aeternitas

Слэш
PG-13
Завершён
48
Пэйринг и персонажи:
Размер:
4 страницы, 1 часть
Описание:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
48 Нравится 6 Отзывы 9 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Намджун говорил, что нет вещи в мире страшнее смерти, когда трос, по которому ты ходишь над пропастью, вдруг обрывается, и ты просто падаешь вниз. Даже ветер тебя не подхватывает, а как будто наоборот тоже утягивает. И оттуда не выбраться, не подняться обратно наверх, используя любой камешек, выпирающий в стене или… Что там только может быть в пропасти? Тебе остаётся дожидаться приглашения сверху, пока Высшие силы вдруг не вспомнят о тебе и не покажут в кого перерождаться, чтобы потом всё равно упасть, и так до бесконечности. Юнги с Намджуном не согласен. Смерть — это не самое жуткое, потому что все умирают, это неизбежно. Но… Если бы у Юнги были ноги… А он даже по этому дурацкому тросу не сможет пройти. Ему суждено провести вечность, наблюдать за тем, как умирают любимые, падая в спасительную пропасть. Люди достигли невероятного прогресса, научились оставаться молодыми, сохранять чистоту своих душ. Гениальнейшим учёным стоит сказать спасибо, по крайней мере Юнги пусть и не умрёт, но не будет разъезжать по красивым улицам в образе старого, дурно пахнущего старика на каталке. Когда программа была уже на финальной стадии разработки, к ним заходили домой служащие Всевышнего в белых накрахмаленных рубашках. Они показывали документы, подтверждающие, что они пришли по особому заказу от государства и делали укол. Укол, от которого старость отныне считается мифом, а смерть — лишь условностью, памяткой в календаре. Им при рождении теперь ставят определённую дату смерти, они решают, кто и когда умрёт. Юнги должен был исчезнуть с лица земли пятнадцать лет назад, но из-за травмы, а затем ампутации конечностей, он мог лишь смотреть на еле двигающийся от ветра трос и представлять где бы он оказался, если бы не ноги… Не их отсутствие. Инвалидам государство ничем помочь не может, оно выделяет пособия, соболезнует, но не более того… Намджун говорил, что всё ещё будет, что возможно Вселенная сжалится и над ним… А потом добавлял: — Я же всё равно буду рядом с тобой… Потом Юнги видит, как его верный друг Намджун в назначенный день ходит по тросу и улыбается, разводя руки в стороны перед тем, как упасть. Мин нарезает круги вокруг инкубаторов и следит за каждым новым появившимся малышом. Ни у одного из них нет ничего от Намджуна, все они — другие… Маленькие счастливчики, которым предстоит переродиться в будущем и стать другими счастливчиками. А для Юнги уже всё решено. Вселенная — та ещё сука, посмела отобрать у него Намджуна и не вернуть обратно. Так он видит смену эпох, моды, обновляет у себя в квартире интерьер по нескольку раз в сотню лет и получает образование в самых различных сферах. Юнги становится политиком, устраивает дебаты и даже продвигает свою партию, это длится около сорока лет, после чего он устраивается работать педагогом и рассказывает детям о том, как можно жить, будучи бессмертным и бесконечно несчастным. Мин чинит краны, делает отчёты, и несмотря на кресло, пользуется у людей огромным спросом. У него много постоянных клиентов, людей, с которыми он иногда распивает пиво в барах и которые почему-то становятся его друзьями. Но больше всего Юнги любит заниматься музыкой, потому что она, как и он, вечна. Клавиши и струны говорят о печали, о грусти, о том, как тяжело общаться с людьми и знать, что ты станешь свидетелем ухода каждого из них. Юнги — постоянный наблюдатель. Он создаёт музыку, пронизанную одиночеством, от неё всё щемит и замирает, кажется, что ты умираешь, пока слушаешь её. Эти песни не исцеляют человеческие души, они их губят, разрывают на части, после них приходит опустошение и нежелание жить. Юнги включает их, чтобы хотя бы мысленно создать иллюзию того, что он такой же, что он тоже скоро уйдёт. А потом в его жизни появляется Хосок. И всё становится ещё хуже. Они знакомятся в интернете, Чон хвалит его музыку и изъявляет желание познакомиться, коснуться этого необыкновенного творчества, от которого кровь не то что стынет в жилах, а наоборот, вскипает. Он хочет послушать его песни вживую, а значит и увидеть этого мифического автора, чьё имя практически всегда проскальзывает на вручении премий и благодарности в сфере музыкальной индустрии. Юнги сразу же кликает на его профиль и видит ноги. Длинные, худые и абсолютно здоровые ноги. У него на странице много видео, и на каждом Хосок танцует, делает из мрачной музыки Юнги нечто живое, меняющееся. Нет смерти, нет грусти. Юнги подписывается на него, потому что это красиво, это удивительно. Как Чон смог сделать так, чтобы сам автор этих песен перестал узнавать собственные произведения? Это можно было бы назвать вызовом. Возможно, Мин просто неправильно интерпретирует главную тему песен, основываясь на печали, он пишет о счастье, пишет о жизни…. Но сейчас, просматривая все публикации танцора, Юнги думает, что его тексты, музыка — всё это о Хосоке. У Мина не должно быть стабильности, он потеряет рассудок, если будет стоять на месте или двигаться только в одном направлении. Каждый день начинается