fixed on.

      Ещё раз проверив, сработало ли отключение защиты, Минги отложил датчик в сторону и натренированными движениями подтянулся на карнизе, взбираясь вверх до последнего этажа. Здание было неплохо защищено от всяких проходимцев, но точно не от человека, знающего своё дело. Если наблюдения были верны, то помимо главного входа, это был единственный способ попасть внутрь. Он быстро разбирается с механизмом и отпирает окно. Плёвое дело. Любимое развлечение. По его мнению не было ничего лучше, чем делать это посреди дня, буквально у всех на виду. Конечно, если не брать в расчёт то, что здание находилось в уединении далеко за городом. Первой в комнату проникла его тень, отбрасываемая ярким полуденным солнцем, и только затем — он сам. Всё было предусмотрено: обитатели штаба выманены на несуществующее задание, план постройки внимательно изучен и выучен. Оставалось лишь спокойно пройти пару комнат вниз по коридору, покопаться в архиве, найти нужную папку с документами, порочащими честь заказчика, и уйти так же свободно. Подобные вылазки были для него сравни променаду. Но почему же вдруг появилось щекочущее нервы ощущение того, что что-то было не так. Минги понял, в чём дело, стоило из другого угла комнаты донестись щелчку. Он прекрасно знал этот звук — сигнал взведённого курка. Сердце вмиг ухнуло вниз, а взгляд наткнулся на сидящую за столом фигуру. Тело приготовилось к срочному увороту. Но к его удивлению и облегчению, пистолет в чужих руках находился в полуразобранном состоянии. Более того, человек, занимавшийся его чисткой, подмахивал головой в такт музыке, играющей в наушниках, и по-прежнему не догадывался о присутствии Минги. Однако счастливое неведение было недолгим, и спокойствие на чужом лице тут же сменилось настороженностью, стоило тому боковым зрением уловить движение развеваемых ветром бумаг на столе. Уже в следующую секунду на Минги, так и замершего у окна, обратился напряжённый и слегка возмущённый взгляд. Взгляд, которым вполне разумно встречают постороннего человека, проникнувшего в защищённый штаб средь бела дня. И, о нет, Минги прекрасно знал обладателя этих глаз. Лучше, чем следует знать человека, с которым не был знаком лично, но такая у него была работа: иметь обширные сведения о людях, оставаясь в тени. И это, разумеется, была единственная причина интересоваться им. Чон Юнхо. Минги лично проводил взглядом отъезжающий от здания фургон парой минут ранее, и сомнений в том, что в данный момент база должна была пустовать, не оставалось. Минги знал наверняка, что команда, на чью территорию он пробрался, всегда выезжала на задания полным составом. Кто же мог знать, что сегодня что-то будет иначе. Вот так оплошность. Элементарное задание, на которое планировалось отвести минимум времени и усилий, перестало являться таковым. Как назло, сегодня у него с собой не было ничего лишнего: ни оружия, ни защиты. Чон, мать его, Юнхо. Какое совпадение! Удивительно было видеть его таким домашним. Будто тот только проснулся и сразу сел за дело. Вместо привычного чёрного обмундирования, скрывающего всё, включая половину лица, тот был одет в спортивные штаны и свободную футболку. Волосы, чуть намокшие и словно недавно взъерошенные полотенцем, открывали часть лба. Можно было легко обознаться, ведь прежде ему не доводилось видеть наёмника вне заданий, но Минги готов был поклясться, что узнал бы эти глаза где угодно. Возникшая между ними немая сцена была недолгой. В чужих руках всё так же поблескивал разобранный пистолет, и Минги мысленно отметил, что ему сегодня везло ровно в той же мере, что и не везло. На размышление у каждого была всего пара секунд. Минги понимал, что ему бы не составило никаких проблем выскочить обратно в окно и скрыться… Но он перестал бы быть собой, решив сейчас бежать. Точно не от Юнхо. Чужой взгляд упал на стоящий посреди комнаты столик, и, переведя взгляд в ту же сторону, Минги уловил поблёскивание лезвия. Он сорвался с места первым, однако у Юнхо было преимущество расстояния, благодаря которому тот ухватился за рукоять на долю секунды раньше. Минги едва успел отскочить, пока в его сторону производился замах. Только вот возможность отпрянуть на достаточное расстояние для контратаки ему не давали — приходилось отбивать уверенные движения чужой руки, в которой так зловеще поблёскивала сталь ножа. С попадавшейся на пути мебели летели вещи, усложнявшие передвижение в и без того небольшой комнате. Юнхо определённо знал, как обращаться с оружием, и в любой другой ситуации Минги бы подумал, что это было чертовски сексуально, но в данный момент угроза здоровью казалась довольно нешуточной, чтобы отвлекаться на это. Очередная попытка сбить того с ног подсечкой оказалась неудачной, и, понимая, что долго так не протянет, Минги решился на рискованное действие, в котором видел единственный возможный выход из ситуации. Буквально подставляясь под нож, он дал Юнхо приблизиться максимально близко. Лезвие на коже ощутилось в ту же секунду, и на мгновение можно было поверить, что Минги всё же облажался и был ранен. Однако то оказалось лишь призрачное касание, рассекшее ткань майки, но не кожу. Ещё пара миллиметров и тот бы проехался по животу. Понимание этого щекотало нервы. Так или иначе, приманка сработала, и Минги воспользовался своим положением: крепко