My lady!

— Психиатр… — словно отсмаковав, Аарон задорно хмыкнул, — я всегда знал, что в нашем городе, чтобы не сойти с ума, нужно было или самому создавать хаос, или быть тем, кто понимает откуда он берется! — звук сработавшей автосигнализации эхом затерялся в верхушках деревьев. — Сара, твой выбор профессии весьма предусмотрителен! Получив в ответ на подобное заключение смешок и лукавый тычок в области лопатки, Дракон в который уже по счету раз рассмеялся: — До сих пор не могу поверить, что живя с тобой в одном крошечном городке, мы смогли пересечься только сейчас? — обойдя машину, мужчина отворил пассажирское место внедорожника. — И это при условии, что ты была даже знакома с Элли! Я абсолютный слепец! Увидев легкую заминку белокурой у подножки вездехода, Хилл едва заметно коснулся плеча доктора: — Сара, мы можем прогуляться пешком, если… — Нет-нет, Арон, все хорошо. С фобиями над бороться, а не жить с ними, — благодарно улыбнувшись, голубоглазая неожиданно застенчиво покрылась румянцем. — Но, вот слегка подтолкнуть меня, я все же попрошу, — кивнув на колени девушка хмыкнула: — Боюсь мои суставы еще не до конца готовы ко вскарабкиванию на такие высоты. Попала в серьезнейшую аварию, пережила несметное количество операций, не сломалась после потери единственно любимых и родных людей, и при прочих равных с такой легкой самоиронией и все же жизнью в глазах, девушка вызывала у Дракона все больше и больше сильных эмоций. Среди которых не было места жалости, а исключительно трепет, восхищение и… — Ну, и кто из нас еще старик? — не дав выразить Саре свое негодование, мужчина подхватил блондинку на руки, и словно она ничего не весила, плавно усадил ту на удобное кресло. — Так комфортно? — под удивленный взгляд О’Нил, брюнет отточенным движением перекинул ремень безопасности, закрепив тот в фиксаторе. — Более чем… — в момент, когда Аарон начал возвращать свой корпус в исходное положение, лица молодых людей оказались в паре сантиметрах друг от друга, —…спасибо, — горячий шепот белокурой опалил щеку Дракона, запустив по спине того табун мурашек. Мужчина буквально осязал, как сбился ритм дыхания голубоглазой, и как гулко начало трепетать ее сердце. Или это было его? По-прежнему свисая над девушкой и не желая нарушать столь интимную атмосферу, Хилл, под действием все того-же порыва, что и на кладбище, коснулся носом тонкой кожи на шеи Сары, втянув в себя приятный аромат ее тела. — От тебя пахнет пионом, — в который раз отогнав навязчивую мысль о запретном, Дракон плавно отпрянул, и заглянул в глаза своему источнику наваждения, — мне нравится… Укор, отчуждение, возможно отвращение или злость — вот, примерный список тех эмоций, к которым морально уже был готов Аарон Хилл перед налаживанием зрительного контакта. Он осознавал, что вкупе всех окружающих: обстоятельств, обстановки и их положений, его действия исключительно иррациональны и легкомысленны. И он, как взрослый, состоявшийся мужчина, что к рубежу своих лет, казалось бы, уже должен был научиться совладать с чувствами, совершал поступки сродне импульсивному подростку… Но, черт его дери, с появлением в серой и безвкусной жизни Сары, мозг Дракона, честно, перестал работать в исправном ключе. Остывшие за многие годы душа и сердце вновь начали автоматически занимать лидирующие позиции в принятии решений, оставляя холодный разум далеко позади. Впрочем, кого обманывать… не вновь, а впервые! Ни с Адель, с ни с его прошлыми пассиями, ничего подобного кареглазый не испытывал. — «My lady», — коктейль из легкой смущенности, робости, приправленный искрой заинтересованности обескураживал и вселял