Игры Чуи Накахары

      В большом, плохо освещённом кабинете было довольно душно. Люди, находящиеся в нём, обмахивались бумагами и скучающе поглядывали друг на друга, в нетерпении ожидая момента, когда покинут это место. Собрания исполнительного комитета, ящериц и прочих важных лиц мафии всегда были одинаковыми и все их ненавидели; но приказы босса сомнениям не поддаются. Это была обязательная мера.       - Благодарю. Следующий, - мягко сказал босс, при этом окидывая всех стальным взглядом, от которого добрая половина поёжилась.       Коё поднялась со своего места и принялась докладывать о выполненных миссиях. Чуя с ленцой поглядывал на свою наставницу, игнорируя шаловливые взгляды, которыми одаривал его Дазай. Мори, как никто иной знающий своего подопечного, окинул того неодобрительным взглядом, однако зная, что если он что и удумал, никакие приказы его не остановят. Вечно капризен, он постоянно доставляет проблемы боссу, но острый ум и смекалка юнца прочно пригвоздили его к месту возле главы. И он чудесно понимал это, всячески испытывая терпение босса и в итоге вырос в очень наглого и самодовольного, но несомненно талантливого парня. Правда, больше наглого.       Рыжий мафиози внезапно ощутил чужую ногу, что медленно поднималась вверх между бёдер. Он удивлённо изогнул бровь, однако тут же вернул безразличное выражение лица. Если капризная шавка хочет выбесить Чую и вывести его на эмоции, то он не даст ему это сделать, и, возможно, тот потеряет интерес. Но не тут-то было. Носок туфли аккуратно надавил на пах, от чего Накахара едва слышно шикнул, что не укрылось от шаловливого взгляда юноши. В карих глазах заиграл интерес и парень явно повеселел, добившись какой-либо реакции, однако ногу под столом просто-напросто убрала чужая рука с прежним безразличием. Отвергнутый Дазай на секунду сделал наигранно оскорблённое выражение лица, но оно быстро прошло, сменившись широкой ухмылкой. Чуя подавил желание закатить глаза.       Совещание тем временем продолжалось. Коё закончила доклад и села. Уточнив некоторые вопросы, взгляд Мори упал на Чую.       - Накахара, как прошла ваша работа в этом месяце? - спросил он так, будто доклад именно этого эспера был самым важным среди работ всех присутствующих. Однако была в этом доля правды: рыжий не сказать, что любил мафию, но определённо уважал её и был верен, потому и работал на её благо в полную силу. Босс ценил это качество.       С полной готовностью парень поднялся и начал доклад. Речь шла легко; Мори удовлетворённо хмыкнул, не сомневаясь в хорошей работе исполнителя. Но его обрывают на полу слове.       - Ску-ка.       Тишина ударила по ушам сидящих слишком внезапно. Взгляды устремились на Дазая, который качался на стуле и лениво дрыгал ногой.       - Что, прости? – первым осведомился босс, устало потирая переносицу пальцами. Костяшки на руках Чуи побелели, а выражение лица становилось всё более и более мрачным. Осведомлённые о вспыльчивости исполнителя, присутствующие вжались в свои места.       - Я пойду отсюда, удачи всем выслушать эту поебень до конца, – с невозмутимым видом бросил шатен, с противным скрипом отодвинувший стул и к ещё большему всеобщему удивлению, звонко шлёпнул стремительно багровеющего Накахару по ягодицам и вышел. И тишина вернулась вновь. Кто с интересом, кто с удивлением, а кто с явной усмешкой глядел на оставшегося мафиози, который выглядел так, будто держался с последних сил и вот-вот разнесёт всё в щепки, что, к слову, вполне представлялось возможным. Прокашлявшись, он глубоко вдохнул и попытался промямлить пару слов из своего доклада, однако быстро понял, что дело так не пойдёт. Решаясь, исполнитель осмотрел окружающих, тяжело вздохнул и пошёл к двери.       - Прошу прощения, - тихо прозвучало с его уст и парень вышел следом.       В коридоре его вновь настигла уже почти привычная тишина. Исполнитель тяжело дышал, выискивая глазами худощавую фигуру, что привела его в столь агрессивное состояние.       - Не меня ищешь, милый? – приторно произнёс виновник. Накахара поморщился и одним резким движением развернулся, впечатав позади стоящего Дазая в стену.       - Считаешь, раз босс тебя держит рядом, будто личную породистую сучку, то можешь делать всё, что вздумается? Не боишься однажды за это поплатиться? – прорычал Чуя в лицо парню, который явно воспринимал происходящее за игру.       - А-ах, ты потрясающе злишься. От тебя исходит такая опасно..       Звук удара захлестнул коридоры, прерывая речь парня и отбиваясь эхом от стен. Дазай сплюнул кровь в сторону и скорчил прежнюю ухмылку с кровавыми губами.       - Так страстно… я даже подумал, что тебя это возбуждает.       - Заткнись.       Второй удар пришёлся под дых. Однако молодой глава не терял лицо; он понял, за какие верёвки следует дёргать, чтобы вывести рыжего из себя окончательно.       - Хочешь сказать, я не угадал? Или ты злишься? Я перебил твой доклад, точно. Но знаешь, совещание такое ску.. – Осаму вновь не дали договорить. Его горло ощутимо сжали и вдавили в стену ещё больше. Зрачки шатена стали шире, когда тот понял, что угадал, да ещё как – в бёдра упёрся чужой стояк.       - О-о, так я прав.. – прохрипел тот, - вот, какие игры тебе по вкусу.. а я-то думал. Накахара поменялся в лице и начал терять контроль над собой.       - Хочешь знать, какие мне нравятся игры? А уверен-ли ты, что готов к этому? – процедил Чуя.       - Это угроза или призыв к действию? – тихо, приторно-маняще произнёс шатен, наклонившись совсем близко к лицу напарника, так, что можно было разглядеть нездоровый блеск в его глазах.       - Сукин ты сын.       Безумие заиграло на лице рыжего, дав волю эмоциям. Он схватил лицо Осаму и грубо вжался губами, по-хозяйки и беспардонно просунув язык в чужой рот, прикусив губу так, что тут же сам ощутил металлический привкус крови. По подбородку шатена стекла капля крови, однако он не выглядел напуганным и более того, лицо его по прежнему выражало насмешку. И с каждой подмеченной смешинкой, выжидающим взглядом и язвительным словом голову Чуи всё больше заполняли похотливые извращённые желания, а видя перед собой смазливое ухмыляющееся лицо Дазая до скрежета зубов хотелось вдребезги разбить эту самоуверенность и выбить из него хоть каплю искренности. Хотелось вдоволь им наиграться и уничтожить.       Чуя начал снимать пряжку чужого ремня. Глаза Осаму округлились, а сообразив действия напарника, оскал стал ещё шире.       - Я понимаю, что я чертовски горяч и всё такое, но мы в здании мафии, а за стеной проходит собрание, ко..а-ах! – речь сорвалась на стон. Ощутив, как в него неожиданно по самое основание вошли два пальца, глаза Дазая закатились от удовольствия. Он закинул ногу на талию напарнику и неосознанно подался вперёд.       - Строишь из себя не пойми кого, а на деле такая шлюха.. – томным голосом произнёс ему на ухо исполнитель, продолжив движения пальцами, лениво-размеренные, такие, чтобы только раздразнить Дазая и не больше. Взгляд коньячных глаз накрылся пеленой похоти. Подталкивая рыжего к большему, он стал двигаться в такт движениям, усиленно тереться о него и опустил руку ниже, но за такое действие Чуя прорычал на него.       - Руки при себе. Можешь действовать только с моего позволения.       Дазай захныкал, но приказ проигнорировал, и обхватил рукой стоящий член Накахары. Тот прикрыл глаза и издал шумный вздох, после чего схватил ногу Дазая на себя, сжимая у бедра так, что вероятно останутся синяки, и укусил шею, оставляя багровый след на белоснежной коже. Осаму тяжело дышал и постанывал, поддразнивая этим слух другого парня, что сам держался из последних сил.       - Что? Что такое? – глумливо произнёс тот, дыша прямо в шею. В ответ только неразборчивое мычание.       - Ты такая развратная шлюха, Дазай Осаму.       Зрачки расширились, а тело прошибло холодным потом. Рыжий исполнитель тоже был хорош и знал, куда давить и как заставить Дазая добровольно передать ведение игры в крепкие руки Чуи.       - Трахни меня.       Накахара удовлетворительно хмыкнул, изобразив на пару мгновений спокойствие человека, который добился своего, но тут же им вновь овладела похоть. Без особых усилий он грубо перевернул хрупкое тело лицом к стене, щекой вжимая в холодный кафель и провёл рукой по животу вниз, заставляя парня выгнуться, наспех стянул нижнее бельё и приставил головку к чужим ягодицам. Шатен нетерпеливо заёрзал бёдрами и прикусил губу.       - Повтори.       - Трахни меня.. п-пожалуйста. Сделай всё, что посчитаешь нужным.       Чуя сжал тёмный бархат волос на затылке и рывком потянул их на себя, заставляя обладателя опрокинуть голову, и прошептал на самое ухо:       - В следующий раз, если захочешь быть выебанным в стенах мафии, просто скажи мне, а не строй из себя хер знает кого и не срывай собрание.       После этих слов он отпустил волосы и полностью вошёл в парня. Эхом отразился раскрепощённый протянутый стон. Чуя, не давая Дазаю привыкнуть к ощущению члена внутри себя, начал рвано двигаться, на что тот сразу же отреагировал и заскулил.       - Чёрт, медленнее… - прошипел он сквозь зубы, прикусив губу.       - Ты что там, блять, вякнул? – взбесился Накахара, после чего широко оскалился и ускорил темп, остервенело вбиваясь в чужое тело. Из карих глаз хлынули слёзы; сладостная мука охватила собой разум парня, не позволяя мыслить трезво. Он не понимал, ему хорошо или плохо, или всё вместе. Исполнитель крепко держал худые, почти как девичьи бёдра Дазая, и брал его так грубо, будто тот вещь без чувств и боли. По внутренней стороне стекла капля крови, но физические повреждения были проигнорированы пострадавшей стороной в порыве эйфории. Он закатил глаза и полностью отдался процессу, стонал громко и много, не боясь быть пойманным за развратом в неподходящем месте.       Чуе это льстило. Дазай узкий, податливый и раскрепощённый; всё так, как он и представлял. Член шатена нуждался во внимании, но Накахара не позволил ему помочь себе, накрыл чужой орган собственной ладонью и размашистыми движениями начал надрачивать ему, чем спровоцировал ещё более громкую реакцию. В разгар действия Чуя вышел из дрожащего горячего тела и перевернул парня лицом к себе. Взглянул на затуманенные похотью карие глаза, в которых огни плещут, дрожащие ресницы, на приоткрытый в немой просьбе рот и маленькую частицу страха, которую ему не удалось утаить. Прекрасное зрелище, подумал Чуя. Молодой глава выглядел столь уязвимо, столь откровенно и пошло, хотелось наслаждаться этим видом вечность. Исполнитель требовательно впился в чужие губы и снова вошёл, уже без затруднений. Руки хозяйственно оглаживали каждый миллиметр кожи, проводили по бокам, хватались за бёдра и настойчиво притягивали к себе. Он чувствовал, как парень плавится в его руках, и выводит его из сладостного удовольствия отрезвляющими укусами. Накахара был жаден. Оставлял следы зубов, увечил молодое тело, осыпал багровыми пятнами, тянул за волосы, сжимал до боли и следов от ногтей. Дазай позволял ему всё, отдавался полностью и без сожалений, хватался руками за крепкие плечи напротив, опрокидывал голову, двигался навстречу и очевидно потерял момент, когда контроль покинул его. Напарник владел им, лепил всё, что хотел и забавлялся, как считал нужным, и этот контроль сводил с ума. Судорога свела тело, рыжий парень рывком прижал к себе партнёра, сжимая без того изувеченные бёдра, и излился внутрь. Дазай, ощутив желанную заполненность, кончил следом, уткнувшись носом исполнителю в шею.       Отдышавшись пару секунд, Чуя как ни в чём не бывало вышел из обмякшего тела, застегнул брюки с ремнём и не удосужив сползшего вниз по стенке шатена даже взглядом, медленно направился в сторону своего кабинета.       - Зови, если захочешь ещё поиграть. Надеюсь, моё воспитание пойдёт на пользу, – самодовольно произнёс Чуя перед тем, как скрыться за дверью.