Staying / Останусь

      Рвота может быть полезной. Поскольку чувствовать тошноту определенно не очень приятно.       Сэм сидел рядом с машиной, прислонившись спиной к водительской двери. Он не знал, почему он здесь, не помнил, как сидел на корточках или как выходил из машины, но он был здесь.       В свете фар Сэм видел, как Дин расхаживал взад и вперед по темной проселочной дороге, прижав телефон к уху и бормоча проклятия разной громкости и интенсивности. Сэм догадывался, с кем он разговаривает — с Бобби — и догадался, почему — бункер в подвале Сингера.       Всадник Голод остался далеко позади, но не его последствия. У Сэма было головокружение, тошнота, мышечные судороги и паника из-за нужды, бурлящей внутри него.       Услышав, что сказал Голод Дину — что он был мертв внутри — Сэм понял, что брат чувствовал себя так же плохо, как и он.       Для всего мира Дин был дерзким, властным, грубым и таким очень-очень самоуверенным, но Сэм давно осознал уязвимость, скрытую за наглостью и бравадой. Итак, он знал, что Дин принял сказанное Голодом очень близко к сердцу, потому что он либо отклонил бы это на 100%, либо принял бы это на 100%. И до сих пор он не опроверг это.       Сэм наблюдал за метаниями брата и не впервые в жизни подумал: все, что Дин делал, он делал на 110%, даже что-то такое простое как шаги. Любовь, ненависть, гнев, прощение, виски, женщины, музыка и автомобили — что бы это ни было, Дин был в полностью в игре или не участвовал вообще.       Сэм знал, что Дин не мертв внутри, потому что он всегда сразу брал на себя ответственность за сложные ситуации и доводил все до конца. Он не мертв, потому что беспокоился о других людях больше, чем когда-либо беспокоился о себе, и всегда готов рискнуть, чтобы спасти всех, кого даже спасти невозможно.       Дин наверняка не купил бы упаковку с почти сотней, или сколько там в ней, бутылок воды, чтобы его наркоман-брат мог пить всякий раз, когда его тошнило.       — Черт побери, Бобби, я знаю. Мы едем так быстро, как только можем, но Сэм оставляет свои кишки по всей межштатной автомагистрали. И я не собираюсь давить больше, чем он может выдержать.       Мертвец не стал бы расхаживать с такой скоростью, как будто пытался оставить следы на асфальте.       Но Сэм был недостаточно силен прямо сейчас, чтобы убедить брата увидеть это. Лучшее, чего он, казалось, мог добиться — это отвлечь Дина от того, что сказал Голод.       Что ж, Сэм сделает все, что сможет.       Кас стоял рядом с младшим Винчестером, ничего не говоря, не смотря на Сэма, просто стоял, глядя в темноту. Он ехал с ними в дом Бобби, Сэм не знал почему, но был благодарен за то, что ангел был рядом, особенно когда тошнота усилилась.       — Кас, как ты думаешь, не мог бы ты… пожалуйста… — Сэм в отчаянии протянул руку. Кас взял ее и поднял Сэма на ноги. Охотник, спотыкаясь, прошагал на противоположную сторону дороги и снова рухнул на колени, изрыгнув очередной глоток крови в траву и опавшие листья.       — Подожди, Бобби, подожди, мне просто нужно…. Я тебе перезвоню. Сэм? — Дин упал на колени рядом с братом, убирая телефон в карман. — Сэм, давай, держись. — Вторую руку он положил Сэму на спину. — Просто… просто продолжай. Просто… выпусти все это. Пусть все… просто… пусть все выйдет. Давай. Это скоро закончится, — он сел так, чтобы его бедро прижалось к Сэму сбоку, и он держал руку на спине младшего брата.       Люди, которые были мертвы внутри, инстинктивно не утешали.       Сэм хотел бы сказать это Дину, но кровь продолжала течь, выливаясь из него, изо рта и из носа, текла по подбородку и шее, впитываясь в рубашку. Смешанная с желчью и самообвинениями, она жгла, как кислота с запахом серы, и его тошнило еще больше.       — Кас, попробуй еще раз, — сказал Дин отчаянно. Он хотел, чтобы ангел снова применил свои «волшебные пальцы». — Может быть, когда крови будет меньше… может быть, это сработает, когда в его организме станет меньше демонской крови.       