The Interrupters — Bad Guy
Кит ненавидел свой день рождения, и от этой ненависти не было лекарства. Каждый год жизни приносил и хорошее, и плохое; каждый год что-то повторялось, а что-то оказывалось совершенно новым. Какой смысл делить на отрезки бесконечный поток, уносящий в никуда жизнь за жизнью? Нет, Кит совершенно не мог взять в толк, к чему отмечать дни рождения, только приближающие неотвратимое. Дежурные поздравления и фальшивые улыбки ушли вместе с жизнью в интернатах; пару лет спустя вокруг не осталось людей, знающих, когда у Кита день рождения, за исключением разве что работодателей, которые ограничивались безликими официальными письмами. Каждое двадцать третье октября своей взрослой жизни Кит брал выходной, отключал телефон и мертвецки напивался, только чтобы забыть. Если бы он мог стереть из своей памяти десятый день рождения, когда коллега отца прижала его к себе и вместо того, чтобы ответить на его вопросы, расплакалась. Кит хотел бы забыть её каштановые волосы, с одной стороны обгоревшие почти до кожи, и как она силилась что-то сказать, но только всхлипывала всё громче, а он видел ответ в виноватых взглядах людей, стоявших вокруг. В бригаде пожарных не хватало двоих. Одним из них был его отец. Усталые психологи реабилитационных центров слышали от Кита одну и ту же историю — ему не больно и не страшно одному, просто не хватает дома, и он скучает по отцу. Каждый скучал бы по такому человеку, как Текс Когане. Годы смыли из памяти его запах, вычеркнули слова с милых записок, которые он клал в школьные обеды, превратили его смех в белый шум. Осталась только старая фотография между страниц книги, которую Кит открывал не чаще раза в год, чтобы воскресить в памяти молодое лицо с резко очерченным подбородком и сдержанную улыбку — такую же, как у него самого. Двадцать третьего октября каждого года Кит Когане бережно разглаживал бездумно загнутый в детстве уголок, возвращал книгу на полку, подходил к зеркалу и смотрел на своё отражение, тёмное из-за задёрнутых штор. Он всегда проводил дни рождения один — так же, как и большинство дней между ними. В его сердце и в его неуютную квартиру никому не было хода. Порой Кит жалел, что не способен подпустить кого-то хоть немного ближе. Жалел, но не мог ничего изменить. Или думал, что не мог. Если бы только отец был жив. Всё было бы другим. Кит был бы другим. — Хотел ли ты, чтобы я вырос таким? — спросил Кит и звякнул рюмкой о зеркало. Парень в отражении стал ещё мрачнее. Проглотив очередную порцию джина, Кит потянулся к бутылке, и его взгляд упал на помятый рекламный флаер. Пицца на пышном тесте с кусочками бекона, кружочками салями и подкопчёнными фрикадельками, щедро посыпанная расплавленным сыром и политая соусом барбекю, напомнила ему, что последний раз он ел вчера. После недолгой внутренней борьбы Кит сдался голоду и включил ноут. Короткая форма заказа потребовала от него, кроме адреса, зачем-то ещё и дату рождения. Одержимый голодом, Кит указал её — и вместе с сообщением о том, что его заказ прибудет не позже чем через полчаса, сайт вывел баннер о второй пицце в подарок. Раздражённый — надо было указать другой день, — Кит поспешно его закрыл. От вида джина затошнило. Кит спрятал бутылку в бар и бросил рюмку в раковину. Пицца. Пицца с фрикадельками завладела его мыслями настолько, что он не нашёл в себе сил и дальше предаваться унынию. Может, потом. Когда в животе окажется как минимум четыре куска. Оставшиеся двадцать восемь минут Кит решил занять походом в душ. Кит не раз слышал, что курьеры всегда звонят в дверь, стоит раздеться и как следует намылиться. В его случае это правило не работало… …но либо двадцать третьего октября всё шло напрекосяк, либо в случае Кита для активации правила требовалось ещё и намерение подрочить. Назойливая трель домофона раздалась ровно в тот момент, как Кит, отмокнув под горячей водой, коснулся твердеющего члена. Изменять традиции тотального затворничества в свой день рождения явно не следовало, но пицца того стоила. Шипя сквозь зубы, Кит шагнул из прогретой душевой кабины на холодный кафель, наскоро выжал волосы и нажал кнопку домофона. Отвратительная трель наконец утихла. Утешая себя мыслями о пицце, Кит вернулся