ухватил противника за кисть, резко разворачивая и вжимая в ближнюю стену. Заломив активную руку Юнхо за спиной и крепко впечатав вторую в вертикальную поверхность, он крепко прижался к нему всем телом. Грудь Минги тяжело вздымалась — ей вторила грудная клетка Юнхо. Наконец была возможность передохнуть. — Ну привет, давно не виделись, — слишком уж фамильярный тон в общении с тем, кого невозможно было назвать даже знакомым. Они неоднократно сталкивались, но никогда — в подобных условиях; неплохо знали боевые повадки друг друга, но прежде не имели возможности обмолвиться больше, чем парой слов. — А ты становишься всё наглее. — Уж какой есть, — усмехнулся Минги. Ожидать, что соперник так просто успокоится, не приходилось. Тот пару раз дёрнулся в надежде на побег, но Минги держал крепко. Если говорить начистоту, то он бы с уверенностью сказал, что Юнхо превосходил его в скорости и у того были все преимущества в этом бою, так что такой исход виделся ему ничем иным, как удачей. Только собираясь выхватить нож из чужой руки, он наконец обратил внимание на то, что та была перевязана. Бинт начинал слегка кровить. Вот оно что. Травмой объяснялось не только такое удачное завершение боя, но и, вероятно, то, почему Юнхо остался здесь, не уехав со всеми. Дальше Минги действовал грязно. Уж кем, а рыцарем его назвать было сложно. В их среде такие долго не живут. Желая закрепить преимущество, он сжал пальцы на ране, вынуждая противника разжать ладонь. — Ой, я случайно. Юнхо издал стон боли, всё же выпуская оружие из рук, но Минги совершил очередную ошибку, рано потеряв бдительность. В следующий момент ощутился сильный удар по щиколотке, заставивший его потерять равновесие и завалиться назад. Всё, что ему оставалось, так это утянуть Юнхо за собой. Тела с грохотом повалились на пол. Юнхо дёрнулся в сторону оружия, но Минги по-прежнему крепко удерживал чужую руку и немедля потянул за неё. По-видимому, боль была действительно сильной, и Юнхо глухо вскрикнул, тем не менее не переставая рваться в сторону ножа, вынуждая Минги давить на рану всё сильнее. Борьба и бесконечные перекатывания по полу продолжались до того момента, как Минги удалось усесться на противника сверху, крепко обхватывая натренированными ногами. Конечно, надеяться на то, что Юнхо сдастся, и сейчас не стоило, поэтому прежде, чем тому удалось вновь завладеть ситуацией, Минги подхватил с пола нож. Поймав блеснувший осознанием взгляд Юнхо, он немедля замахнулся. К удивлению Минги, тот даже не моргнул — что уж говорить о попытке увернуться. Лезвие остановилось у самого горла, щекоча кожу. Касаясь, но не надавливая. — Какая неприятная ситуация, не думаешь? Только сейчас он ощутил покалывание на губе изнутри и, проведя по ней языком, почувствовал вкус крови. Похоже, Юнхо все же удалось неслабо задеть его локтем, чего Минги совершенно не заметил, будучи увлечённым борьбой. На лице его поселилась безумная кровавая улыбка. Надежды хоть на секунду уловить в чужих глазах страх не оправдались — в них всё ещё горел вызов. Интересно, если бы ситуация обернулась иначе и произошла смена позиций, сделал бы Юнхо последнее движение, заставляя его тело в последний раз встрепенуться в судорогах и замереть навечно? Он был почти уверен, что знал ответ на этот вопрос, но сама мысль заставляла кровь в жилах закипать сильнее. Юнхо заметно силился не делать так необходимых организму глубоких вдохов, чтобы не позволять коже касаться лезвия дальше. Минги победно усмехнулся. И всё же даже в этой ситуации тот не терял лицо. Больше Юнхо не боролся, но и в глазах его не мелькали ни мольба, ни сожаление. Минги калечил, убивал бесчисленное количество раз, и понимание того, что чужая жизнь находилась в его руках, непременно кружило голову. Что же он намеревался делать сейчас? В теле, лежащем под ним, было столько силы и потенциала. Хотелось ли ему отнять всё это? А отнять у кого? У его команды? Да плевать Минги на них хотел. Вопрос был в том, хотелось ли ему оставить без Юнхо… себя? Кем тот ему приходился? Абсолютно никем и всем одновременно. Оксюморон, понятный только Минги. Он усмехнулся собственной мысли. Сколько себя помнил, Минги занимался кражами. Изначальная необходимость постепенно стала приносить удовольствие. Добыча становилась всё крупнее, цели всё опаснее, поэтому со временем пришлось научиться убивать. Адреналин от хождения по лезвию был самым сильным наркотиком. Условно говоря, выпрыгивать из-под бегущего на всех парах поезда в последнюю секунду стало единственной радостью в жизни. Только вот со временем и эти ощущения начали сходить на нет, обещая вскоре не оставить ничего, кроме пустоты. И когда Минги стал думать о том, а захочет ли он в следующий раз вообще бежать от неминуемого, ему довелось впервые повстречать Юнхо. Нацелившись на очередную крупную мишень, он не мог вообразить, что у него в коем-то веке окажутся конкуренты. Увидеть тёмную фигуру, оказавшуюся у сейфа раньше него, было так неожиданно и… волнительно. Эмоции от той схватки были словно от первой. Едва ли он мог представить, что ему предстоит повстречать кого-то такого же ненормального, кого-то, способного выстоять против него хотя бы пару минут. Забыв о добыче, Минги жил тем моментом, пытаясь настигнуть незнакомца в просторной темной комнате особняка. Какое же разочарование он