Каникулы на природе

Норка Игнуса оказалась вполне себе немаленькой. Безымянный даже предположить не мог, какой зверь тут жил до печальных событий сегодняшнего дня. И все же, каким бы широким ни был вход, на габариты Безымянного он рассчитан не был. Морте внутрь лезть отказывался наотрез, так что оставался один вариант: применять прихрамывающие мозги. Потирая все еще раскалывающийся от боли затылок, Безымянный склонился над норой и, засунув туда голову, позвал: - Игнус! В глубине норы послышалось шевеление. - Игнус, я знаю, что ты там. Выходи, я ничего тебе не сделаю. Шевеление превратилось в странные звуки, будто Игнус рыл новый туннель. - Выходи, подлый трус! - весело крикнул Морте. - Твои оскорбления неуместны, - вдруг откликнулся Игнус, ранее в упор не замечавший других спутников Безымянного. Морте от удивления кратковременно посерьезнел и сказал: - Шеф пришел в себя и, по-моему, хочет извиниться. Выползай, это будет не больно... наверное. Игнус завозился в норке. Безымянный сунулся поглубже, пытаясь хоть что‐то увидеть, и тут об его лоб зазвенело что‐то стеклянное. - Ты что творишь, шалопай? - от удара Безымянный резко вспомнил годы, когда учил Игнуса, который был тем еще пройдохой. Такому в камине руки обжаришь - а потом артефактов недосчитываешься, и кошелька нет, и ученик ушел за моральной компенсацией в ближайший бордель отнюдь не интеллектуальной страсти... а перед тем заботливо подложил своему Мастеру в комнату пару дюжин гадюк, чтобы ласково шипели колыбельную и расползались по всему дому... потом, бывает, сидишь, медитируешь, постигаешь божественные истины, а гадюка за мягкое место - хвать! И хана мыслям о высоком. Игнусу, соответственно, тоже хана, но его еще поймать надо... Безымянный аж расчувствовался от ностальгии по тем временам. Хотя порой он и впрямь был чересчур строг к ученику... эх, если бы можно было это переиграть! Он ощутил вину и торопливо раскаялся. Стало чуть полегче. - Игнус, так чем ты в меня бросил? - Жучком, учитель. - Каким еще жучком?! - В баночке. Безымянный понял, что не поспевает за стремительным полетом чужой мысли. Не догоняет, так сказать. - А что жучок делает в баночке? - спросил он, наивно надеясь, что ответ прольет хоть каплю света на происходящее во тьме. Он просчитался. - Бегает, - ответил Игнус. - Так... - пробормотал Безымянный, стараясь абстрагироваться от ржущего Морте и прочих прелестей реальности. - А как он туда попал? - Он там уже был. - А где ты его взял? - Нашел. Диалог был малоинформативен. Морте, судя по рыданиям, уже умирал от смеха. Срочно требовался неожиданный поворот. - Игнус, выйди и покажи мне своего жучка. Морте притих. Видно, умер. - Тебе никогда не была интересна моя жизнь, учитель, - с грустью сказал Игнус. - Ты существовал лишь сам для себя, а меня только терпел, а иногда и не терпел. Хватит меня мучить! Я решил! - Что ты решил? - напрягся Безымянный. - Я стану отшельником. Я не выйду отсюда. Безымянный подумал, что особого вреда от этого не будет и что Игнуса можно оставить тут, пока не поумнеет. Придя к сим мудрым выводам, он попытался вытащить голову из норы - и обнаружил, что застрял в плечах.