заказ 2х2

      Лёжа в постели, уткнувшись лицом в подушку, она вспоминала, что была середина сентября, когда он постучал в дверь её офиса, чтобы обговорить детали заказа. Когда Сэм получила его сообщение в директ, его аккаунт был закрыт. Он попросил о консультации, которая должна была состояться непременно в тот же вечер, и, соглашаясь, Сэм даже не могла представить, чем всё это обернётся для неё.       Для них.       Он постучал в дверь, прежде чем заглянуть в небольшое светлое помещение ― уютный закуток, со вкусом отделанный в светлых тонах, где приятно пахло. Ею. Тогда он ещё не мог этого знать.       ― Эм… Привет? ― Билл натянуто, но вежливо улыбнулся. ― Я писал вам сегодня.       Она сидела за белым столом, склонившись над эскизом татуировки. Когда она подняла глаза, Билл испытал когнитивный диссонанс: в жизни она выглядела гораздо… невиннее? И напоминала, скорее, первокурсницу с факультета живописи: явно уставшая, но по-прежнему с претензией на индивидуальность. Да и просто ― с претензией.       ― Да, присаживайтесь, ― сухо сказала она, указывая карандашом на кресло напротив.       Билл снова испытал когнитивный диссонанс: с такой внешностью нужно обладать как минимум мультяшным голосом, но она разговаривала, словно матёрый бизнесмен, с трудом выкроивший время на сомнительные переговоры.       ― Билл, верно? ― уточнила она, отодвигая эскиз. Билл заметил, что татуировка, над которой работала Сэм, была… неожиданной: череп и обвивающая его змея. Всё это удивляло его столько же, сколько забавляло.       ― У вас уже есть идеи по поводу татуировки? ― спросила Саманта, сложив руки на столе и глядя на него живыми, хотя и измученными недостатком сна глазами.       ― Вообще-то, я не поэтому здесь.       Она глянула на него исподлобья. Мужчина смотрел на неё серьёзно, но что-то в его внешности сбивало Сэм с толку: вероятно, колючая смешинка в холодных зелёных глазах.       Замешкавшись, девушка опустила глаза. Недобро буркнула:       ― А по поводу чего?       Билл еле сдержался от идиотского хохота, который мог испортить и без того идиотскую затею, но, чёрт возьми, он был в восторге от этой девушки: среднего роста, без каких-либо намёков на полноту или мышечную массу, она напоминала переростка. Без макияжа её округлое, пускай и серьёзное личико с любопытными и большими карими глазами, ― казалось совсем детским.       «Ути-пути, какие мы злые…» ― Билл сказал бы это вслух, если б накануне выпил больше. Но всё-таки он не совсем отбитый, поэтому решил отложить мрачную попойку на потом, ограничившись перед встречей бутылкой. Чему был внезапно рад: в жизни девушка была ― чего греха таить ― далека от интернет-образа, и Билл, признаться, не хотел бы перед ней настоящей предстать во всей своей набуханной красоте. Хотя чёрт её знает, какая она там настоящая.       Тем временем Сэм, стараясь максимально выразительно заглянуть Биллу в лицо, чтобы дать понять ― она не готова тратить время на всякую чепуху, ― вдруг поймала себя на мысли, что лицо казалось ей знакомым. Она где-то видела его.       ― Просто хотел, чтобы вы нарисовали для меня картину, ― ответил Билл, запихав подступающий мудацкий хохот куда подальше.       Он ждал, что она спросит, обязательно ли рваться на консультацию, если это вполне можно обсудить онлайн, но вместо этого она лишь откинулась на спинку стула, не сводя с Билла любопытных глаз.       ― Я вас знаю, ― сказала Сэм, постукивая кончиком карандаша по подбородку. ― Мы где-то встречались…       Что ж, она не узнала его и не накинулась на него с объятиями и просьбами о селфи. Не то чтобы Биллу не хотелось иметь дел с фанатками ― просто о ней он знал только то, что она двадцатидвухлетняя «одинокая художница без прошлого и будущего», считающая Финна Вулфарда красавчиком, и окажись она фанаткой Билла, обмен вряд ли можно было бы назвать равноценным.       Чёрт, он правда собирался с ней замутить?       Она прищурилась, не сводя с Билла глаз, и он, будучи навеселе, посчитал смешным передразнить её выражение лица ― и прищурился в ответ.       «Он, блин, смеётся надо мной?» ― промелькнуло в голове у Сэм, и её лицо вдруг вытянулось, уступая прежней серьёзности.       Билл понял. Всё серьёзно. Раз так, он, вообще-то, ни на что и не претендовал.       ― Мы не встречались, Саманта, ― улыбнулся он. ― Вы уже рисовали меня.       Вдруг её апатичное кукольное личико снова озарилось эмоцией, и, выпучив серо-карие глаза, девушка раскрыла рот. Она перевела взгляд на холст у стены, на котором была изображена огромная клоунская физиономия.       