ощутил, спустя пару минут услышав доносившийся из-за стены топот не одной пары чужих ног. Минги, может, и был сумасшедшим, но становиться мишенью для нескольких готовых к схватке людей в его планы на тот вечер не входило. На ходу взвесив все возможные варианты, он впервые бежал. В тот момент Минги ещё не знал, что играть с одной конкретной жизнью, ставя на кон свою, вскоре станет его любимым занятием. Он быстро забыл о неудаче, успокаивая себя тем, что запросто найдет мишень посерьёзнее, и совершенно упустил момент, когда в голове стали появляться безумные для человека, занимающегося его делом, мысли о надежде на ещё одну встречу. Не успел Минги это полностью осознать, как желание сбылось. Так уж совпало, что чужая новоявленная группировка сошлась с одной влиятельной организацией, нуждавшейся в марионетках на Востоке. Так уж совпало, что Минги был ровно по другую сторону. С тех пор им доводилось видеться не единожды. И каждый раз был для Минги как первый. Сколько же всё длилось? Месяцы? Год? Так или иначе, в какой-то момент это переросло в манию. Юнхо воплощал в себе всё то, чего желал Минги, хоть и не догадывался об этом до их первой встречи. Нежданное столкновение тогда заставило затухающий огонёк внутри вспыхнуть ярче, чем когда-либо. А что бы Юнхо сказал, узнай он, что иногда Минги попадался им на глаза вне заданий — просто потому, что соскучился по этой бешеной энергии, обдающей его, стоило только встретиться с чужим холодным взглядом. К величайшему сожалению Минги, чаще всего тот был не один — возможность повторить первую встречу выдалась не сразу. Тело буквально охватывала ломка, и он всё чаще лез на рожон, пытаясь привлечь чужое внимание, увести в сторону. И Юнхо начал вестись, срываясь за ним, как собака за кошкой. Казалось, у того выработалось какое-то предчувствие на чужое присутствие — он находил Минги там, куда никто другой и не сунулся бы. Можно было предположить, что тот считал необходимостью устранить помеху раз и навсегда; может, то даже был приказ руководства. А Минги только это и было нужно. Уже ставшие многочисленными стычки на заданиях, перепалки и никаких обстоятельных бесед. Условия были не те. Да и о чём могли говорить такие, как они? Наверняка это была паранойя, но в какой-то момент Минги задался вопросом: мог ли тот ловить такой же кайф от происходящего, как и он? Минги прекрасно помнил тот раз, когда, вновь заранее разузнав о том, где и когда появится команда Юнхо, выбрался из дома с единственной целью — вновь повидать его. Сравнение может прозвучать невероятно глупо, но он шёл туда, словно на настоящее свидание, которого у Минги никогда и не было. Внутри разливался трепет, а на лице играла улыбка. Когда дверь чужого фургона, подъехавшего к месту, наконец открылась, он мигом узнал в одной из фигур его высокий стан. Юнхо общался с кем-то из своих, и глаза его искренне улыбались, слышался тихий смех. Искренний смех человека, будто пришедшего из иного мира, в котором не приходилось каждую минуту бороться за свою жизнь. Минги почувствовал, что с его сердцем произошло нечто, никогда не происходившее раньше. Он понятия не имел, что этот орган вообще был способен на подобное. В тот момент ничего не хотелось больше, чем расправиться со всеми, кто имел возможность находиться так близко к Юнхо, кто мог взывать к его эмоциям. Минги чувствовал, как каждый нерв в теле напрягался, а рука сжималась в кулак… Но не успел он погрузиться во всепоглощающую тьму ненависти, как чужие, так хорошо знакомые глаза наткнулись на его беспардонно устроившуюся на видном месте фигуру и тут же налились свинцом. Уловить то, что для Юнхо в тот момент перестали существовать все остальные, не составило труда, и осознание по-настоящему поразило. Да, Юнхо мог сколько угодно улыбаться своим коллегам, друзьям, но этот пронзительный тяжелый взгляд был только для него. Тогда уже никто не смог бы убедить Минги в том, что между ними не было особой связи, на которую было невозможно повесить определённый ярлык. Или же он постепенно сходил с ума? — Вот так просто сдашься? А куда делась прежняя прыть? Пожалуй, он впервые находился к Юнхо настолько близко, в кои-то веке найдя его тогда, когда и не искал. Впервые чужое лицо не было скрыто маской, а тело — сковано множеством слоёв одежды. Минги видел его на фотографиях из тщательно собранного дела, но вблизи всё ощущалось совсем иначе. Как же тот был красив. Не кукольно, а как бывает красив настоящий живой юноша: со всеми несовершенствами, которые тем не менее складывались в прекрасный образ, заставлявший что-то трепетать внутри. Можно было легко поверить в то, что Минги обознался и перед ним находился обыкновенный гражданский, но затем перед глазами возникли картинки того, как умело тот обращался с оружием парой минут ранее, и наваждение вмиг пропало. Обычно одного взгляда Минги хватало для того, чтобы морально обезвредить противника, ввергнуть в состояние отчаяния и заставить молить о пощаде. Только вот в глазах Юнхо он видел что угодно, но не страх. И настигло окончательное понимание того, что он в нём не ошибся. — Шёл бы я на твоём месте, — вновь услышать чужой голос было так сладко, несмотря на то, какой враждебностью тот сквозил. — Все скоро сбегутся на шум. — Блеф! Ты прекрасно знаешь, что их здесь нет, — довольно протянул Минги, наслаждаясь