Где твои силы, супергерой, готовый защитить всю планету и каждого? Кто защитит тебя?
— Питер! — на некотором расстоянии от парня послышался обрывистый голос. Парень споткнулся, обернувшись на звук. Сильно хлопнув дверью пикапа, Октавиус не раздумывая рванулся навстречу ассистенту. Казалось, погода ухудшалась со скоростью света. Хотя свет и погода ведь неразрывные вещи, часто дополняющие друг друга, хитро выдумывая новые испытания для человечества. «Сами виноваты!» — сказали бы они в один голос, но свет куда-то пропал, оставляя уличный фонарь слабо моргать холодными вспышками, ослепляя и без того ослабшего парня, да и погода прекращать происходящий катаклизм не спешила. До старенького пикапа оставалось примерно десять широких шагов, когда мужчина подхватил парня за талию, закидывая его руку себе на плечо, так проще вести. Паркер ничего не видел. Слышал, как неоновый дождь льет с крыш мощным потоком, и этой же холодной стеной поливает промокшую до нитки одежду и замерзшую кожу. Галлюцинации проходили, парень приходил в чувства. Он слышал, как Отто быстро-быстро что-то говорит, стараясь успокоить его. Зрение не возвращалось, смешивая окружающие предметы в монохромные пятна, кислотные оттенки пропали, уступая дорогу дождливой реальности. Щелчок замка. Дошли. Отто усадил парня на переднее сидение, в спешке обошел машину с другой стороны и сел за руль. Ехать куда-то сейчас не было смысла. Капли стучали по крыше пикапа и быстро скатывались по лобовому стеклу. Питер пытался отдышаться, прокашливаясь и потирая глаза. — Цел? — негромко спросил Октавиус, осматривая промокшего насквозь парня. Паркера окатило волной жара, и реальность пошатнулась, но через несколько секунд все более-менее встало на свои места. — Не вижу почти ничего, но это пройдет… вроде бы, — измученно пробормотал Паркер. — Посмотри на меня, — скомандовал Отто, обхватив ладонями лицо парня. Питер не сопротивлялся и старался смотреть на доктора, но все никак не получалось сфокусироваться. Глаза слезились, все плыло по бокам. Было достаточно темно, чтобы что-то разглядеть, и мужчина рассерженно выдохнул. Ладонью вытер парню лоб, смахнув с волос капли дождя, и слишком заботливо погладил его по плечу. — Все в порядке, Док, — слабо улыбнувшись, парень старался проморгаться и отогнать пелену. Кто бы мог подумать, что Человека-Паука найдут люди Нормана Озборна? И чтобы окончательно подорвать защитнику города психику, решатся лишить его зрения и подарить букет галлюцинаций. Как об этом узнал Отто? Как нашел его? Как Питер вышел на улицу и куда пошел? Сколько времени прошло? Прождав какое-то время, чтобы реальность окончательно собралась в функционирующую картинку, Паркер провалился в сон, вжавшись в сидение от холода и усталости. Он так и не ответил на все те вопросы. Еще полчаса бушевала гроза, разнося все хлипкие конструкции Нью-Йорка. За это время Отто протер очки, несколько раз обдумал, что делать дальше, и потом долго смотрел на спящего парня. Он выглядел спокойным, и учёный еще раз оглядел его лицо. У Питера всегда был очень живой и добродушный взгляд, которого нет ни у одного другого человека, встречавшегося в жизни Октавиуса. А еще улыбка, смешные фразы невпопад и искреннее умение поддержать, разобраться, рассчитать, придумать и объяснить. Отто невольно улыбнулся, но сразу же кратко вздохнул и нахмурился, вернувшись к размышлениям о произошедшем. За все то, что Питер сделал для города, людей и их безопасности, он так жестоко расплатился с Озборном? Октавиус это так не оставит. Буря поутихла, и видимость на дорогах более-менее восстановилась. Мужчина принял решение отвезти Паркера к себе в квартиру, о которой никто не знал, ведь в лаборатории их обоих могли найти и запросто вышвырнуть на обочину, и это в лучшем случае. Сейчас они к этому совсем