02 : 16
Минхо укладывает Джисона в постель, пока тот в полубессознательном состоянии что-то напевает себе под нос. Его голова касается подушки, и он поворачивается на бок, пьяно хихикая и утыкаясь щекой в мягкую подушку. – Спасибо, – говорит он, понизив голос почти до шепота; он улыбается старшему, протягивает руку и похлопывает по пустому месту рядом, – Минхо... давай спать. Джисон настолько пьян, что даже не замечает, как Минхо смотрит на него: с одной третью усталости и двумя – любви. Не замечает, как поникли его плечи и дернулись уголки его губ, когда он позвал его к себе. Минхо не дурак – прекрасно знает, что это ничего серьёзного не значит, но всё же осторожно поворачивается и ложится рядом так, чтобы они оказались лицом к лицу. Минхо и сам не совсем трезв – он тоже немного выпил, но Джисон никогда не переносил алкоголь так, как он. Ему хватало пары рюмок, чтобы опьянеть, а пил он быстро, и даже не замечал, как разум и тело вдруг становятся легче. Минхо наблюдает за тем, как он несколько раз трётся щекой о мягкую подушку. Его губы расплываются в блаженной улыбке, и старший не может сдержать тихий смешок. Когда он так улыбается, его губы принимают форму сердечка. Через пару секунд он вздыхает и закрывает глаза. В течение нескольких минут единственные звуки, раздающиеся в комнате, это их тихое дыхание, тяжёлое после долгой ночи в баре неподалёку от квартиры Джисона. Минхо тоже устал, но спать ему не хочется. Вместо этого он смотрит на Джисона до тех пор, пока глаза сами собой не закрываются. Он уже готов уснуть, когда слышит: – Ты ещё здесь, – не прошло и пяти минут, как Джисон снова говорит. В его тихом голосе есть намёк на нежность и какую-то благодарность. Минхо с любопытством открывает глаза, чтобы увидеть его лицо и понять, почему ему так показалось. – Ты сам сказал мне спать здесь, – невозмутимо отвечает он. – Нет, я не об этом, – говорит Джисон и качает головой. Он звучит, прямо как пьяный ребёнок, в голосе чувствуется легкая серьёзность, какую обычно можно почувствовать от пятилетнего ребёнка, пытающегося объяснить тебе что-то ну совсем уж элементарное, – Я имею в виду здесь, – продолжает он. Его голос тихий и спокойный, – Я не о кровати. Здесь – то есть в моей жизни. Минхо искренне удивлён его словам, но он этого не показывает – по крайней мере, пытается. Впрочем, Джисон всё равно ничего не заметит. Несколько минут, проведённые с закрытыми глазами, вряд ли отрезвили его настолько, чтобы он смог подметить такие детали. Джисон продолжает болтать, и Минхо только и может вздыхать, слушая. – Все бросают меня, – говорит Джисон, и Минхо с полной уверенностью может сказать, что это ложь. У младшего очень много преданных друзей. – Что бы сказал Феликс, услышь он подобное? – бормочет Минхо, протягивая руку и пытаясь пригладить его волосы, торчащие в разные стороны. Не будь атмосфера такой серьёзной и напряжённой, он бы посмеялся над ним, – Или Чан, – добавляет он, убирая руку. Джисон стонет, и Минхо вздыхает. Он хорошо знает младшего и прекрасно понимает, к чему ведёт эта пьяная тирада. Он прекрасно знает её причину, точно так же, как и причину того, что Джисон пригласил его выпить, а затем выпивал рюмку за рюмкой, зная свою меру в алкоголе, но, тем не менее, превышая ее. Всё дело в его недавнем разрыве. Минхо много чего может сказать о его последнем парне. Как бы ему ни было неприятно это признавать, Хенджин милый, порядочный парень, однако, есть одна вещь, перечёркивающая все его хорошие качества: он разбил Джисону сердце. Не зная, что ответить, он, в конце концов, молчит. Он что-то мычит себе под нос и кивает, ожидая, что Джисон продолжит свою пьяную полусонную тираду. Его можно понять. Он не зол, он просто очень обижен. А чего ещё нужно ожидать от человека, которому разбили сердце? Но ожидания Минхо не соответствуют действительности, потому что через несколько секунд он слышит нежное, едва слышное: – Минхо... я хочу поцеловать тебя, – Джисон глупо улыбается, не замечая, как Минхо быстро моргает, удивлённый его словам. Он мгновенно трезвеет. – Это забавно, – отвечает он после того, как слова в голове, наконец, перевариваются. Он пытается казаться невозмутимым, и пусть ему обычно очень легко даётся искусство безразличия ко всему, окружающему его, сейчас ему трудно сохранять