чужой реакцией. В глазах Юнхо мелькнуло понимание. У Минги было чёткое задание: найти документы заказчика, предварительно выкраденные этой командой для будущего шантажа. Платили много — на остальное ему было плевать. Несмотря на некоторое отхождение от плана, сдаваться было рано — разумной казалась мысль вырубить помеху и закончить начатое. Но всё перестало иметь значение ещё в тот момент, как он понял, с кем его свела судьба. Это был её подарок — не иначе. И Минги не имел ни малейшего представления о том, чем мог его заслужить. Юнхо не нашёлся, что ответить. Только смотрел в ответ, по-прежнему позволяя себе лишь короткие вдохи. Ждал ли тот своей участи или первой возможности вырваться? Кем же на самом деле был этот бесстрашный Юнхо? При наличии связей разузнать нужную информацию не составило труда. Ребёнок из хорошей семьи, подававший прекрасные надежды, которому не повезло родиться не в том месте не в то время. Мир сходил с ума, а вместе с ним и некогда процветающая страна, ставшая полигоном для столкновения разбойных группировок. В спасение не верил уже никто, оставалось принять сторону и выживать, что тот и сделал. В одночасье потерявший всё и нашедший новую семью в лице одной подпольной организации, Юнхо решил стать частью того мира, который сломал ему жизнь. И даже в эти тёмные времена он предпочитал действовать чисто и отнимать жизнь только у последних подонков. Минги был подонком. Знал ли это Юнхо? Знал ли о том, что он вырос в этой среде и не представлял себе жизнь вне её, что занимался преступной деятельностью уже не по необходимости, а просто потому что ловил кайф от хождения по краю. И, в отличие от Юнхо, всегда был один и терять ему, кроме собственной жизни, было нечего. Почему же, ведя такой образ жизни, он всё ещё дышал? Этим вопросом Минги задавался, просыпаясь по утрам и засыпая поздно ночью. Знал ли Юнхо хотя бы его имя? Минги наклонился чуть ниже, полностью накрывая того своей тенью. Кончики отросших волос коснулись чужого лба. — Почему? Глаза Юнхо машинально скользнули по приблизившемуся лицу, а брови чуть растерянно вздёрнулись вверх. — Что? — Почему ты не застрелил меня в тот раз? — медленно спросил Минги, внимательно вглядываясь в лицо напротив. Что он на нём прочитал, так это то, что Юнхо был явно не готов к этому вопросу. В тот раз Минги был уверен, что находился в здании один, и уже собирался уходить, когда из коридора, также являвшегося единственным известным ему выходом из здания, донеслись голоса и топот нескольких пар ног. — Сейф в дальней комнате! Всё, что успел предпринять Минги в этой ситуации, так это проскочить в одно из помещений, дверь которого была приоткрыта, и затаиться в тёмном углу. Из света, проникающего через небольшую щель, было видно, как фигуры проносятся мимо, направляясь к цели. Однако кому, как ни ему, было известно, что их там ждёт. — Он пуст! — В каком смысле? — Тут кто-то был до нас. — Как такое возможно?! Слив поступил в базу меньше часа назад! — Что ты имеешь в виду, Уён? Что значит, ты видел чью-то тень в окне пару минут назад? Как ты мог подумать, что это кто-то из нас, если мы только что зашли внутрь?! Ладно, с тобой поговорим позже! Всем срочно обыскать здание, мы не столкнулись в дверях, значит, он ещё здесь! Минги сглотнул и затаил дыхание. Почему-то сомнений в том, что спасти его теперь могло только чудо, не оставалось. Судя по звукам, люди рассредоточились по зданию, и всё, что он мог сейчас предпринять, так это попытаться проскользнуть незамеченным. Беззвучно проникнув через дверь в коридор, он сделал лишь пару шагов, когда сбоку послышался звук взведённого курка. Минги повернулся и увидел никого иного, как Юнхо. Ошибиться было сложно. Загнанный в угол, он смотрел в дуло чужого пистолета, чуть поблёскивающего в свете уличных фонарей, и думал, что ещё никогда не был так близок к смерти, которую искал и от которой бежал одновременно. И, нет, в тот момент он вовсе не сожалел о всех принятых в жизни решениях, не испытывал страх. Единственное, о чём он подумал в тот момент, так это о том, что будет скучать по этим столкновениям. Будет скучать по Юнхо. Что он успел сделать, так это заглянуть прямо в чужие тёмные глаза и улыбнуться своей беспардонной улыбкой, как бы говоря, что принимает поражение. А дальше… За долю секунды до нажатия курка тот изменил градус наклона. Раздался звук выстрела. На то, чтобы сообразить, что пуля вошла не в его черепушку, а в стену, понадобилась доля секунды. Похоже, это ещё был не конец. Сделав глубокий вдох, он развернулся и рванул к выходу. Выбегая из здания под крики остальных, сбежавшихся на шум, Минги подумал, что ещё никогда не чувствовал себя таким живым. Была ли то оплошность? Нет уж. Он бы поверил во что угодно, но не в это. Чем руководствовался Юнхо в тот момент, было величайшей загадкой. Минги любил загадки, но решить эту сам никак не мог. Чувствовал, что ответ лежал где-то на поверхности, но то и дело ускользал от него. А, может, своим поступком Юнхо как раз добавил в пазл недостающий кусочек? — Ты бы сделал себе имя, а этому миру — огромное одолжение. — У всех бывают осечки, — чуть собравшись, спокойно отозвался тот парой секунд позже. Минги бы даже мог ему поверить, если бы вместе с этим Юнхо не потупил взгляд, выдавая себя с головой. — Даже у тебя? — с нескрываемой