в ванную и вытащил из кучи одежды домашние штаны. Не лучший наряд, чтобы встретить курьера, но и Кит не рассчитывал на четырнадцать минут вместо получаса. В дверь позвонили раньше, чем он успел сунуть ногу в штанину. — Твою налево, — буркнул Кит и, сдёрнув с крючка полотенце, обернул его вокруг бёдер и мысленно разрешил курьеру отпустить какую-нибудь гнусную шуточку и всё равно получить чаевые. Как назло, замок на входной двери именно сегодня решил повыёбываться; справившись с ним и едва не сорвав защёлку, Кит наконец открыл. — Привет, простите, что так долго... — начал он и осёкся, взглянув в округлившиеся глаза напротив. Судя по тому, как взгляд курьера скользнул вниз по его груди и животу и надолго задержался в районе паха, за свой внешний вид можно было не извиняться. — Привет, я Мэтт, — выдохнул курьер и протянул Киту две огромные коробки. — А это ваша пицца с минетами. — Я заказывал с томатами, — усмехнулся Кит. От запаха в желудке заурчало, но пицца никуда не денется, а этот красивый парень в красной куртке исчезнет максимум через полминуты. — Что? — Курьер изумлённо вскинул брови, наконец оторвав взгляд от слишком короткого белого полотенца, и растерянно моргнул. — А я что сморозил? — С минетами. Я бы взял. — Кит улыбнулся шире и морально приготовился распрощаться, но вместо того, чтобы отдать ему пиццу и развернуться на выход, курьер развернул форменную бейсболку козырьком назад и шагнул через порог. — Только с минетами? — прошептал он и облизнул изогнутые в улыбке губы. — Или желаете добавить топпинг? Сглотнув, Кит потянул на честном слове держащееся полотенце и бросил его на пол. Не сводя глаз с его встающего члена, курьер приткнул пиццу на подставку для обуви и опустился на колени. — Эй, — прошептал Кит и сдёрнул с него бейсболку. Длинные русые волосы, выгоревшие к кончикам до светло-золотого, рассыпались по плечам. — Мэтт, — напомнил курьер и нанизался ртом на его член. С облегчением застонав, Кит захлопнул дверь и упёрся в неё ладонями. Курьер, назвавшийся Мэттом, с удовольствием обнял его за бёдра и заскользил губами по стволу. Когда Кит качнулся навстречу, протестов не последовало — наоборот, Мэтт подтолкнул его под ягодицы и весело сморщил нос, когда с волос Кита ему капнуло на лицо. — Прости, — пробормотал Кит и перекинул волосы назад. — Ничего, — усмехнулся Мэтт, закинув голову; с каждым словом он касался губами нежной кожи под головкой, — это ведь я вытащил тебя из душа. Кит погладил его по щеке, оттянул большим пальцем уголок рта, и Мэтт немедленно высунул язык — дразня, играя, облизал его пальцы, потом уздечку и снова головку. Выпустив его, Кит сжал член у основания, провёл по его губам, по подбородку, по открытому горлу. Не сводя с него глаз, Мэтт сбросил мешковатую куртку, стащил майку и снова широко открыл рот. Прежде чем скользнуть по высунутому языку к горлу, Кит обвёл головкой его губы. И, едва Мэтт взял в рот, погладил по щеке. Вскинув затуманенный взгляд, Мэтт польщённо застонал, тесно обхватил ствол губами и потянул Кита к себе. Вскрикнув, Кит снова опёрся о дверь — и позволил себе утонуть в ощущениях с головой. Ещё несколько сильных толчков прямо в расслабленное горло — и оргазм едва не выбил его из сознания. Кит уткнулся лбом в сгиб локтя, опустил взгляд — и почувствовал себя ещё голоднее, чем был. Позволяя светлым каплям стекать на подбородок, Мэтт медленно вынул его член изо рта и облизал верхнюю губу. — Чуть не забыл, — протянул он, — с днём рождения. Хочешь что-нибудь в подарок? — Я бы не отказался от топпинга, — выдохнул Кит, не в силах думать ни о чём больше. Довольно ухмыльнувшись, Мэтт открыл коробку с пиццей, и у Кита потянуло в животе от вида золотистых фрикаделек, застывающего сыра и порезанных на четвертинки вяленых томатов. В следующее мгновение он уже торопливо запихивал в рот столько, сколько могло поместиться, и вяз зубами в тёплых ломтиках салями. Мэтт за его спиной зашёл в ванную. Зашумела вода. Обгрызая корочку третьего куска, Кит наконец почувствовал себя сытым и почти расслабленным. — И кто будет топпингом? — Обняв за талию, Мэтт прижался к нему со спины, мягко поцеловал в шею, скользнул тёплыми ладонями к груди. Кита повело так, будто всё выпитое на голодный желудок наконец решило дать ему в голову. — Можешь ты, — пожал плечами он. — Это будет честно, и... — И? — подтолкнул Мэтт, не спеша поглаживая его по животу. — ...