хладнокровие. Но потом он понимает: Джисон наутро всё равно ничего не вспомнит, – особенно, когда проснётся с сильным похмельем. А он точно проснётся с похмельем. Поэтому он думает, что ему стоит ответить честно, – Забавно, – повторяет он, – Потому что я тоже. Воцаряется тишина, и часть Минхо желает, чтобы Джисон всё это время спал и не слышал того, что он только что сказал. Но через секунду Джисон прочищает горло, и смотрит на него большими, блестящими глазами. – За всё то время после того, как мы расстались, ты впервые чувствуешь это? – спрашивает Джисон, и Минхо выгибает бровь – он не понимает, к чему младший пытается привести этот разговор. – Впервые чувствую что? – Ты впервые чувствуешь, что хочешь... – Джисон хихикает, поджимает губы и демонстративно показывает на них пальцем, – вот это? Минхо широко раскрывает глаза. Большой ребёнок. – Ты пьян, – комментирует он после небольшой паузы. На какое-то мгновение он чувствует непреодолимое желание просто наклониться и поцеловать его. Но Джисон пьян, и сам он тоже не до конца трезв – это плохая идея. Поэтому Минхо отворачивается и переворачивается на другой бок, потому что это единственное, что способно заставить его не поддаться искушению и не дать Джисону то, чего тот ошибочно думает, что хочет. Минхо обычно не ведет себя, подобно джентльмену, но это же Джисон. Он только что сказал, что Минхо, в отличие от всех остальных, всё ещё рядом с ним. И если Минхо поцелует его, он будет жалеть об этом, даже если младший потом и не вспомнит. – Хён, ответь на мой вопрос, – Джисон дуется, и говорит тем самым милым сонным тоном, устоять перед которым Минхо не смог бы даже в трезвом состоянии, особенно, когда он начинает тянуть его за рукав. – Ты очень пьян, – раздражённо вздохнув, повторяет Минхо. Он делает огромнейшую ошибку, искоса взглянув на младшего, потому что тот дует губы, и Минхо просто не может. Одна из его слабостей, о которых он очень надеется, что Джисон не знает, это когда он смотрит вот так. В этом мире существует слишком мало вещей, в которых он в состоянии отказать Джисону, – Хорошо, – стонет он, чувствуя, как решимость рушится на части, – Но сначала ответь ты. Ты впервые чувствуешь это? – М-м, – напевает Джисон, испустив долгий драматичный вздох и отпустив его рукав. Он перекатывается на спину и пододвигается ближе. Теперь на этой маленькой двуспальной кровати они лежат плечом к плечу, – Я не уверен, – признаётся он, и краем глаза Минхо замечает, как его веки снова прикрываются. – М-м, – копирует его старший. Даже таким Джисон кажется невероятно милым, и он не может сдержать улыбки, – Честно говоря... – он снова поворачивается к Джисону и вдруг понимает, насколько близко они находятся. От младшего разит алкоголем, но ему всё равно, – он уверен, что от него запашок такой же. Он не знает, насколько честно стоит ответить, но когда он легко подталкивает младшего локтем и замечает, что тот уснул, понимает, что это не важно. От Джисона ответа он уже, в любом случае, не получит. И ему вдруг хочется сказать правду. – Джисон, – он шепчет настолько тихо, что Джисон не услышал бы его, даже если бы проснулся, – Я...я чувствую это постоянно. Как объяснить своему лучшему другу, который рядом с тобой вот уже семь лет, что ты и дня не провёл, не желая поцеловать его? Ни за те полгода, что они встречались во время обучения в средней школе, ни за те пять лет, прошедших с тех пор. Но Джисон спит, и вряд ли запомнит хоть слово из того, что он сейчас скажет, поэтому Минхо продолжает: – Понимаешь, вот есть у тебя стиральная машинка, и она всё время жужжит. Ты ведь помнишь, как раздражал тебя этот звук, когда ты только переехал сюда, и ты всё время жаловался, что даже постирать спокойно не можешь? – Минхо тихо хихикает, просто потому что любое воспоминание, связанное с Джисоном, приносит ему радость, – Но теперь ты привык к ней, и тебя больше не беспокоит этот звук. Желание поцеловать тебя – что-то типа этого. Поначалу раздражало и не давало ясно мыслить, но теперь я привык... – Минхо вздыхает, – Теперь я настолько привык, что даже иногда забываю, как сильно хочу сделать это. Он поверить не может, что только что сказал это... Закончив, он на секунду задерживает дыхание, боясь, что Джисон проснулся, сейчас откроет глаза и начнёт смеяться над ним. Или, ещё хуже, оттолкнёт его. Но Джисон не делает ни то, ни другое: он спит, и Минхо с облегчением вздыхает. Он закрывает глаза и придвигается ближе, одной рукой обнимая младшего за талию и притягивая его ближе к груди. Завтра Джисон и не вспомнит, что сказал, и они вернутся к своей обычной жизни. И Минхо сделает всё возможное, чтобы Джисон думал, что он в порядке. Именно этим он и занимался все эти годы.11 : 43
