POV Харука Тэно.
Я совершила самую большую глупость в своей жизни- я переспала с человеком, который просто предоставил мне ночлег. Я расплатилась с ним телом, потому что больше у меня ничего не было. Я чувствовала себя ужасно весь следующий день- я ощущала себя дешевкой, шлюхой. И сколько бы я себя не убеждала, что парень мне реально понравился, я не могла себя оправдать в своих глазах. Как хорошо, что Сецуна примчалась с утра пораньше и забрала меня из Сеула. На часах было около семи утра и Сейя еще спал, а я просто сбежала, оставив ему записку. Я так жалею, что сделала это. Лучше бы я осталась там с ним и приехала на свадьбу позже. Но уже сидя в самолете в Токио я поняла, что мне было бы стыдно смотреть в глаза Сейи. Я улетела в Токио. Сецуна говорила, что завтра мне станет легче и я все забуду. Но покоя мне больше не было. Всю свадьбу я тупо просидела, пялясь в одну точку, и, как Мичиру не знакомила меня с братьями своего уже теперь мужа, мне было не до них. Уверена, теперь они считают меня высокомерной стервой. Такой меня считают мужья Мичи и Сецуны. Мичиру и Джед уехали в свадебное путешествие в Италию, а я на следующий день все рвалась в Сеул, но Сецуна, отговорила меня. Она прочитала мне целую мораль- я должна забыть эту ночь, как страшный сон, потому что я опозорила саму себя в глазах того парня, и тем более ни один достойный мужчина никогда в жизни не позволит себе переспать с девушкой, которая ему симпатична в первые пару часов знакомства. Сецуна пристыдила меня, приводя в пример Джеда и Мичи. Это она не знала, что Мичиру и Джед познакомились на концерте какой-тот группы и трахнулись в ближайшей подворотне, после чего отправились пить кофе в его любимую кофейню. А еще Сецуна очень любит приводить в пример двоюродного брата Джеда Куна. Кун ее муж и он год с ней встречался, ну опять же, по ее рассказам, прежде чем сделать ей предложение, а она морозилась от него несколько месяцев, не подпуская к телу. Но, был у них самый младший брат Зой, он, конечно, та еще сволочь, и я его ужасно не люблю, потому что он жуткий сплетник и, кажется, он гей, влюбленный в Куна. Так вот Зой по пьяни рассказал, как они с Куном пошли в клуб и через двадцать минут после знакомства с Сецуной, она отсасывала Куну в туалете того же ночного клуба, будучи безумно пьяной. На утро она не вспомнила о том, что было, и вела себя как ни в чем не бывало. И днем мы с Мичи и Сец пошли обедать в ресторан, где Сецуна и Кун снова встретились. И как она не пыталась сделать вид, что Кун ошибся и с кем-то ее путает, у нее не получилось. Мы пригласили его за наш столик, разговорились и спустя два часа Сец и Кун ушли вместе. Мы с Мичиру тогда сразу поняли, что они будут вместе- слишком они похожи были и внешне и по характеру. На свадьбе Кун по просьбе Сецуны познакомила меня с Масато Санджойном, который долго пытался добиться моего расположения, пока я не познакомила его с моей сотрудницей Хотару и, слава Богу, я сбагрила этого горе-ухажера. Хотти и Масато счастливы в браке и у них уже есть малыш. Я вернулась в Италию через неделю и все никак не могла выкинуть из головы Сейю- я везде слышала его запах, его голос, в каждом высоком черноволосом парнем в Италии, а таких тут 99% населения Неаполя, я видела Сейю, но я знала, что он не мог оказаться в Неаполе, просто потому, что ничего обо мне не знал, я ведь даже имя ему сказала выдуманное. Сейя не шел у меня из головы и на вторую неделю своего возвращения из Сеула я, кажется, начала сходить с ума. Я решила вернуться в Сеул и даже написала заявление на увольнение и, если бы мой директор не был моим хорошим другом, то, наверное, отпустил бы меня, и я окончательно слетела бы с катушек. Но Александр Блэк, он же Алмаз, владелец модного журнала, слишком хорошо меня знал- три года брака с ним не прошли даром ни для кого из нас. Мы развелись с ним по обоюдному согласию- однажды просто пришло понимание, то нам нужно идти каждому своей дорогой. Мы остались друзьям- не было скандалов, измен и предательств. Сейчас у него ест подруга- ведущая модель одного из домов моды, некая Эсмеральда, и они