Стоит ли говорить о вечере после тех слов Сузумэ, когда я сотрясалась от давления, словно меня засунули в очень узкий холодильник? Настолько узкий, что он уже принял мою форму и давно потерял ручку, ведущую к заветному слову «выход».
Госпожа Комацу. Какая к чёрту госпожа?!.. Вид собственных потных рук, которые я судорожно рассматривала, раскроил ещё одно воспоминание в полотне памяти.
«Что за бездарный ребёнок? Сама неуклюжесть! Единственный выход для таких как ты — заучивать каждое движение».
Бездарная? Правда. Не было у меня хобби, не было того, во что хотелось вложить душу или отдаться. Не было
дара, предросположености к чему угодно.
Неуклюжая? Тоже чистая правда. Даже Юки виновато улыбается, когда я прошу прощения за очередное нелепое падение. Кё постоянно ругает, что бьюсь об углы столов и тумб. Тору невероятно сильно беспокоится, каждый раз паникуя и желая поскорее увезти меня в больницу. И поэтому единственный выход, — действительно заучивать. Отсчитывать шаги, мерять ими комнаты и улицы. Учиться готовить, — притворяться, что мне это нравится. Капаться в огороде, — тешить себя мыслью о том, что я кому-то оказываю должную помощь. Это противная дырка, которую всё хочется зашить, но она рвётся и рвётся, потому что нитки гнилые. Так это не исправить. Но иначе я никогда не буду соответствовать слову «нормальность». Мне не хотелось… Видеть эти разочарованные взгляды. От них всё внутри сжимается и…
«Прибегни к помощи главы Сома».
Моя рука с отчётливым шлепком закрыла рот.
Не могу. Только не к Акито. Потому что… Потому что…
«…И по чьей же вине?»
С силой оттолкнувшись от пола, я влетела в стену спиной. Брошенное Акито блюдце вновь отозвалось треском в ушах, и от этого я поёжилась. Он будет злиться. Жутко злиться из-за того, что Сигурэ знает о чём-то.
Что Сигурэ уже играет в эту игру, без ведома Акито. И злость эту он сорвёт на мне. Лучше… Лучше добыть документы самой. Даже если в итоге ничего не выйдет… У меня хотя бы будет оправдание для Сузумэ на вопрос о том почему я так долго с этим тянула.
Осознание кидалось на меня огромным диким зверем, — до того как влезть в тёрки Сома и Комацу, я считала Корзинку до боли приятными грёзами. Но когда появился Акито, стало понятно, что и здесь всё было неоднозначно. Проще было на самом деле всё бросить, и остаться жить в том мире. С Хейзел и Тристаном не так сложно справляться. А здесь хранилась куча воспоминаний и страхов, которых и так хватало.
Скрытые где-то глубоко, среди рёбер, чтобы не подпускать излишне близко к сердцу.
И того хуже была неизвестность. Эта треклятая «потеря памяти» по неизвестной причине. То чувство, возникающее во мне каждый раз. Вопрос, застряющий в горле комом:
Кто я?
Так к этому ещё и добавилась перспектива стать «госпожой Комацу». Это заковывающая в путы ответственность. Но требовалось взять себя в руки. Бросать всё, — слишком трусливо. Тем более, мне здесь нравилось, как бы тяжело иногда ни было. И потому к чёрту всё, — на замок, плотный и временами напоминающий о себе тяжестью, но зато не раскрывающий до поры до времени мою запретную дверь. За ней скрывается слишком много того, что способно из искры распалиться в пламя. Мне нельзя. Просто нельзя раскисать сейчас, — лучше отложить это до лучших времён.
Когда я взяла себя в руки, следующий день настал невообразимо быстро и закончился очередными стуками в дверь квартиры Кураги. Возможно, слишком робкими стуками. Но делать это снова было до жути неловко.
В руках мялся скромный пакетик с лекарствами и пахучим ромашковым мылом, — подарок для Мачи. Я… Вовсе не претендую на место близкого друга, но хотелось бы быть с ней в хороших отношениях. Если получится завести подругу, — и того лучше. Буду совсем как обычная девочка. Тем более, мне и правда… Очень не хотелось оставлять её так. Совсем одну, в этой холодной квартире. Это было бы… Жестоко. И очень одиноко. Совесть мучала бы меня до скончания дней.
