Ноктюрн ор 55 № 1

Ущелье, узкая винтовая тропинка, мох на отвесной скалистой стене, с тихим шорохом осыпающийся при первом соприкосновении с плечом и тусклый звон мелкой гальки, выскакивающей из-под ботинок. Однообразие серого камня, позади оставлен тысячный поворот сколько их будет ещё, а впереди — лишь низко опущенное небо, будто придавленное сверху чьей-то могучей рукой к земле. Дорога, нескончаемая дорога и тяжесть в груди. Что будет дальше? Сколько ещё идти по этому тесному каменному обрыву? Шаг-другой-третий-остановка. Рука легла на холодный гладкий камень. Тишина. Слышится лишь тяжёлое хриплое дыхание и глухое биение сердца. Сейчас должно быть легче, тропинка идёт вниз, но после этого, верно, ещё более крутой подъём. Надо идти. Ноги шагают с горы неуверенно, каждый камешек — будто туго натянутый над пропастью канат, и постоянно кажется, что раз за разом падаешь в пропасть. Рука скользит по шершавой коже скалы, кое-где попадаются царапины и ссадины, порой шрамы. Все натерпелись… Где-то внизу оставлен маленький домик с красной черепичной крышей, жена, двое детей и маленькая неугомонная собака, лающая на каждый шорох. Подъём. И вновь хруст мелких камней, а воздух словно кипящий густой кисель, тяжелый, раскаленный, распирает грудь. Ветер. Робкий порыв коснулся волос и скатился вниз к подножию горы. Не показалось ли? Нет… вновь и вновь по волосам пробегают лёгкие воздушные струи. Значит скоро закончится невыносимый каменный подъём и бесконечная серая глыба неба. Быстрее… Силы покидают тело, а грудь тянет к земле от нестерпимой удушающей тяжести. Ещё немного, ещё один шаг… Под ногами будто пустота. Кажется, что летишь, так свободно дышится и смотрится. Море… бесконечное синее море, над ним сизые облака, а в волосах безумствует ветер. Море… после этой нескончаемой серости, море, какое же оно… На прозрачной водной глади появилось жёлтое пятно, оно зарябило, будто устраиваясь поудобнее, привстало и замелькало, заиграло, побежало, касаясь золотистыми ножками ряби и оставляя на ней своих собратьев, и каждый из этих солнечных бликов также приподнимался и весело летел над морской гладью, перелетая с волны на волну, искрясь. Грудь нестерпимо сдавило, и наружу вырвался бешенный кровавый кашель, склонивший к земле. Всё померкло, в глазах стоит лишь черно-красное месиво, горло рвётся, извергая багряные потоки, задыхается от боли, горячий лоб касается прохладной вековой глыбы, но даже это не спасает. Воздух, живительный воздух, где же он, почему волосы развивает ветер, но нет воздуха. Почему невозможно вздохнуть, почему кашель не приносит облегчения?! Обессиленное тело упало на серый камень. Синее, синее небо, багрянится в лучах заходящего солнца море, разбивающееся о серые утёсы. Закончится день, как закончилась жизнь, а на этом месте, как и много столетий назад, ветер, поднимая ввысь солёные брызги, будет гонять по волнам солнце.