не готовы, но Отто предполагал подобное развитие событий, скрывая свое небольшое убежище. Они уже подъезжали к небоскребу в восточном районе города, когда парень начал просыпаться. Зрение стало чуть лучше, регенерация работала как всегда исправно. Галлюцинации тоже прошли, но и Норман не дурак: совершать такую ошибку, оставив Человека-Паука в живых, и по сути великодушно отпустить его «на волю». — Видишь что-нибудь? — Отто вышел из машины и обошел ее, чтобы помочь пострадавшему компаньону. — Уже лучше, спасибо… — парень пошатнулся и поспешил облокотиться на руку спасителя. — Где мы? — У меня есть местечко, куда я уезжаю, чтобы отвлечься от работы. По сути, я тут и живу. Тут гостиная с большим окном и отличным видом на набережную, и одна маленькая комната. Не очень помпезно, но мне нравится, — говорил он, обнимая парня за плечи. Объятия были просто необходимы, ведь Питер все еще был в мокрой одежде. Сентябрь в Нью-Йорке вышел многоспекторным, от теплой безветренной погоды до бушующего страшного ненастья. Сейчас было довольно прохладно, и двое ученых поспешили быстрее войти внутрь здания. Лифт мигом домчал их на восьмой этаж, и уже через пару минут они оказались в квартире. Старенький диван и темно-синий ковер встретили гостей, неспешно разувающихся у входа. Вообще, Отто быстро снял ботинки и теперь помогал Паркеру стянуть промокшие кеды. — Спасибо, и извините, что вам приходится с этим всем возиться, я… — сбивчиво бормотал парень, но его прервали на полуслове. — Питер, прекрати извиняться и иди-ка в ванную, после такого кошмара тебе нужен теплый душ, — показав на дверь прямо, Отто свернул в комнату, видимо, чтобы переодеться. Питер редко видел его в какой-то другой одежде, кроме двух практически одинаковых свитеров: темно-зеленого и серого. Парень неуверенно осмотрелся вокруг, убеждаясь, что зрение постепенно возвращается, и пошел в ванную. Сняв рубашку, он наконец-то задался насущным вопросом. — Док, а, можно мне... — запнувшись, Паркер все же продолжил, — переодеться… или… — Сейчас принесу, — тут же прозвучало из соседней комнаты. Питер, стоя по пояс обнажённым, облокотился на умывальник, вглядываясь в собственное отражение. Вроде все хорошо, силы вернулись, зрение тоже почти полностью, ничего не мерещится и уже не холодно. Ему помогли, и все будет нормально. Или не будет? По-другому никак, ведь он всегда выбирался из любых передряг живым и невредимым. Или не совсем невредимым, но хотя бы живым. Объявит ли Озборн всему городу о том, кто скрывался под маской Человека-Паука? Люди возненавидят его? Точно не все, тётя Мэй и Док примут его таким, а Эм-Джей и так все знает. Паркер быстро отвлекся от своих мыслей, когда за спиной в отражении зеркала появился мужчина, одетый в майку и домашние штаны. Еще и без очков, с особым вниманием изучающий спину пострадавшего. Такого Питер еще не видел. — О… спасибо, — нелепо улыбаясь, тот взял принесенные вещи и положил на стиральную машинку, — спасибо. Я скоро… — Если понадобится помощь, зови, — не стесняя больше ассистента, ученый закрыл дверь и удалился. Парень встал под душ. Теплая вода — отличное лекарство от произошедшего ужаса. Что за вещество ему попало в глаза? Оно имеет ядовитые пары? Как минимум, вызывает галлюцинации и воздействует на память. Питер не помнит, как ушел из съемной комнаты и как нашел Отто. Или это Отто его нашел, или может парень сам ему позвонил? А где вобще его телефон? Теперь вряд ли уже разберешься, главное, что самое страшное закончилась, и в качестве бонуса был горячий душ, расслабляющий продрогшее до костей тело. Парень оделся, и, подсушив полотенцем волосы, вышел на кухню. — Как себя чувствуешь? — наливая чай, поинтересовался учёный. Сейчас он совсем не похож на серьёзного делового физика в этой простой майке и широких штанах. В