На удивление, дверь быстро открылась, — и на мою голову пришёлся сильный удар. Отступив, я прижала ко лбу ладонь, будто это хоть раз помогало мне притупить боль.
Вот же… Совсем ничему не учусь.
— Ой…
Мужской… Голос…
— Пардон. Ты к Мачи, да?
Осознание было словно пощёчина.
Я пришла без приглашения. Ещё и предстала перед новым человеком вот так! Мне стоило позвонить Мачи, прежде чем прийти!.. У неё дома уже другой человек, меня не ждали и я… Опять ворвалась в личное пространство. Она будет злиться!..
Я убрала руку от лица, в попытке извиниться, но солнечный луч, отбившийся от чего-то блестящего, ослепил меня. Тогда единственным решением стало одно, безумно привычное. Оно приказным импульсом прошлось по телу:
Бежать.
— И-извините. Я прийду позже!
— Эй, сто…
Дальше я не слышала. Кинув в неизвестного подарок для Мачи, я понеслась по ступенькам. Чудом не споткнулась.
Я даже… Не посмотрела на него, на этого человека. Так невежливо. Так ненормально… Надеюсь, он не запомнил меня. Если мы встретимся ещё раз… Это будет… Неловко.
Первые пару пронёсшихся метров я-то выдержала, но надолго меня не хватило. Даже не на половине пути я согнулась от обжигающей всё тело усталости. Голова, на пару с выдохом, поднялась вверх.
Небо в эти дни можно было назвать не иначе, как хаотичным. Синеватые облака, продолговатыми пятнами выступающие на голубом тле, стоически, но непривычно быстро плыли куда-то далеко, по пути то набирая силу, то растворяясь. К тому же, зелёные макушки деревьев, серые «бритые» головы небоскрёбов и привычные домики прилично закрывали обзор… Земля томилась от впитывающиейся в неё влаги, а лужи оставались временным напоминанием о недавнем дожде. Солнышко лениво припекало, ветерок гонял одинокие листья с луж и катал на себе птиц.
Пожалуй, мне немного нравился дождь. Или, может, погода после дождя?.. Если тепло, — всегда хорошо…
Когда дыхание востановилось, пешком пришлось пройти ещё пару кварталов. До «земель» Сома я добралась в течении получаса. Знакомый лесок встретил меня ранним летним дуновением тёплого ветерка, а первый шаг на деревянный порожек, — ощущением безопасности и уюта.
— Я дома… — дверь распахнулась сама по себе, а фраза вышла на автомате. Приятно считать это своим домом, но… Чувствуешь себя как-то… Неблагодарно?
— Ко-чан, с возвращением! — Тору вышла из кухни, на ходу снимая прихватки. Её голова и лицо склоняються к вопросу, вполне очевидному: — Почему так быстро? Что-то случилось?
— А… да. Непредвиденные обстоятельства…
— Какие обстоятельства?
От неожиданности я подпрыгнула. Обернувшись, увидела Юки, который как раз спускался по лестнице вниз. Одомашненное ципао цвета насыщеного синего лазурита делало его образ таким холодным… Но мягкий, «внешкольный» взгляд, которым он делился только в присутствии Тору, резко контрастировал с этим.
— Это… — мне не хотелось говорить. Я нарушила данную себе же клятву. Не хочу чтобы ещё и дома меня считали такой нетактичной. Потому я отвернулась. Больно резко. Волосы хлестнули по щекам. — Секрет!
— Секрет?.. — боковым взглядом я поймала его выражение лица. Юки непонимающе улыбался.
— Ага. О, но… — я замялась, растягивая пальцы. Бесполезная привычка… Но от неё как-то споконей. Придаёт уверенности, что-ли?.. — Это…
Если подумать, то я должна и перед ним извиниться за убранную без разрешения комнату, но… Я… Не могу это сказать. Как он будет смотреть на меня после этого? Что если ему будет неловко воспринимать меня? Что если он и вовсе… Возненавидит меня?.. Посчитает, что я плюю на чувства других и думаю лишь о своём комфорте? Это ненормально. Ненормально. Я не могу этого допустить.