– Доброе утро! Минхо открывает глаза. Джисон смотрит на него сверху вниз с опухшими глазами и растрёпанными волосами. Зрение фокусируется, и он смеётся. Джисон улыбается. Минхо громко стонет, переворачиваясь на бок, вытаскивает подушку из-под головы и кладёт её на лицо. Ему кажется, что он покраснел, и не хочется, чтобы Джисон это понял. – Хён, – зовёт его Джисон, тряся за руку и прося убрать подушку, – Просыпайся. Уже почти полдень! – Минхо вздыхает и, убрав подушку, смотрит на младшего. Он сидит на своей стороне кровати, прислонившись спиной к стене; по кружке с кофе в его руке становится ясно, что сам он проснулся не больше часа назад, – Доброе утро, – повторяет он, понимая, что старший окончательно проснулся, и садится ближе. На губах усталая улыбка, а голос низкий и немного хриплый, – Лекарства от головной боли очень долго действуют. Минхо хмыкает, откинувшись назад, и через секунду опускает голову на плечо младшего. – А для меня приготовил? – спрашивает он, постукивая по чашке в его руках. Джисон пожимает плечами и просто предлагает попить кофе из одной кружки; Минхо морщится, потому что тот часто перебарщивает со сливками и сахаром, но все же соглашается. Выбирая между тем, чтобы встать с кровати или попить слишком сладкий кофе, он выберет второе. Джисон подносит кружку к его губам и он делает маленький глоток и хнычет. Кофе и правда намного слаще, чем он обычно пьет, но, тем не менее, это кофе, и он, пусть и немного, но бодрит. – Ты всё ещё здесь, – внезапно говорит Джисон. Минхо не в силах понять, что означает тон, с которым он говорит. – Мне нужно было уйти посреди ночи? – получается настолько раздражённо, что младший вздрагивает. Минхо, заметив это, поворачивает голову и тихонько утыкается носом в его плечо. Просто чтобы дать ему понять, что всё в порядке. – Я так не говорил, – вздыхает Джисон и наклоняет голову к нему. Он говорит медленно и тихо, скорее всего, чтобы уменьшить пульсирующую боль в голове, – Просто наблюдение. Ты всё ещё здесь. – М-м. Где-то я это уже слышал, – бормочет он, забирая кружку с кофе из его рук и отпивая немного оттуда. Джисон что-то ворчит в ответ, но он не обращает внимания. Ты всё ещё здесь. Те же слова, что и прошлой ночью, но сказанные в совершенно другом контексте. – Мне приснилось, что я поцеловал тебя, – неожиданно говорит Джисон. Минхо чуть не выплёвывает кофе обратно в кружку. И снова что-то, связанное с прошлой ночью, повторяется. Теперь – поцелуй. Вчера – всё предельно ясно, Джисон был пьян, но сейчас он говорит это просто чтобы поиздеваться. Это бесит. Но нужно сохранять спокойствие. Хотя бы снаружи. Теперь, когда он точно трезв (и не страдает от похмелья, потому что в отличие от Джисона знает, что выпивать лекарство от похмелья нужно заранее), он отлично показывает полное безразличие. – Хочешь, чтобы я это в реальной жизни сделал? – спрашивает он, улыбнувшись одним уголком губ – прекрасно видит, что Джисон начинает нервничать. Отлично, думает он. Они настолько близко, что легко можно рассмотреть родинку на носу младшего – ту, что зеркально отражает его собственную. Её очень хорошо видно, несмотря на то, как он раскраснелся. Минхо пытается не обращать внимания на едва заметное подергивание уголков его губ, что младший кажется таким растерянным, что становится смешно. – Ч-что? – мямлит Джисон, и Минхо подвигается ближе. Кончики их носов почти соприкасаются друг с другом. – Поцелуй, – объясняет он тихим, но нежным голосом. Он и сам не знает, какого черта делает; он просто издевается над младшим, и это отлично работает, но он не понимает, зачем. Он понятия не имеет, во что это может вылиться. Может быть, прошлой ночью что-то в нём сломалось. Он просто устал и перестал притворяться, что избавился от своих чувств к Джисону. Это просто безумие. Друзьями они были дольше, чем встречались. То время, когда они были вместе, можно