усмешкой в голосе уточнил Минги, слишком уж хорошо осведомлённый о чужих боевых навыках. — Советую не болтать, а кончать со мной, пока есть возможность, иначе, будь уверен, в следующий раз я не ошибусь. Подобное поведение только раззадоривало Минги. И это дразнящее «в следующий раз» приятно опаляло нутро. Понял ли тот всё? Знал ли Юнхо откуда-то, что Минги не собирался сейчас отнимать у него жизнь, или это была бравада готового принять свою участь человека? Вместо ответа Минги отвёл нож от чужого горла, быстро, так, что лежащий под ним даже не успел осознать происходящее, положил его на пол и резким движением отшвырнул под стоящий рядом диван. Юнхо наконец сделал глубокий вдох и поднял полный растерянности взгляд. Ничего себе. Неужели и правда думал, что тут всё и закончится? Готов был принять смерть от его руки? Что-то это ему напоминало. — Кончать с тобой? — удивлённо протянул Минги. — Да это последнее, что бы мне хотелось с тобой сделать, — с этими словами он наклонился ещё ближе, замирая перед самым лицом Юнхо. Тот неотрывно смотрел в ответ, тяжело дыша и явно силясь понять, что происходило в чужой голове. — Ненормальный, — подытожил Юнхо, по-видимому, так и не сумев прочитать ничего внятного на искажённом ухмылкой лице. Он смотрел с огнем в глазах, и это легко можно было принять за злобу по отношению к человеку, только что пытавшемуся вас прикончить, но если существование в криминальной среде чему и учит, так это читать людей. И уж плевать ему в лицо никто не собирался. — Скажи что-то новое. Юнхо чуть помолчал, после чего насупил брови и неожиданно произнёс: — Если я правильно понял, что ты без оружия, то в меня упирается твой член. Минги рассмеялся. — Смотрю, тебя это не сильно смущает. Не впервой? — испытующе поинтересовался он и намеренно сильнее вжался в чужой пах. Юнхо напрягся всем телом, тяжело вздохнув, и глаза его заметно потемнели. Висевшее между ними напряжение можно было запросто почувствовать со стороны. Скажете, что дело было в ненависти, вражде? Минги лишь усмехнётся и покачает головой. Не всё так просто. Поверите ли вы, если он скажет, что уже некоторое время знал, что рано или поздно подобное случится? На самом деле у него в голове выстроилось два возможных сюжета развития событий. Согласно одному: его хладный труп, не нужный даже земле, уже давно разлагался бы где-нибудь в подвале заброшки... Но он был жив, и то, как от вида Юнхо под ним бурлила кровь в венах, было тому доказательством. Происходящее между ними с первого столкновения нельзя было назвать ничем иным, как дикой игрой. Одержать победу в ней давно мог Юнхо, но не стал этого делать. Или же одного победителя быть не могло? Ослабив хватку на чужих руках буквально на секунду, Минги был абсолютно готов к тому, что произойдет дальше. Все мышцы в теле Юнхо напряглись, и он резко двинулся, подминая чужое тело под себя. Улыбка Минги обнажила белые зубы, и он хмыкнул. Если Юнхо и был озадачен такой реакцией, то виду не подал. Его здоровая рука устроилась на груди противника, крепко прижимая тело к полу. — Неприятная ситуация, не думаешь, — повторил тот чужую реплику. Вторая рука Юнхо принялась бегать по обездвиженному телу, на всякий случай обыскивая. Минги заинтересованно наблюдал за его действиями. Когда же рука Юнхо оказалась в одном из карманов джинс, тот не упустил возможность кинуть: — Засунь поглубже, хочу тебя кое с кем познакомить. Юнхо уже собирался брезгливо отдернуть руку, как пальцы его за что-то зацепились. Он поспешил извлечь содержимое наружу. В его руке оказалось нечто смутно напоминающее связку презервативов. — Ой, неловко вышло, — отозвался Минги снизу, не убирая с лица улыбку. — Ты издеваешься? — голос Юнхо стал заметно выше, и он неверяще смотрел на предметы в своей руке. Минги показалось, что щёки его чуть налились краской. Ситуация явно превращалась из напряжённой в комичную. — То есть ты явился сюда без оружия, но вот с этим? — А чем тебе это не оружие, — спокойно отозвался Минги, будто перекидывался шутками с давним другом, а не с человеком, с которым они были по разные стороны баррикад. — Я давно догадался, что с головой ты не дружишь, но чтобы настолько… Что ты вообще планировал делать? — с этими словами Юнхо возмущённо кинул связку тому на грудь. Обстановка заметно разрядилась, будто они и не боролись за жизнь парой минут ранее. — Поверь, если бы я знал, что тут будешь ты, то захватил бы ещё и бутылочку вина. Какое ты любишь? — Юнхо лишь вскинул бровь на этот игривый комментарий, совершенно не вяжущийся в его голове с представлением об этом человеке, которое он составил прежде. — Так уж совпало что после заданий я люблю, скажем так, сбрасывать напряжение. Ты должен понять, — Юнхо лишь поморщился. — Но можно и в процессе, раз уж на то пошло. То, что мы оказались тут одни, нельзя назвать иначе, как приятным совпадением. И, думаю, за это, — кивнул головой в сторону предметов, — твоя задница будет мне благодарна. Безопасность превыше всего, — как же забавно, наверное, было слышать это от кого-то вроде Минги. — И на что это ты намекаешь? Думаешь, я под тебя лягу? — Юнхо откинул прежнее смущение, смотря на Минги с вызовом. — Как ты мог такое подумать?! Не намекаю, а утверждаю, — с этими словами Минги без особых усилий скинул с себя чужую руку и перевернул Юнхо таким