— П…Прости…
— Комацу-кун? — его рука зачем-то тянеться ко мне, но останавливается в непонимании что делать дальше. — В чём дело? Тебя… Трясёт. Тебе плохо?
— Ко-чан… — голос Тору со спины звучит до того встревоженно, что хочется расплакаться. — Что такое?..
— Наверное озноб… С-сейчас пройдёт.
— Это из-за того, что мы попали под дождь вчера?.. — рука Юки вцепилась в его левое предплечье. — Прости, это… Моя вина.
— Нет-нет. Всё хорошо! Мне уже лучше… — я приложила ладонь к собственному лбу. — Наверное, нужно поспать?.. Ха-ха…
— Неужели ты заболела? — голос Тору почти вскрикивал. Вина снова защекотала где-то в районе горла. Я болею слишком часто… А Тору каждый раз так сильно переживает. Я заставляю её волноваться, ещё и вспоминать об её отце… Даже зная обо всём, я ничего не делаю.
Бесполезность. Все они страдают, а я… Не могу справиться со своими проблемами. Только всё отрицаю. Как же сильно я… Бешу себя.
Чьи-то пальцы обвили мою ладонь, но не как верёвки. Наоборот, так нежно, словно я была сокровищем. Я подняла взгляд, и увидела глаза Тору. В них мешались беспокойство и желание мне как-то помочь. Тору… такая Тору.
— Тебе нужно прилечь.
Спустя пару секунд я уже сидела на диване. Тору продолжала держать меня за руку, пока Юки ни вернулся из кухни со стаканом воды.
— Ты как? — он облакотился на спинку дивана, слегка наклонившись, чтобы вручить стакан мне.
— Э… — я робко приняла воду, неловко улыбнувшись. — Спасибо за заботу… Если это была она.
Тору крепче сжала мою руку, незанятую стаканом:
— Конечно это была она! Ко-чан… Ты часть этого дома, также как и я… Ой, если мне, конечно, позволено так думать… — Хонда заёрзала на месте, опустив взгляд и вместе с этим покраснев.
— В этом нет никаких сомнений. — улыбнулся Юки, заставив Тору краснеть только сильнее. Она подняла мою руку на уровень своей груди, посмотрев в мои глаза со всей решительностью:
— И-и… лично я хочу заботиться о тебе! А ещё… Может, это эгоистично или слишком спешно… но я уже считаю тебя своей семьёй!
Уста невольно приоткрылись в удивлении, а глаза защипало. Я отвернулась, вернув обе руки к стакану и сжав его настолько сильно, что ощущался он почти как продолжение этих самых рук.
— Я тоже… — плечи затряслись, удерживать контроль стало просто невозможно. — Я тоже…
Тору обняла меня, заплакав вместе со мной. Юки выглядел растеряным. Он совершенно не знал, что делать. Спустя пару секунд этого представления, с кухни послышались шорохи, громко захлопнувшийся холодильник и, наконец, шаги.
— Слушайте, у нас что, молоко зако…? — лицо Кё, показавшееся в проёме, исказилось в панике. — Сразу обе ревут?! Эй, крысиный ублюдок, что ты чёрт возьми сделал?!
Юки вздохнул:
— Я здесь ни при чём…
— Чёрта с два я тебе поверю!
Юки нахмурился и скрестил руки на груди:
— Пусть так. Твоё доверие не то, чтобы мне необходимо, кошак.
— Не ссорьтесь, пожалуйста! — Тору, ожидаемо, сразу же вмешалась, параллельно пытаясь вытереть слёзы. Наверняка, для того, чтобы не смущать Кё. Юки вздохнул, черты его лица разгладились, и он повернулся к нам.
— И всё же… — он немного наклонился, чтобы смотреть мне в глаза. — Скажи честно: кто-то причинил тебе вред, пока ты возвращалась домой?
— Нет. — я, следуя примеру Тору, принялась вытирать лицо. — Вовсе нет! Честное слово…
— Хорошо. — Юки выровнялся и улыбнулся.
— М… Мг… — я неуверенно кивнула, сложив руки на коленях. Расплакалась вот так, при всех, уже в который раз… Смущает. Ужасно. Хару должен прямо сейчас помолиться за моё ментальное благополучие.