с проверки профиля Чона, а заканчивается попытками создать что-то новое, подходящее для Хосока, чтобы в его движениях была свобода, чтобы ступни отбивали ритм. За окном зияет эта чёрная бездна прямо посередине их города, от начала до края протянут проклятый и благоговейный трос, дарящий людям путёвку в лучшее будущее. Юнги не знает, чем руководствуется, когда звонит Хосоку по номеру, указанному в описании. Он вдруг понимает, что может не успеть. Это пугает Мина до дрожи в фантомных коленях, ему становится страшно. — Кто это? — Когда ты исчезнешь? — у Юнги голос дрожит. Он не отрывает взгляда от чёрной пропасти за прозрачной преградой. — Через неделю. А чт… — Мин Юнги. Ты хотел не так давно встретиться со мной. Хосок в трубку кричит, пробивает барабанные перепонки Юнги, отчего трубку на минуту приходится убирать подальше от уха, но наконец, Чон успокаивается и говорит: — Ваша музыка заставляет меня жить. Юнги не плакал, когда узнал, что не будет ходить, не плакал, когда увидел смерть всех своих родных. Но вот эти слова, бьющие прямо в сердце и оставляющие в нём невидимый след, оседают в душе Мина. Он прикрывает рот ладонью, чтобы заглушить рвущиеся наружу болезненные стоны, лишь бы Хосок ничего не понял. С того самого звонка они видятся постоянно. Странно, но Хосок, заметив подъезжающего к нему Юнги, не подал даже вида, что удивился, а вместо этого опустился перед ним на колени и обнял так крепко, как это было возможно. Так, словно перед ним был не незнакомый Юнги, да и к тому же без ног, а самый близкий и единственный человек, оставшийся на Земле. Хосок считает, что знает Юнги, знает о боли, которую Мину пришлось пережить. Но танцуя каждый раз под пронзительный мотив его песен, Чон наполняется этой неиспытанной музыкантом радостью. Его ноги двигаются сами по себе, потому что могут, потому что музыка Юнги не только о страданиях, но и о том, как важно наслаждаться тем, что тебе даровано в настоящем. — Знаешь, я когда о тебе узнал, почему-то представил, что мы уйдём отсюда в один день, и окажемся вместе в новом мире, — Хосок держит ручки инвалидного кресла, бросая взгляд на затылок прямо сидящего в нём Юнги с накинутым на остатки ног пледом. Сегодня на улице не жарко, и это отличная возможность проветриться после продолжительной работы над новой песней специально для Хосока, чем тот был невероятно тронут. — Мы бы всё равно друг друга не узнали, — Юнги хмыкает и поднимает глаза вверх, на резко притихшего Хосока. — Я бы не хотел тебя забывать. Это невозможно. Хосок уйдёт и забудет. Дороги в будущее для Юнги нет, и в жизни Хосока Мина не будет, как и его музыки. Когда Чон наклоняется и целует Юнги, поворачивая его к себе за плечо, Мин понимает, что скоро для него наступит самый настоящий конец — без смерти, а просто конец всего существующего, потому что Хосок неминуемо стал этим всем и, потеряв его, у него уже ничего не останется. В назначенный день Юнги не спит, он держит Хосока за руку, пока они просто лежат в кровати и вслушиваются в тишину. Мин укрыт тёплым, подоткнутым Хосоком со всех сторон одеялом, особенно в районе ног, точнее там, где они должны быть по логике вещей. Будет ли он таким же заботливым по отношению к другим? Станет ли он так же носить их на руках в ванную или на балкон, чтобы со смехом подбрасывать в воздух? Эту выходку Хосока Юнги до сих пор не простил. Но, как заявил Чон, ощущения от падения в пропасть должны быть похожими. Он вроде как и напугал его чуть ли не до инфаркта, но и при этом показал то, что Юнги не суждено испытать. Юнги наблюдает за спящим Хосоком всю ночь. Он тоже не хочет забывать. — Ты не обязан этого делать, — Хосок одной ногой стоит на тросе, а другой на земле, всё ещё не решаясь оторвать правую и пройти несколько метров. Он смотрит на Юнги, что не отрывает от него взгляда. — Тебе будет тяжело, отвернись хотя бы. Юнги упрямо мотает головой, сжимая подлокотники кресла и сгибая руки в локтях. У него впереди — целая вечность без Хосока, а он сейчас говорит ему что-то о боли. Хосок делает рывок, а у Юнги подскакивает сердце, в волнении он пытается вспомнить хоть какую-нибудь композицию, только бы успокоить себя или отвлечь, но с ужасом отмечает, что не может, как будто он никогда не умел сочинять, как будто все звуки мира уходят вместе с Хосоком. Воцаряется тишина. Трос обрывается. Перед закрывшим глаза Юнги падает тело, в последний момент Хосок успевает отпрыгнуть и приземлится на землю, он поднимается, отряхиваясь от пыли и недовольно морща лицо. — Какой же ты глупый, Хосок… — Юнги к нему руки тянет и, притягивая к себе, прижимается щекой к животу. Теперь уже бессмертный Хосок, потерявший свой шанс попасть в лучший мир, стоит рядом и улыбается счастливо — так делают только когда падают вниз навстречу своему перерождению. — Но знаешь… А вечность, оказывается, не так плоха. Звучит протяжно скрипка, и на этот раз она поёт о чём-то другом, более сильном и невероятно прекрасном. В ней, правда, нет Хосока, как было в предыдущих песнях, теперь там двое. Теперь вечная музыка будет о них.
Отношение автора к критике
Не приветствую критику, не стоит писать о недостатках моей работы.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.