считать самой настоящей аномалией. Мгновенная вспышка. Начиная с начала (Джисон очень бесцеремонно признался простым Ты мне нравишься, хён, а Минхо кивнул и сказал: Ты мне тоже. Сходим на свидание?) и до конца (Ты скоро поступишь в университет и должен готовиться, я не хочу мешать тебе, пока сам только учусь в школе – сказал тогда Джисон. Его улыбка в тот день была более ободряющей, чем грустной, и всё, что мог сделать Минхо, это согласиться, но заставил пообещать младшего, что они останутся друзьями). Их отношения были довольно поверхностными, и после таких едва ли остаются хоть какие-то чувства. Джисон тихо сглатывает, но Минхо, конечно же, замечает. Да и вообще, Минхо замечает абсолютно всё, что делает младший. Джисон медленно выдыхает, его милые щеки пропадают, и он немного расслабляется. – Наверное, – наконец, говорит он. Его глаза блестят, а на губах – улыбка, – Ты всегда хорошо целовался. Теперь очередь опешить приходит к Минхо. Он должен был предвидеть этот момент, когда заметил недобрый огонек в глазах младшего. Стоило заранее взять себя в руки и не говорить глупостей. Он смеётся, пусть и прекрасно знает, что звучит немного натянуто. Он чуть ли не давится уже остывшим и слишком сладким кофе, и больше похоже на то, что он кашляет, а не смеётся. – Ну, да… – продолжает Джисон. Вот же маленький кусок дерьма. Самодовольная улыбка на его губах – признак того, что он вошёл во вкус. Пусть и его мучает похмелье, он не упустит возможность съязвить и поиздеваться, – Мы не целовались уже… сколько? Четыре года? Пять? Годы летят… Правильный ответ – чуть меньше четырех лет. Это случилось в то время, когда они оба уже учились в университете, оба были одиноки и сыграли в какую-то игру, напившись с друзьями. С тех пор ни один из них не говорил о случившемся, поэтому Минхо думал, что Джисон либо забыл об этом, либо вынудил себя забыть. Минхо уже давно решил, что не собирается выяснять, что из этого – правда. Они встречались на протяжении семи месяцев и тринадцати дней, – не то, чтобы Минхо считал. Такое время кажется целой жизнью, когда вы молодые и впечатлительные, но теперь они оба повзрослели (Джисону двадцать два, а Минхо двадцать четыре). После всего – четыре бывших парня Джисона и бесчисленное количество интрижек Минхо, – они вообще не должны сейчас сидеть здесь и так просто разговаривать, но судьба решила иначе. Они поддерживали связь все эти годы, и Джисон бессознательно привязывал его к себе всё больше и больше. Минхо редко привязывается к людям, но, в случае с Джисоном, он может смело сказать – младший у него под кожей. – Тебе интересно, как я сейчас целуюсь, – отвечает Минхо, не желая поддаваться его уловкам. Он не собирается сдаваться первым. Из них двоих Джисон всегда был тем, кто легко показывал собственные эмоции и чувства. Минхо не из таких людей. Он сделает всё, чтобы скрыть их. И если Джисон решил поиграть, старший только за. Минхо пристально смотрит на него несколько долгих секунд. Взглядом скользит к губам, а затем поднимается выше – к глазам. Они всё ещё очень близко. Джисон проиграет, Минхо уверен. Он не смеет сдвинуться с места, просто смотрит прямо на старшего, но Минхо чувствует, что он нервничает. Интересно, то, что сказал Джисон прошлой ночью – всего лишь пьяный бред или всё же искреннее желание? Ему правда интересно, как Минхо целуется сейчас? Большие глаза Джисона неотрывно смотрят в его, и Минхо, наконец, сдаётся. Он наклоняется ближе, но всего лишь убирает пустую кофейную кружку. Он отворачивается так быстро, что совершенно не замечает разочарование, мелькнувшее в глазах младшего.14 : 23
– Блять, что же делать? Они в минимаркете недалеко от дома Джисона. После завтрака, состоящего из кофе и тостов, они решили заказать обед из местного ресторанчика, где их уже знают, как постоянных клиентов. Через время Джисон понял, что у него закончилось мороженое, и продолжал ныть, пока Минхо не сдался и не предложил сходить в магазин вместе с ним, пусть и всё, чего он хотел, так это лечь и проспать остаток дня. Он как раз выбирал мороженое (разглядывал упаковки, не в силах сделать самый важный в жизни выбор), когда услышал, как Джисон тихо матерится себе под нос. Распознать настроение младшего всегда было довольно легко, и не нужно быть гением, чтобы понять, что тот в