закрытыми ногами слишком жарко. Тецуро смотрел в пол, не в силах поднять глаз, пока Кей не скрылся за дверьми своего массивного гардероба. — Что у меня на сегодня запланировано? — спросил он. Мысли Тецуро наконец-то вернулись к работе. — Сначала завтрак с семьей. Должен сообщить, дресс-код официальный, так как будут гости. — Гости? — эхом отозвался Кей, — впервые слышу. Шуршание ткани заполнило комнату, пока он, наконец, не вышел из-за шкафа. К счастью для Тецуро, худые ноги принца теперь были прикрыты обтягивающими чёрными брюками. Так же он надел кремовую рубашку с оборками, облегающим её роскошным жилетом, украшенным золотыми и сапфировыми нитями. Тецуро не мог ничего сделать и смотрел, как Кей возится с запонками на рукаве. — Так пойдёт? — рассеянно спросил принц. Рыцарь с трудом сглотнул. — Да. Кей не заметил его взгляда. Он только раздраженно фыркнул. — Я никогда не смогу это сделать, — он протянул руки, молча прося о помощи. Легкая улыбка, наконец, вернулась на губы рыцаря, счастливого быть полезным. Один за другим он застёгивал манжеты рубашки, и воцарилось уютное молчание.  Они одинакового роста, хотя Тецуро всегда казался крупнее из-за своего телосложения и непослушных волос. На самом деле, однако, Кей был на несколько сантиметров выше.  Принц выглядел устрашающе для тех, кто плохо его знал, в большей степени благодаря высокому росту и сурово-спокойному выражению лица. Кроме того, он держался уверенно и говорил, не боясь. В сочетании с его статусом эти качества часто пугали слабонервных. А вот Тецуро находил их милыми. Ему нравилось, что под всей этой снисходительностью и уверенностью скрывались уязвимость и добродушие. Тецуро быстро расправился с запонками, но не решался отпустить тонкое запястье и мягкие ладони Кея. Он неосознанно провел подушечками пальцев по нежной коже, восхищаясь ее идеальной текстурой: результат хорошего воспитания. Его собственные руки, на контрасте, были грубыми и мозолистыми от тренировок. — Куроо, — сказал Кей, отвлекая Тецуро. — Да? — Х-хватит. Принц стоял гораздо ближе, чем помнил Тецуро, и он легко смог разглядеть румянец на щеках.  — В-верно, — сказал он, быстро опуская руку. Некогда уютная тишина пропала. Рыцарь мысленно чертыхнулся, нельзя так увлекаться. Он ничего не мог с собой поделать, если дело касалось принца. Тецуро нравилось чувствовать себя полезным, знать, что без него Кей немного растеряется. Будить его утром, управлять его расписанием, помогать с запонками… не имело значения, что он делал, лишь бы он мог помогать ему, быть рядом с ним. Тецуро этого достаточно. Он заставил себя широко улыбнуться, как будто всё это было шуткой. — Только не говорите мне, Ваше Величество, что я заставил вас нервничать. Кей раздражённо вздрогнул. — Ничто не заставит меня нервничать, — дерзко сказал он и отвернулся, — идём. Не хочу заставлять гостей ждать. Тецуро последовал за принцем, стараясь игнорировать стук в груди. — Да, Ваше Величество. Остальные члены королевской семьи уже сидели в обеденном зале, весело беседуя с вышеупомянутой компанией. Тецуро заметил, что кроме обычных стражников, стоящих у дверей, у стены стояли ещё два рыцаря. В одном он узнал Саеко, её прямое светлое каре и сверкающие глаза трудно было не заметить. Как и Тецуро, она была личной помощницей старшего брата Кея, Акитеру.  Саеко подмигнула ему, когда он зашел, очень припозднившись, за Кеем в столовую.  — Самое время тебе присоединиться к нам, — сказала королева чересчур дружелюбным и высоким голосом. Тецуро заметил её раздражение. — Мои глубочайшие извинения, Ваше… — но его прервали. — Не беспокойся, Куроо, я знаю, ты тут не при чём, — заверила она. Затем её глаза сузились и остановились на сыне. Кей не пытался извиниться; он даже не обратил внимания на мать. Он только скользнул на свое место справа от Акитеру. Тот прошептал что-то на ухо Кею — скорее всего, ругая за неуважение. Акитеру был более воспитанным и прилежным, чем его младший брат. Он и должен был: Акитеру следующий в очереди на престол.  Тецуро быстро занял своё место рядом с Саеко, напрягаясь под её ухмылкой. — Вы долго, — прошептала она, игриво подталкивая его локтем в бок. Тецуро хотел ответить, но заметил второго охранника, стоявшего слева от них. Незнакомый. Этот человек был физически неподходящий для рыцаря. Узость плеч и худоба тела, но очень жёсткая аура. Два ониксовых глаза неотрывно смотрели вперёд. Такого же цвета были и его короткие волосы: чёрные, как ночь. Такого же цвета была туника с серыми и золотыми нитями. Дизайн одежды совершенно очевидно иностранный, то есть он точно не принадлежал к семье Цукишимы. Тецуро поднял бровь, глядя на Саеко, и кивнул в его сторону. Кто это? Она ответила на его немой вопрос, пристально посмотрев вперёд. Тецуро посмотрел туда же и увидел гостя, сидевшего за столом. Судя по всему, он принадлежал к королевской семье. Даже по королевским меркам одежда на нём была слишком вычурной: длинный чёрный плащ с чёрными перьями на воротнике и плечах. Тецуро прищурился и заметил, что среди перьев примостилась позолоченная брошь, отлитая в форме совы в полёте. Нижняя сторона плаща, что отражала свет, мерцая при каждом легком движении, была тоже отделана золотом. На пальцах блестели яркие кольца с драгоценными камнями. Тецуро поджал губы, оценивая. Такой эпатаж не нравился ему, но очень нравился гостю, он полагал. Его причёска была такой же же безвкусной: смесь серых и чёрных прядей, противоречащих законам гравитации и торчащих как шипы. Тецуро толкнул Саэко локтём и повёл бровью — еще одно невысказанное замечание. Ты только посмотри на него. Девушка старалась не засмеяться. Наконец гость заговорил. Тецуро отметил, что его манера говорить была такой же показушной, как и внешний вид, дополненной активной жестикуляцией и повышенным тоном. — Для меня большая честь наконец-то познакомиться с вами, юный принц Цукишима, — сказал он, взмахнув руками. Кей кивнул, выражая признательность. — Поприветствуй его как следует, — проворчал Акитеру. — Рад с вами познакомиться… эм. — Принц Бокуто из Королевства Фукуродани, — закончил он. Это повергло в шок и Тецуро и Кея, который не смог скрыть своего удивления. — Фукуродани? — повторил он, разинув рот.  — Разумеется, — ответила королева. Она сложила руки вместе, гордясь тем, что может похвастаться титулом уважаемого гостя, на лице сияла улыбка. За их столом сидел принц настолько могущественного королевства. И хотя семья Цукишимы была известна в государстве Карасуно, их родословная была еще довольно маленькой. А род Бокуто, напротив, был хорошо известен с их глубокими корнями и многими талантливыми королями. Более того, они обладали сильной армией, подпитываемой избыточным богатством. — На прошлой неделе принц Бокуто написал нам об интересном предложении, и я пригласил его обсудить всё за завтраком. Он проделал столь долгий путь, чтобы поговорить именно с тобой, Кей. — Со мной? — спросил Кей, он был сильно заинтересован.  — Да, с тобой, — резко ответила мать, — теперь ты чувствуешь вину? Заставил нас ждать, — она повернулась к принцу Бокуто, — мне очень жаль, Ваше Величество. Эта дерзость… клянусь, я не знаю, откуда это в нём. Однако он не выглядел ни капельки раздражённым. Он мягко махнул рукой, широко улыбаясь. — Пожалуйста, не думайте об этом. Я благодарен за ваше гостеприимство. — О чем Вы хотели со мной поговорить? — спросил Кей. После этих слов принц Бокуто немного занервничал. — Н-ну, я подумал, что нам следует подождать до конца завтрака. И потом, может быть, мы с Вами прогуляемся по саду? Только мы… наедине. Кей дважды моргнул, пытаясь понять его мотивы. Он осторожно кивнул в знак согласия. — Было бы чудесно, я думаю. Остальное время завтрака прошло как обычно, заполненное светскими разговорами и высокопарными формальностями, которые Кей так ненавидел. Он ковырялся в своей тарелке, не доедая. Когда это ему наскучило, он неожиданно понял, что поднимает взгляд на принца Бокуто и один раз они встретились глазами. Его жёлтые глаза были непроницаемы, если не сказать, немного нерешительны, что еще больше разожгло любопытство Кея.  Что он вообще хотел обсудить? Ответ на этот вопрос Тецуро уже знал. Он понял это в ту же секунду, как этот эпатажный принц начал ёрзать. Предложение вместе пройтись? Острый восторг королевы? У Тецуро свело живот. Он точно знал, что происходит. Когда он неподвижно стоял у стены с доброжелательной профессиональной улыбкой, его руки дрожали за спиной. Ужас волнами накатывал на него. Он знал, что этот день настанет, и постоянно готовился к нему.  Но, чёрт возьми… он не думал, что это случится так скоро.  Наконец старинные часы пробили одиннадцать, оповещая об окончании трапезы. Каждый звон отдавался в теле Тецуро ударом под дых. Кей встал из-за стола, его глаза невольно метнулись к Тецуро. Заметив его подавленное состояние, принц наклонил голову, растерявшись. Его рыцарь всегда был прилежен. Едва часы пробьют одиннадцать — нет, даже за несколько секунд до этого, — Тецуро окажется рядом с Кеем, отодвинет его стул и выведет из столовой. Но теперь он, избегая зрительного контакта, был будто не здесь. — Эй, Куроо. Ты разве не слышал? Мы идём в сад, — нетерпеливо позвал он, не в силах понять, что происходит. Принц Бокуто вскочил прежде, чем Тецуро успел ответить. — О, пожалуйста, Ваше Высочество, в этом нет необходимости. Нам не нужны сопровождающие для этой прогулки, уверяю Вас, — он оглянулся на своего личного рыцаря — человека с чёрными как вороново крыло волосами и острыми глазами — и бросил на него понимающий взгляд. Рыцарь только кивнул, всё спокойно поняв. Принц Бокуто повернулся к Кею и протянул ему руку. — Идём? Кей не знал, что делать. Прогулка по территории замка? Без своего рыцаря? Он не мог вспомнить, когда в последний раз делал что-то без Тецуро. Мысль о том, чтобы намеренно оставить его здесь, а самому уйти с каким-то незнакомцем, казалась… неправильной. И всё же он не мог заставить себя возразить. Отец, мать и брат ожидающе уставились на него. Принц Бокуто ждал с протянутой рукой. Даже охранники, стоявшие у двери, ждали его ответа. Единственный человек, который не смотрел на него, это Тецуро. Наконец Кей взял принца Бокуто за руку и позволил вывести себя наружу, ощущая тревогу. Всё произошло слишком быстро. Только что принц Бокуто вёл Кея через лабиринт деревьев и живых изгородей, образующих их королевский сад, комментируя, как красиво цвели розы в этом году, а в следующую секунду он уже стоял на коленях, сжимая руки Кея в своих, серьёзность сменила всё веселье на его лице. — Выходите за меня, — сказал он решительно и громко.  Кей прочистил горло. — Простите, что?   — В-выходите за меня, — повторил принц Бокуто, на этот раз медленнее. Это был не вопрос. По крайней мере, так не казалось. Вопрос был бы уместнее; а так это казалось само собой разумеющимся, что Кей согласится. Он застыл, мысли неслись со скоростью света. Как ни странно, первая была о Тецуро. — Но, — медленно начал Кей, пытаясь разобраться в ситуации, — я не люблю Вас. Вернее, я едва Вас знаю, — принц Бокуто, все еще стоящий на коленях, только фыркнул от смеха. — Ну, так положено. Я тоже Вас не люблю. — Отлично. Рад, что мы смогли прийти к взаимопониманию. Кей попытался вырваться, но его поймали за запястье. — Мой ответ — нет, — повторил он. — Если Вас интересует романтика, уверяю, я преданный партнёр. Я всё для Вас сделаю. Кончики ушей Кея горели красным огнём. — Отпустите меня. Меня не интересует ваше пустое предложение. — Подождите! Пожалуйста, выслушайте меня, — попросил принц Бокуто, приходя в отчаяние. Это и заставило Кея обратить на него недовольный взгляд, — прошу прощения за это, — начал он, — я понимаю, что Вы меня не любите. Честно говоря, я и не ожидал ничего другого. Но кто сказал, что со временем это не изменится? И кроме того, Ваше Высочество, мы дворяне. Я умоляю Вас рассмотреть мотивы нашей помолвки помимо любви. — Например? — Перспективы, — принц Бокуто встал, вновь выглядя решительным. Раньше Кей не обращал на это особого внимания, поэтому только сейчас заметил рост принца Бокуто. Почти такой же, как у Кея. В сочетании с широкими плечами и развевающимся плащом его фигура придавала ему внушительный вид — королевский. — Я следующий в очереди на трон, — уточнил он, — наши владения достаточно обширны, и армия сильна. Если бы мы приняли семью Цукишимы в свою родословную, то могли бы предложить вашему королевству надёжную защиту. К тому же, мы являемся торговым центром. Экономическая интеграция может вывести ваших торговцев на ценные внешние рынки. На Кея это не произвело никакого впечатления. — И всё? Вы предлагаете мне по доброте душевной защищать королевство моей семьи и набивать карманы торговцев? Принц Бокуто наконец отпустил запястье Кея. Он положил руку на бедро и смущённо потёр затылок. — Конечно, не всё. Фукуродани тоже кое-что получит. Кей поднял бровь, ожидая