***
Кирк проснулся через несколько часов и огляделся, чтобы проверить, добрался ли в итоге Спок до постели. Было видно, что на другой кровати спали, но вулканца нигде не было. Кирк потянулся и встал. Доктор Уотерстоун, старший научный сотрудник, поднял глаза, когда Кирк вошел в кают-компанию. — С добрым утром, капитан. — Доброе утро. А где мистер Спок? Уотерстоун покачал головой. — Я его не видел. Я думал, он ещё спит. — Нет, он проснулся ещё до меня. Полагаю, он улизнул, чтобы ещё раз взглянуть на какие-нибудь тесты, которые вы проводите. Уотерстоун усмехнулся. — Он, конечно, увлечён, не так ли? Каково это — иметь этакого энтузиаста в своей команде? Кирк на мгновение замолчал, удивляясь, можно ли в принципе объяснить, на что это походит. — Это… не всегда легко оправдать ожидания, — наконец медленно произнёс он. — Но очень хорошо иметь такого человека в качестве заместителя капитана. Спок вполне надёжный… полностью заслуживает доверия… и вообще мастер на все руки. Я буду скучать по нему, если он получит повышение… Думаю,однажды Спок станет капитаном, — закончил Кирк с внутренней дрожью, подумав о том, как одиноко ему будет, если это когда-нибудь всё-таки случится. Он присоединился к Уотерстоуну за едой; через какое-то время к ним подсели ещё несколько других сотрудников. Уотерстоун оглядел присутствующих. — Мистер Спок не придёт завтракать? На мгновение воцарилось молчание, затем доктор Карсон, который отвечал за нынешний эксперимент, заинтересовавший Спока, сказал: — Я тоже подумал, что это странно, он должен был прийти ко мне около получаса назад, проверить кое-какие цифры, но я решил, что, должно быть, он понадобился капитану Кирку… Кирк покачал головой. — Когда я встал, его уже не было. Он обвел взглядом собравшихся. — Кто-нибудь его видел? Последовало общее покачивание головами, и несколько голосов отозвались: «Нет». Кирк нахмурился. — Странно, — пробормотал он. Он не волновался — пока ещё нет, — но ему стало не по себе. Это было совсем не похоже на добросовестного вулканца. Вскоре выяснилось, что Спока никто и нигде не видел. *** Кирк вызвал корабль и приказал Скотти произвести сенсорное сканирование поверхности вокруг станции, в надежде отыскать Спока, а также вызвал десант охраны для более эффективного наземного поиска. Маккой телепортировался с охраной без приглашения. Кирк не мог найти в себе силы упрекать доктора, на лице которого явственно читалась тревога, и позволил тому остаться. В конце концов, М’Бенга был на «Энтерпрайз». Он знал всё о вулканцах, и из тех, кто в самом деле мог позаботится о Споке после Маккоя, случись с вулканцем несчастье — он был самым подходящим человеком, даже несмотря на то, что Боунс всегда имел дело с ранами и Спока, и Джима. Холодные и ветреные условия на планете вынудили десант запастись самой теплой одеждой. К счастью, не нужно было надевать скафандры, так как воздух оставался пригодным для дыхания, хотя и был очень холодным, но жестокие порывы ветра врезались в кожу не хуже ножа, и команда должна была обеспечить себя подходящей защитой. Если Спок ушёл, то в таких условиях он давно бы погиб… Но зачем же вулканец покинул станцию? Поисковые отряды рассредоточились на группы, в каждой по четыре человека. Был отдан приказ докладывать на корабль каждые полчаса; невыполнение данного приказа автоматически расценивалось как сигнал тревоги. Кирк знал, что его обязанность — просто ждать на корабле и принимать сообщения от десанта, но беспокойство о Споке постепенно перерастало в острую тревогу; он не мог спокойно сидеть на месте и ждать, пока все остальные заняты поисками. Он тоже обязан пойти, даже если это ни к чему бы не привело. Что же случилось? Почему Спок покинул базу, никому и ничего не сказав? Одного взгляда на Маккоя Джиму было достаточно, чтобы понять, что и доктор близок к тому состоянию, чтобы сойти с ума от беспокойства. Спок… О Боже, Спок. Где ты? Он и Маккой пошли вместе с двумя