***
Экзамены подбирались всё ближе. Они хватали со спины и утаскивали в темноту паутины… Снов. Но я не поддалась. Я трудилась, но, наверное, недостаточно. Я должна была требовать от себя большего. Однако… Поздно думать об этом за перемену до объявления результатов.
Классный час начнётся через несколько минут. Задумавшись, я не расчитала силы, с которой планировала опустить голову на парту. Как только мой лоб соприкоснулся с деревянной поверхностью, я зашипела от боли, но даже не поднялась.
— Ай…
— Харумацу, ты сильно ударилась?
Я выглянула из-за локтей, надув губки. Хару сидел ко мне полубоком за партой впереди, оперевшись на спинку стула рукой.
— Да…
— Поцеловать ушибленное место?
— Хару! — я вытянулась, ущипнула его за щёку, а затем вернулась на место.
— Что?
— Да только покойников целуют в лоб!
— Да? — Хару посмотрел на потолок. — В Японии нет подобных предрассудков…
— На самом деле, ма… Хг. — я упёрла руки в бока. — Я-то не из Японии.
— Ну да.
— Должна ли я сказать, что ты слишком легко соглашаешься? Не то, чтобы я была против, впрочем…
— Переживаешь?
— Хэ? — от внезапности вопроса я резко встала, из-за чего стульчик слегка отъехал, неприятно скрипнув. — Неправда, я…
Внезапно мой взгляд зацепился за знакомую макушку. Парта, что уже несколько дней пустовала, была занята владельцем. Момидзи впереди весело болтал о чём-то с одноклассницами.
Мачи. Почему она в школе? Она ведь ещё не выздоровела. Разве можно над собой так издеваться? Вдруг у неё температура? А что если она снова упадёт в обморок? Неужели она пришла только чтобы узнать результаты экзамена? Но я бы всё равно зашла к ней, чтобы сказать… В любом случае, я не знаю как ответить на вопрос Хару, так что, может быть я должна… Звонок оборвал мою мысль, заставив лишь безмолвно застыть, а затем со стоном усесться на своё место. Почему именно сейчас?!.. Под взглядом Хару, я села обратно.
— Всё будет хорошо. Я уверен, ты хорошо подготовилась.
После этих слов Хару ещё некоторое время смотрел на меня, но после того как в класс вошёл учитель, — развернулся и принялся притворяться, будто слушает.
Результаты пообещали объявить в конце лекции. Минуты текли мучительно долго, расплавлялись, чем-то закрывали уши, оставляя только белый шум. Это мучительно.
Учитель говорил настолько долго и тягуче, что звонок прозвонил раньше, чем нам отдали наши результаты. Когда листок оказался в моих руках, от напряжения я сжала его покрепче, взглотнув. Семьдесят девять. Даже не восемьдесят. Я… Я… Снова не оправдала ожиданий. Неужели я такая глупая?..
— Ого! — мой взгляд направился в сторону голоса. Рядом с партой Мачи стоял один из моих одноклассников, держа в руках принадлежащий ей бланк. — Кураги, ну ты даёшь! Девяносто девять?! Ты кто вообще?!
Я встала из-за парты. Возможно, слишком резко. Парень, что держал бланк, положил его обратно, а после накинул свою сумку на плечо и повернулся к другому парню.
— Не, ну ты видел? Это ж нереально!
К тому времени как они покинули класс, я уже добралась до парты Мачи. Она тут же повернулась ко мне, но её безразличный взгляд остался прежним.
— Э… — я постаралась улыбнуться. — Поздравляю, Кураг…
— С чем? — перебила меня она.
— Ну как же? Ты ведь получила такой высокий балл и…
— Ты поздравляешь меня потому что действительно считаешь, что я справилась или… Потому, что не можешь поступить по-другому?
— Что?.. — мои ладони начали потеть, я сжала их в кулаки. — Не может… Нет…
— Выражение твоего лица минуту назад так и кричало: «почему?». — Мачи смотрела в мои глаза, заставляя меня напрячся.
Кураги отвернулась, начиная засовывать тетради в сумку, а затем вскочила с места и убежала, бросив мне лишь короткое:
— Прости.
— Что? Мачи!
Не успела я обернуться, как её и след простыл. Чёрт… Это плохо.
Ненормально.
Я закусила губу, после чего бросилась к своей парте.
— Харумацу?