полумраке и не скажешь, какого они цвета, но вроде бы темные с какой-то яркой круглой эмблемой. Просто ужасно несвойственно для него. — Хорошо, спасибо, Док, вам помочь? — Октавиус повернулся к парню, сосредоточенно смотря на свои руки, в которых были две кружки чая, полные до краев. В этом весь Отто: если что-то делать, то так, чтобы было выполнено на 146%. Парень шагнул навстречу, принимая одну из кружек, и мужчина все же поднял глаза, взглянув на него. Питер был одет в его свитер. Третий. Оказывается, свитеров как минимум три. Этот был светло-зеленый с серой полоской, видно новый, и почему-то Паркер решил заговорить именно об этом. А о чем еще? О чем угодно, только не о том, что он и есть Человек-Паук, и что все это время он врал своему коллеге и по совместительству другу. — А почему вы не носите этот свитер? — направляясь в гостиную, спросил парень. Телевизора не было, только радиоприемник и компьютер в углу, несколько коробок с запчастями и свернутые в трубки чертежи. Напротив дивана стоял деревянный столик и окно, действительно большое, как и обещал Отто, с видом на набережную, хорошо подсвеченную многочисленными фонарями. — Интересный вопрос, даже не знаю, — он поставил кружку на стол и снова отошел в спальню. Вернулся с пледом, чтобы укрыть плечи ассистента. И все-таки он был другим без очков, будто бы моложе своих лет и беззаботнее, и смотрел по-другому. И снова зачем-то погладил парня по плечу. Питер любил все эти тактильные штуки по типу объятий, может поэтому Отто и делал что-то странное, оправдывая свое желание прикоснуться к нему характером парня. — Я не думал об этом, — выдал он наконец, садясь рядом с Паркером на диван. Оба держали в руках кружки с горячим напитком, любуясь почти панорамой в почти пентхаусе на почти шестьдесят квадратных метров. Даже в окутывающей помещение темноте был виден пар, исходивший от чая. Вот такое молчаливое нечто и нужно было Питеру, просто человеческий отдых и сидящий под боком Отто, который заварил отличный черный чай. — Твое зрение вернулось? — Отто сделал небольшой глоток и повернул голову к собеседнику, вопросительно смотря ему в глаза. — Да, почти все прошло. Я плохо помню… — расстроенно вздохнув продолжил парень. — У тебя на рубашке остались следы этого вещества, завтра утром поедем в лабораторию, выясним, что за дрянь, — мужчина протянул руку вдоль спинки дивана, касаясь макушки Паркера. Влажные взъерошенные пряди придавали ему такой домашней простоты и уюта, что Отто не сдержался и потрепал парня по волосам. Просто без объяснений. Питер снова улыбнулся учёному, так же искренне и тепло, как всегда. — Вы не злитесь? — тихо спросил он, боясь разрушить момент, и тут же припал губами к горячему напитку. — Злюсь? Из-за чего? — пустая кружка Отто отправилась на стол, выполнив свою миссию: согреть ладони и сердце. Хотя нет, чай определенно согревал лишь ладони, а сердце мужчины грел голос сидящего рядом парня, виновато укутавшегося в плед. Если бы он не нашел Паркера, если бы не забрал, кто знает, куда бы забрел он по такой погоде, с помутившимся сознанием и временной слепотой. Просто хорошо, что все закончилось именно так, в тёплой и сухой квартире. — Я вам солгал… боялся, что кто-то узнает о моей тайне, — неожиданно оживленно протараторил он, — и только сейчас понял, что вы — первый человек, которому я должен был верить, — на этом фраза оборвалась. Паркера снова начало клонить в сон. Он пригрелся на диване под пледом, одетый в свитер Октавиуса. Из-за усталости и четырех бессонных ночей он говорил все, что в голову взбредет, и на мгновение испугался, что его такое своеобразное признание может сыграть с ним злую шутку. Ничего не ответив, Отто придвинулся ближе к парню. Питер быстро среагировал и укрыл плечи мужчины пледом, делясь теплом.Ему можно доверять.