счастливы. Александр заперся вместе со мной в кабинете, и мы проговорили с ним три с лишним часа. Я все ему рассказала, и он, как не странно, не осудил меня, а наоборот, сказала, что может и правда эту историю лучше забыть, а, если мне так хочется брюнета, он предложил мне своего младшего брата. С чувством юмора у Алмаза было не очень. Но после разговора с ним мне стало легче. Я решила просто работать и погрузиться в новый проект с головой, чтобы некогда было думать о всяких глупостях. И к концу первого месяца после возвращения из Сеула мне, кажется, полегчало. Потом вернулась Мичиру из своего свадебного путешествия, и мы вместе с ней стали разрабатывать дизайн их с Джедом квартиры. Ну, как мы, дизайнеры, конечно, а мы просто ходили на встречи с ними и черпали идеи для будущего проекта. На это ушел целый месяц, вернее он ушел на то, чтобы и Мичиру, и Джед одобрили проект. И, наконец, была назначена дата начала ремонта. Наша дружная компания мужчин помогала Джеду всячески. В один такой день мы вместе собрались готовить квартиру к ремонту- мужчины передвигали мебель, а я, Сецуна и Мичиру сдирали старые обои, накрывали мебель пленкой. Кто-то включил радио, и работа пошла веселее. Мы дурачились, устраивали представления, изображая, что песни поем мы. Было очень весело, до момента, пока я не услышала песню и приятный голос исполнителя, который показался мне таким знакомым. Песня мне очень понравилась, и я сделала погромче. Девочки ушли готовить перекус, я осталась послушать текст песни и услышала строчки:«Детка, мы оба — абсолютные незнакомцы. Я знаю, что мы говорим на разных языках, Но мне нравится, как она разговаривает со мной».
Мне не нужно было слушать песню дальше, я вспомнила этот голос- песню пел Сейя. Я была уверена на 100%, что поет Сейя. На миллион процентов!!! Я разрыдалась, рухнув на колени. Я вообще впервые рыдала, но тогда мне было невероятно больно. Больно из-за того, что я так поступила с ним с самой собой, что слушала других, а не себя, что испугалась пересудов, что не поверила в него. И сейчас он где-то и с кем-то, а я одна, помогаю своей счастливой замужней подруге обустроить ее семейное гнездышко. Я одна. Я тупо жалела себя. На мой вой прилетела Мичиру, следом пришли Сецуна и все остальные, а я так сильно расплакалась, что у меня буквально началась истерика, я не могла и слова сказать, заикаясь и запинаясь на каждом слове. — Вот, что секс с людьми делает! — Да, чего там скрывать, Мичиру конечно, хорошая, но болтливая, как и Зой.- Потрахалась всего раз, а теперь рыдает и страдает второй месяц подряд! — Все тут же начали ругать Зоя, а он еще и пытался отвечать. — Поэтому ты предпочитаешь онанировать? — Ляпнул Масато и все сразу же заткнулись и ошарашенно уставились на шатена. Он удивлено распахнул глаза, разглядывая всех нас. Я даже перестала плакать, когда услышала фразу Масато.- За то она не плачет! — Масато показал на меня рукой и я рассмеялась, а следом и все остальные. Все, кроме Зоя. — И для этого нужно было выставить меня онанистом? — Завизжал Зой и мы все снова рассмеялись. Я немного успокоилась, и мы пошли перекусить. Я не хотела о Сейе разговаривать ни с кем, и никто не стал давить на меня, разговоры были о ремонте и о том,что Мичи и Джед не расплатятся с нами до конца дней своих. Снова началось обсуждение проекта, а я могла спокойно посидеть и все обдумать. Я думала, что мне делать? Но внутренний голос говорил мне: «Он уже забыл тебя, его карьера пошла в гору, на фиг ему редактор журнала? Ты ему сама все написала! Ты же написала ему «Прощай»? Вот и вали заниматься своей жизнью». Я была не в силах более делать что-либо и попросила разрешить мне уйти, Мичиру напрашивалась проводить меня, но мне нужно было побыть одной. И я ушла. Я почти всю ночь бродила по улицам Неаполя, обдумывая все: и ту встречу в Сеуле, и ту записку и все, что со мной происходит сейчас. Скорее даже я уговаривала себя успокоиться и начать жить своей жизнью, а не вспоминать о том, что было более двух месяцев назад. Утром я написала Алмазу, что прошу у него день отгула, он дал его мне без лишних вопросов. Мне просто