ответа. Бокуто указал на небо и в это время над ними пролетела чайка. — Море. Как бы ни были сильны мои владения, мы всё ещё не имеем выхода к морю, и это значительно ослабляет доступность наших торговых путей. Я знаю, что если бы у нас был беспрепятственный доступ в вашу гавань, наши возможности бы расширились, а прибыль значительно возросла. — Если расширение владений и  увеличение богатства — это всё, что вы ищете, то я смиренно отказываюсь, — Кей терял терпение, — кроме того, наша армия, может быть, и не так велика, как ваша, но мы успешно защищали наш народ на протяжении последнего века. С какой бы угрозой мы ни столкнулись, мы справимся сами. Так было всегда. — Но… — Никакого «но». Внезапно поведение принца Бокуто снова изменилось. Он казался расстроенным и, возможно, даже немного раскаявшимся. — Я, — он вздохнул, — хотел скрыть это от Вас. Я был полон решимости завоевать Вас по-настоящему, с моими обаянием и обещанием. Но теперь я вижу, что Ваше сердце непоколебимо, — он замолчал, и Кею стало не по себе. — В чём дело? — Правда в том, — начал он, — что ваш народ в опасности. И я боюсь, что угроза слишком велика для вас, чтобы справиться в одиночку, как Вы говорите. Один из наших шпионов недавно получил достоверное сообщение о вторжении на ваши земли с севера. Кей почувствовал, как кровь застыла у него в жилах. — Вы же не имеете в виду Шираторидзаву? Принц Бокуто мрачно кивнул. — По правде говоря, у нас нет никакой потребности доступа в вашу гавань. Наши реальные интересы заключаются в победе над Шираторидзавой. Они уже представляют угрозу для моего королевства, и я не могу позволить им ещё вырасти за счет вашего стратегического положения и ресурсов. Кей всё быстро понял. — И брак — Ваше решение проблемы? Принц Бокуто снова кивнул. — Я не смогу с чистой совестью послать своих людей сражаться и умирать за чужую землю, на которую мы не претендуем. Такой поступок поставил бы под сомнение мою преданность и здравый смысл. Но если Вы согласитесь на брак и Ваш народ станет моим, то я свято поклянусь защищать его. Кей молчал. За последние пять минут он начал дрожать. Если все это правда, то семья Кея потеряет всё, Акитеру никогда не унаследует трон, их люди понесут огромные потери из-за Шираторидзавы. Это заведомо пригрышный бой. Резня. — А мои родители знают? — спросил он, всё ещё пребывая в шоке. — Мы уже всё обсудили. Услышав это, Кей издал короткий невеселый смешок. — Значит, решено. С самого начала у меня не было выбора. Принц Бокуто был явно задет этим замечанием, но не стал его поправлять. — По крайней мере, я хотел сделать предложение лично. Я надеялся, что Вы согласитесь и без упоминания политики. Последнее, чего я хочу, принц Цукишима, — это заставлять Вас что-то делать. Слишком поздно — хотел сказать Кей, но предпочел промолчать. Его взгляд был прикован к грязи под кожаными сапогами. Принц Бокуто снова взял его за руки и нежно поцеловал костяшки пальцев. — Независимо от обстоятельств нашего союза, я намерен полноценно ухаживать за Вами, принц Цукишима. Я понимаю, это предложение не идеально. Но, надеюсь, со временем Вы откроете мне своё сердце. Кей хотел разозлиться, наброситься и глубоко ранить своими словами. Это была бы его обычная реакция. Но по какой-то причине он не мог собраться с силами. Вместо гнева его охватило глубокое чувство утраты. В уголках глаз появились слёзы, прежде чем он успел остановить их. Принц Бокуто обхватил лицо Кея ладонями и нахмурился.  — Пожалуйста, не делайте такое жалостливое лицо. Вы заставляете меня чувствовать себя каким-то злодеем, — большими пальцами он вытер слёзы, — пойдёмте. Я обещаю быть достойным мужем. Кей схватил принца Бокуто за запястья и крепко сжал их, наконец встретившись с ним взглядом.  Мгновение принц Бокуто изучал его несчастное лицо, а затем его глаза расширились от понимания. — А, понятно. Вы влюблены. Кей застыл. — Это тот самый рыцарь, да? Слёзы в глазах Кея немедленно прекратились, сменившись страхом. Мысленно он вернулся к Тецуро, отчаянно пытаясь оградить его от этого бардака. — Вы ошибаетесь, — сказал он, торопливо отстраняясь, — между нами ничего нет. — Я не ошибаюсь, — настаивал Бокуто. Он был на удивление спокоен, — это было видно за завтраком, с того самого момента, как вы пришли. Он явно заботится о Вас, и теперь я вижу, что Вы тоже его любите. Вы тоже его любите. Эти слова эхом отдались в голове Кея. Невысказанные чувства внезапно сформировались. Он действительно любил его. Он любил его, как птица — воздух, как рыба — воду. Он не знал, кто он без Тецуро. Он не хотел этого знать. Часть Кея — глубоко спрятанная, эгоистичная часть, подпитываемая только импульсом — даже не заботилась о судьбе своего королевства. Часть его шептала об измене. Шептала: беги с Тецуро из страны. — Всё в порядке, знаете, — сказал принц Бокуто через некоторое время, — я понимаю, что Вы чувствуете, — его голос был мягким и сочувственным. Кей впервые слышал, чтобы он говорил так искренне. — Понимаете? — Лучше, чем Вы думаете, — принц Бокуто взял его за руку и повел обратно к замку. Пока они шли, земля хрустела под их сапогами.  — У меня тоже есть кое-кто, кого я люблю, — признался он. Кей не знал, что на это ответить, поэтому молчал и ждал объяснений. — Поэтому я тоже был против этого брака с самого начала. Я устроил своим родителям настоящий ад из-за этого, бесконечно споря с ними. Но со временем я понял, что ситуация гораздо серьёзнее, чем мои эгоистичные желания. Как будущий монарх, я должен быть готов пойти на жертвы ради блага народа. Принц Бокуто оглянулся через плечо и улыбнулся. Грустно улыбнулся. — Принц Цукишима, Вы тоже готовы пойти на такие жертвы? За последние восемь лет жизни Куроо Тецуро солнце вставало и садилось вместе с Цукишимой Кеем.  