***
Дни летели незаметно. Занятие с Алисой Андреевной было лишь один раз в неделю, поэтому Карина, занятая другими проблемами, поначалу даже думать забыла о грядущей встрече с преподавательницей, но что-то всё равно не давало ей покоя. И чем ближе были выходные, тем сильнее укреплялось это чувство. Сегодня была пятница. Нервы, казалось, были уже на пределе, причём не только из-за напряжённой учёбы, которая буквально стояла поперёк горла. Пара физкультуры. Главный предмет в университете иностранных языков. Именно то, чего так не хватало в жизни студентов после одиннадцати лет «спорта» в школе. Ах, этот запах резины в грязном спортзале, который моют раз в полгода, зато гоняют со сменкой как школьников… Потом ещё трогай этот пол, пока будешь отжиматься! А металлические обручи, ломающие тебе рёбра, а гантели, от запаха которых потом не спасёт никакое мыло!.. Карина поморщилась от вида того, как девушки из другой группы вовсю разминались, подметая пол своими волосами. Вот это зрелище не для слабонервных. — Помнишь, какой сегодня день? — отвлекла её внимание Яна, стоя перед сидящей на скамейке подругой. — Как же давно я этого ждала! Ну скажи мне, как часто бывает шанс попасть на любимого исполнителя, ещё и бесплатно? Действительно. Карина ждала этого дня достаточно давно, но как только он наступил, ей резко захотелось дать заднюю и остаться дома. А ведь подруга на неё надеялась… Нет, ну правда, это же очень глупо — слиться в последнюю минуту, а потом жалеть, верно? — Ага, — протянула в ответ девушка и почесала затылок, — только… Я даже не знаю, может, лучше я не пойду? Яна недовольно скрестила руки на груди и смерила девушку презрительным взглядом, что означало лишь одно: они точно пойдут на этот концерт, и никакие отмазки не помогут. Карину же заволновало совсем другое: она так и не рассказала подругам о том, что Алиса Андреевна позвала её к себе домой. Вероятно, это было не совсем правильно, но почему-то ей казалось, что лучше поступить именно так. — Это ещё что такое? — сощурила глаза Яна. — Ну-ка быстро взяла себя в руки, какое ещё никуда не пойду! Пойдёшь, дорогая, очень даже пойдёшь. — Ну ла-а-адно! А чего ты Рому не позвала, кстати? Ромой звали молодого человека Яны. Только вот на самом деле он был вовсе не Ромой: это имя он придумал взамен своему корейскому (по национальности он был корейцем), что очень облегчало ему жизнь. — Да у него какие-то долги в универе. Не может, — махнула рукой девушка. Карина в ответ лишь пожала плечами. В этот момент в спортзал наконец-то заглянул физрук, после чего раздался оглушительный свисток. Студенты начали строиться в шеренгу под его команды. — Почти никого из нашей группы здесь больше нет, — удручённо сказала Алина, тяжело вздыхая. — Напомните мне, девочки, зачем мы продолжаем ходить на физру? — Потому что не хватает баллов для зачёта. А ещё потому что спорт — это жизнь, — заявила Карина. — Но не моя! — Разве у нас вообще есть жизнь? — Ну как тебе сказать. Вот вы идёте на концерт, а я — в театр вместе с Серёжей, — усмехнулась Алина. Серёжа, который был обычным русским парнем, в отличие от Ромы, баловал свою девушку походами в рестораны и театры буквально каждую неделю, чему можно было только позавидовать. Ну ещё бы: несмотря на то, что он был старше Алины всего на три года, он уже имел высокий заработок, поскольку после окончания университета родители сразу же устроили его в семейную фирму на какую-то руководящую должность, с чем он успешно справлялся. Как обычно, диалог свёлся к обсуждению насущных проблем несчастных студентов, которые только и ждали своего выпуска, ведь когда ты дожил аж до третьего курса — становится жаль потраченного времени, и ты продолжаешь натягивать на лицо улыбку, несмотря на то, что гадость, которую ты только что съел, вызывает рвотный рефлекс. Тем временем Карина продолжала размышлять, с чего же вдруг Алиса Андреевна решила пригласить её к себе домой, чтобы «разобрать некоторые вопросы». Такое вообще бывает, чтобы преподаватель так поступал? Понятное дело, что, возможно, с точки зрения морали это не совсем нормально, однако все здесь совершеннолетние люди. Хотя Карина и не была сильна в вопросах, связанных с законом, она всё же понимала, что кому попало об этом рассказывать не стоит. После занятий девушка быстро собралась и отправилась домой, чтобы успеть подготовиться к концерту. После физкультуры она чувствовала себя липкой и пыльной, и мерзкое ощущение, обычно возникавшее после спортзала, очень хотелось смыть как можно скорее.***