образом, что щека его оказалась вжата в сиденье дивана. Тот резко выдохнул и на долю секунды уронил с лица маску уверенности. - Если ты любишь быть сверху, то мы можем что-нибудь придумать, но, похоже, сегодня играем по моим правилам. Юнхо не прекращал попытки вырваться. — Правильно, не сдавайся, мне крышу сносит от твоего темперамента. — Да ты поехавший, — огрызнулся Юнхо, кинув злой взгляд через плечо, но уверенность из его голоса постепенно пропадала. — Не спорю. Но а ты тогда у нас кто? Ловишь кайф от потери контроля, как последняя сука. — Сам-то слышишь, какой бред несёшь? Кажется, ты перепутал меня с одной из своих подстилок. — Хочешь сказать, что это не так? — с этими словами рука Минги оказалась между диваном и чужим пахом, чуть надавливая на него ладонью. — А у меня тут есть другая информация. Юнхо всхлипнул, пытаясь отстраниться, но вместо этого только сильнее вжался в чужие бёдра. — Интересно, знают ли твои дружки об этой твоей стороне? Позволял ли ты кому-то из них видеть себя таким? Юнхо делал вид, что эти слова на него не действовали, но именно, что делал вид; от Минги не утаилось то, как потемнели чужие глаза после грубого обращения, как дернулся кадык. — Слушай, а тут есть камеры? Я бы не отказался от записи. Буду пересматривать каждую ночь, обещаю. — Размечтался. — Ну раз так, придётся ловить каждый момент. Предпочитаешь, чтобы я отымел тебя на полу или хочется всех удобств? От Минги не скрылось то, как вслед за заданным вопросом дёрнулся член в чужих штанах, по-прежнему сжимаемый его ладонью. Гордость не позволяла Юнхо ответить, и он отвернулся, пряча лицо, но вместе с этим выставляя на показ покрасневшие уши. Минги победно ухмыльнулся и помог Юнхо подняться, но только для того, чтобы в следующее мгновение толкнуть на диван. Тот уперся ладонями в стену, грудью падая на спинку. Минги уже намеревался потянуть вверх чужую футболку, но Юнхо опередил его, делая это самостоятельно. — А столько шуму было, — в смешке Минги слышалась нескрываемая издёвка. — Заткнись. Кажется, Юнхо наконец удалось довести до такого состояния, в котором он более не мог оставаться безучастным и строить из себя недотрогу. Пока он разбирался с завязками на штанах, Минги, не теряя времени, стянул с себя майку, параллельно с этим упиваясь видом того, с каким нетерпением Юнхо расправлялся с оставшейся одеждой. Откинув штаны и нижнее бельё, тот резко двинулся в сторону, но Минги не дал ему сделать задуманное, быстро ухватив за основание шеи и вжав лицом в подлокотник. Юнхо грязно ругнулся от неожиданности, чем заставил и без того заинтересованный ситуацией член Минги напрячься сильнее. — Ну что ещё за фокусы? — Открой верхний ящик, — тяжело дыша, выдавил из себя тот. Минги вздёрнул бровь и, не отпуская тело, которое и без того не подавало признаков сопротивления, решил послушаться. В захламлённой шуфлядке взгляд наткнулся на полупустой флакон со смазкой. Вот оно что. — А ты не такой святоша, как я думал. Неужели и правда даёшь кому-то из этих слабаков? Не удивительно, что я привлёк твоё внимание. Конкуренция так себе. — Сложно не обратить внимание на того, кто тебя преследует, — не переставал язвить Юнхо, даже находясь в нынешнем положении. — Я предпочитаю называть это тактическим наблюдением. — С целью передёрнуть на меня позже ночью? — Только не говори, что не делал того же. Всё равно не поверю, — с этими словами Минги вжался всё ещё прикрытой тканью джинс промежностью в чужие ягодицы, дразня. Юнхо, уже не скрывая увлечённость ситуацией, прогнулся в спине. Минги оставил его в прежнем положении, чуть отстраняясь. Позвякивание пряжки привлекло внимание Юнхо, и он покосился на ремень в чужих руках. Заметив интерес в тёмных глазах, Минги усмехнулся: — В другой раз. Не думаю, что у нас много времени, — но стоило только Юнхо перевести взгляд обратно, как по комнате разнёсся громкий звук удара. Тот растерянно всхлипнул от неожиданности и прикусил губу. Сразу после ощутилось жжение на ягодице. Действие заставило его привстать на локтях и вновь взглянуть назад в ожидании продолжения. Минги едва сдержался, чтобы не повторить действие, но своевременно вспомнил о собственных словах и откинул ремень в сторону. — Вынужден признать, ты не перестаёшь меня удивлять. Не дожидаясь ответа, он поспешил наконец стянуть джинсы и прильнуть ближе к телу Юнхо, послушно ожидающему в позиции, в которой Минги его оставил. Кожа под пальцами была невероятно приятной на ощупь; взгляд следил за перекатывающимися при любом движении мышцами на натренированной спине. Тело его пестрило синяками разного размера и разной свежести, что служило очередным напоминанием о том, какой образ жизни тот вёл. Эта картина была знакома Минги - похожая каждый день открывалась перед ним в зеркале. Ему невероятно хотелось изучить каждый миллиметр этого тела, но обстоятельства, да и сам Юнхо, подгоняли. Сжав пальцы на упругих ягодицах, Минги чуть развёл их в стороны, наслаждаясь возбуждающим видом. Юнхо смущённо зарылся лицом в подлокотник, но вместе с этим ещё больше прогнулся в спине. Пару секунд ничего не происходило, и он уже собирался возмутиться, но тут последовало прохладное прикосновение к колечку мышц. Юнхо морально готовился к резким действиям с чужой стороны, может, даже к тому, что тот возьмёт его без подготовки, но вместо