В твоих глазах мне правды не видать

Дату, когда Кристофер познакомился с Джо, он обвёл красным фломастером на стенном календаре. Запомнил и отмечал каждый год, как самый любимый праздник. Раньше Кристофер мог только издалека наблюдать за Джо. Когда они были в одно время в супермаркете или когда Джо проезжал на машине мимо фермы дяди Кристофера. Больше вариантов столкнуться лицом к лицу у них не было. Поэтому пасмурным летним днём Кристофер впал в легкий ступор, когда увидел Джо на заброшенном пляже. Джо сидел на сером песке в позе лотоса. Под себя он ничего не подстелил, поэтому серые брюки испачкались, кожаная сумка и коричневые оксфорды лежали справа. Белая рубашка на нем была распахнута, обнажая накаченный торс. Кристофер остановился в нескольких шагах - чуть поодаль, слева по диагонали - от Джо, и, наблюдая за ним,чувствовал, как лицо заливается краской. Парню казалось, он видит то, что ему недозволенно. Кристофер уже хотел развернуться идти искать для себя другое уединённое место, когда Джо окликнул его: - Можешь не прятаться, я тебя вижу! Он все ещё смотрел на бушующее море не отводя взгляд. Волны с грохотом ударялись о скалы, небо заволокло тучами, дождь мог сорваться в любую минуту. Ветер растрепал чёрные волосы Джо. - Иди сюда, не бойся я тебя не съем, - Джо повернул голову в его сторону. У Джо гетерохромия, один глаз ясно голубой, а другой темно серый, и оба сейчас смотрели на него, а их хозяин ухмылялся, словно поймал Кристофера с поличным. Джозеф Нильсон Грин в прошлом году стал сенсацией. В Бертоне, маленьком городке у моря, все знали кто такие Грины. Семья Джо отстроила половину города. Его дедушка, инженер-архитектор, стремительно увядал, поэтому мистер и миссис Грин, взяв с собой единственного сына, переехали в особняк Гринбрайдер. Джо раньше бывал в Бертоне, многие жители запомнили его как тихого пухленького мальчишку, но когда на пороге местного паба появился семнадцатилетний широкоплечий джентельмен и заказал виски с колой без льда, были поражены его преображением. Виски ему конечно же налили и всем было плевать, что по закону до восемнадцати нельзя - это же Джозеф, мать его, Грин, собственной персоной. Учась в элитном пансионате Нью-Йорка Джо получил - того, чего нет у большинства современных подростков - индивидуальность. Джо любил носить белые рубашки, да и в целом одевался с иголочки, современная мода вызывала у него приступ тошноты и смеха. После переезда из Нью-Йорка в Бертоне, родители Джо настаивали, чтобы их сын сменил школу. Ничего не вышло, уговорам он не поддавался, а его аргументом против которого ни родители ни другие родственники пойти не могли - лучшее образование в стране. Поэтому Джо заключил договор, он никуда не уезжает из страны ни к кому в гости из друзей, ни в Швейцарию к Брайнам, ни в Финляндию к Лоусенам, ни во Флоренцию к О'Хара. Все лето он проводит с родителями и дедушкой в Бертоне, но может обучаться последний год в своей школе. Каникулы тоже он обязан провести в Бертоне. Кристофер знал о нем все,у него была хорошо развита наблюдательность и зрительная память, а сплетни, разносившиеся по городу в несколько тысяч человек со скоростью света, он был не прочь послушать. Не знал он только того, что в этот июльский день Джо облюбует его уединенное гнездышко, где можно побыть в тишине и гармонии с миром. Кристофер смущенно потупил глаза в песок, когда понял, что Джо, склонив голову набок, ухмыляясь так же разглядывает его, как и сам Кристофер. - Как тебя зовут? - Джо, все ещё сидя на песке, по-мужски протянул ему руку. - Кристофер, - ответил юноша, ощущая теплоту его широкой ладони и силу мужского рукопожатия. - О, так ты тот мальчишка Кингов? Садись! Будешь сигарету? Было не ясно, спрашивает ли Джо о его родстве с дядей или утверждает. Кристофер сел рядом с ним, стараясь принять похожую позу. От сигареты он отказался так, как не мог переносить никотиновый дым. - Да, мистер Кинг, мой дядя, но по матери. Я Эмброуз, Кристофер Эмброуз. - Как величественно, - Джо хмыкнул, доставая из сумки потрепанный, но казавшийся больше антикварным, чем старым, портсигар. Из портсигара он взял одну сигарету, и задумчиво покрутив её в руке, зажал между зубов, - подставь руки, - сказал он Кристоферу. В его голосе звучали приказные нотки и Кристоферу пришлось склониться над ним, закрывая потоки ветра ладонями, пока тот в свою очередь чиркал зажигалкой. Когда Джо удалось зажечь сигарету, Кристофер резко отпрянул. - Знаешь, что, парень, - Джо глубоко затянулся и выдохнул дым вверх и с видом старого мудреца произнес, - отныне я тебя буду называть Тофи. Кристофер тут же ошарашено посмотрел на него, не веря своим ушам. Какой к черту, мать твою, Тофи? Джо рассмеялся, для него Кристофер выглядел через чур забавным. Маленький и несуразный мальчишка, таким его представлял Джо. - Кристофер тебе не подходит, а вот Тофи в самый раз. От смеха Джо содрогался всем телом, собственная шутка ему пришлась по вкусу. Кристофера начинала вся эта ситуация раздражать, но уходить не хотелось. Даже не смотря на то, что от табачного дыма слезились глаза. Кристофер не знал, когда ещё ему выпадет такая возможность, посидеть на берегу с Джо. Джо вдоволь насмеявшись докурил сигарету. Отбросив окурок в сторону, протянул он задумчиво: - Какого это? - Что? - Жить там, где море есть, а плавать нельзя. Серьезное искушение, как справляетесь? Джо лёг на спину, вытянув босые ноги, заложил руки за голову и устремил свой взгляд в неподвластную глубину серого неба. Джо говорил о Кристофере и об остальных жителей городка, не причисляя самого себя к ним. Он не такой как они, он особенный, вот, что он давал понять Кристоферу. То место, где они сейчас находились, было заброшенным из-за воды. Течение выносило в море, прямо на скалы, закручивало и затягивало под воду. Много ребят погибли, пока не огородили пляж забором. Для Кристофера это было любимым местом, он не умел плавать, ему просто нравилось находиться в относительной тишине. На пляже не было громких криков тети и дяди, братьев и сестёр, только чайки и шум моря. Сейчас Джо напоминал Кристоферу море - так же затягивал, но покинуть не давал. Море хотелось обуздать. В небе сверкнула молния и раскат грома разнесся по округе. Первая капля упала Джо прямо на лоб, а затем на прикрытые веки, что заставило его зажмуриться и, молниеносно подскочив, начать собирать вещи. Дождь, быстро набирающий обороты, переходил в сильный ливень.