бешенстве. Минхо бы спросил, в чём дело, однако, подняв голову, он тут же всё понял. Навстречу им, с легкой улыбкой на губах, идёт бывший парень младшего и причина его сегодняшнего похмелья – Хван Хенджин. Рядом с ним идёт Сынмин. Всего месяц назад Минхо был бы рад встретиться с этими двумя. У них хорошие отношения, если сравнивать с предыдущими парнями Джисона. (Черт, а он ведь и правда знает каждого его бывшего...) Однако, всё, что он может сделать сейчас, это поморщиться, глядя на этих двоих. Он был уверен, что с Хенджином покончено после всех пролитых прошлой ночью слёз и нескольких бутылок соджу, но видит, как Джисон стоит, не в силах двинуться с места, и понимает, что нет. – Привет, Джисон, – здоровается Хенджин. Его голос звучит так неуверенно, и это бесит ещё сильнее. Если так неловко здороваться, зачем вообще подходить, думает Минхо, – Хён, – продолжает он, кивнув Минхо в знак приветствия. Он кивает в ответ и смотрит на Сынмина. Тот нервно смотрит по сторонам, не зная, куда деть взгляд. Он кивает Минхо, но поджимает губы в тонкую линию. Зная его, он, скорее всего, тоже предпочёл бы избежать этой неловкой встречи и всячески отговаривал Хенджина начинать разговор. Сынмин – умный парень. Хенджин, очевидно, нет. Серьёзно? – думает Минхо, – Из всех магазинов в чёртовом Сеуле, бывший парень Джисона должен был пойти именно в этот? – Хенджин, привет, – Джисон не дрожит, когда отвечает. Ну, или пытается, – Сынмин, – добавляет он, кивнув и помахав ему рукой. Напускная улыбка, полная любезности, и Минхо неохотно впечатляется его актерскими данными. Хенджин улыбается в ответ. Из всех, с кем до него встречался Джисон, Хенджин был самым милым. Он был добр, вежлив, смеялся над всеми его шутками, и, если честно, Минхо не понимает, что могло пойти не так. Джисон не вдавался в подробности, но и Минхо не спрашивал – не любит он лезть не в своё дело. Джисон с Хенджином продолжают обмениваться любезностями, ведя светскую беседу о своей учёбе, и это просто нелепо. Как будто это не Джисон прошлой ночью напился и захлебывался в собственных слезах как раз-таки из-за Хенджина. Бесит. Минхо хватает несколько пачек мороженого и бросает их в корзину, которую младший держит в руках. – Пошли, – хрипло отрезает он, положив руку на его плечо и подтолкнув вперед, – Я устал. Мы уже взяли всё, что нужно, поэтому пошли. Он, забрав корзину, игнорирует любезное прощание Хенджина и делает вид, что не замечает прищуренный взгляд Сынмина, направленный в его сторону. Джисон плетётся позади, извиняясь за его поведение и быстро прощаясь. Парни уходят, и Джисон бежит вслед за Минхо. – Что, чёрт возьми, на тебя нашло? – шипит Джисон, вырывая у него из рук корзину и вываливает содержимое на прилавок, чтобы расплатиться быстрее, чем Минхо успеет достать бумажник. Минхо не знает, что ответить, поэтому просто молчит. Ему сильнее всего на свете сейчас хочется наорать на него. Приходится укусить внутреннюю сторону щеки, чтобы удержаться от этого. – Хён, – тон младшего становится спокойнее, когда он идёт за ним к выходу из магазина. Похоже, он что-то хочет сказать, поэтому Минхо замедляет шаг, – Ты единственный из всех моих бывших, кто всё ещё рядом со мной, – говорит Джисон, и Минхо едва не пинает камень в его сторону. Ну, конечно, думает он. Горько от того, как Джисон продолжает указывать на это при каждой подвернувшейся возможности. Джисон всегда был прежде всего его другом. Они знали друг друга с самого детства, ещё до того, как узнали, что такое любовь. Они были настолько близки, что буквально заканчивали предложения друг за друга. Минхо часто притворялся, что ему это не нравится, но в глубине души он был рад. Рад, что ему удалось найти того, кто дополняет тебя, кто подходит тебе в любом аспекте, кто разделяет твоё чувство юмора, интересы и жизненные ценности. – Ты говоришь это из-за него? – спрашивает он, указывая большим пальцем в сторону магазина. – Нет! Это из-за того, что... – Джисон хмурится, – Хотя, я думаю, встреча с Хенджином помогла мне понять это. Минхо хмуро опускает взгляд. – Ты был так любезен с ним. Он более, чем готов начать всё сначала, как мне показалось, – говорит он. К горлу подступает ревность, и хочется вырвать её оттуда с корнями. Он с трудом сохраняет спокойствие, несмотря на пассивную