Его преданность родилась из чувства долга. Как личный рыцарь Кея, он взял на себя обязанность узнать всё о молодом принце. Он знал, что его любимым местом в замке была библиотека. Он знал, что Кей пропустит приём пищи, если за ним не следить. Он знал, что, каким бы непокорным не был Кей, он всегда будет слушать Акитеру. Он знал, что Кей любит изучать естественные науки и может часами говорить о естествознании. Он знал, что, несмотря на внешний холод, Кей был невероятно чувствителен. Он знал, что когда Кей плачет, его глаза расширяются, как воздушные шары. Чем больше Тецуро узнавал о принце, тем глубже становились его чувства. Он знал, что глупо так привязываться к аристократу, но ничего не мог с собой поделать. Прежде, чем он осознал это, первоначальная преданность переросла в сильную и бесповоротную любовь. Поэтому, когда после завтрака король и королева отвели его в сторону и рассказали о ситуации, он почувствовал тяжесть солнца, падающего на землю. — Ты, должно быть, испытываешь такое облегчение, Куроо, — легкомысленно сказала мать Кея, — тебе больше не придется возиться с нашим дерзким сыном. Тецуро только кивнул. Если бы он попытался открыть рот, то точно сказал что-нибудь жёсткое и непокорное. Кроме того, он не знал, как объяснить королеве, что на самом деле весь его мир вращается вокруг их дерзкого сына. Королева так же заверила Тецуро, что его положение в замке надёжно, даже в отсутствие Кея. Именно тогда Тецуро понял, что, потеряв сердце Кея, он потеряет и его компанию. Завтра утром. Он уезжает с принцем Бокуто завтра утром. Отпущенный королём и королевой, Тецуро бесцельно бродил по залам замка. Он предположил, что Кей все еще в саду с этим эффектным принцем. Возможно, они уже празднуют помолвку. Ему не хотелось об этом думать. Тецуро растерялся, не зная, что делать, уставившись в пол и налетая на стены. Он не мог вспомнить, когда в последний раз был порознь с Кеем. Он предположил, что правильно будет отчитаться перед капитаном батальона. Однако идея проводить тренировку прямо сейчас вызывала отвращение. Так что вместо этого Тецуро оказался перед королевской спальней принца. Сила привычки, предположил он. — О, привет, Куроо, — поздоровался Ямагучи, явно сбитый с толку. Он огляделся, ища кого-то конкретного, — где Его Величество? — Развлекает гостей, — ответил Тецуро. — И ты не с ним? Мужчина лишь нерешительно кивнул, а Ямагучи быстро заметил его отстраненный взгляд. — Всё в порядке? — он сделал паузу, выглядя обеспокоенным. Ямагучи понизил голос до шепота, — вы ведь не поссорились, правда? — Это… — Тетсуро все еще был ошеломлен, не в силах подобрать слова, — конечно, нет. Я здесь только потому, что, — он посмотрел на деревянную дверь, думая, — я здесь из-за Его Величества. Он уезжает завтра, и я пришёл собрать его вещи. Это была ложь, но Тецуро отчаянно искал причину, чтобы побыть в комнате Кея, в одиночестве. — Он уезжает? Куда он направляется? И надолго ли? — Это тебя не касается, не так ли? — рявкнул Тецуро, ведя себя, как мудак. Он не собирался выплёскивать столько яда и тут же пожалел о своем тоне. Ямагучи не заслуживал такого обращения. — Извини, — тихо сказал он. Парень покачал головой. — Нет, мне нужно извиниться. Это было уже слишком. Повисло неловкое молчание. — Просто… — Ямагучи, наконец, заговорил, — если принц уезжает надолго, я буду скучать по нему, понимаешь? Тецуро как будто подавился чем-то. — Да, — сказал он напряженным голосом, — понимаю. Парень отступил в сторону и пропустил мужчину в комнату. Затем последний отпустил первого. — Я останусь здесь до конца дня, — сообщил он, — так что ты можешь посвятить остаток дня себе. Ямагучи поблагодарил его и быстро вышел, оставив Тецуро в тускло освещенной пустой комнате. Он прислонился к двери, пока она не закрылась, и глубоко вздохнул. По мере того как дыхание покидало его тело, уходили и силы. Целый час борьбы за сохранение самообладания сказался на нем; Тецуро сумел сделать лишь несколько неуверенных шагов по комнате, прежде чем окончательно сдаться. Его колени с глухим стуком ударились о каменный пол. Сознание зафиксировало боль где-то в теле, но он ничего не чувствовал.  Неужели это и есть шок?  Тецуро вздрогнул, услышав, как скрипнула дверь. Он рефлекторно вскочил на ноги и откашлялся. — Что теперь, Яма… — он прервался на полуслове, с удивлением обнаружив, что человек, стоящий в дверях, не его подчиненный, а сам принц. Тецуро не успел скрыть своего удивления. — Что ты здесь делаешь? — спросил он. И тут же заметил глаза Кея. Красные и опухшие. Большие, как воздушные шарики. — Я могу спросить у тебя то же самое, — парировал принц. — Я… — Тецуро не мог солгать ему, — я хотел немного побыть один. Рыцарь смотрел, как Кей закрыл за собой дверь и запер её. Он не осмелился спросить, зачем.  — Я так понимаю, ты уже слышал? — спросил он, — про помолвку? Тецуро смог выдавить из себя улыбку. — Да. Позволь мне первым поздравить тебя. Должно быть, это так волнующе — быть принятым в такую уважаемую семью. Я уверен, тебе будет очень хорошо. Взгляд Кея можно было назвать уничтожительным. — И это всё, что ты можешь сказать? Тецуро почувствовал, как его улыбка исчезла. Он бросил взгляд в окно, зная, что выражение его лица скажет слишком много. — Что еще я могу сказать, Ваше Величество? Я просто рад, что о тебе позаботятся вместо меня. Кей проигнорировал его и, подойдя к комоду, начал снимать жилет. Тецуро наблюдал, как он возится с запонками. Он бы без колебаний пересек комнату и предложил помощь, как обычно. Но прямо сейчас между ними было расстояние, размером с океан. — Я думал, ты будешь более шокирован, — сказал Кей, не отрывая взгляда от одежды. — Ну, я в шоке от принца, он… эм… тот еще персонаж. Но, ты знаешь… — Тецуро замолчал, странно нервничая. — Что я знаю? Рыцарь тяжело вздохнул. — Ну же, Ваше Величество. Мы всегда знали, что этот день настанет. Кей цыкнул. — И ты счастлив, что наконец-то избавишься от меня, да? Замечание задело за живое. Мужчина вышел из себя. — Я никогда этого не говорил, Ваше Величество. — Я же просил не называть меня так! — рявкнул Кей, полностью сняв жилет. Если Тецуро злился, то Кей был в ярости. — Ты можешь подумать, что я ничего не замечаю, но это не так. Я знаю о тебе всё, ясно? Я знаю, что ты каждое утро встаёшь до рассвета, чтобы подготовить мое расписание. Я знаю, что ты просматриваешь меню каждый вечер, чтобы убедиться, что оно соответствует моим вкусам. Я знаю, что ты должен организовать каждую часть своей жизни вокруг меня. Конечно, ты рад, что я уезжаю. Я имею в виду, действительно, кто не хотел бы избежать такого ада? Океан между ними был пересечён за считаные секунды. Тецуро схватил Кея за запястья и прижал к шкафу, отчего хрупкие дверцы задрожали под их тяжестью. Его лицо скривилось в болезненной гримасе, голос сломался. — Замолчи. Кей не испугался грубости, она скорее раззадорила. Его кулаки сжались под крепкой хваткой Тецуро. — Почему? Это правда. Я всего лишь обязанность. Ты никогда не заботился обо мне по-настоящему. В миг ярость вскипела. — Замолчи! Ты избалованный ребенок. Я бы был с тобой до самой смерти, если бы мог. Как только эти слова слетели с его губ, оба в равной степени ошеломленно замолчали. Они уставились друг на друга, ища сомнение на лицах. Первый заговорил Кей. Очень тихо, а золотые глаза пронзительно смотрели на Тецуро. — Если это так, почему ты отступил? Словно очнувшись от транса, Тецуро отстранился. Он отпустил запястья Кея, ступая на нетвёрдых ногах и спотыкаясь о кровать. Он сел на матрас и закрыл лицо руками. Кей стоял над ним, почти успокоившись. — Я знаю тебя, Куроо. Тебе так же больно, как и мне, так что перестань притворяться, что всё в порядке. Последовало долгое молчание. Кей долго наблюдал, как грудь Тецуро двигается в ровном ритме. Внезапно его дыхание дрогнуло, а плечи задрожали. Кей опустился на колени и отвёл руки Тецуро от его лица, чтобы в мягком свете ближайшего окна увидеть слёзы. Впервые принц видел своего рыцаря плачущим.  — Кей, ничего не поделаешь, — признался он, слабый и побежденный, — ты знаешь ситуацию не хуже меня. Даже если бы протест был уместен, у меня нет права. Мы говорим о судьбах тысяч людей, и по сравнению с этим я ничто, Кей. Я меньше, чем ничто. Кей думал, что его сердце было полностью разбито утром. Но теперь он понял, осталось ещё что-то, что только что разбилось вдребезги. Не раздумывая ни секунды, Кей опустился на колени Тецуро. Он взял мозолистые руки в свои нежные и прижался губами к костяшкам пальцев — искренняя попытка унять боль. Прямо как принц Бокуто ранее. Только на этот раз чувства, стоящие за этим, были настоящими. — Это неправда, — прошептал он, — это неправда, — он повторял эти слова снова и снова, пока его рыцарь не понял, — ты для меня всё, — губы Кея были горячими, двигающимися от костяшек пальцев Тецуро к кончикам ногтей, к подушечкам пальцев. Наконец, Кей прижался щекой к открытой ладони Тецуро, наслаждаясь шершавостю. Тецуро просто наблюдал, как Кей отчаянно признаётся в своей любви. В любой другой момент он был бы очень рад воплощению своей мечты. Но обстоятельства теперь были слишком значительны, чтобы не считаться с ними; одно лишь зрелище снова разрывало его на части. — Мне нужно, чтобы ты понял, Куроо, — начал Кей, — утром, в саду, мои мысли были о тебе. Я всё думал, что бы он сделал, если бы был здесь? Стал бы он ревновать? Ему было бы всё равно? Его сердце бы разбилось? — Кей коснулся щеки Тецуро, — он бы плакал из-за меня? Тецуро вдруг вспомнил его красные глаза, опухшие от слез. Кей продолжил. — Когда ты притворялся, что ничего не замечаешь, мне было больно. Я знаю твои чувства лучше, чем кто-либо другой, Куроо. Я чувствую их каждый день: твою заботу, твою экспрессию, твои нежные прикосновения. Но наше время заканчивается, и я не хочу уезжать, задаваясь вопросом, реально ли это всё. — Конечно, реально, — прошептал Тетсуро, поглаживая щеку Кея дрожащей рукой. Впервые за этот день Кей улыбнулся. Такое нежное выражение, предназначенное только для рыцаря, редко украшало его лицо. — Скажи это вслух. Тецуро открыл рот, но слова вырвались быстрее, чем он подумал. Буря противоречий бушевала внутри, мешая связным мыслям проявиться. Половина была эйфорическими. После стольких лет, проведённых на расстоянии и в контроле своих эмоций, он узнал, что Кей чувствовал то же самое. Более того, он признал чувства Тецуро. Он понял его. Но осознание этого пришло слишком поздно. Рыцарь не мог забыть, что привело к этому самому моменту, как бы ни старался. Даже сейчас, когда они держались друг за друга, Кей не принадлежал ему. Не полностью.  — Ты помолвлен, — только и смог выдавить он. Принц кивнул. Затем он мягко толкнул Тецуро, и его спина коснулась плюшевого одеяла. Его таз всё ещё был прижат бедрами Кея. Он мог бы легко оттолкнуть его, если бы захотел, но нет.  Парень сократил расстояние между ними, прижимаясь своей грудью к Тецуро, локтями упираясь в одеяло. — Я уезжаю завтра рано утром, — прошептал он на ухо, и дыхание коснулось щеки мужчины, отчего по спине у него побежали мурашки, — меня не будет на ужине, и я попросил, чтобы сегодня меня не беспокоили. Тецуро почувствовал, как губы Кея целуют его челюсть и шею, вызвав стон. Словно на рефлексах его руки вцепились в рубашку Кея на спине, дёргая ткань и притягивая его ближе. — Ты понимаешь, о чём я говорю? Никто не придет ко мне до утра. Тецуро с трудом сглотнул. Промелькнула мысль об обиде. Это было эгоистично, в некотором смысле: Кей отдастся ему перед тем, как уйти навсегда, позволив Тецуро только вкусить счастья, а затем вырвав его из рук. Он не знал, что было бы более болезненным: предаться удовольствию сейчас и сделать прощание еще более мучительным или не выходить за рамки, притворившись, что ничего не было. Больно будет в обоих случаях. — Пути назад не будет, — предупредил Тецуро хриплым от желания голосом, — не для меня. — Да, я знаю, — мягко сказал Кей, — как и для меня.   Да, Тецуро будет страдать в любом случае. Но выбор между тем, заполучить Кея сейчас или расстаться с ним навсегда, был ясен. Он всегда выбирал Кея. Одним быстрым движением Тецуро перевернул их на кровати и впился в губы напротив. Поцелуй словно катарсис, накопление всех их невысказанных чувств, направленных в отчаянное, бездыханное движение. Кей обнял его за шею и крепко прижал к себе, как будто он попытался бы уйти. Тем временем руки Тецуро были везде одновременно, на боках принца, на его спине; он трогал его, как будто восстанавливал всё упущенное время. Все его мысли были заняты принцем. Сколько раз он восхищался этими аккуратными губами? Глядел на них, пока Кей говорил, осмеливаясь гадать, на что они похожи, каковы на вкус.  