Хару приподнял бровь в ленивом вопросе, пока я кидала свои вещи в сумку.
— Кураги-сан. Мне нужно бежать за ней.
— А. Ясно. Я заберу твои вещи.
Посмотрела на Хару, задержав взгляд на несколько секунд, пытаясь передать этим всю свою благодарность.
— Спасибо.
Развернувшись, побежала к двери, и уже только у неё махнула Хару на прощание.
Естественно, Мачи в коридоре не оказалось. Меня встретили только тёплые от солнечного света стены, шум от школьников, идущих домой и ещё один, перекрывающий всё, мягкий звонок. Я закусила губу, немного нервничая. Мачи ведь должна была пойти вниз, верно?.. Нужно догнать её как можно скорее, но эта толпа!.. …Это не имеет значения. Успокойся, всё хорошо… Приготовившись, я рванула к лестнице, но…
— Ай!
…Мне неповезло в кого-то врезаться. Медленно подняв голову, мой взгляд встретился с оранжевыми глазами…
— К-Кё?!..
— Ты чего по коридорам шляешься?!
— Н… Неважно, мне нужно идти…
Пока я нервно заглядывала ему за спину, пытаясь найти способ пройти, Кё вздохнул.
— Эй, подожди. — он остановил меня, когда я как раз собиралась проскользнуть между ним и перилами лестницы.
— Да?..
Он неловко чешет затылок.
— Сегодня… ты странная.
Между нами повисло молчание. Я наклонила голову, посмотрев на него с неловко улыбкой:
— Ну… Прости за это?..
— Не принимай это так легко!
— Ладно, не злись! — я слегка хмурюсь, сжимая кулаки. — Дай мне пройти!
— Ничего ты не пройдёшь! Тебе так нравится убегать от проблем, что-ли?!
— А?..
Нравится? Конечно нет. Что за бред? Просто… Я не могу позволить себе…
— Слушай, я не знаю
почему ты ведёшь себя странно. Но знай, что это и моя проблема тоже.
— Эхе? — вздрогнула, нахмурившись ещё сильнее. — С чего бы это?
— Ты действительно не понимаешь или строишь из себя дурочку? И что это ещё за странные звуки?..
— Ах, Кё!.. Вам ведь тоже сегодня объявляли результаты экзаменов?! — я поддалась вперёд, возможно, слишком напористо.
Кё попятился.
— Во всей школе, как бы…
— Скажи мне свою оценку!
— Э… Восемьдесят четыре, а что?
— Кё, это потрясающе! — я сжала кулачки, подняв их так, как будто это были помпончики черлидерши. — Ты хорошо постарался! Это такой высокий балл!
Кё невесело хмыкнул.
— Но не девяносто пять… — он скривился, начиная злиться. Словно ярость медленно кипела в нём, воздух вокруг словно стал плотнее... — Это крыса… Вечно он во всём… Лучше.
Ах… Что-то неприятно липко скользнуло в горле. Н-нет?.. Кё не прав? Я-я…
— Кё, это…
Кё вздохнул, зарывшись пальцами в своей чёлке.
— Да-да, я не хочу чтобы ты рыдала иди что-то вроде того.
— Э… — я моргнула с застывшей на губах улыбкой дурочки. Рыдала? Я не собиралась… — Кё, у меня всего семьдесят девять.
— Чего? — его рука упала ниц, а глаза округлились. — Всего балла не хватило до хорошей оценки?
— Да… — я спрятала свои руки за спину, опустив голову. — Несмотря на то, как я старалась, то как Сома-кун учил меня… Это так мало…
— По твоей логике, мой балл тоже отстой, потому что он всего на пять строчек выше твоего. — Кё саркастически усмехнулся.
— Что?! Нет! Э-э… Н-неважно насколько высокий балл ты получил! Ведь ты очень старался!..
Кё хмыкнул вновь:
— Слушалась бы тогда своих советов, дурёха.
— А… — вдруг я почувствовала себя неловко. Сама говорю, чтобы не расстраивался… И при этом жалуюсь на низкий балл. Правда… Нехорошо.
— Ты тоже старалась. Я видел, как иногда по ночам ты занимаешься на кухне, а потом спишь на столе.