агрессию, окутывающую тело. Джисон вздыхает. – Не в этом дело, хён. Это не то, что я пытаюсь сказать, – говорит он тихо и даже немного грустно, – Как так вышло, что после стольких лет ты всё ещё здесь, со мной, Минхо? Минхо почти смеётся, потому что ответ в голове очевиден. Он сам этого хочет. Но он не отвечает. Нет сил сказать это вслух. Он хмыкает и качает головой, будто бы вопрос Джисона совсем уж нелепый и обсуждению не подлежит. Он любит притворяться, что Джисон делает ему больно, не замечая абсолютно ничего. Что это он тайно страдает от дружбы, которую и дружбой-то назвать сложно. Но правда в том, что он трус. И Джисон – тоже.19 : 20
Несмотря на давящее напряжение между ними двумя, Минхо всё же остается до ужина. Они снова заказывают еду из ресторана, но, на этот раз, другого. Джисон сидит на диване, Минхо – на полу, в их руках куриные крылышки, а глаза направлены к экрану телевизора – какой-то фильм о покемонах, на который они наткнулись совершенно случайно. – Эй, – Джисон мягко тычет в плечо старшего; покемоны на экране сражаются со своими клонами, и Минхо настолько интересно, что он даже не слышит, – Эй, хён, – Джисон говорит осторожно, будто не уверен в том, что собирается сказать. – Что? – Минхо, наконец, поворачивается. Джисон замечает раздражённое выражение его лица, несмотря на то, как сильно старший пытается его скрыть. Чаще всего он очень терпелив, когда дело касается Джисона, к его спонтанным вопросам, бессвязному бреду, к его бесконечной энергии, но прямо сейчас он чувствует, что младший ходит по тонкому льду. Ему стоило вернуться домой еще утром; но чувство ожидания (чего – он сам не понимает) не покидало его весь день. Ещё до того, как он отвёл пьяного Джисона домой. Возможно, с того самого момента, как они поздней ночью шли по пустой улице в поисках очередной порции соджу, а их ладони едва соприкасались. – Знаешь его? Минхо понятия не имеет, о ком или о чём говорит Джисон. – Кого? – и смеётся, – Пикачу? – он улыбается и, протянув руку, тыкает Джисона в щёку, – Я слышал, что дизайн Пикачу был вдохновлён белками. Джисон цокает и усмехается. – Пика... Пикачу! Минхо смеётся и тут же гладит Джисона по голове. – Мило, – бормочет он, сам не осознавая, насколько ласково звучит его голос. Джисон утыкается носом в его руку, но через секунду вздыхает. Улыбка пропадает с его лица, сменяясь задумчивостью. – Я говорил о курьере, – поясняет он, соскальзывая с дивана и усаживаясь на пол рядом с ним, – Тот парень... ты знаешь его? К Минхо приходит осознание. Джисон говорил об этом парне. Забавно. Минхо и правда с ним знаком. – Джуён? Да, мы знакомы. А что? Они познакомились несколько месяцев назад, когда после окончания университета Минхо работал в этом самом кафе, откуда они заказывали крылышки. Именно так они узнали об этом месте, и Минхо, когда приходил к Джисону с ночёвкой, часто приносил с собой коробку жареных крылышек – он не уверен, что младший об этом помнит. Скорее всего, нет. – Ты флиртовал с ним, – в голосе Джисона что-то, похожее на ревность. Это странно. Всё, что сделал Минхо, это поздоровался с ним, а затем заплатил за еду. Их разговор длился не дольше пяти минут. Минхо поворачивает голову и смотрит на Джисона, неуверенно моргающего глазами. – Я не имел в виду, сегодня, – объясняет Джисон; он нервничает – это легко можно понять по тому, как он тычет палочками в тарелку, перемешивая рис, – Вчера он тоже был в баре. Выпивал с друзьями. Минхо совершенно забыл об этом, но теперь, когда Джисон напомнил, он вспоминает – Джуён сидел в нескольких столиках от них, в компании своих друзей, и когда Минхо заказывал очередную порцию выпивки, они подозвали его к себе. Они над чем-то смеялись, и ладно, возможно, Минхо и флиртовал с ним. Но совсем чуть-чуть. Ему всегда было весело подшучивать над Джуёном, это вошло в привычку, и он не знал, что Джисон что-то мог заметить. Минхо не знает, что Джисон ожидает от него услышать, поэтому молчит, притворяясь, что ест. Джисон продолжает: – Он хотел бы продолжения. Я сразу это понял. Минхо только хихикает в ответ. Возможно, так и есть, но какой смысл говорить об этом сейчас? Да, Минхо мог бы поехать с ним домой и продолжить этот вечер там, но он бы всё равно этого не сделал. Тем более, когда рядом был Джисон. Пьяный и жалующийся на проблемы