Тецуро отодвинулся только для того, чтобы встать на колени и начать раздевать Кея. Было почти смешно, как легко он снял жилет, учитывая, как долго с ним возился Кей несколько минут назад. Пока Тецуро расстегивал пуговицы рубашки, принц схватил его за лицо и притянул обратно. Сначала он промахнулся, мазнув по подбородку Тецуро и уголку его рта, целуя вслепую, пока они, наконец, не встретились губами. Конечно, это был первый раз, когда Кей обнимал кого-то, не говоря уже о сексе. За ним круглосуточно следили стражники, и было почти невозможно ускользнуть от их бдительных взглядов — хотя он никогда и не пытался. С самого начала для Кея существовал только один человек. Стало ясно, его попытки соблазнения были очень неуклюжими и неопытными. Конечно, Тецуро всё равно. Каким бы неуклюжим он ни был, поцелуй успешно отвлек его, пальцы оставили рубашку Кея и переместились к кружеву в его волосах. Он повторяли друг за другом, их тела бессознательно синхронизировались. Особенно возбудившись, Тецуро прикусил мягкую нижнюю губу Кея и потянул вниз. Наверное, это было больно, потому что принц пискнул и тихонько вскрикнул. Мужчина провёл языком по чувствительному месту, чтобы унять боль. — Боже, я так сильно хочу тебя, — пробормотал Тецуро в приоткрытый рот Кея. Как согласие, он почувствовал, как длинные ноги принца обвились вокруг его талии, прижимая доказательство своих чувств к бедру рыцаря. — Я твой, — сказал он между вдохами, — и всегда был только твоим. И, боже, как приятно было это слышать. По сравнению с Кеем, Тецуро более опытен в постели. Однако все его прошлые связи были на одну ночь и не имели никакого значения. Как максимум, развлечение, способ убить время и удовлетворить желания. На контрасте, ощущение Кея под ним казалось пьяным экстазом.  Тецуро снова отстранился от губ Кея, к большому недовольству последнего. Он поднял голову, нахмурив брови и покраснев. Рыцарь взял его подбородок большим и указательным пальцами. — Высуни язык, — приказал он.  Не теряя ни секунды, принц сделал то, что было сказано. Еще одна волна мурашек пробежала по спине Тецуро. Конечно, он был чем-то опьянён. Он готов был поспорить, что зависим, если бы Кей не уезжал завтра. — Хороший мальчик, — похвалил он, прежде чем снова вернуться к губам Кея, посасывая его язык и исследуя рот изнутри. Всё это время его руки возвращались к пуговицам рубашки, лихорадочно расстёгивая их и оттягивая ткань в сторону. Он не потрудился снять одежду, руки Тецуро заскользили по обнаженной груди Кея, касаясь, поглаживая и ощупывая. Прижавшись к его губам, Кей практически урчал от удовольствия. Тецуро лизал и целовал подбородок и шею Кея, остановившись на ключице. Кожа ощущалась упругой и бледной, как и все остальное его стройное тело: совершенно безупречное, как и положено королевской особе. По какой-то причине, однако, Тецуро захотелось испортить его; оставить что-то постоянное, чтобы Кей никогда не смог забыть его. — Чёрт, — выдохнул принц, чувствуя, как Тецуро укусил его. Его руки переместились с плеч мужчины на волосы, скользя в непослушном беспорядке и царапая ногтями кожу головы, — чёрт, больно, — повторил он со стоном. Тецуро остановился, но не потому, что удовлетворился. Вообще-то он не успокоится, пока тело Кея не будет полностью покрыто отметинами. Но он не хотел рисковать, унижая принца. — Извини, я буду неж… — Нет, — перебил его Кей. Он тяжело дышал, а его волосы растрепались, но он старался успокоиться, — всё в порядке. Я не хочу, чтобы ты сдерживался. Делай, что хочешь. На губах Тецуро появилась любящая, но покровительственная улыбка. — Ты не должен так говорить. Лицо Кея, оскорбленное упрёком, помрачнело. — Думаешь, я притворяюсь? — он надавил своим бедром между ног Тецуро, потеревшись о его промежность и вызвав глубокий стон, — я же сказал тебе, Куроо, что знаю тебя. Ты не отпугнул бы меня, даже если бы попытался. У Тецуро пересохло во рту. Внезапно всё грязное и непростительное, что он когда-либо думал о принце, заслонило остальные мысли. Кей сказал, что его ничто не смутит, и в голове у мужчины лишь темнота. Он не знал, действительно ли Кей доверяет ему. — Серьёзно? — спросил он, искренне обдумывая обещание, — тогда… — Тецуро встал на колени, нависая над грудью Кея. Тот с бешено колотящимся сердцем наблюдал, как мужчина расстегивал ремень. Он вытащил свой член, дважды погладил себя, глядя на красивое лицо Кея, —…покажи, как хорошо ты меня знаешь. Кей, может, и не опытный, но зато он точно не из тех, кто отказывается от вызова, особенно после такого наглого поведения. Он приподнялся на локтях, наклонился вперед, высунув язык, и лизнул головку члена Тецуро. Горячая и солёная от пота, но Кею не было противно. Ему также понравилась реакция его рыцаря на это. Принц следил за Тецуро, не отрываясь; он взял глубже, наслаждаясь удовольствием на его лице: брови выгнуты дугой, рот открыт, а дыхание прерывистое. — М-м-м, хорошо, детка. Вот так, — простонал он. Детка? Что-то новенькое. Кей задумался, осознаёт ли Тецуро, что говорит. В любом случае, Кей не возражал. «Детка» всё же лучше, чем «Ваше Величество». Он даже нашёл это ласковое прозвище милым, как будто Тецуро действительно был его любовником. Возбуждённый реакцией, Кей, отчаянно желая угодить, действовал инстинктивно, слушал стоны и продолжал, получая новые. Он провёл языком по нижней стороне члена Тецуро, наслаждаясь звуком, который вызвал. Кей поцеловал кончик и облизал головку, а затем заглотил. Рыцарь приближался к концу, не контролируя свои бедра, и они качались вперёд. Он изо всех сил старался вести себя нежно, крепко держа Кея за волосы, направляя его, но вялые движения были слишком мучительны. Ему потребовалась почти вся сила воли, чтобы удержаться от желания трахнуть Кея в горло.  Тецуро больше не выдержал. Он резко отдёрнул лицо принца, оба тяжело дышали.  — Хватит, — хрипло сказал он. Кей вытер слюну рукавом, глаза его наполнились желанием, в ожидании дальнейших действий Тецуро. Вынужденный, тот снял с принца брюки, которые, как оказалось, всё ещё были на нём. Кей помог, приподняв бедра, и отпиннул одежду. Когда препятствие исчезло, рыцарь остановился и окинул взглядом открывшееся перед ним зрелище.  Кей был твёрд, мучительно твёрд. Его розовый член истекал спермой, подёргиваясь и желая разрядки. Тецуро поднёс руку ко рту и вытер пот. Он столько раз представлял себе этот момент, и теперь это наконец случилось. Он хотел сохранить это воспоминание, но непоколебимая угроза завтрашнего дня нависла над его головой. — Эй, — рявкнул Кей, покраснев от смущения: Тецуро смотрел на него слишком долго, — перестань думать о ненужных вещах и раздевайся. Мужчина моргнул и удивлённо посмотрел вниз. Каким-то образом, несмотря на их безумие, ему удалось остаться полностью одетым. На его губах появилась усмешка. — Извини. Кей сел, чтобы помочь ему раздеться. Когда они вместе стянули рубашку и отбросили её в сторону, Тецуро заметил, что губы Кея тоже изогнулись в улыбке. Больше всего на свете он любил его улыбку.  — Ты такой красивый, — заметил Тецуро, едва обдумав комплимент. Бессмысленность этой фразы только усилила улыбку Кея. Он стянул с Тецуро штаны и поцеловал его живот.  — Я люблю тебя, Тецуро,— прошептал он, прижимаясь к его коже. Его имя: последний оплот формальности, разделявший их все эти годы… рухнул в одно мгновение.  