охранниками. Они двигались в ряд, глядя на землю впереди, позади и сбоку, погружаясь в мягкий снежный порошок, большими гребнями ложившийся поперек пути, и старались отыскать твердое место, на которое можно было бы ступить без опаски, затем снова погружались в снег по бёдра… Это была утомительная прогулка, и в глубине души Кирк знал, что их пеший поиск, вероятно, был пустой тратой времени; сканирование местности сенсерами — имело гораздо больше шансов на успех, но все же… найти хотя бы какие-то следы в этой пустоши… Он мрачнел, спотыкаясь по пути, чувствуя, как руки и ноги постепенно начинают неметь от холода… Начинался крутой подъем. Их группа, периодически оступаясь, стала подниматься по склону. На полпути Кирк остановился. — Пора связаться с кораблем, — сказал он. Он вытащил коммуникатор слегка скованным движением, от холода пальцы отказывались слушаться. — Кирк вызывает «Энтерпрайз». — Ухура на связи. — С моей партией всё в порядке, — доложил он. — Что насчёт остальных? — Вы последний, капитан, — ответила она. — Никто больше ничего не сообщал. — Продолжайте наблюдение. Кирк — отбой. Он засунул коммуникатор обратно за пояс и снова сосредоточился на крутом склоне, по которому им предстояло двигаться дальше. «Хорошо, что здесь так много снега», — подумал Кирк. Это давало им шанс на мягкую посадку в случае падения. Без него они будут скользить, не имея возможности затормозить… «Спок не мог пойти этим путём, » — твердил крошечный логический уголок его сознания. Здесь нету никаких следов. Нужно было отыскать их. Когда он снова потянулся за коммуникатором, прямо над поисковой группой послышался какой-то тихий рокот. Он поднял голову. Снег начинал скользить, большая лавина пришла в движение… Не было ни малейшей возможности избежать столкновения. Снег, на котором они стояли, был слишком мягким и глубоким, чтобы позволить им убежать от нисходящего ледяного потока, и, хотя снег был мелким, Кирк достаточно много знал о лавинах, чтобы понимать, каким смертельным может оказаться его вес в таком громадном количестве. Он попытался включить коммуникатор, чтобы успеть сообщить их местоположение кораблю, но тщетно. Коммуникатор вырвало из его рук, а самого Джима и десант подхватило и понесло вниз по склону, по которому они недавно с таким трудом поднимались, в беспорядочной путанице рук и ног, перевертывая и бешено кувыркая на ходу… Грохот лавины затих в тишине. Снежные брызги снова полетели вниз. Тишина и безмолвие вернулись в зимнюю страну. Ни малейший оттенок цвета не нарушал снежной белизны… *** Маккою снилось, будто он заперт в холодильнике, но придя в себя, он обнаружил, что это не сон. Ледяная тяжесть давила на спину и руки. Щека была холодной там, где она была прижата к снегу; одна из его рук оказалась крепко придавлена огромной снежной массой. Вторая — согнута возле лица, из-за нее образовывался небольшой воздушный карман. Доктор попытался подтянуться. Сперва ему показалось, что он намертво застрял, но потом он почувствовал, что снег над ним немного сдвинулся. Он напрягся, изо всех сил упираясь спиной в глыбу, и в конце концов снег поддался. Маккой оказался на поверхности, засыпанной густым слоем снега, в душе темнились противоречивые чувства: облегчение от того, что с ним всё было в порядке, страх за Кирка и никуда не девавшееся беспокойство о Споке. Он огляделся по сторонам, отчаянно ища хоть какой-то намёк на то, где могут быть его капитан и друг или оба охранника. Не было никаких следов на земле, кроме снежных нагромождений там, где остановилась лавина. — Джим! — крикнул он, думая, что всё это бесполезно. Если Кирк похоронен глубоко под завалом, он не сможет ни увидеть его, ни ответить… он может даже задыхаться сейчас всего лишь в нескольких футах от него, умирать в пределах досягаемости помощи, потому что Маккой не знает, где именно сейчас нужна его помощь… Как он и ожидал, ответа не последовало. Он машинально потянулся за коммуникатором, но