На концерте собралось внушительное количество людей, несмотря на то, что этот исполнитель был не очень популярен среди широких масс из-за специфичности жанра. Не то чтобы это была совсем абстрактная музыка — она в целом была близка не каждому, поскольку не все могли прочувствовать эту лирику и найти отклик в своем сердце. Карину цепляла глубина образов, которые при помощи слов рисовал автор, состояние, которое они вызывали… Музыка словно описывала её внутреннее состояние. — Карин, это лучший день этой недели! — счастливо улыбаясь, заявила Яна, ведя подругу поближе к сцене. — Давай сюда, тут лучше слышно. — Ага, — кивнула Карина и завертела головой, рассматривая людей вокруг. Тут не должно было быть никаких знакомых лиц. Просто её, как обычно, мучила паранойя. — ...Но весь любой твой образ стреляет в голову, Это явилась то ли ангел, то ли тульпа, И раз уж так, то что поделать, deus vult... — доносились строчки песни, которые тут же подхватила толпа. «Алиса Андреевна и правда будто не из этого мира и явилась нам откуда-то извне», — подумала про себя Карина и тут же поймала себя на том, что вновь думала о преподавательнице в каком-то неправильном ключе, который явно выбивался из стандартной модели «учитель-ученик». Вечер протекал более чем прекрасно: Карина хотя бы на какое-то время забыла обо всех тревожащих проблемах и наслаждалась музыкой вместе с Яной, которая почему-то очень хотела, чтобы на них обратили внимание с импровизированной сцены и позвали прямо туда. Карина же не понимала, зачем это было нужно, поскольку не любила внимание — особенно вот такое, поэтому чуть ли не молилась, чтобы этого не произошло, хотя даже не была верующей. — Ян, ну просто успокойся, не надо меня туда тянуть, — умоляла она. — Перестань стесняться! Это же Пирокинезис! — восклицала подруга. — Мы ещё и фотки сделаем, ты прикинь! Никто бы никогда и не подумал, что Яна может желать оказаться в центре внимания, но иногда с ней случалось и такое. Обычно она предпочитала избегать этого, как и Карина, и не слишком жаловала пребывание в шумных местах, отдавая предпочтение тихому и спокойному просмотру чего-нибудь дома под кружечку чая. Но сегодня, видимо, был какой-то особенный день. — ...А действительно правда слепит ли? На веки лягут тени, Как леди на выпускной... — смотря прямо на Яну, поманил рукой на сцену Пирокинезис, и со стороны это выглядело так, будто он пел именно ей и про неё. Для Карины же эта песня начинала обретать новый смысл с каждой строкой. Яна же схватила её за руку и потащила за собой, как будто от этого зависела её жизнь; та растерялась и стала ошарашенно озираться по сторонам в поисках спасения, чувствуя, как участилось сердцебиение, но подруга держала её слишком крепко, чтобы она куда-нибудь убежала или упала в обморок, хотя очень хотелось. — ...Ей завладеть — и она смоет всю косметику, Так хочется раздеть её и глубже поставить вопрос эстетики... — Пирокинезис подошёл к девушкам сзади под восхищённые возгласы публики и аккуратно приобнял Карину, не выпуская из рук микрофон, и она тут же ощутила жар, стоило ему произнести эту строчку возле её уха: если тогда в кабинете было ощущение, что кто-то включил печку, то теперь всё её нутро будто перевернули кверху дном. Щёки запылали, даже больше — как ошпарило кипятком, при этом в её мыслях продолжал настойчиво мелькать образ всё одного и того же человека. — Твою мать!.. — воскликнула Карина прямо в микрофон, что позволило абсолютно всем присутствовавшим на площади услышать крик её души. Кажется, это никак не помешало Пирокинезису продолжить концерт, поскольку он продолжил петь, будто ничего не случилось: это поразило публику и вызвало ещё больше шума. После этого Карина в два раза сильнее возжелала провалиться сквозь землю от смущения, которое перемешалось с возбуждением. Ей в голову не пришло ничего лучше, кроме как рвануть в толпу, надеясь скрыться среди людей и улизнуть с места преступления. — Карина! — закричала вслед ничего не понимающая Яна, но та