в личной жизни Джисон. – Почему ты злишься? – недовольно спрашивает Минхо. Обычно такого тона достаточно, чтобы Джисон прекратил говорить о чем-либо, но почему-то именно сегодня у них всё по-другому. Джисон откровенно игнорирует его попытку закончить разговор. – Я просто говорю, – отвечает он, – Он хотел переспать с тобой. Вам стоило уехать вместе. Как же бесит. Минхо просто смотрит на него, не в силах сказать и слова. – То есть мне стоило бросить тебя там, в компании собственной блевотины? Джисон хмурится, и Минхо быстро отводит взгляд, потому что не может вынести то, как младший смотрит на него. – Я бы просто поехал домой. Ехать недалеко, всего квартал, всё было бы хорошо. Я не ребенок. Я не должен был мешать тебе провести ночь с классным парнем. Минхо напрягается. Несмотря на их небольшую ссору в магазине, этот день шёл отлично. Зачем Джисон сейчас сидит и пытается спихнуть его на кого-то другого? Может быть, это просто способ тонко намекнуть ему, что между ними всё кончено, и этого больше не вернуть? С другой стороны, зачем Джисону вообще делать намёки? Он всегда был довольно прямолинеен, всегда ясно выражал свои чувства. Минхо мысленно вычеркивает это предположение из своей головы. – Кого ты обманываешь, Джисон, – огрызается он, – Мы оба прекрасно знаем, что ты бы не смог уехать оттуда самостоятельно. Джисон смотрит на него, как щенок, которого только что пнули, и на несколько минут они оба замолкают. – Почему мы ссоримся? – Джисон снова говорит первым. В его голосе смешиваются грусть и замешательство. – Мы не ссоримся. – Ты злишься, я же вижу. Это из-за Джуёна? Черт возьми, почему Джисон продолжает говорить о нём, когда он – последнее, о чём Минхо сейчас беспокоится? Правда в том, что Минхо не нужен никто, кроме Джисона. Его чувства никогда не уходили. Каждый раз, когда они проводили время вместе, он чувствовал, что просто не хочет, чтобы день заканчивался; он всё ещё каждую секунду испытывает желание поцеловать его. Он так хорошо научился игнорировать то, как его тело и разум реагируют на Джисона, что почти убедил себя в том, что с ним покончено. Он почти убедил себя, что они просто друзья. – Да что с тобой такое? – Джисон снова тычет в него пальцем. Он намеренно строит из себя дурачка? Ещё секунда, и Минхо сиганёт вниз с обрыва. – Со мной? Да это с тобой что такое? – огрызается Минхо в ответ, повернув к нему голову. Их взгляды встречаются. – Ничего, – Джисон сдаётся первым и отводит взгляд. Его щёки краснеют, и он делает вид, что сосредотачивается на еде. Молчание снова окутывает их. Минхо так больше попросту не может. – Я хочу поцеловать тебя. Не совсем то, что он хотел сказать. Он не понимает, как мог позволить этим словам вырваться наружу. – Что? – и вот снова этот самый милый взгляд младшего, полный непонимания. Причина, по которой Минхо ещё больше хочется поцеловать его. Возможно, он ляпнул это просто чтобы ещё разок посмотреть на такого Джисона. – Ты сказал это вчера вечером, – теперь, когда у него была минута, чтобы успокоиться и подумать, он тщательно выбирает, что говорить, – Сразу после того, как поблагодарил меня за то, что я всё ещё рядом, – Джисон по-прежнему выглядит неуверенно, внимательно слушая каждое его слово. Направленный в одну точку взгляд даёт понять, что он пытается всё вспомнить. – Хён... Минхо быстро перебивает его, потому что если не скажет сейчас, вряд ли когда-нибудь снова решится. – Я не знаю, что я здесь делаю, Джисон, – тихо признаётся он, – Наверное, я всё ещё жду тебя. Я бы хотел сказать, что ты весь день испытываешь моё терпение, но правда в том, что ты делаешь это на протяжении последних пяти лет. Глаза Джисона полны боли. – Я... я не знаю, что сказать, – шепчет он, – Это ты разбил мне сердце, когда мне было семнадцать. Минхо чувствует резкую боль в груди. – Это ты порвал со мной, Джисон. Джисон пытается успокоиться, и его грудь заметно вздымается. Минхо понимает, что он просто пытается подобрать слова, поэтому молча ждёт ответа. – Ты начал вести себя холодно и отстранённо, хён, – бормочет Джисон, – Поэтому я почувствовал, что должен сделать это первым. Сорвать пластырь сразу же, чтобы не так больно, – его дыхание прерывается, – Мне было семнадцать, и я влюбился в тебя по уши. Минхо чувствует, как сердце уходит куда-то вниз. Слова Джисона возвращают его в прошлое. Ему было девятнадцать, он только закончил школу, и пусть он был старше него, это не означало, что он был готов к натиску обрушившихся на него чувств. Ему было страшно. Он чувствовал себя слишком юным перед лицом любви. Он влюбился быстро и с концами, но всё вокруг, казалось, налегало на него тяжёлым грузом. Теперь он понимает, что Джисон был прав. Он первый начал отстраняться. – Прости меня, хён, – вздыхает Джисон. Минхо молчит, но Джисон не может перестать то и дело заикаться, – Я не...