нужно было выспаться. В голове у меня было столько мыслей и все они были в полнейшем беспорядке, и я никак не могла разложить все по полочкам- для этого нужен был отдых. Поэтому оказавшись дома и получив разрешения от своего босса на отгул, я улеглась спать и продрыхла весь день. Я проснулась глубокой ночью, проверила свой телефон- почти сотня пропущенных от Мичиру и Сецуны, столько же сообщений. Черт, когда они занимаются своими мужьями, если весь день названивают мне? *** На утро следующего дня я была готова к новой жизни- без воспоминаний о Сейе. После прослушивания той песни я решила забыть все и продолжить дальше- не стоило тешить себя надеждой на то, что эта мимолетная связь могла хоть к чему-то привести. Я пошла дальше. Просто пообещала себе больше не вспоминать об этом дне никогда. Ремонт в квартире Мичиру и Джеда подходил к концу, как дизайнер и пообещал, он уложился за месяц, и Мичиру уже во всю болтала о будущем новоселье. Она уже сказал, кто и что ей должен подарить и мне выпали шторы. Те, которые хотела Мичиру пришлось заказывать в Испании, и я очень боялась, что они не успеют ко дню новоселья. Но с утра меня обрадовала служба доставки и сообщила, что после трёх часов дня можно встречать курьера. Собственно, вечер был запланирован на восемь вечера, и я могла спокойно дождаться свой заказ и даже переложить в заранее купленную красивую коробку. Было около 6 часов вечера, я приготовила наряд и сделала макияж. Мичиру уже дважды мне позвонила и напомнила во сколько у них праздник- кажется, ей очень хотелось посмотреть на шторы, она дважды про них спросила. Но я не обижалась на нее. Наконец в дверь позвонили и я, накинув пеньюар, помчалась встречать курьера. Он отдал мне маленькую коробочку, как будто из-под нового айфона и даже не попросил расписаться, быстро ушел, даже не дав мне опомниться. Я опешила, потому что не представляла себе, как можно было запихнуть почти десять метров атласных штор в коробку от айфона. А потом я представила, как они будут выглядеть после распаковки. Было уже полседьмого и поняла, что у меня есть полчаса хотя бы попытаться отгладить их. Я кинулась ставить гладильную доску и утюг и потом пошла за ножницами. Аккуратно сняв пакет, я поняла, что это не шторы — это была реально коробка от айфона. А потом из коробки зазвучала та самая песня, которая так взволновала меня месяц назад. Я выронила коробочку из рук, и она заглохла. Внутри меня все сжалось: «Если это шутка моих друзей, то просто ужасная и никаких штор ей после этого!» — Пронеслась мысль в голове. Я боялась прикоснуться к коробочке, потому что мне казалось, что из нее снова начнет звучать та песня. Я стояла и смотрела на нее, словно гипнотизируя. Если честно, я ждала, когда снова зазвучит та песня, я хотела ее слышать снова и снова. Слушая ее, я словно общалась с Сейей. И снова я услышала ее, именно с того места, на котором у меня началась истерика. Я схватила коробку и сняла крышку, сверху лежал айфон, такой же как я разбила в его доме. Звонивший был подписан просто «незнакомец». Я стояла и смотрела на телефон, боясь ответить и разочароваться, если бы не услышала голос Сейи в трубке. Звонок снова прекратился. И я испугалась- а вдруг он больше не позвонит. Этот кто-то знает обо мне и Сейе. Или не знает? Может Сейя хочет передать мне послание? Телефон снова зазвонил, я взяла его в руки и ответила на звонок- и из трубки я услышала живое исполнение песни. Я медленно шла к входной двери, слушая этот прекрасный голос. Звонил Сейя. Проходя мимо зеркала в прихожей, я боковым зрением увидела глупую бесконечно счастливую улыбку на своем лице. Я убрала трубку от уха и приложилась ухом к двери- он был за дверью, несмотря на мощную входную дверь, я слышала голос Сейи. Я заглянула в глазок — Сейя стоял перед дверью. Я буквально распахнула дверь- курьер и был Сейя, вот почему он умчался, чтобы я не узнала его. — Ты выучил английский? — Зачем я спросила это я не знаю, но в тот момент мой мозг не бы властен над моим языком. — Да! — Он широко улыбнулся. Не помню, что потом произошло, но я наконец-то оказалась в его объятиях.