Его дочь

Тсуна обычный. У Тсуны обычная работа, короткая стрижка обычно-каштановых волос, глаза карие и теплые, но ужасно усталые, а под ними — глубоко залегшие от недосыпа мешки. У Тсуны друзей нет: все разъехались, жены нет, девушки — тоже, да он и не уверен, что был бы намного счастливее, а его жизнь — намного необычнее, будь в ней девушка или женщина. Мама умерла. Отца он… никогда не знал. Да. Именно так. Тсуна обычный и жизнь у него обычная, пока он не возвращается домой в выходные и не слышит звонкий детский смех. Все, что в его жизни необычного, волшебного, заключается в этом смехе — и его восьмилетней владелице. Рине. Обычное имя для самой необычной девочки, думает Тсунаеши, коленями упираясь в холодный пол коридора, отвечая на крепкие объятия пахнущей осенью дочери. Вне зависимости от сезона, погоды и школьного меню — всегда осенью. Он тоже так пах когда-то. Рина руками обхватывает его шею, пальцами зарывается в короткие волосы на затылке и шепчет, что рада, что папа вернулся. У Тсуны жизнь обычная, работа даже скучная, он редко приходит домой до того, как дочка ложится спать. Но однажды, он надеется, это изменится. А пока, возвращаясь с работы в будни, он ночами садится на детскую кровать, перебирает пальцами русые волосы, заплетенные в два неуклюжих хвостика, и улыбается, включая ночник. Рина говорит, что темноты не боится, но Тсуна знает: притворяется. Храбрится, его малышка с чрезмерно живым воображением. Его сокровище. Последнее в этой жизни волшебное. Его дочь.