этого внутрь аккуратно, лаская стенки, проник один палец, и лишь спустя какое-то время — второй. Подготовка оказалась для него настоящим испытанием. Вовсе не из-за неприятных ощущений — напротив. То, как его позвонков осторожно касались губы, пока пальцы продолжали своё дело, едва не заставило его усомниться в том, что это был тот же человек, что держал нож у его горла парой минут ранее. Но стоило Юнхо чуть расслабиться, как ощутился неслабый укус за загривок, давший понять, что Минги ни на секунду не переставал с ним играть. Юнхо буквально млел от этих контрастных действий. Когда же пальцы вдруг задели простату, он не смог скрыть бурной реакции, принимаясь буквально извиваться в чужих руках. Пальцы продолжали гладить стенки изнутри, но ожидаемое прикосновение к комочку нервов не повторялось. Юнхо принялся сам насаживаться на чужие пальцы в поисках максимально приятных ощущений, но Минги, похоже, знал наверняка, что делает, и обходил ту самую точку стороной, слегка посмеиваясь. — Давай уже, — в какой-то момент не выдержал он. — Откуда столько нетерпения? Мы же не хотим, чтобы тебе было некомфортно, — в противовес своим словам Минги сжал пальцы свободной руки на раненой ладони Юнхо, хватавшейся за обивку. Не успел тот издать звук боли, как вновь ощутилось прикосновение к простате, из-за чего всхлип перешёл в стон. — Не льсти себе, — отозвался тот, тяжело дыша. — Наверняка твой член такой маленький, что я ничего не почувствую. Минги знал наверняка, что это было не так, из-за чего слова нисколько не задели. Юнхо тоже мог догадываться об ошибочности своих суждений, чувствуя, как чужая твёрдая плоть вжималась в бедро, но это не мешало ему язвить. — Сам напросился, — проговорил Минги и поспешил достать пальцы. Юнхо машинально двинул бедрами назад, но тот остановил их, крепко удерживая. Быстрым движением надев презерватив, он обильно смазал член и, вернув обе руки на чужие бёдра, приблизил головку ко входу. Чуть подразнив и выбив из Юнхо пару ласкающих слух звуков, Минги наконец проник внутрь. — Чёрт, — Юнхо принимал его настолько хорошо, что он был вынужден закатить глаза и закусить губу. Дав Минги постепенно войти до конца, Юнхо нетерпеливо потянулся назад, хватаясь за него и привлекая ближе. Минги послушно склонился, одной рукой перехватывая Юнхо за горло в попытке не давать ему пустую надежду на нежность. Следующее движение было резким, выбившим из того громкий стон. Конечно, интерес Минги к чужой персоне был неоспорим с самого начала, но только сейчас, когда всё происходило взаправду, он понял, насколько же сильно желал овладеть Юнхо. Этим крепким телом и не менее сильной натурой, которой тот являлся. Оставив пару несдержанных поцелуев на загривке, сделав ещё пару толчков, Минги резко вышел, зарабатывая звук возмущения, но только для того, чтобы перевернуть того на спину. — Не паникуй, я никуда не денусь. — Что, уже готов кончить и сдерживаешься из последних сил? — съязвил Юнхо, чем заработал неслабый удар по ягодице. — Я бы с радостью сейчас тебя заткнул, но не хочу лишать себя удовольствия слышать твои мольбы, — он отвёл одну ногу Юнхо в сторону и вжал в спинку дивана. — Не дождёшься, - фраза оборвалась протяжным стоном, когда Минги резко проник обратно. Юнхо лежал под ним совершенно открытый во всех смыслах. И если этот вид не был лучшим, что он когда-либо видел, то явно входил в первую тройку. Неоспоримая привлекательность чужого тела разжигала огонь внутри, а мысль о том, как надменное и суровое по отношению к нему выражение лица вмиг сменилось абсолютным забытиём, его раздувала. Приподнятые, сведённые над переносицей брови, то, как Юнхо не прекращал покусывать собственные губы, — и Минги готов был отдать ему всего себя. От желания озвучить всё то, что он чувствовал, разрывало изнутри, но нужные слова не находились. Какова была вероятность того, что Юнхо мог прочесть всё в его взгляде? Чужой член был налит до предела и головка истекала, заставляя плоть биться о подтянутый живот с характерным звуком. Юнхо явно старался сдерживать стоны, но это выходило всё хуже. Он как-то отчаянно прикрыл глаза, чем заставил Минги отвлечься и положить ладонь на его горло, чуть сжимая пальцы. Эффект был именно таким, какого он и ожидал: Юнхо вновь поднял на него взгляд, в которых читалось забытье. Вместо того, чтобы попытаться оттолкнуть чужие руки и полностью открыть доступ кислороду, Юнхо ухватился рукой за чужой бок, призывая двигаться резче. Смотря в бездонные пропасти зрачков, зафиксированные на нём, Минги готов был поверить, что даже в эти тёмные времена, в которые они жили, оставалось что-то мощнее насилия, хоть в его случае и граничащее с ним. То, что заставляло кровь бурлить в разы сильнее, ощущать всё на пределе. Такого с ним ещё не случалось, и он слабо верил, что может быть с кем-то помимо Юнхо. Происходящее было большим, чем просто разрядкой. Минги знал наверняка, что не умел любить, да. Но мог испытывать чувства, возможно, куда сильнее. Одержимость. Одержимость, которая заставляла весь мир сойтись на одном человеке. Он не мог предложить ничего кроме, но, похоже, Юнхо был согласен на эти условия. Найти того, кто по каким-то своим причинам заинтересовался тварью вроде него, казалось нереальным, и Минги готов был пойти на всё, чтобы сохранить эту связь. — И всё же, — чуть