— Ээ… Видел…
Мои щёки охватил румянец, стало так стыдно представлять как я выглядела когда думала, что на меня никто не смотрел…
— Я не имею ввиду ничего странного! — Кё нахмурился и тоже побагровел то-ли от смущения, то-ли от злости. — Я хотел сказать, что не только крысёныш старался тебя учить, а ты сама тоже старалась, ясно?!
Да... Конечно, важно и то сколько человек сам уделяет времени обучению... Я вдохнула побольше воздуха:
— Прости! И ты, конечно, тоже старался!
Кё нахмурился, прикрыв ухо рукой:
— Не будь такой громкой!
— Прости… В следующий раз… я обязательно буду благодарнее!
…Хотя кто тут ещё громкий…
— Вообще-то я не планировал следующего раза. Но… — он вздохнул, почесав затылок. — Раз ты настроилась…
— Что? — я дразнила, слегка улыбнувшись. — Ты тихо говоришь, я не слышу.
— Аргх, иногда я совершенно тебя не понимаю! — Кё резко убрал руку от затылка, выражая немного агрессии в своей экспрессии. — То громкая, то тихая, то ведёшь себя… Вот так!х
— Таак… — я продолжала дразнить, улыбаясь чуть шире. — Что ты сказал?
— Не заставляй повторять! Я пошёл! — сказав это он и правда ушёл, засунув руки в карманы и грозно топая вниз по лестнице.
— Э… Пока?.. — неловко помахала ему на прощание, хоть он и не видел этого, потому что даже не обернулся.
Прости, Кё. Я не могу перестать быть громкой. Я уже давно перестала… Различать.
***
«Ты такая тихая… Нэ-чан.»
Головная боль вернулась поразительно резко, пока я шла домой. Догнать Мачи я не успела, а Хару нужно было идти, поэтому сегодня я возвращалась домой одна.
Лёгкая дрожь бежала по телу, но не от холода. Я прекрасно… Прекрасно знаю, что Юки не из тех людей, кто стал бы ругать меня. Знаю и всё же… мне всё равно страшно. Глупо, да?..
Я сделала вдох, заодно похлопав себя по щекам. Почему именно сегодня Хару нет рядом?.. Может вообще не говорить Юки как я сдала? Просто избег…
«И ты собираешься избегать его?»
Слова Хару были молотком, который ударил по моей голове с оглушительным треском. Так нельзя, нельзя так поступать с Юки, но… Я не могу себя заставить. Даже если я…
Чья-то рука легла мне на плечо, и я обнаружила, что почти согнулась пополам, пытаясь удержать слёзы. Неудачно, впрочем. Кто бы там ни был, не хочу чтобы меня видели такой. Не хочу.
— Н… — я предательски всхлипнула. — Не смотри, прошу! Пожалуйста, пару минут… Я успокоюсь и…
Не успела я и слова сказать… Как чьи-то руки обвили мою голову и уложили меня на свою грудь. Подняв взгляд я увидела очертания лица, которые напомнили мне Тору. Я прижалась к ней сильнее, схватившись за её одежду.
— Мне жаль, мне жаль, мне так жаль…
Прости меня, что я заставляю тебя переживать. Прости, что я перекладываю это на тебя. Прости меня. Она погладила меня по голове.
— Что-то бы это ни было, мы сможем исправить это вместе, хорошо?
Вместе…
— Тору, — внезапно я услышала… взволнованый голос Кё?.. — Зачем ты выбежала на улицу?! Ты же болеешь!
Я медленно подняла взгляд на Хонду.
— Ты болеешь… Тору-кун?..
Руки Тору резко упали с моей спины, и она быстро отошла на пару метров.
— Точно, у тебя ведь слабое здоровье! Я могу тебя заразить! — Тору в панике махала руками, будто извинялась. — Ах, прости меня, Ко-чан, но это для твоей же безопасности!
Пфф…
— Ахахах… — сначала с губ сорвался смешок, а затем я схватилась за живот, который скрутило от смеха. — Ахахах!..
— У неё опять припадок случился?! — послышался выкрик Кё, несмотря на грубость слов, звучащий несколько обеспокоенно.
— К-Кё-кун, грубо звать это припадком! — мягко возразила ему Тору, подняв сжатые кулачки вверх. На что Кё сразу же слегка подрыгнул, покраснев:
— П…Прости!