Залившись краской, Сэм прикрыла глаза и улыбнулась:       ― Чёрт… Ну конечно! ― И тихо рассмеялась. ― Я не узнала… ― Она ткнула карандашом в сторону Пеннивайза. ― Его, кстати, на днях должны забрать.       «О, ну конечно, теперь-то ты узнала», ― подумал Билл и тут же одёрнул себя. Девушка ничем не заслужила его личный негатив. У него просто дерьмовый день.       А Сэм, ещё раз коротко улыбнувшись, продолжила смотреть на Билла ― видимо, в ожидании, что он наконец обозначит цель визита.       «О, ну конечно, тебя это не впечатляет», ― подумал Билл и тут же одёрнул себя снова.       Впрочем, чего он ожидал? Что она прыгнет ему на шею и они вдвоём уйдут в закат? Билл мысленно съёжился от отвращения к себе, потому что, чёрт возьми, да, он пришёл за этим, поэтому чувствовал себя максимально по-дурацки.       Он пожал плечами и нарочито скептически оглядел холст с клоунской рожей:       ― И кому он мог понадобиться…       ― Да уж, в спальне я бы такое не повесила.       Билл ещё не решил, обижаться или нет: здравомыслие по полочкам раскладывало аргументы в пользу того, что он конченый идиот, зачем-то припёршийся на работу к незнакомой девочке из Инстаграма через пару дней после расставания с женщиной, которую любил. Но поражённая расставанием и ещё плескавшимся в крови алкоголем его часть лелеяла надежду, что… ну, может, к чему-то это приведёт.       А Сэм тем временем по-прежнему без особых эмоций продолжала:       ― Клоун жуткий. Признаюсь, я не смотрела, но уверена, в движении он ещё страшнее.       «Не сомневайся».       Билл принялся без особого энтузиазма перебирать пальцами бумаги на её столе ― эскизы и зарисовки. Среди них были татуировки, портреты и очертания тел. Она рисовала обнажёнку ― он видел в профиле. Пока Билл, положив ногу на ногу, внимательно разглядывал листы, Саманта молилась богу, чтобы там не оказалось ничего такого, за что ей было бы… неловко? Перед ним? Чёрт, она в Инстаграм это выкладывала, почему ей должно внезапно стать неловко?!       Она втянула носом воздух и, сжав пальцами подлокотники стула, заёрзала, когда Билл отодвинул лист с очередным эскизом. Он задержал взгляд на карандашном изображении обнажённого мужского тела.       ― Люди, наверное, часто удивляются, когда видят вас вживую: «И как с такой внешностью можно было сыграть такого жуткого монстра!», ― взволнованно залепетала Сэм, стараясь отвлечь Билла.       Он перевёл взгляд с рисунка на художницу, и уголки её рта дрогнули в нервной улыбке.       ― С какой внешностью? ― спросил он, всем видом демонстрируя грозную серьёзность, но глаза его смеялись.       ― Мгм. ― Сэм неловко опустила взгляд на свои руки, перебиравшие кисти. Назвать его красавчиком язык не повернётся ― было в нём что-то жутковатое. Да и ему наверняка часто говорили о том, что выглядел он отлично. Тогда зачем спрашивал? ― Ну, я имею в виду, что вы… ― «Красивый»? Исключено! ― Не такой стрёмный. ― Да, вот так.       Билл рассмеялся, обнажив ровный ряд зубов, и Сэм не могла отказать себе в желании хотя бы украдкой взглянуть на это зрелище ― смех у него был приятный, почти мальчишеский. А когда увидела, как преобразилось его строгое лицо манекенщика, ― окончательно поплыла. Как же ему шла улыбка. Не та, которую она закончила рисовать на днях, а другая ― украсившая лицо сейчас.       ― Вы мне льстите, Саманта. Так что там насчёт заказа?       Возблагодарив небо за то, что он наконец перешёл к делу, освободив её от сковавшей пространство (и заодно ― её тело) неловкости, ― Сэм тут же оживилась и, выпрямившись на стуле, пододвинулась к столу.       ― Да, конечно, ― откашлялась она, убирая кисти в ящик. ― Какие ваши пожелания? Портрет? Пейзаж? Я пейзажи не очень люблю, как вы могли уже заметить, но это на ваше усмотрение, конечно. ― Она принялась собирать листы на столе, в чём особой нужды не было, ― просто предлог не смотреть ему в глаза. Продолжая говорить, Сэм встала и направилась к стеллажам: ― Я, если честно, понятия не имею, почему вам нужно работать именно со мной, ведь вряд ли могу соответствовать вашим запросам… ― Она прикусила губу почти до крови, до подступивших слёз. «Это ничего не значит». Хорошо, что Билл не видел её лица. ― Я имею в виду, что есть и более профессиональные художники, которые смогут справиться с вашим заказом куда лучше.       Билла забавляла суетливость, с которой Сэм принялась вдруг наводить порядок в кабинете, правда, он не мог понять, что её вызвало. Ещё пять минут назад она говорила таким тоном, словно была готова выпроводить его из кабинета с просьбой не тратить её драгоценное время, а теперь металась по кабинету, распихивая листы по папкам. Интересно, была ли там с названием «Обнажёнка»?       ― Как вы вообще меня нашли? И почему решили обратиться именно ко мне? ― спрашивала художница, а в голове уже родился страшный и вероятный ответ: «У нас с моей девушкой годовщина, и я решил заказать её портрет размером с ваш рисунок Пеннивайза».       ― Вообще-то, я нашёл вас в Инстаграме и подумал, что хочу, чтобы вы нарисовали что-нибудь для меня.       Плечи Сэм вдруг расслабились, и, заметив это, Билл удивился, насколько она напряжена. Всё это настолько шло вразрез с образом, который Саманта транслировала в Интернете, что он не переставал вариться в замешательстве. Но, чёрт возьми, она ему нравилась такой ― красивой и странной. Это его признание в том, что он голливудский актёр, сбило её с толку? Что ж, если так, то Билл не в настроении гнушаться потенциальной интрижки с фанаткой. Ему так похуй. Ему хотелось отвлечься. И она ему нравилась. Так почему нет?       Несмотря на то что слова Билла интриговали и не соответствовали её ожиданиям, легче Сэм стало лишь ненадолго ― в следующее мгновение она растерялась окончательно.       ― Нарисовать что-нибудь для вас? ― неуверенно переспросила она, казалось, заинтригованная, но по-прежнему смущённая. Всё ещё стоя спиной к нему, девушка взяла с полки один из скетчбуков и стала задумчиво его листать.       ― Что угодно, ― сказал Билл, и Сэм в ужасе услышала, как он поднялся из кресла. Она обернулась и увидела, как он на своих длинных ногах, спрятав руки в кожаную куртку, с улыбкой ― спокойной, вежливой и красивой ― направлялся к ней, чтобы взглянуть на её скетчбук.       ― Здесь ещё не законченные работы, но, может быть, вам что-нибудь понравится, ― почти на автомате проговорила она, выпуская блокнот из ослабевших пальцев.       Билл улыбался, и от него исходило тёплое спокойствие, а каждое движение было наполнено глубокой уверенностью. Сэм видела, что он привлекал прежде всего не внешностью (хотя и тут природа его не обделила), а внутренней гармонией: всё в нём было органично и играло красками. И он, чёрт возьми, знал это.       ― Симпатично, ― заключил он, полистав её скетчбук, и, помахав им в воздухе, вернул на полку. ― Но я бы хотел, чтобы вы сами что-нибудь придумали.       ― Я понятия не имею, что вам может понравиться, ― сказала она, сложив руки на груди, и снова уставилась в пол.       ― А я при чём? Нарисуйте, что нравится…       ― Я могу нарисовать вас.       ― …вам.       «Идиотка».       Билл приоткрыл рот, но вовремя одёрнул себя: «Это ничего не значит, она уже рисовала меня». Это ничего не значило, но глаза его искрились, и ситуация дико умиляла его. Биллу хотелось подливать масла в огонь, не оглядываясь назад, просто… проводить время. Улыбаясь, он хмыкнул:       ― По рукам. Только чтобы холст был побольше ― он будет висеть у меня в гостиной.       Она не сразу поняла, серьёзно ли он, и, когда подняла глаза, так и не смогла интерпретировать выражение его лица. Чёрт, ну серьезно, зачем ему свой портрет? Больной ублюдок.       Направляясь к выходу, он вдруг остановился и развернулся.       ― Да, кстати! Сэм, вы работаете по ночам?       «Над вашими портретами?» ― мысленно съязвила Сэм, но тут же вспомнила, как ночами напролёт рисовала этого Пеннивайза, и ещё раз коротко оглядела Билла, не совсем понимая, что вообще происходит.       ― Нет.       ― Вас подвезти? Уже поздно.       ― Я возьму такси.       ― Сегодня я вожу бесплатно. Подумайте над выгодным предложением.       Ей хотелось согласиться ― Билл ей нравился, но она совершенно не знала его, он не просто так написал ей с просьбой о встрече. Или ему действительно так нужен свой портрет в гостиной? Поди разбери.       ― Мы знакомы от силы пятнадцать минут, ― сказала Сэм, изо всех сил изображая утомление, но, скорее, напоминая перепуганного инвалида на закате жизненных сил.       ― Нужно срочно исправлять это досадное недоразумение, ― тут же нашёлся Билл.       Он стоял у двери, убрав руки в карманы куртки, и улыбался, довольный собой и вообще всем происходящим. Что ж, если она не согласится, будет хотя бы ещё один повод нажраться вусмерть.       Сэм по-прежнему стояла возле стеллажей, сложив руки на груди, и криво улыбалась ― не потому, что «ох уж этот негодник Билл Скарсгорд» (хотя и это тоже), а потому, что прилагала титанические усилия, чтобы подавить любые признаки восторга от этого мужчины.       ― Вообще-то, у меня больше нет работы сегодня.       ― Конечно, можете приступать к моему портрету завтра, ― с подчёркнутым самолюбованием он провёл рукой по волосам, убирая чёлку со лба, и Сэм закатила глаза.