минет был охуенный, — признался Кит. — Тогда покажи, в какой стороне кровать. — Заметно польщённый, Мэтт потянул его за бёдра, вжался стояком между ягодиц, и Кит нетерпеливо потёрся о него, ещё сильнее заведённый прикосновением жёсткого хлопка. — Эй. Кит. Если ты ещё раз так сделаешь, я трахну тебя прямо здесь на полу. Будет твёрдо. Твёрдым от этой фантазии стал член Кита, но трахаться на полу, пожалуй, действительно было перебором, тем более после второго раунда Кит планировал отрубиться там, где его застанет следующий оргазм, и не двигаться до завтра. Сжав челюсти, он приказал себе собраться, и двинулся в единственную комнату. Вопреки ожиданиям, Мэтт его не выпустил — шагнул вместе с ним, прижимаясь всё так же тесно, поцеловал в шею, потянув за влажные волосы. До кровати было едва ли десяток шагов, но уже к пятому Кит кипел. Довольно постанывая, Мэтт тёрся о него при каждом движении, целовал в шею и плечи, и когда наконец отпустил, Кит без лишних предисловий рухнул на постель и перевернулся на бок, прижимая одно колено к груди. Приподняв брови, Мэтт почти растроганно уставился на его задницу. — Боже, — проговорил он, расстёгивая джинсы, — не у меня же день рождения. Кит пропустил мимо ушей и это. Возбуждение жгло его слишком сильно; подняв подушку, он взглядом указал на лубрикант и ленту презервативов. Смазывая свой член, Мэтт поднялся поцелуями по его бедру к нежной коже в паху, поцеловал и вылизал там, потёрся щеками и подбородком о член. Кит со стоном толкнул его в плечо, подвинулся, давая больше места, и Мэтт лёг у него за спиной, обнял, снова втираясь между ягодиц, с силой провёл ладонью по груди и животу, сжал член, вторую руку подсунул под шею. Ловя ртом его пальцы, Кит почти пожалел, что выбрал такую позу. Теперь Мэтт мог гладить его везде — и не собирался этим пренебрегать. — Любишь быть громким? — прошептал он, уткнувшись лбом Киту в затылок, и толкнулся внутрь. Захлебнувшись воздухом, Кит чуть не сжал зубы, но вовремя остановился — прикусил совсем чуть-чуть, сразу лизнул, извиняясь. — Засчитаю за «да». Втираясь в него всем телом, Кит готов был признаться в чём угодно. Хороший секс всегда забирал его сильнее, чем алкоголь; хороший секс, алкоголь и плотный ужин развязали ему язык. Открываясь Мэтту навстречу, извиваясь в его объятиях, Кит стонал в голос, и когда весь накопленный жар выплеснулся из него ещё раз, он уже не смог вспомнить, отчего у него было такое паршивое настроение. Шепча какие-то иностранные словечки с раскатистыми согласными, Мэтт задвигался ещё быстрее, прильнул к нему и повернул к себе, чтобы поцеловать в губы. С тем, что Мэтт свалит ещё до его выхода из душа, Кит смирился заранее. Не торопясь, взбил пену на голове, щедро выдавил на ладонь геля. Обтирался нагретым на трубе полотенцем тоже долго, чтобы не натягивать одежду на влажную кожу. Почистил зубы, прежде чем влезть в штаны, и долго разглядывал в зеркале отпечаток зубов сбоку на шее. Он даже не почувствовал, когда это случилось. Наверное, во время оргазма. Вздохнув, он потрогал след кончиком пальца, обвёл. Может, и неплохо было бы кого-то впускать. Хотя бы в дом. Хотя бы иногда. Он так и не узнал, что стояло за отцовским «она любила тебя больше жизни», — кроме того, что больше жизни отец любил её. Может, она тоже умерла, мать, на которую Кит был так похож с самого детства. Но Киту всё ещё было слишком хорошо для чёрных мыслей. Когда он вернулся в комнату, Мэтт не просто не ушёл — даже штаны не натянул. Привалившись плечом к косяку, Кит сложил руки на груди и, не скрывая удовольствия, рассмотрел его с головы до пят. — Мне пора? — тяжко вздохнул Мэтт и свесил руку с кровати. Этим его усилия и ограничились. — Ты, наверное, гостей ждёшь. — Кит отрицательно покачал головой. — Парня? Девушку? Кого-то из семьи? — Никого не жду, — сказал Кит. Приподнявшись на локтях, Мэтт нахмурился. — А как же вечеринка? — Я ненавижу свой день рождения, — сказал Кит и почему-то не остановился на этом. — Мой единственный близкий человек погиб в