я не знаю. Я не хотел удерживать тебя, я... хён, это поэтому у тебя никогда не получалось завести отношения? Минхо плотно сжимает губы. Он никогда не задумывался, почему за пять лет у него не было ни одних серьёзных отношений. Видимо, Джисон прав. – То же самое я могу сказать обо всех твоих парнях... – Я хотя бы пытался, – перебивает его Джисон, – Я правда пытался. Они сидят на полу, глядя друг на друга. Минхо всегда удивлялся, как ему удалось влюбиться в такого идиота, как Джисон, но сейчас понимает, что и сам не лучше. Он не замечает, как расстояние между ними сокращается, пока губы Джисона не оказываются в сантиметре от его. Всё, что нужно – сократить это и без того небольшое расстояние... Но Джисон отстраняется первым. – Я не могу, – бормочет он, поднимаясь на ноги, – Мне надо подумать, – добавляет он, и следующее, что слышит Минхо – хлопок двери его комнаты.22 : 08
– Разве у тебя нет своей квартиры? Джисон прав, и, возможно, ещё месяц назад или даже неделю, услышь эти слова от него, Минхо тут же бы подорвался и ушёл. Ему не хочется давить на Джисона своим присутствием, но за последние двадцать четыре часа он понял, что ему надоело притворяться. – Уже пытаешься избавиться от меня? – спрашивает он, – Чанбин большой мальчик, сможет о себе позаботиться. Сомневаюсь, что он спалит квартиру за пару дней моего отсутствия. В течение последних двух часов Минхо, убрав посуду после ужина, сидел на его диване и играл в какую-то игру на телефоне, не совсем вникая в суть. Ему просто хотелось отвлечься от мыслей о Джисоне и не думать о том, что происходит в его голове, пока он сидит в своей комнате. Он знал, что рано или поздно младший всё же выйдет, и оказался прав. Джисон стоит перед ним, и по выражению его лица становится понятно, что он готов говорить. – Нет, – Джисон улыбается, подходит ближе и садится рядом, – Я рад, что ты здесь. Минхо молчит и не двигается, и Джисон понемногу начинает расслабляться. – Я ведь не говорил тебе, почему Хенджин порвал со мной? Минхо с неуверенностью в глазах смотрит на него несколько секунд, а затем тихо качает головой. Джисон вздыхает. – Он сказал мне, что я никогда не отдавался нашим отношениям на полную. Я словно всё время был где-то в другом месте, – он смотрит вниз, нервно играя пальцами, – Честно говоря, все они так говорили. Просто формулировка была разная. – Да это же просто смешно, – возражает Минхо. Грудь сжимается от разочарования. Как они могли так сказать? Джисон был одним из тех людей, кто целиком и полностью вкладывает свою душу во всё, что делает. И в отношения, в том числе. – Хён, – хихикает Джисон и легонько бьет его по руке, – Ты начинаешь нервничать. Не надо. Я думаю, они были правы. Несмотря на его попытки успокоить старшего, Минхо сжимает руки в кулаки. И вдруг их взгляды встречаются – Минхо мгновенно чувствует умиротворение и спокойствие. – Хён, – говорит Джисон с улыбкой на губах, – Спасибо, что ты всё ещё рядом со мной. Минхо тихо усмехается, чувствуя, как слова оседают в сердце. Джисон берет его руки в свои. У Минхо маленькие ладони, и у Джисона – тоже, они даже здесь подходят друг другу. Младший смотрит в глаза и переплетает свои пальцы с его, и Минхо не может не улыбнуться. – Минхо, – его голос звучит немного застенчиво, и он нервно хихикает, – Я хочу, чтобы ты был рядом всегда. Громкий смех срывается с губ старшего, и он касается пальцами его подбородка. Он утыкается носом в его щеку, не зная, что ответить. Возможно, он слишком счастлив, и слов тут попросту не нужно. Поэтому Минхо просто наклоняется ближе, и их губы соединяются в поцелуе. Минхо целует его, безмолвно пытаясь донести: он всегда будет рядом, потому что, честно говоря, ему больше некуда идти. Как бы он ни пытался, все дороги ведут только к Джисону.