Деструкция Бланта - Часть III

Холод. Дикий гнетущий и вязкий холод медленно завладевающий каждым сантиметром тела. Сначала его пробирала дрожь, но сейчас он уже не чувствует внутреннего сопротивления. Онемение наступает постепенно, но отвоеванную часть тела оно уже не оставляет. Минута за минутой текут так медленно, и физический дискомфорт уходит на второй план. В темном автомобиле затонированы стекла. Машина движется на большой скорости в гористой местности. На улице вечер. И холод. «Возможно, сейчас зима. Было ли уже рождество? Почему так сложно сосредоточиться на одной мысли и ухватиться за нее?» Эрик поднял уставшие покрасневшие глаза и уставился в окно. Там, снаружи, мелькали черные готические верхушки колючих сосен. Отрывистые зигзаги леса угрожающе вздымались к небу. Серое монотонное и тягучее небо было безжизненным. Мир казался таким неживым и, однако, враждебным. «Это место такое чужое. Здесь нет тепла, не существует света, никто не ждет…» Эрик был слаб. Он почти не имел сил физически, но душевных сил не было вовсе. Его внутренний стержень был сломан. Глаза не выражали отчаяния, страха или какого-то другого сильного чувства. В них читалась лишь смертельная усталость и тоска. На его лбу проступило несколько капель пота. Лицо выглядело болезненным. Автомобиль остановился и водитель обратился к нему: — Мы на месте, мистер Блант. Синди сидела на полу в ванной в своей просторной, но пустой лондонской квартире. «Был ли это конец? Так ли все заканчивается?» По ее щекам текли слезы, смазавшие макияж. Одной рукой она держала за горлышко почти пустую бутылку чего-то крепкого, что подвернулось в ее баре. Пустыми глазами она, казалось, искала смысл существования. После всего, что произошло всего, что у них было, она не знала больше где он. В их последнем разговоре Блант был беспощадным к ней. Или ей это показалось? Она понимала его мотивы, но не могла принять его решение. Осталось слишком много недосказанного, которое, возможно, больше никогда не будет озвучено. Увидятся ли они снова? А что еще страшнее, будут ли они прежними? От безысходности девушка зарыдала. Ее надрывистое дыхание и всхлипывания рассекали звонкую пустоту квартиры. О ее ногу потерлась кошка. Животное с недоумением смотрело на эмоциональный срыв хозяйки и пыталось успокоить ее. Конечно, это было невозможно. Однако, существенное отличие Синди было в том, что у нее были силы. И она испытывала мощные чувства — гнев, отчаяние, страх… Еле поднявшись к зеркалу на неустойчивых ногах, девушка посмотрела на свое отражение. «Во что ты превратилась? Жалкая тень мужчины. Возьми себя в руки.» Открыла воду и какое-то время просто слушала монотонный шум. Где-то на улице звучала сирена скорой помощи. Синди чувствовала нарастающую тревогу. Она была совсем одна. Ей казалось, что в целом мире не найдется человека, который бы смог понять и ощутить ее боль. Безысходность. Одиночество.