Мужчина аккуратно взял пустую кружку из рук Паркера, переместив её на стол. Они оба смотрели вдаль на мерцающую в свете фонарей водную гладь, которую снова поливал осенний дождь. Время было за полночь, и небо, освещенное огнями большого города, казалось озлобленно-синим от злости, бешенства и ярости новой зарождающейся бури. Питер осторожно и плавно обнял Отто, умиротворенно пристраиваясь у него на плече. Хотел ли Октавиус обнять его в ответ? Определенно да. Правильно ли это? Совершенно нет. Мужчина сидел неподвижно, борясь с желанием обнять спасенного героя. Какая у них разница в возрасте? Больше двадцати лет, почти тридцать. У Питера была девушка, была тётя, которая точно всё это бы не одобрила, и еще у него было перспективное будущее, которое не хотел портить учёный. Или это объятия просто так?.. — Поздно уже, постелю тебе в спальне, я лягу на диване, — вдруг разрывая объятие, мужчина забрал кружки и унес их на кухню. Обескураженный Питер остался сидеть на диване, ожидая его. Опять потерял телефон, опять тётя Мэй и Эм-Джей будут волноваться. Вскоре постель была готова, и учёные пересеклись перед входом в комнату. — Док… — Паркер, укрытый пледом, замер перед мужчиной. — М? Немного помедлив и размышляя, как поступить, парень неуверенно сделал шаг ближе к Отто. Его мягко остановили, с озадаченностью вглядываясь в лицо. — Не нужно… — Нужно. Теплые ладони скользнули по щекам, переместившись на шею. Питер доверчиво и мягко притянул Отто к себе, а он все еще растерянно стоял, борясь с желанием обнять парня в ответ. И все же решился. Обожженные из-за постоянных экспериментов пальцы нерешительно коснулись спины Паркера, потом чуть увереннее погладили его поясницу, а после и вовсе прижали к себе, жадно прикасаясь там, где разрешено, ведь чувство самоконтроля еще не до конца покинуло разум Октавиуса.Это не просто объятия.
— Питер, завтра у нас будет сложный день, — после завершения по-настоящему обжигающих объятий, Октавиус задержал руки чуть выше бедер парня, — именно поэтому тебе нужно сейчас пойти спать. Из-за обильной потери энергии и чрезмерной физической активности, чаще всего в ущерб положенному отдыху ночью, твой организм сильно переутомился, и чтобы избежать появления дефектов и всевозможных сбоев в спинном и головном мозге, тебе просто необходим крепкий сон. И если добавить ко всему вышесказанному твое сегодняшнее состояние… — Уговорили, Док, иду спать, — не сомневаясь в правоте Октавиуса, Паркер все-таки последовал его совету. И перед тем как отстраниться и уйти, парень еще раз быстро приобнял Отто. — Доброй ночи, Питер. — Доброй. Учёные разошлись по разным комнатам. Питер вырубился сразу же, укрывшись шерстяным пледом, а Отто чутко спал, прислушиваясь к каждому шороху, ведь теперь он судя по всему напарник Человека-Паука, готовый защищать парня любой ценой. Так уж вышло, что он и раньше был готов вступиться за Питера, не важно, к каким последствиям это бы привело. Теперь они точно вместе, точно как друзья. А может, это перерастет в нечто большее, начиная с долгих объятий, и потом утреннее солнце разольется янтарем света по скромной квартире с большим окном, разбудив рядом спящих изобретателей.