Отцовские чувства

– Оливер! – Прокричала Эстер, увидев, как мальчик рухнул без сознания. Она подбежала к другу и трясла его, думая, что сейчас мальчик очнется, но этого не происходило. Душераздирающий крик разносился по зловонным топям... Чтобы как-то ее успокоить, Свейн подошел к Эстер и обнял так крепко, насколько только мог. Мужчина гладил ее по спине, проговаривая, что Оливер придет в себя, но девочка в это не верила, – А если... Если он не очнется? Эстер захлебывалась в слезах, прижимаясь к мужчине. Свейн успокаивал девочку, как только мог, но она плакала все сильнее и сильнее и мужчина уже не знал, как сделать так, чтобы она верила в то, что Оливер очнется. – Да хватит ныть, – холодно сказал Хнык, тыкая в Эстер, – Оливер очнется. Главное – верить. Свейн погладил по голове девочку и поцеловал в лоб, отходя. Эстер посмотрела на мужчину и улыбнулась... Оказывается, Свейн не такой уж отстраненный и грубый, как может показаться на первый взгляд. Он очень-очень хороший и заботливый. Это радует. Свейн, подойдя к Оливеру, взял тело на руки и посмотрел в его глаза, прикрытые веками. Держать на руках Оливера было жутковато, так как оно уже начинало холодеть... Неужели его больше нет в живых?.. «Нет, Свейн, даже не думай об этом, – подумал про себя мужчина, прижимая к себе Оливера, – он жив... Жив... » – Нужно отнести его в Пропадалию, – сказал Хнык, подходя с Эстер к Свейну, – наверняка Хулан нам поможет привести его в чувства. – Но это опасно! – Прокричала Эстер, разводя руками, – Без Оливера нас сразу убьют... – Это единственный выход. Да, эти твари опасны, но вместе им нас не сломить. Доверьтесь мне. *** – Королева Хулан! – Прокричала Эстер, подбегая к мудрецу, – Оливер... Он... Он... – С этими словами девочка указала на Свейна, который нес его тело и Хулан взглянула в сторону мужчины. – О боже... – Прошептала она, подходя к нему, – Что произошло? Свейн начал рассказывать все до мельчайших подробностях о том, как они пересекали зловонные топи с Оливером; как победили Злосердца; как рухнул мальчик без сознания... С каждым словом голос мужчины дрожал. Ему было больно узнать от Хулан, что Оливер больше не очнется, но она положила руку на его плечо и сказала, что мальчик придет в себя. Королева попросила старую женщину, с которой Оливер, Эстер, Свейн и Хнык виделись, чтобы она разрешила мальчику быть в ее доме, пока он не очнется. Она, без лишних разговоров, сразу же согласилась и мужчина пошел за Хулан, прижимая Оливера. – Не волнуйся, Оливер, скоро ты снова будешь с нами, – проговаривал каждый раз Свейн, утешая самого же себя. Оказавшись в доме, мужчина положил тело мальчика на кровать и сел на колени, проводя рукой по его волосам. После он взял его руку, которая уже была холодна, как лед... – Он ведь будет жить, да? – Спросил Свейн, поглаживая руку мальчика. – Надеюсь... *** Свейн постоянно вспоминает этот день... День, когда Оливер рухнул без сознания. Ни одно заклинание не помогло и остается надеяться только на чудо. Видеть тело мальчика невыносимо мужчине, так как каждый раз кажется, что вот-вот он перестанет дышать и больше никогда не проснется. Именно поэтому Свейн постоянно находится снаружи, наедине со своими мыслями, в которых постоянно винит именно себя в том, что многого ожидал от Оливера, совсем забывая, что он все еще ребенок. Свейн глубоко вдохнул воздух и подошел к Оливеру, сев на колени около кровати. Здесь никого не было, кроме мальчика и самого мужчины. Свейн провел рукой по шелковистым волосам Оливеру и уткнулся в его ладонь, умоляя, чтобы он опять проснулся и вышел на улицу прямо сейчас. Так хочется его прижать к себе, как собственного сына... За все то время, пока он знаком с Оливером и Эстер, он ни раз испытывал к этим детям отцовские чувства. Так и хотелось их оберегать, ценой собственной жизни, но порой, осознавая то, что он Эстер и Оливеру совершенно чужой человек, могла нахлынуть тоска, так как... У него совершенно никого нет, кроме родного брата, о котором можно хоть как-то позаботиться, но в этом Свейн не видит необходимости. Ландрас ведь уже не ребенок, а самый настоящий мудрец, который не нуждается в заботе со стороны старшего брата. – Это я во всем виноват, – прошептал мужчина, взяв руку мальчика, – я ожидал от тебя многого, но совсем забывал, что ты еще совсем ребенок... Прости меня, сынок, прости... – «Сынок»? – Переспросила Хулан, войдя в дом, – Так ты его отец? Свейн начал оправдываться. Он говорил, что королеве это показалось и на самом деле он сказал «дружище», но уж точно не назвал его сыном. Хулан подошла к мужчине и взглянула на Оливера. – Ты для него как отец, так ведь? – Спросила королева, положив руку на плечо Свейна, – Ты боишься за него, как за собственного сына. – Неужели это заметно? – Спросил мужчина, положив голову на простыню. Он не стал снова оправдываться, так как уже не видит смысла. Ну и пусть Хулан знает, что Свейн считает Оливера своим сыном, пусть! Все равно от этого ничего не изменится... – Да, Свейн, заметно. – Холодно сказала Хулан, склонившись над Оливером, – Я заметила это еще с того дня, как ты принес тело... Ты прижимал его к себе; боялся, что он погиб... Обнял бы прямо сейчас, узнав, что он пришел в себя, да? – Ладно, признаюсь, я считаю Оливера своим сыном. И что с того? – Поднялся с колен мужчина, взглянув на королеву, – Оливер после этого придет в себя? Так что ли?!. Я... Я просто хочу быть как все... Быть тем, кем бы хотел видеть меня Оливер... Не просто вором, который может взять чужую вещь без спроса, а... Просто быть примером для него. – Свейн, не нужно стыдиться в том, что испытываешь к кому-то отцовские чувства. Не нужно стыдиться того, что хочешь быть для кого-то примером... Но Оливер и Эстер любят тебя таким, какой ты есть – напарником и хорошим другом, кем ты и являешься, – сказала Хулан, улыбнувшись, – вот увидишь: Оливер очнется и все будет так, как раньше.