Плод

      Он правда мог её убить. У него была возможность. Были силы. И самое главное — было желание. Он мог её убить, но… Нил едва заметно морщится. Он сам не знает почему, но что-то глубоко внутри него каждый раз противится этой идее. И чем дольше он за ней наблюдает, тем слабее это желание.       Он не лукавил, когда говорил, что она совсем не похожа на родителей. В ней не было ничего от Джейн. Джейн… До сих пор её имя отдается в груди болью, уже не такой резкой, как в начале, но всё еще тупой и удушающей. Благодаря ей он вспомнил, что такое жизнь. Благодаря ей он эту жизнь возненавидел.       Все-таки хорошо, что девочка ничем не похожа на свою мать.       Да и на папашу она слабо походила.       Джейн была… Он, наверное, соврет, если скажет, что никогда таких, как она, не встречал. Встречал и не раз. Но Джейн… Что-то в ней было такое, что зацепило и до последнего не отпускало. «Здравствуйте, мистер вампир, как Ваше настроение сегодня?» Про таких, как Джейн говорят, они не от мира сего. Слишком оторванная от реальности, живущая в мире своих исследований. Увлеченная, готовая не есть и не спать, пока работала. Она была готова пойти на всё в поисках ответов на свои вопросы. Осознание, что подобные качества это далеко не мило, пришло слишком поздно. Когда последнее, что его держало в сознании — это ненависть и желание уничтожить её муженька. Стереть в порошок, разорвать голыми руками. Что он и проделал с огромным наслаждением, когда смог подчинить волю Владимира.       «Я боюсь, что мои чувства к тебе ненастоящие. Что ты внушил их мне. Невозможно так сильно любить кого-либо!»       Лживая сука! И ведь он сам! Сам! Дал ей в руки защиту от его ментального воздействия. «Не переживай, дорогая, найди вербену и принеси мне. Я покажу, что твои чувства только твои.» И ведь верил потом, как сопливый молокосос, в её россказни о чудовище-муже, который отобрал у неё защитный амулет. И сделал ей еще один, поддавшись на её мольбы и слёзы.       Спустя годы, оглядываясь назад, он никак не может понять, как? Как он мог так попасться? Задетая гордость до сих пор жаждала крови. Только в этот раз он хотел сам их разорвать, а не руками Владимира. И он даже не знал, кого бы он убивал с бóльшим удовольствием.       Когда она сказала, что беременна, ему показалось, что он самый счастливый человек на свете. Даже учитывая его нахождение в изолированном подвале, обитом железными пластинами, и постоянные пытки. Ведь зачатие ребенка от истинного вампира человеком — величайшая редкость! Таких уникумов за всю историю меньше, чем пальцев на руках. А тут у него! У него! Будет ребенок от любимой женщины!       Ха! Каким же он был идиотом! Влюблённым идиотом. Поверить этой дряни, которая врала также легко, как и дышала!       Столкновение с реальностью было жестоким и безжалостным. Если бы Владимир не наткнулся на этот замок… Если бы он не смог подчинить Владимира… Он бы так никогда и не узнал, что… эта… тварь врала с самого начала. Врала каждый день, глядя своими честными зелёными глазами ему в глаза. Каждое её слово, каждое действие — вранье от начала до конца! Это был первый раз за последние несколько столетий, когда он потерял над собой контроль. Владимир разорвал их голыми руками. Но наотрез отказался вредить маленькому ребёнку. Даже под контролем Нила. Который чуть с ума не сошёл от бешенства. Сейчас-то он понимает, что в тот момент его эмоции вышли из-под контроля, и он не слышал гласа разума. Но тогда… Тогда всё его естество жаждало уничтожить любой след, оставленный этой лживой мразью. Чтобы ничего больше не напоминало о его доверчивости, глупости и наивных надеждах.       Сейчас глядя на девочку, шустро приводящую его подвал в порядок, потому что «Ну пожалуйста, ну сил моих нет смотреть на эти застенки инквизиции. И это что… паутина?!», он благодарен Владимиру, что тот пошёл против его воли.       Он не устаёт благодарить богов, что в этой девочке нет ничего от её мамаши. Да и от муженька Джейн тоже. «Эй, Нил, а в кого из родителей у меня такой странный цвет глаз?». Он пока никак не может проверить свои предположения, просто потому, что не знает, как. Поэтому старается задавить зарождающуюся надежду в своем сердце, но чувствует, что снова проигрывает по всем параметрам.