на поясе ничего не было. Лавина сорвала с него коммуникатор и медицинскую сумку. Он не имел возможности ни позвать на помощь, ни оказать её, даже если найдёт кого-нибудь из погребенных заживо. — Джим! — без особой надежды снова позвал Маккой. Тут где-то неподалеку раздался приглушённый голос: — Боунс! Маккой глубоко и с облегчением вздохнул. По крайней мере, Джим был жив; оставалось только найти место, где он похоронен, и попытаться его откопать. — Продолжай говорить, Джим, — крикнул он. — Я постараюсь найти тебя! Он последовал за голосом и, когда ему, наконец, показалось, что он нашёл место, откуда он идёт, Маккой принялся расшвыривать снег голыми руками; перчатки были где-то глубоко под снегом вместе с коммуникатором и аптечкой. Первым делом он понял, что повредил левую руку, о чём не подозревал, пока не начал ею пользоваться. Маккой стиснул зубы и продолжал работать; безопасность Джима, а может быть, и его жизнь зависели от его скорости. Однако Джим не был настолько глубоко погребён. У него также имелся крошечный воздушный карман в сгибе руки, но снег так густо засыпал его сверху, что совершенно не давал возможности пошевелиться… Маккой откопал ноги, и, почувствовав, что друг прекратил пытаться помочь ему с разгребанием снега, встревожился и прибавил скорость, игнорируя боль в повреждённой руке. Освобождённый наконец Кирк посмотрел на него с облегчением в глазах. — Спасибо, Боунс. Он сел и поморщился, от боли, внезапно пронзившей спину. — Охранники? Маккой покачал головой. — Тоже погребены. Сигналов нет, если только они случайно не очутились на поверхности, не думаю, что у них есть шансы. — Ты в порядке? Маккой пожал плечами. — Левая рука… думаю, это вывих или растяжение связок из-за этих бешеных кувырков в лавине. А ты как, Джим? Ты ранен? Кирк бросил на доктора взгляд, потом решил, что не сможет этого скрывать. — Спина болит. Я полагаю, что повредил её, как и ты руку… Он попытался встать и невольно охнул, так как от этого движения спину пронзила вспышка боли, и Маккой мгновенно подался вперед, чтобы его поддержать. — Ляг снова, Джим. Дай мне посмотреть. Кирк повиновался. На этот раз он сдержал болезненную гримасу, так как был готов к неприятным ощущениям. Маккой осторожно ощупал его спину. — Думаю, ты прав, Джим. Это всего лишь ушиб, но он плохой. Я бы прописал несколько дней в постели, на борту, если бы мы вернулись на корабль; но раз уж мы здесь, нам придется как-то справляться, пока мы не вернёмся на станцию… — А как насчёт Спока? Маккой посмотрел на него. — А что насчёт Спока? — Мы здесь, чтобы отыскать его. — Джим, я хочу найти Спока не меньше тебя. Но в первую очередь я отвечаю за тебя. И я должен доставить тебя обратно на корабль. Ты ранен. И не годишься для того, чтобы бродить тут в поисках Спока. Как только я доставлю тебя на борт, я вернусь и продолжу искать его. Я обещаю. Кирк покачал головой. — Я должен идти дальше, найти его… — Джим, хватит упрямиться.Ты должен вернуться на корабль. Это врачебный приказ. Кирк вздохнул, соглашаясь с подобной необходимостью. В конце концов, не было никакой гарантии, что они сейчас недалеко от Спока, если он, разумеется, где-то здесь поблизости. Они начали неуклюже двигаться назад, Маккой поддерживал Джима. Как только они сошли с пути лавины, Кирк остановился. Он оглянулся. — Мои люди. — Если бы они все ещё были живы, то сумели бы выбраться на поверхность, либо вызвать подкрепление, — мягко сказал Маккой. — Думаю, оба умерли, не приходя в сознание. Кирк печально кивнул. Они пошли дальше, Кирк неловко пытался идти, не тревожа повреждённые мышцы спины, Маккой пытался помочь, но его собственная рука начинала тревожить доктора всё сильнее и сильнее. Он стал подозревать, что хотя в критической ситуации и сумел воспользоваться повреждённой конечностью, но, вероятнее всего, одна из костей предплечья всё-таки была сломана… Двигаться по глубокому снегу было трудно. Они утопали в нём