запыхавшись, решил он вновь задать оставшийся без ответа вопрос, — почему? Юнхо закусил губу с явным нежеланием отвечать. Минги решил замедлиться, едва не замирая полностью, и это возымело нужный эффект. — Не знаю, — отчаянно выдохнул тот. — Просто не смог, — с этими словами Юнхо спрятал лицо в сгибе локтя, будто пытаясь скрыть смущение, что было удивительно в его нынешнем положении. Правда ли тот не знал или не готов был признаться? Что какой бы замечательной ни была его команда, без этой завязавшейся случайно игры, всё не имело смысла. Минги понимающе улыбнулся, давая знать, что такого ответа ему было достаточно. Здоровая рука Юнхо упала на собственный член, но он успел провести по нему всего пару раз, прежде чем Минги оттолкнул её той, что только что покоилась на его горле. — Я, кажется, уже говорил, что сегодня играем по моим правилам. Пальцы Минги обвились вокруг его плоти, принимаясь двигаться в такт толчкам. Всё, что смог сделать Юнхо, это вцепиться в чужую шею, привлекая ближе и практически опрокидывая Минги на себя. Отвести взгляд от полного блаженства выражения лица было бы преступлением, и Минги ловил каждую мелькавшую на нём эмоцию. Юнхо, кажется, сдался окончательно и, не скрывая намерений, притягивал Минги ближе. Тот всё понимал, но не прекращал дразнить и щекотать дыханием чужие губы, хотя желание окончательно сократить расстояние было невообразимым. — Просто скажи, чего хочешь, и я подумаю, заслужил ли ты. — Чтобы ты оставил меня в покое, — несмотря на сказанное, хватка на шее не ослабилась. Минги не стал искать остроумный ответ, так как выдержка сдавала, и накрыл чужие губы своими. Только тогда Юнхо наконец позволил себе прикрыть глаза. Это не было похоже на полноценный поцелуй — скорее, оба хватаются друг за друга: пальцами, губами, мыслями. Юнхо в очередной раз удалось заставить его почувствовать всё на пределе. В этот раз без пуль и свидетелей. Минги мог сколько угодно контролировать его тело, казаться ведущим, но правда была в том, что он никогда ещё не чувствовал себя таким уязвимым. Всё же Минги был жив потому, что Юнхо позволил ему. И благодаря Юнхо был жив, как никогда раньше. После толчка под новым углом Юнхо впился ногтями в кожу на его шее и рвано простонал в губы. Чтобы довести его до пика, требовалось малое, и Минги понимал, что томить Юнхо дальше не имело смысла, так как и сам он был уже на пределе. Пара движений руки — и член в ладони запульсировал, давая семени разлиться между их телами. Минги неимоверно хотелось продолжать вбиваться в чувствительное содрогавшееся в экстазе тело, но он пересилил себя и вышел, чтобы не глядя откинуть презерватив в сторону и довести себя до оргазма парой движений сжатого кулака. Белёсые пятна разлетелись по чужому животу, смешиваясь с семенем Юнхо. Из последних сил удерживаясь от того, чтобы не завалиться на чужое тело, он откинулся на спинку дивана. Переводя дыхание, Минги отдался ощущениям, практически забывая, где сейчас находится. Нега спала внезапно, когда в тишине комнаты послышался незнакомый звук. Лениво переведя взгляд в сторону, он увидел, как Юнхо тянулся к своему телефону, оставшемуся валяться на полу в куче одежды. Желания что-либо предпринимать не было никакого. — Да. После заданного с того конца вопроса повисла пауза. Юнхо поднял на Минги нечитаемый взгляд, явно что-то обдумывая. Ну и что же ты предпримешь? — Всё спокойно, — отозвался он наконец, отведя взгляд в сторону. Догадаться о том, кто звонил, было несложно, да и Минги мог примерно представить ту информацию, которая была донесена до Юнхо. — Хорошо, жду. — На этом связь оборвалась, и комната вновь наполнилась молчанием. Минги выжидающе смотрел на Юнхо, не упуская возможности как следует пройтись взглядом по чужому телу, на котором ещё оставались следы, свидетельствовавшие о случившемся. Стало как-то плевать, что тот предпримет. Реши Юнхо всё же оборвать его жизнь или взять в заложники до прибытия остальных, Минги бы не сопротивлялся. — Чего ты ждёшь? Уходи! Вот как. Возможно, он был немного разочарован. Минги лишь криво усмехнулся и показательно лениво поднялся, принимаясь поднимать свои вещи. Слова казались чем-то лишним, и он молча одевался, то и дело бросая испытующие взгляды в сторону Юнхо. Тот так же отвечал на них безмолвием, вместе с этим стирая с тела следы семени своей футболкой, и только стоило Минги подойти к открытому окну, Юнхо решил заговорить. — Ну и зачем ты всё-таки приходил, — после паузы добавляя: — Минги? — впервые услышать свое имя из чужих уст было так непривычно и сладко. — Это уже не важно, — спокойно отозвался он. И ведь действительно было не важно. Заканчивать миссию и мысли не было. Провалив задание впервые за долгое время, Минги не чувствовал по этому поводу никакого сожаления. Предстоящая разборка с криминальным авторитетом, нанявшим его, казалась незначительной жертвой. — Будем считать это благодарностью за отличный сервис. Юнхо закатил глаза, вздохнув. Он до последнего следил за чужими действиями на случай, если тот всё же решит что-то выкинуть. — И только попробуй тут ещё раз появиться, — голос Юнхо отдавал холодом, но Минги слышал сквозь него. На губах в очередной раз блеснула ухмылка. Он вновь заглянул в эти тёмные глаза, на которых сошёлся весь его мир, и вымолвив: «Попробую», вынырнул в окно.