этот день, и я... я не могу. — Будь он здесь, как бы ты отпраздновал? Кит растерянно моргнул. Нахмурился, силясь припомнить, чем занимался в детстве. Виски сжало болью, но к этому он давно привык. Не привык к тому, что забитые на подкорку воспоминания могут вернуться так легко. По одному слову, будто только и ждали повода. Самодельные торты с мармеладными динозаврами и так густо натыканными свечами, будто Киту вместо восьми исполнялась сотня. Горячий бульон в облепленном стикерами термосе и вытащенный на крышу телескоп. Все эти вещи давно сгинули в прошлом, но память хранила их, как вдова хранит в сундучке выцветшие от старости письма. Неслышно ступая по полу босыми ногами, Мэтт подошёл. Крепко обнял за плечи. — Будь он здесь, — тихо прозвучало у виска, — устроил бы тебе лучший праздник на свете. Кит торопливо сморгнул. Кивнул. — Мы бы поехали на пляж, — проговорил он. — Может, взяли в прокате сёрфы. Угадывали бы созвездия, когда стемнело. Много шутили. Говорили, он угрюмый, но он постоянно меня смешил. — Поехали, — сказал Мэтт. — До закрытия проката ещё успеем пару часов поплавать.***
— Прокат закрывается, — лениво напомнил Кит, болтая руками в воде. — Да и по фиг, завтра верну, всё равно мимо ехать, — отозвался Мэтт и потянулся на своём сёрфе. — Вон Южный Крест. — И Кентавр, — улыбнулся Кит. До берега было не больше мили, но если поднять глаза к небу и забыть о фонарях и ярко освещённых террасах маленьких баров на набережной, оставалась только тёмная, мерно, словно во сне вздыхающая вода — и ничего больше. — И теперь… — Мы можем найти Южный полюс! — подхватил Мэтт и, стоило Киту зазеваться, плеснул ему на грудь. Возмущённо взмахнув руками, Кит неудачно дёрнулся и с головой ушёл под воду. Выныривал он с намерением хорошенько прополоскать Мэтта в отместку, но, стоило взяться за край сёрфа, Мэтт поймал за подбородок и поцеловал в губы. — С днём рождения, Кит, — прошептал он. Больно почему-то не стало. Чувствуя губами его улыбку, Кит поцеловал в ответ.***
В два часа ночи, выпрыгнув из фургончика с эмблемой пиццерии на кузове, Кит не смог сразу уйти. — Как мне тебя найти? — «Твой парень может не взять трубку, но парень, который привозит пиццу, всегда берёт трубку не больше чем за полминуты!» — со смехом процитировал Мэтт слоган с флаера, быстро написал что-то на листке из фирменного блокнота, сложил его вчетверо и, перевесившись через пассажирское сиденье, сунул его Киту в карман поло. — Если не отвечу сразу, можешь позвонить в пиццерию и спросить, где опять носит этого Мэтта. Обещаю, меня сдадут с потрохами, в службе поддержки работает моя младшая сестра. Любуясь его улыбкой, Кит улыбнулся в ответ. — Спасибо, — тихо сказал он. — Это мой первый день рождения за... кажется, тринадцать лет. — В следующем году лично прослежу, чтобы ты нормально отпраздновал, — серьёзно сообщил Мэтт. — А я слов на ветер не бросаю. Кит благодарно кивнул и, шагнув назад, захлопнул дверцу. Фургон тронулся. Глядя ему вслед, Кит вытащил из кармана листок, раскрыл, повернул другой стороной. Ни одной цифры.***
Разогретая в микроволновке, пицца оказалась ничуть не хуже. Запивая подсохшую корочку джином, Кит открыл и закрыл чат с оператором пиццерии. Один вчерашний вечер стоил больше последних десяти лет. Не столько из-за секса, сколько... Кит вернулся в комнату. Открыл книгу, всмотрелся в лицо на фотографии, похожее и не похожее на его собственное. Бережно подоткнул краешек под раму старого зеркала, пригладил ладонью. — Вчера тебе бы понравилось.***
Неделю спустя трель домофона застала Кита в точности в тот момент, когда он собирался после работы встать под душ. Натянув штаны, Кит нажал кнопку и рыкнул: — Да?! — Ты не рад? — разочарованно протянули в динамике. Кит торопливо ткнул в кнопку и распахнул дверь. На пороге лифта Мэтт развернул бейсболку козырьком назад и шагнул на лестничную площадку. — Только через два дня понял, что этот сраный маркер не пишет, — усмехнулся он и пихнул Киту в руки божественно пахнущую коробку. — Ваша пицца с минетами. Надеюсь, я ничего не перепутал? — Заказываю только такую, — фыркнул Кит и за ворот майки потянул его к себе. В этот раз ничто не помешало им сделать это прямо на полу.21-22.10.2020