по бедра и всё острее ощущали продирающий до костей холод. Маккой начал беспокоиться об обморожении. Его руки замерзли, а ноги так онемели, что он не чувствовал под собой земли. Он подозревал, что Кирк ощущал то же самое, хотя и не высказывал никаких жалоб. В какой-то момент они наткнулись на тропу, по которой кто-то шёл по снегу до них, удаляясь от станции под углом к их собственной тропе. Кирк остановился. Оба посмотрели на дорожку, потом друг на друга. — Спок? — прошептал Кирк. -Может быть… и он, — ответил Маккой почти нехотя. Он хотел найти Спока, но так же отчаянно ему хотелось вернуть Джима на корабль. Также он подозревал, что если Кирк всерьез решит, что этот след принадлежит Споку — он не успокоится, пока не отыщет его. Маккой снова поглядел на капитана, узнавая это упрямое выражение лица. В глубине души он тоже хотел этого. Они свернули на вытоптанную тропку и двинулись по ней. По этому более ровному пути Кирку было легче двигаться и не напрягать спину, однако острая боль всё-таки никуда не ушла от него. Тропа привела их к покрытому льдом утесу, где склон становился ещё круче. В крошечной пещере, образованной ледяной глыбой, прилепившейся к каменной стене, они заметили неподвижно распростертого вулканца. Оба мужчины подбежали к нему. Кирк снова ахнул, когда внезапное движение вывернуло спину. Маккой потянулся к запястью Спока, потом передумал и проверил пульс на шее. Кирк с тревогой наблюдал за ним. — Он… — Он жив, но в плохом состоянии. Ему холодно — он очень сильно замерз. Это было бы серьезным для любого человека, но для вулканца, нормальная температура которого намного выше нашей… Это переохлаждение, Джим. Его срочно нужно согреть. Кирк посмотрел на него. — Мы могли бы попытаться отнести его обратно на станцию… — начал он. — Если бы мы оба были здоровы, я бы сказал что да. Но это не так. Мы даже не сумеем попытаться нести его. Мы должны остаться и согреть его. — Каким образом? — в отчаянии поинтересовался Кирк. — Нашими телами. Ложись рядом с ним. Кирк повиновался. Он обхватил руками Спока, прижимая его к себе, а Маккой лёг с другой стороны, тесно прижавшись к вулканцу. Их спины мёрзли всё больше и больше, руки и ноги так онемели, что Маккой не на шутку встревожился. В частности, его волновал возможный ущерб, причинённый их пальцам ног, который они игнорируют, до возвращения на «Энтерпрайз»… если они вообще когда-нибудь туда вернуться. Он никогда не был до конца уверен, были ли рассказы об обмороженных людях, которые снимали носки и вместе с ними отрывали пальцы ног, фактом или просто преувеличением. Он начал подозревать, что они умрут здесь, зато умрут втроем, и их тела обнаружат вместе… Спустя долгое время Кирк сказал: — Пора бы уже кому-нибудь начать наши поиски. — Да, — отозвался Маккой. Кирк внезапно принял решение. — Останься здесь со Споком, Боунс. Я иду за помощью. — Джим! — запротестовал Маккой. — Мы здесь долго не протянем, верно? Маккой неохотно покачал головой. — И ты все ещё можешь держать Спока в тепле? — Да, — скрепя сердце согласился Маккой. — Тогда единственный разумный выход для меня — отправиться за подмогой. — Подожди минутку. Ты не можешь уйти. Твоя спина… — Боунс, ты не можешь оставить Спока. И ты это знаешь. Если ты уйдешь, а ему внезапно станет хуже — я даже не знаю, что нужно делать… У меня болит спина, но с ногами все в порядке. Маккой сдался. — Будь осторожен. Кирк кивнул. — Я так и сделаю. Ставлю на ваши жизни. Он встал, пытаясь совладать с гримасой боли. Спина мучительно болела, и он был уверен, что от холода она слегка онемела. Он был предельно сосредоточен. Перед ним виднелась хорошо заметная тропа, ведущая к станции. Он должен быть в состоянии проделать этот путь. Боль вернулась снова. Кирку было легче передвигаться, немного наклонив туловище вперед, и Джим подумал, не нанесен ли ему какой-нибудь непоправимый вред. Он уже не в первый раз повреждал себе спину. «И не второй…» — подумал