Повод улыбаться

— Хэй, почему ты такой мрачный? Ходишь во всём чёрном. Несёшь траур? — Мой брат умер в меня на глазах. — Оу, знаешь, мой тоже. Мы с ним близнецы… — Мы тоже. — Мой брат был потрясающим человеком! Мы были с ним одним целым. Он дополнял меня, а я его. Для меня у него всегда были слова поддержки. Он был рядом в трудную минуту. Мы даже договаривали друг за другом окончание фраз! Мне всегда нравились его идеи для шалостей больше, чем мои, хотя я никогда не признавался ему в этом. Да, мы были главными затейниками в школе. Да без нас там можно было бы умереть со скуки! Не представляю, как там учились мои старшие братья… Хотя, с Перси всё ясно. Он был слишком занят просиживанием штанов в библиотеке и засаливанием страниц школьных учебников своими пальцами. Да, у меня довольно большая семья. Нет, моего брата-близнеца звали Фред. Точнее Дред. А я Фордж. Да это шутка! Любимая мамина шутка! Оу… извини, я не знал. А как звали твоего брата? В Доме его называли Тенью? Почему? — Я и сам не знаю. Хотя сейчас я понимаю насколько мы тогда ошибались. Насколько я ошибался, допуская такую кличку для брата. Он был больше, чем просто моя тень. Он был даже больше человек, чем я, не смотря на то, что нога досталась мне. Полноценным был он. Да, мы сиамские близнецы. Поэтому в Доме нас первое время называли Сиамцами и различали только по биркам на свитерах и майках. Знаешь, лучше бы мы так и остались Сиамцами. Что? Да, в нашем Доме у всех клички. Мы не называем друг друга по именам. И воспитателей, и директора. Только учителей. Воспитателям пришлось смириться с их кличками. Р Первый до сих пор не в восторге от своей. Нет, я не знаю, кто дал ему кличку, но, по-моему, его Крёстный не ошибся. Любая другая кличка Ральфу не подошла бы. Нет, у нас в Доме уже есть Рыжий. Фордж? Не думаю, такая кличка к тебе прижилась бы. Ты не воспитанник Дома, не думаю, что тебе вообще нужна кличка. Дом — место для склеенных из кусочков, а ты целый. — Всё-таки не совсем целый. Досталось во время битвы с… Пожирателями Смерти. Да, они так себя называют. Нет, они не Стая. Стая?.. Скорее группа отморозков, поклонявшихся тому-кого-нельзя-называть. Это из-за них погиб мой брат. Нет, это было в разные дни. Почему тот-кого-нельзя-называть? Потому что он был ужасным, отвратительным человеком, видящим цель и не видящим препятствий. Ему было плевать на всё и на всех. Он шёл по головам, оставляя за собой горы трупов. Ему были безразличны чужие жизни. Все маги боялись называть его имя вслух. Да и про себя, в прочем, тоже. У него, кстати, тоже была кличка. Но он сам себе её придумал. Слушай, нам нельзя рассказывать про наш мир маглам, у меня могут быть неприятности… — Нам тоже не следует рассказывать про наш мир. Нет, у нас нет магических способностей. Хотя, возможно, они есть у Слепого. Да, он полностью незрячий. Это у него врождённое. Нет, я не питаюсь падалью! Возможно, из-за носа. Прекрати меня так пристально разглядывать. Да не собираюсь я тебя клевать! Ну и шуточки у тебя… Да, пожалуй, Шутник было бы для тебя идеальной кличкой. Для большинства из нас Наружности, то есть того мира, который находится за пределами Дома, не существует. Так повелось ещё за долго до нас. Мы просто переняли законы у прошлого выпуска. Никто точно не знает этих законов — ну, разве что Табаки, и то, навряд ли он знает их все дословно, но лучше не спрашивать. Мы просто живём по этом законам сами не знаем как, но как-то получается. Табаки? О, вы бы с ним поладили. Он любит всякого рода шутки. И страшно болтлив. — Это прозвучит странно, но я хотел бы побывать в стенах вашего Дома.. У вас можно писать на стенах? Это потрясающе! Мама бы была в не себя от злости и заставила бы всё отмывать в ручную, если бы мы с Фредом удумали что-нибудь написать или нарисовать на стенах в нашей комнате. А ведь это всего-лишь стены! Им всё равно, как они выглядят, украшены они рисунками или нет, чистые они или грязные. Они не должны наводить на обитателя комнаты тоску. Но маме этого не объяснишь. До встречи с тобой я думал, что Хогвартс — лучшее место, где мне довелось побывать. Да, наверное, ты прав.. но, как думаешь, Дом принял бы меня? — Это невозможно предугадать. Многих, из тех, кто воспитывается в Доме, тот так и не принял. Для Фазанов Дом всё ещё остаётся загадкой, которую они сами не торопятся разгадать. Им проще жить в своём убогом систематизированном мире и делать вид, что они не замечают того, что происходит вокруг них. Их дело. Да, я курю. Это проблема? В Доме многие курят. Конечно, я делаю отличные настойки. Я и Табаки. Если я не упомяну о его настойках, он обидится и напишет об этом песню. О, нет, ты не хотел бы послушать его песни. Факультеты? Не совсем. У нас стаи. Да, я уже упоминал о них. В стаи обычно распределяет нас Акула. Это директор. Я же говорил, что у него тоже есть кличка. Чем ты слушал? Ага, смешная шутка. Ах, да, точно, я же не говорил о том, какая у него кличка, прости. Да, он натурально похож на акулу. Не знаю сколько у него зубов, может и триста. Распределяют? Да, наверное так же. Только безо всяких шляп и особых церемоний. Сейчас нет набора. Мы — последний выпуск. Не представляю. Я и Наружность? Я предпочёл бы остаться в Доме. Остаться с братом. Как? Всё просто. Он — моя тень. — Знаешь, мне безумно не хватает своего брата. Наверное, я бы стал таким же как ты — только без обид, ладно? — и находился бы в вечном трауре. Но мой брат был весёлым, жизнерадостным человеком, который верил в то, что нас не сломают никакие трудности. Он хотел бы, чтобы я отпустил его и продолжил жить дальше. Полной и насыщенной жизнью. И я стараюсь, правда. Веду себя так, как и прежде, потому что знаю, что он хотел бы именно этого. Но иногда мне становится страшно одиноко. Иногда я просыпаюсь утром, хочу сказать: "хэй, Фред, как думаешь, что у нас сегодня на завтрак?" Но вместо этого бессмысленно смотрю в пустоту. Туда, где раньше всегда был Фред. Его заспанное улыбающееся лицо. Брошенная в меня подушка. Я замечаю его коварный взгляд лишь за пару секунд до того, как подушка прилетает прямо мне в лицо. А потом это видение рассеивается и я вновь вижу перед собой пустоту. Мама позаботилась о том, чтобы его кровать убрали из нашей комнаты. Она сказала, что место стало больше, а я сказал, что стало пусто. Вообще, я не люблю бывать дома. Приезжаю туда только по праздникам. Родительский дом навевает на меня плохие воспоминания. Я бегу от него, должно быть поэтому мне легче. Чем тебе. Стервятник ничего не ответил. Их истории были слишком разные, каждый из них сделал тот выбор, который считал нужным и правильным для себя. Но они оба знали, что понимают друг друга. И для этого не нужно было больше слов.