Тецуро хотел ответить тем же. Он открыл рот, но тут же понял, что никогда не произносил этих трех слов вслух. Кей так легко дал ему это понять, говоря фразы типа «я знаю тебя» и «я знаю твои чувства». Но это просто позволило ему избежать страха перед тем, чтобы действительно выразить свои чувства вслух.  Он поднял лицо Кея так, чтобы посмотреть ему в глаза. — Я тоже тебя люблю, — сказал он, наконец, и уже не мог остановиться, — я не думаю, что когда-нибудь смогу полюбить другого человека так же сильно, как тебя. И это пугает меня, потому что мы никогда не будем вместе так, как я хочу. Я… — он замолчал, внезапно задыхаясь и пытаясь взять себя в руки, — мне ненавистна сама мысль о том, чтобы отпустить тебя, Кей. Потому что в моей голове ты всегда был моим. И я знаю, это только моя вина, я глупо надеюсь на будущее, которого у меня никогда не будет, но я… Кей тихо поцеловал его.  — Я тоже, — пообещал он, отстранившись, — я мог бы выйти замуж за того парня для виду, но это будет не по-настоящему. Не для меня. Я не могу любить никого, кроме тебя. И с этими словами последняя нить, сдерживающая самоконтроль Тецуро, наконец оборвалась. Кей мгновенно оказался на спине, запястья зажаты руками мужчины, ноги раздвинуты бедрами рыцаря. Он глубоко дышал, тёршись пахом, как животное с течкой, отчаянно желая оказаться внутри Кея и сделать его грязным. Но сначала он засунул пальцы в его рот. Последний сразу же начал облизывать их, делая то же самое, что с членом. Было почти страшно, как быстро он научился этому. Блестящая струйка слюны потянулась от губ Кея, порвавшись посередине и упав на подбородок, когда Тецуро вынул пальцы.  — Расслабься. Сначала может быть больно, но я обещаю, что сделаю всё, чтобы тебе было хорошо, — Тецуро наклонился и поцеловал Кея в висок. В это же время его скользкие пальцы начали поглаживать задницу принца, потирая вход. Кей издал тихий вздох удивления. — Ш-ш-ш, детка, расслабься, — прошептал Тецуро, вводя первый палец. Кей поморщился от неприятного и, казалось, агрессивного действия и вцепился в его плечи.  Тецуро разочарованно щелкнул языком; Кей был невероятно тугим. Он поцеловал его в лоб и прошептал: — Нужно время, поэтому потерпи. Тецуро отчаянно хотел быть внутри Кея, но не собирался делать всё быстро и случайно травмировать принца в его первый раз. Он будет заботливо подготавливать его, даже если придётся сделать всё очень медленно. Он хотел, чтобы этот опыт так же понравился Кею, как и ему. Немного растянув принца, Тецуро просунул внутрь два пальца и развёл их, как ножницы. Чтобы отвлечь от неприятного ощущения, другой рукой он обхватил член Кея, двигая по стволу. Всхлипы парня становились более глубокими, колеблясь между криками боли и стонами удовольствия. От каждого звука Тецуро возбуждался ещё сильнее.  Когда был вставлен третий палец, Кей схватил мужчину за запястье и остановил его.  — Этого достаточно, ладно? — он говорил невнятно, голос сорвался, он явно что-то чувствовал.  Тецуро не стал спорить и вытащил пальцы, заставив Кея чувствовать себя странно пустым. Затем он плюнул на ладонь и погладил свой член, пока тот не стал достаточно скользким. Устроившись между бёдер принца, Тецуро наконец вошёл. Только головка заставила Кея корчиться от боли. — Тецуро, — позвал он, вцепившись в покрывало. И Тецуро был рядом, чтобы помочь ему. — Ты мой. Ты молодец, — похвалил он. Он продолжал легко двигаться, непрерывно проникая все глубже. Каждый дюйм отдавался в его голове, посылая волны удовольствия по венам. Когда он оказался полностью внутри, Тецуро издал глубокий стон удовлетворения, наслаждаясь восхитительным теплом и давлением на него. Он положил руку на щеку Кея и увидел его плачевное состояние. Тот прикусил нижнюю губу, чтобы не закричать, смаргивая слезы.  — Как ты? — Ужасно, — прорычал он, как будто Тецуро спросил что-то тупое, — но со мной всё будет в порядке. Просто дай мне секунду. Ну что ж, вот вам и заботливая подготовка. Тецуро наклонился вперед и захватил его губы в долгий и глубокий поцелуй. Это лучшая попытка отвлечь от боли. В ответ Кей обвил руками его спину и провёл ногтями по коже. — Если тебя это утешит, — сказал Тецуро, оторвавшись, — я чувствую себя сейчас просто потрясающе. По правде говоря, это помогло Кею почувствовать себя немного лучше. Но ему было слишком больно, чтобы признать это. — Секунда уже прошла, — сказал он вместо этого, — можешь двигаться. Тецуро ухмыльнулся, еще раз чмокнув Кея в губы и снова опустился на колени. Он поставил руки по обе стороны от его бёдер. — Скажи мне, если будет слишком. Кей кивнул и закрыл глаза, приготовившись. Тецуро осторожно вытащил головку своего члена, прежде чем войти снова. Принц заскулил, но ничего не сказал, поэтому Тецуро повторил движение, затем еще раз, снова и снова, пока оно не стало ритмичным. Каждый толчок обжигал тело Кея изнутри. Его голос звучал громче по мере того, как ритм усиливался, голова металась по простыням. Сейчас он выглядел более несчастным, чем когда-либо. Но не просил остановиться. Тецуро прикусил нижнюю губу, стараясь не забыться в эйфории. — Потрясающе, — выдохнул он, глубже впиваясь пальцами в бёдра Кея, — черт, ты потрясающий. Темп ускорялся и становился всё отчаяннее. Кей понял, чем глубже его трахали, тем менее больно и тем труднее было контролировать свои эмоции. Ему пришлось укусить своё запястье, чтобы не закричать. Тецуро заметил это и отнял её от лица Кея. Затем он схватил его запястья, прижав их к кровати и снова начал двигаться. — Не сдерживайся, — приказал он, — я хочу слышать всё. Для акцента на эту фразу он изменил темп на удручающе медленный и неторопливый. Кей едва успел приглушить голос. Каждый раз, когда Тецуро входил, он сдерживался. Он боялся быть пойманным, прекрасно понимая, какое наказание ждёт Тецуро, если их застанут в таком положении.  — Громче, — потребовал Тецуро, теряя терпение. — Я не могу, — всхлипнул Кей, задыхаясь, — они убьют тебя. Тецуро остановился. И внезапно засмеялся. Громкий безумный звук отразился от стен и заполнил комнату. Кей нахмурился в негодующем замешательстве, задаваясь вопросом, что, черт возьми, смешного он сказал. — Это не шутка, идиот. Тецуро продолжал хихикать. — Я знаю. — Тогда почему ты смеёшься? — Кей начал раздражаться. — Потому что я понял, что мне всё равно. Затем Тецуро вышел и перевернул Кея на бок, подняв его правую ногу. — Что ты… — фраза Кея прервалась стоном, внезапно вырвавшимся. Тецуро был глубоко в нём, вся нежность и нерешительность исчезли из его движений. Как будто внутри что-то щёлкнуло. Теперь он вёл себя немного агрессивно. На его губах заиграла недружелюбная усмешка. — Насколько я понимаю, я могу умереть после сегодняшней ночи, — хмыкнул он, обнимая бедро Кея и покусывая нежную икроножную мышцу, — я никогда не буду чувствовать себя лучше, чем сейчас, внутри тебя, — его толчки становились всё грубее и влажнее с каждым словом — Стой! Ах… — воскликнул Кей. На этот раз ему не удалось заглушить крики, — Тецуро! Тецуро! — Да, детка, громче. Скажи моё имя громче, — он сильно укусил принца за ногу, первобытное желание пометить своё вернулось. Страх Кея, что кто-либо узнает, был вполне ожидаем. Он намеревался сохранить всё в тайне и оградить своего рыцаря от последствий. Тецуро, наоборот, был радостно взволнован мыслью о том, что их заметят, к чёрту наказание. Все, о чем он мог думать, было то удовлетворение, которое он почувствует, когда этот эпатажный принц обнаружит метки, украшающие тело Кея: свежие красные укусы, окруженные чёрными и фиолетовыми синяками, очевидные признаки обладания. Любой, кто увидит их, сразу поймёт: Кей принадлежит ему. — Не забывай, кто тебя так трахнул, — прохрипел он низким голосом, чувствуя скорую разрядку, — пять лет по линии жизни. Десять. После того, как ты женишься, заведёшь семью и будешь думать, что действительно любишь этого глупого сына… — он замолчал, проглатывая обиду, — просто не забывай об этом. В глазах Кея всё поплыло, на периферии зрения образовались чёрные пятна. Тецуро провёл по какому-то новому, тёплому место, и волны удовольствия растеклись по всему телу. Острая боль в ноге была почти забыта из-за жара и блаженства. — Не забывай, — сказал он. Теперь смеяться захотелось Кею. Потому что, в самом деле, как он мог забыть? Никогда в жизни Кей не испыт… — …так хорошо, — заскулил он. Он лежал на боку, наполовину скрыв лицо простынёй, и слюна текла из открытого рта, мочив ткань. Его рука была на члене, надрачивая себе, — сильнее, — взмолился он, теряя всякий стыд и страх, отчаянно желая испытать этот кайф, — Тецуро, пожалуйста, трахни меня сильнее.  И этой маленькой просьбы было достаточно, чтобы довести его до крайности. Последним толчком Тецуро вошел в Кея, с гортанным хрипом кончив. Принц застонал в унисон, дрожа всем телом, отчаянно водя по члену. Тецуро убрал его руку и сам начал дрочить, пока тот тоже не кончил. Сперма вытекла на его живот и кровать, его член подёргивался, освободившись. Отходя от оргазма, Кей снова и снова звал Тецуро. Тот, вечно заботливый, реагировал, как и нужно было, целуя и шепча сладкие слова благоговения, пока выходил из него. — Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя… На самом деле, первый раз Кея и Тецуро был не последним. Дверь в спальню была заперта, и никто их не беспокоил. Они удостоились мимолетного шанса и не теряли ни секунды. Остаток ночи они, не способные насытиться, провели в объятиях друг друга. Они не спали, боясь, что всё это быстро закончится. Даже между актами секса они не расставались. Кей накрывал Тецуро, как одеяло, ноги переплетались, пальцы скользили по коже. Они целовались так долго, что задыхались от недостатка воздуха. Иногда, когда они особенно уставали и нуждались в отдыхе, влюбленные разговаривали. Принц решил спросить рыцаря, когда он впервые понял, что влюблён. Тецуро было шестнадцать, а Кею — четырнадцать. Они попали под летний ливень, и белая рубашка Кея промокла насквозь, просвечивая его тело. Этот образ снился Тецуро следующие три года.  Мужчина задал Кею тот же вопрос, но ответ вызвал лишь досаду. — Ха? В каком смысле, сегодня?  Кей усмехнулся. Его голова покоилась на груди Тецуро, рука чертила линии на груди, ухо прижималось к сердцу. Он уточнил: — Ну, часть меня всегда знала, что ты особенный. Но я не осознавал своих чувств по-настоящему, пока принц Бокуто не сказал мне, что я влюблён. Тецуро нахмурился. Из всех людей, он был в долгу перед этим парнем? — Знаешь, он не такой уж и плохой, — сказал Кей, прекрасно читая его мысли, — то есть, его много, это да. Но он очень добрый. Когда я расстроился из-за помолвки, он сочувствовал и утешал меня. Тецуро ущипнул его за нос. — Эй, не влюбляйся в него сейчас. Кей закатил глаза, отмахиваясь от его руки. — Я же сказал тебе, что не могу любить больше никого, — он помолчал, вспоминая тот день, — кроме того, принц Бокуто сказал мне, что тоже влюблён в кого-то. Тецуро поднял брови, искренне удивляясь. — Так и сказал? — он помолчал, задумавшись, — боишься, что он будет изменять? Кей фыркнул. — Даже если и будет, не мне его упрекать, не так ли? — Хм, пожалуй, нет. На мгновение воцарилась тишина. Глаза Кея закрылись, он наслаждался ритмом сердца Тецуро. — Эй, Кей? — М? Тецуро занервничал. — Я… сказал тебе несколько довольно эгоистичных фраз, поддавшись моменту, о том, как я не хотел, чтобы ты забыл обо мне и… — И? — И я скажу, ничего страшного, если ты это сделаешь. То есть, забудешь обо мне, — Кей ничего не ответил, и Тецуро продолжил, — я хочу для тебя самого лучшего, Кей. Если ты в конце концов влюбишься в кого-то другого, будь то принц или нет, я скажу тебе, всё в порядке. Я разрешаю тебе забыть обо всём, что было. Я не буду тебя винить. Кей поднял голову и посмотрел на Тецуро. Он не был расстроен — у него не было на это сил. Он просто был непоколебим. — А я скажу тебе, что не забуду, сколько бы времени ни прошло. Я всегда буду любить тебя. Его глаза сочились честностью, и поэтому проблема был исчезла так же быстро, как и возникла. В комнате снова воцарилась тишина. Прекрасная, уютная тишина. Пока Кей не нарушил её снова. — Могу я теперь повести себя как эгоист и попросить тебя кое о чём? — Конечно, — разрешил Тецуро. Его рука лежала на голове Кея, бессмысленно поглаживая волосы. — Я хочу, чтобы ты продолжил работать здесь, в замке. Тецуро почувствовал, что за этой просьбой кроется что-то большее, поэтому позволил Кею продолжить. — Я не смогу взять тебя с собой, когда уеду завтра. И в то же время мне ненавистна сама мысль о том, что ты уедешь куда-то еще. Я хочу, чтобы ты оставался здесь и ждал моего возвращения, во время летних поездок, длительных праздников и особых случаев. Тогда мы снова сможем быть вместе, как будто ничего не изменилось. Я знаю, что это несправедливо — просить тебя ждать, но… Тецуро поцеловал его в макушку. — Я и не собирался уезжать, Кей. Это и мой дом тоже.