Каждый раз, когда ломка проникала в жизненно важные органы Сэма, он давился и дрожал, и падал почти лицом вниз в помои крови в любой канаве, у которой им удавалось остановиться.       — Если ты этого хочешь. — И этот ответ Кастиэль давал каждый раз, когда Дин просил его. И это никогда не работало.       Ангел прижимал руку ко лбу Сэма, и младший Винчестер почувствовал, как тепло и надежда кипят в его жилах и душе, а затем все исчезает и остается еще больше тошноты и никакой надежды.       Сэм устал от этого.       Поэтому, когда рвота прекратилась и Кас наклонился, чтобы начать исцелять его, Сэм отстранился. Он сел, пытаясь встать и снова упал на дорогу. Когда Дин и Кас двинулись, чтобы помочь ему, он поднялся на четвереньки, намереваясь уползти, если понадобится.       — Стой. Прекрати. ОСТАНОВИСЬ, Сэм. — Дин двигался так быстро, что упал на колени в грязь и гравий перед братом. — Что, черт возьми, ты делаешь?       — Прекрати, Дин. Это не работает. — Сэму ничего не хотелось, кроме как свернуться калачиком на холодной влажной дороге и позволить бессознательности овладеть им. Но он не мог. Он должен быть начеку, он должен оставаться с Дином. — Не заставляй Каса продолжать попытки. Пожалуйста. От этого становиться только хуже.       — Становиться хуже? Как? — потребовал Дин.       Сэм поднял глаза и увидел, что брат бросает смертельные взгляды на Каса, как будто «хуже» было его виной.       — Когда он пытается это сделать, а это не срабатывает, становится только хуже. Просто… нам нужно просто добраться до Бобби. — И они оба будут в безопасности, им обоим будет хорошо у Бобби. Им просто нужно держаться вместе.       — Верно. Кас, перенеси его к Бобби, отведи в бункер в подвале. — Дин автоматически стал на 110% собранным. — Оставайся с ним, пока я не доберусь туда.       — Нет, — сказал Сэм, но, возможно, его голос был недостаточно сильным, потому что Дин продолжал говорить так, будто не слышал его.       — Ему не нужны наручники, если только он не станет агрессивным или не начнет метаться по комнате.       — Дин, пожалуйста…       — Я позвоню Бобби и сообщу ему, что это ты в подвале, или он может опустошить весь свой арсенал по лестнице.       — Дин…       — Как скажешь, — произнес Кас, но когда он двинулся вперед, Сэм резко отшатнулся, врезавшись в брата и скребя руками по гравийной дороге, пытаясь удержаться в вертикальном положении.       — Не надо! Не трогай меня!       — Сэм, что такое? — Дин держал его за плечи, удерживая на месте и не давая отодвинуться дальше от Каса.       — Не прогоняй меня. — Это было все, что Сэм смог сказать, поскольку его мозг, казалось, завертелся, а живот скрутило. Он хотел объяснить Дину, почему ему нужно оставаться с ним: чтобы защищать его, раздражать его, отвлекать, но он мог только повторить: — Не прогоняй меня.       — Нет… Я не прогоняю тебя. Я отсылаю тебя вперед, Сэмми. Мы перенесем тебя в бункер, чтобы тебе было удобно, там ты будешь в безопасности. Я скоро буду там.       И действительно, это то, чего хотел Сэм. Быть в тишине и спокойствии, и иметь возможность закрыть глаза и позволить головокружению катиться вокруг него без необходимости оставаться начеку. Знать, что ломка действительно началась, и он потерял ощущение реальности, что он в безопасности в бункере.       Вот чего он хотел. Но ему нужно было знать, что Дин тоже в безопасности.       — Тебя не будет несколько часов, — сказал Сэм. Он понял, что его лицо все еще в крови, и опустил голову вниз, чтобы Дину не приходилось смотреть на него. Это движение, казалось, вернуло его мозг на место, и его живот успокоился.       — Сэм, там ты будешь в безопасности.       — Я не оставлю тебя. — Это было ближе к цели.       Дин вздохнул и покачал головой, знакомым жестом: «почему у меня родился сумасшедший брат?». Но он не ответил Сэму.       — Кас, помоги мне.       Вместе они подняли Сэма на ноги и дотащили его до машины. Сначала Сэм прислонился к бамперу, но потом соскользнул и снова сел на землю. Озноб терзал его тело, хотя казалось, что от его кожи исходит тепло. Он ненавидел ломку.       — Хорошо. Ты знаешь упражнение, — сказал Дин, присев рядом с ним с бутылкой воды.       Сэм действительно знал упражнение. Это было в который раз? В четвертый раз, или они прошли номер четыре? Дин дал ему открытую бутылку с водой, и Сэм сделал глоток, прополоскал рот и сплюнул воду себе под ноги. Затем сделал небольшой глоток и вернул бутылку Дину, который намочил бумажную салфетку и дал ее Сэму, чтобы стереть кровь с лица и шеи. Когда Сэм сумел сделать всего несколько движение, Дин забрал салфетку и закончил работу сам. Затем промокнул кровь на рубашке брата.       Тот, кто был мертв внутри, не стал бы мыть своего брата-наркомана.       — Ты уже дрожишь, как живой провод, Сэм. Ты должен попасть к Бобби как можно быстрее.       Даже в полумраке Сэм видел беспокойство на лице Дина. Но это ничего не меняло.       — Я не оставлю тебя одного.       — Я буду прямо за тобой.       — За мной часы езды. Семь часов. Я не собираюсь оставлять тебя одного так долго. С тобой может случиться все, что угодно.       На лице Дина промелькнула улыбка, которая была наполовину гордой, наполовину веселой.       — Ненавижу указывать на это, Сэмми, но сейчас ты мало что можешь сделать, кроме как плюнуть в плохого парня.       — Я могу… — Сэм не решился сказать больше. Это было неправильно, он знал это, но когда дело дошло до защиты брата, сила была силой, и сейчас ему было все равно, что Дин об этом думает. — Пока из меня не выйдет вся эта кровь, я могу убивать демонов.       Лицо Дина затуманилось, но Сэм продолжил:       — Я могу убить что-нибудь, я убью что угодно… что попытается навредить тебе. Я не позволю чему-то навредить тебе, Дин. Я не оставлю тебя.       — Сэм… давай. — Дин переместился так, чтобы сесть на землю рядом с Сэмом, прислонившись к машине. Он взял руки младшего брата и вытер влажной салфеткой грязь и кусочки гравия. — Тебе нужно попасть к Бобби. Тебе нужно позаботиться о себе.       — Тебе тоже.       Дин посмотрел на него, продолжая мыть руки Сэма.       — Я уже прошел через это, Сэмми.       — Ага. — Внезапный озноб и судорога заставили Сэма выдавить свои слова сквозь стиснутые зубы. — Вот почему я остаюсь.       Дин поднял глаза, и Сэм сосредоточил все свое внимание на том, чтобы встретиться с ним взглядом без слабости и колебаний. Потому что он знал, что дальше будут аргументы, логика, приказы делать то, что ему сказали. Потому что прямо сейчас Дин на 110% в режиме защиты брата.       И, насколько он мог, Сэм тоже.       Опустив взгляд, Дин вздохнул. Он сдался.       — Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты упрямая заноза в заднице?       — Да. Когда они говорят, что я такой же, как мой старший брат.       За это Сэм получил сердитый взгляд. Затем Дин крепко обнял его за плечи, прежде чем снова встал.       — Хорошо. Кас, дай помоги мне погрузить Йети на заднее сиденье, ладно? Нам нужно вернуться в дорогу, если мы хотим доставить его к Бобби к утру.       Через несколько минут Сэма уложили на заднее сиденье машины, прислонив к сумке, набитой одеждой Дина, с бутылкой воды в одной руке и стопкой бумажных салфеток в другой. Потом накрыли всеми старыми шерстяными армейскими одеялами, которые у них были.       Кас сел на пассажирское сиденье.       Дин завел машину, и они вернулись на межштатную автомагистраль.       — Ты там в порядке? — спустя некоторое время спросил Дин Сэма.       — Да.       Тот, кто был мертв внутри, не стал бы опускать зеркало заднего вида, чтобы следить за своим больным братом, отдыхающим на заднем сиденье.       Сэм пообещал себе, что объяснит Дину это и многое другое, прежде чем он полностью потеряется в бункере.