Воля князя Гедиминаса

Князь Гедиминас спит — вот уже несколько столетий. Ушёл в пространство сновидений человек, с кем не бывает, главное, чтобы не проснулся, а то где все мы будем, даже подумать об этом страшно. Но это маловероятно, раз Вильнюс стоит до сих пор, а значит, мы есть, можно выдыхать. Мы с Нёхиси сидим на крыше и прикидываем — скоро ли мы всё-таки станем морем, или всё же городом останемся. Впрочем, ему, то есть городу, виднее. Пока же Вильнюс в море превращаться не надумал, а вот на пляж уже подозрительно начал смахивать. Мало ли, что только по ночам. — Интересно, а князю там не жарко? — внезапно интересуется Нёхиси. — Конечно, нет, — смеюсь я. — Он под холмом. Холм большой, там прохладно. Никто нашего князя не разбудит. Я вот точно будить не собираюсь, и не смотри на меня так! Улицы переставлять местами — это да, меня даже Альгирдас вечно за это штрафует. Нёхиси внимательно меня рассматривает — дескать, куда это пропала моя тяга к авантюрам? Наконец, он всё-таки выдаёт: — Действительно, не твой стиль. Мы и так все князю снимся, у него там кино с захватывающим сюжетом — не заскучаешь. Целый город на полмиллиона с лишним человек — это вам не шутки. — Тем более с такими придурками, как мы. В ответ Нёхиси окатывает меня тысячами брызг. Решил в волну превратиться, — запоздало соображаю я, отряхиваясь и отплёвываясь. И тут же замечаю, как над горизонтом поднимаются несколько воздушных шаров. — Тебе лишь бы брызгаться, — отфыркиваюсь я. — Лучше посмотри, какая красота у нас тут летает. — Да, благодаря Люси и князю Гедиминасу, — уверенно говорит Нёхиси, ставший обратно человеком после своего феерического выступления. — В последнем я уверен, потому что Стефан мне сам про это рассказал. — Подожди. Ты сейчас мне говоришь, что наш Стефан каким-то образом достучался до нашего князя, сумев его не разбудить?! Вот это да. Красивый жест. — Было бы чему удивляться. Ты же знаешь, что пространство сновидений более податливо, чем наша суровая реальность Другой Стороны. Двигайся, пей коктейль — я тебе специально «Голубую лагуну» принёс, — и слушай. Учти, что шутка про «врать не мешай» не прокатит, поскольку я чистую правду буду рассказывать. Я затягиваюсь коктейлем и внимательно слушаю Нёхиси. Не каждый день такое расскажут. *** Князь Гедиминас внимательно смотрит на картинку под стеклом. На ней изображены два воздушных шара, поднимающихся высоко в небо. — Хм, а ведь это красиво. В моё время такого не было, прогресс ещё до этого не дошёл. И правильно сделал, потому что нам было не до развлечений — воевать приходилось много и часто. Но сейчас-то времена спокойные, можно это вполне устроить. И не два шара сделать, а гораздо больше. Разноцветных. Как хорошо, что тут сон и можно не приказывать, а просто сказать. Удобно очень! Князь простирает руку и говорит в пространство: — Хочу, чтобы в моей любимой столице, городе Вильнюсе, in civitate nostra regia dicta Vilna*, летало множество воздушных шаров. Пусть горожане и приезжие развлекаются. Слова князя звенят в пространстве и рассыпаются тысячами золотистых искр. Гедиминас улыбается — это хороший признак. Значит, шары будут, и очень скоро. *** — И всё? Так просто? — я озадаченно чешу затылок. — Ну, во-первых, это был сон. Как там желания исполняются, я уже тебе рассказывал — чуть ли не моментально. Во-вторых, князь — могущественный человек, который правил этим городом. А города всегда помнят своих повелителей, даже если люди забывают про них. В нашем же случае всё сошлось удачно: и люди, и Вильнюс помнят прекрасно нашего князя — и холм, и проспект есть. Нёхиси смотрит на ошарашенного меня. Потом переводит свой взор на бокал в моих руках и удивлённо замечает: — Что-то ты не в форме. Даже коктейль выпил только до половины. — Эта половина — твоя, дружище. Считай, гонорар рассказчику. Хороших гидов всегда надо поощрять. Мы заливисто смеёмся. В небе проплывают ещё несколько воздушных шаров. Хорошая всё-таки у нас погода стоит, чтобы выдумку Люси и князя периодически проворачивать. Ай да мы. Все на славу постарались.