Воздушные замки наносят физические увечься вашей душе

- Хватит, - я встала со стула и уперлась кулаками в столешницу. Ноги дрожали так, словно я стояла прямо на оголенном проводе, и все мое тело било током. Ты отрешенно смотрел куда-то перед собой, сжимая чашку до побелевших костяшек. На голову мне падали мои же воздушные замки. Больно били по макушке, штукатурка окрашивала волосы в седой. Глаза болели от количества пролитых слез, зубы, казалось, уже должны были стереться до корней, сдерживая отчаянные крики. Хотелось крушить все вокруг, орать не своим голосом, плакать навзрыд, и в то же время забиться в угол и никогда больше никого не видеть. Хотелось, чтобы ты сказал хоть что-нибудь, чтобы хотя бы попробовал исправить то, что поломано. Я отчаянно тянула к тебе руки все это время, умоляя помочь, спасти нас. Стена, которую ты возвел, разрослась до небес, и замкнулась, обогнув весь мир. Теперь же мне казалось, что она начинается уплотняться, беспощадно погребая меня под собой. Ты молча встал, так и не отпустив чашку, и повернулся к выходу из комнаты. - Ничего не скажешь? – против моей воли окликаю я севшим голосом. Ты замираешь, громко вздыхаешь и поворачиваешься. Я уже жалею о своем вопросе, но все же храбро остаюсь на месте, предпочитая встретить пулю стоя. - Мы уже пробовали, - тихий баритон разрезает мои барабанные перепонки. – У нас не получается. - Может, если бы ты постарался… - Я не хочу стараться, - ты делаешь акцент на втором слове, и все-таки уходишь. В самое сердце приземляется шпиль с башни моего замка. Глупая мышца начинает безумно биться, пытаясь избавиться от ранения, отчего я чувствую еще большую боль, чем если бы она просто замерла навсегда. С каждым твоим шагом прочь рана в груди разрастается, как язва. Пожирает все хорошее и светлое, что было в моей жизни, и вот я уже стою одна посреди черно-белого мира, безуспешно прижимаю к груди руки, словно ловлю последние крупицы жизнелюбия. Глаза сухие, хоть в горле и встал предательский ком. Слезы очищают душу, а выходит, я осталась без нее.