***

      Билл гуглил себя.       Не каждый день, определённо не так часто, как во времена, когда всё было по-другому. Тогда его ещё не преследовали журналисты, а в Голливуде узнавали только по фамилии; тогда ему было особенно интересно, что о нём думали, потому что думали о нём мало. Не то чтобы сейчас, когда его персона повсеместно обсуждалась, Биллу совсем не было дела до чужого мнения, однако со временем выработался иммунитет. Кто-то его любил, кто-то ненавидел, кому-то всё равно ― и такое положение вещей было вполне закономерным и устраивало молодого актёра, чей ракурс внимания постепенно смещался в сторону, скорее, профессиональной составляющей.       Хотя случались дни, когда Билл не пренебрегал почёсыванием эго. От скуки. Любопытства ради. В алкогольном угаре. В моменты, когда отчаянно хотелось отвлечься от буравящей голову мысли о том, что он беспечный идиот, который упустил дорогое и не сумел, когда был шанс, перешагнуть через принципы и подобрать нужные слова; напомнить себе, встряхнуться, удалить номер, «Да пошла ты», забыть. Что-то вроде этого.       «И как такой красавчик смог сыграть жуткого монстра???»       «Билл Скарсгард ― моё ежедневное порно».       «ПАПОЧКА ЗАБЕРИ МЕНЯ В КАНАЛИЗАЦИЮ»       «Котик <3»       Биллу нравилось гуглить себя. Ему всё меньше нравилось давать интервью, но поклонники не переставали удивлять.       Он листал Инстаграм, замечая то там, то тут лайки Энди, который был так занят сегодня, что бросил умирать Билла в одиночестве, сидя в баре с бутылкой в одной руке и с телефоном ― в другой. Опасная ситуация, чреватая приступами стыда наутро.       Нет, он не позвонит ей. Исключено.       Он продолжал листать ленту. Это успокаивало.       Арты, косплеи, отзывы ― всё это говорило об успехе. Где-то мелькал Пеннивайз, где-то ― Роман Годфри, но чаще, конечно же, Пеннивайз, чему Билл, вообще-то, радовался.       Вдруг его внимание привлекло видео, на котором девушка стояла спиной к камере, а перед ней ― огромный холст, на котором красовалась почти готовая физиономия жуткого клоуна.       Воу.       Поддавшись любопытству, он открыл видео и прочёл описание:       «Заказ. 2х2»       «Ах, заказ…» ― Билл мысленно хмыкнул.       Он открыл профиль художницы ― не то чтобы заинтригованный, но, скорее, дико скучающий и отчаянно жаждущий сбежать от собственных мыслей ― и увидел никнейм, в который было лень вчитываться, и пафосное описание: «одинокая художница без прошлого и будущего».       Глубокая самоирония, он понял. Спасибо, что не «художница от слова “худо”».       Отхлебнув ещё пива, он принялся листать фотографии девушки: рисунки, селфи и фотографии различных ландшафтов.       Глубокая духовность, он понял.       Яркий макияж и узнаваемый вкус в одежде ― что ж, она действительно красива, а лаконичные, местами язвительные посты под фотографиями выдавали в ней неплохое чувство юмора.       Пролистав пару её работ, Билл понял, что рисовала она не только на заказ. Финна Вулфарда, например, она нарисовала потому, что:       «Финн котик <3»       О боже, сколько ей лет?.. Билл промотал ленту вверх, чтобы ещё раз взглянуть на описание профиля.       Двадцать два года. Взрослая девочка уже. Что ж, видимо, она любила помладше…       Боже, о чём он думал.       Дерьмовый день.       Закрыв Инстаграм, Билл отложил телефон и сделал очередной глоток спиртного. Уставившись пустыми глазами в полумрак бара, он несколько минут думал, как было бы прекрасно сдохнуть к херам. Затем, прикончив бутылку, потянулся за телефоном, чтобы открыть Инстаграм, отыскать профиль художницы и набрать сообщение.