он. Если он и дальше будет себя калечить, может быть, в один прекрасный день станет инвалидом? Он решительно выбросил эту мысль из головы. Неужели он никогда не доберётся до станции? Он споткнулся, но продолжил двигаться вперед. Его начинало клонить в сон. Было бы так приятно лечь и перестать заставлять себя двигаться. Лежать без движения, чтобы больше не болела спина… Он поскользнулся и упал. Как приятно лежать неподвижно… Он почувствовал странное тепло… Глаза закрылись… Спок! Маккой! Он резко поднял голову, заставив себя поднять веки. Он посмотрел на снег, на котором лежал. Снег. Холодный. Холодный. Это был убийца. Он заставил себя снова подняться на ноги. Спотыкаясь, Джим двинулся в путь. Теперь его тело, казалось, превратилось в одну сплошную субстанцию боли, но в каком-то смысле он был благодарен ей, потому что она помогала бороться со сном. Затем он увидел впереди исследовательскую станцию. Казалось, до неё оставалось ещё много миль. Он должен был до неё добраться. Спок… Маккой… от этого зависела их жизнь. Он должен был добраться до неё… должен… должен… дойти…***
Он почувствовал тепло и уют; издалека слышались приглушённые голоса. В них было что-то знакомое… Он открыл глаза и заморгал от внезапного яркого света. — Джим! Он снова моргнул. Рядом стоял Маккой с одной рукой на перевязи. — Боунс… что со Споком? — в голосе Кирка послышались тревожные нотки. — Я тут, Джим. Он повернул голову. Спок, выглядевший крайне неважно, лежал на соседней кровати. — Они нашли вас, — пробормотал Кирк облегченно. Маккой кивнул. — По-видимому, ты пришёл на станцию на три четверти спящим. Ты сумел сказать им, где отыскать нас, а затем отключился. С нами всё было не так уж и плохо; Спок слегка отогрелся, хотя всё ещё был без сознания, когда нас нашли, затем нас телепортировали прямо на борт. Мы… мы отыскали тела двух погибших охранников, — прибавил Маккой. — Оба умерли мгновенно. Сейчас Скотти держит курс на Эминиар. Мы немного опоздаем, так что послу Фоксу придётся подождать. Кирк кивнул. Затем он повернулся к Споку. — Чего я точно не понимаю, так это того, что случилось с тобой. На мгновение вулканец, казалось, задумался. — Меня разбудил… некий шум. Я выглянул наружу в окно, и мне показалось, что я вижу… что-то… удаляющееся. Я решил последовать за ним. Все тесты указывают на то, что на Туле не сохранилось никаких остатков местной жизни, хотя один набор экспериментальных результатов демонстрирует аномальные показания, будто на самом деле она здесь всё же присутствует. К сожалению, я не мог ясно различить ничего, кроме движения… краем глаза. Когда луна ушла, я потерял существо из виду… потом понял, что уже слишком поздно и темно, чтобы продолжать двигаться по его следу. Я сел и решил подождать рассвета. Должно быть, холод повлиял на меня сильнее, чем я думал, и я заснул. Я доложил ученым на Туле о том, что я заметил, перед тем, как «Энтерпрайз» покинул орбиту. Что с этим делать — решать уже им. — Понятно, — сказал Кирк. — Знаешь, Спок, твое научное любопытство в один прекрасный день заведёт тебя в могилу. Кирк сделал попытку встать и поморщился. — Лежи спокойно, Джим, — заметил Маккой, но опоздал. — У тебя вывихнута спина, и потребуется несколько дней до полного восстановления. Можешь поиграть в шахматы со Споком, если делать все ходы будет он, а ты будешь лежать и не тревожить спину — он тоже пробудет здесь день или два. — А как насчет вас, доктор? — осведомился Спок. — Я, Спок? Ну, подумай сам. Вы с Джимом выйдете через день или два, что же касается меня — я живу здесь! Примечания автора: Когда я впервые написала это тридцать с лишним лет назад, у меня был Спок-лунатик. Я отправила статью в «zine», и редактор решил, что раз уж тут люди умирают, то лунатизм слегка… ну, несерьезная причина для исчезновения Спока, поэтому мне пришлось переписать концовку. Теперь я думаю, что лунатизм как причина исчезновения Спока сделал бы их смерть ещё более трагичной.