надежду. — Именно этот аромат, еще когда я была школьницей, мне и создала твоя бабушка. А название ему мы придумали вместе… верней позаимствовали у Бродея Эштона… Озвучивая приятное воспоминание, Сара с аналогичным Дракону роем мыслей, старалась унять свое сбитое с ритма сердце. Ее обескураживала собственная реакция на Аарона. Контрастная игра ощущений! Хотелось касаться, осязать, вдыхать, слушать, но вместе с тем, что-то глубоко саднящее тормозило, давало хлесткую пощечину и вопило, что так нельзя! — Мы… ты бы не мог отвезти меня к больнице Святого Георга, у меня через час назначен прием… хотелось бы успеть вовремя? — внутренний неуверенный голос совести О’Нил звучно разрезал зыбкую связь. Почему же так все сложно?! Словно очнувшись, Хилл спешно отпрянул: — Да, разумеется! Поехали. «Хилл! Мудила, ты редкостный! Она ведь… черт! И ты…» Осыпая себя мысленно всякого рода эпитетами, Дракон за считанные секунды разместился на позиции водителя, и заведя автомобиль, тронулся с места душевного раздрая и эмоционального коллапса. В салоне повисла неловкая тишина. Созерцая через лобовое стекло дорогу, Аарон погрузился в свои тяжелые думы. Его активный статус «женатика» подобно глубокой занозе начал саднить где-то в области сердца. Едва ли ему показалось, что начал выходить из бесконечной трясины, как она вновь принялась его утягивать. — Почему нельзя быть проще, как думаешь? Мелодичный голос надломленно хрипнул, фокусируя на себе мужское внимание. — Нормы, рамки, требование, стереотипы, общество... мы во всем себе ставим ограничения, и стараемся кому-то или чему-то угодить... — откинувшись головой на кресло, и прикрыв глаза, Сара тяжело выдохнула, — ... а перепрыгивая через барьеры, и освобождаясь от тесных пут, начинаем тут же возводить новые стены, попутно заковывая себя в очередные кандалы. Идиоты! Горечь от каждого озвученного слова оседала на языке не только О'Нил, но и Хилла: — Может, в этом вся наша природа... делать все сложным и недосягаемым. Создавать, чтобы рушить, любить, чтобы потом ненавидеть... За окном пронеслась встречная машина, хлестким эхом заполнив нутро внедорожника. — Аарон, я ведь тебе нравлюсь? Как есть... и без преувеличения... Прямой и острый вопрос... попадающий прямо в цель. Дракон отрывает взгляд от гудронной ленты дороги, и смотрит на изящный профиль белокурой,что встречно поворачивается к нему. — Как есть...— вторив шепотом ее слова, Хилл, выжидательно наблюдает за мимикой Сары, словно ища в ней какую-то подсказку, — нет, не нравишься. И куда пропала вся неловкость? Почему от сколь простого, так и столь же сложного вопроса О'Нил, и еще более банального ответа Хилла, за их взаимной бестактностью, граничащей с непривычной прямолинейностью, обоим становилось легче? Зрительный контакт. Терпкую горечь темного взгляда одурманивающе поглощала пучина океанических вод. Ни грамма лукавства или надменности. Лишь голая искренность и живой голод. — Не нравлюсь... Одними губами... словно мантру. — Нет Сара...как ты и сказала...все сложней! Беглый взгляд на дорогу, чтобы убедиться, что горизонт чист, и снова зрительная связь, что отпирала двери, в которые уже давно никто не стучался. — Это возможно упростить? — Для кого? Теплая ухмылка: — Для себя. — Тогда тебе станет сложней. Уголки губ блондинки дернулись кверху: — Ты экстрасенс? Уверенное хмыканье со стороны Дракона: — Отнюдь...просто знаю. — Хилл, опять усложняешь! Просто ответь! Себе в первую очередь. Оплетка руля скрипнула от крепкого натиска длинных пальцев, а карие омуты стали еще темней. — Я влюбляюсь в тебя, Сара О'Нил. И я женатый идиот! Вот, моя правда.