даже не обернулась. Домашнее задание. Она вспомнила, что не сделала домашнее задание, а без него являться к Алисе Андреевне было бессмысленно… На первый взгляд. Но она ведь всё равно проверит её тетрадь, не так ли? Споткнувшись, Карина выронила зонт, который, ударившись о каменную кладку площади со страшным треском, укатился кому-то под ноги. Она выругалась про себя и не успела его поднять, как вдруг ткнулась лбом в чью-то спину. Сейчас ей было даже всё равно, в кого она врезалась, как он на это отреагирует, перед ней была всего одна цель: как можно скорее добраться до дома и забыть об этом позоре. Завтрашний день был не легче — отдых тоже ей бы не помешал. — Карина? — этот человек обернулся и тут же изменился в лице, позвав её по имени, но девушка не обратила на это внимания и ускорила шаг, как только схватила свой зонт. Голос был смутно знакомым, однако уже слишком стемнело, и ко всему прочему — было шумно, поэтому его владельца определить представлялось невозможным, и девушка, не оборачиваясь, поспешила к метро.***
Страшнее всего Карине было думать о том, как она переступит порог дома Алисы Андреевны. Естественно, дело было вовсе не в интерьере её квартиры или мебели: она не могла представить, как должна была вести себя. Она чувствовала себя глупой и наивной школьницей, которая влюбилась в мальчика из школы и собиралась признаться ему в своих чувствах под цветущей сакурой, пока ветер развевал её волосы, в общем, в лучших традициях аниме, и даже не догадывалась о том, что будет дальше. Почему же она сравнивала себя с влюблённой школьницей? До этого момента она никогда не задумывалась о том, что испытывать романтические чувства к преподавателю является вообще возможным или реальным. Нет, она абсолютно точно не была влюблена в Алису Андреевну! Это были всего лишь ассоциации, рождённые её сошедшим с ума из-за нагрузки на учёбе разумом. От усталости можно выдумать и не такое. Вот именно так всё и было, думала Карина. Настал момент звонить в домофон. Нужно было ещё назвать своё имя, чтобы Алиса Андреевна точно поняла, что пришёл тот, кого она ждала. Карина потопталась на месте и вновь взглянула на цифры. Она прекрасно знала номер квартиры, но никак не могла решиться на то, чтобы набрать его. Внутри неё начинала зарождаться паника. — Ты не можешь зайти? — спросила какая-то женщина преклонного возраста, подошедшая сзади — очевидно, жительница этого дома. — Давай я открою. Негоже девушке под окнами стоять. Твой молодой человек точно не джентльмен, если позволяет тебе тут мерзнуть! Карина еле сдержалась от того, чтобы не захихикать, и улыбнулась. Да уж, это поколение можно только понять и простить. — Да, вы правы. Спасибо, — поблагодарила она и зашла в дом следом за ней. Дело оставалось за малым: подойди к двери и позвонить в звонок… Позвонить в звонок. А вот и дверь. И-и-и… Сначала раздался приглушённый «дин-дон» где-то за дверью, а затем спустя несколько секунд послышался «щёлк». Дверь открыли. — Здравствуйте, Карина. Перед девушкой стояла всё та же Алиса Андреевна, которая смотрела всё тем же притягательным взглядом, вызывая противоречивые чувства. А Карина так и стояла бы в дверях, слушая своё сердцебиение и не понимая, зачем ей это всё. Несмотря на то, что ей было немного страшно, что-то тянуло её в эту квартиру — какое-то невероятное любопытство или сладкое… предвкушение. Чего-то. Да, очень похоже было на то чувство, которое возникает, когда ты получаешь какую-то очень желанную вещь после долгого и томительного ожидания… — Спасибо, — выдавила из себя девушка и наконец переступила через порог квартиры. Носом она почувствовала едва уловимый запах ароматической свечи, которая, казалось, уже догорала. Про себя она отметила, что это показалось ей милым — мало кто из её знакомых увлекался всяческими благовониями. В этом было что-то таинственное и даже романтическое. — Вы ведь не откажетесь от чашки чая? — поинтересовалась преподавательница, склонив голову набок. — Зелёный, если можно. — Надеюсь, хотя бы сегодня я смогу вас послушать, — кивнув, произнесла она и скрылась за дверью, которая вела на кухню. Всё выглядело совершенно естественно и буднично, как будто Алиса Андреевна позвала к себе домой на чай подругу с… теми целями, с которыми обычно ходят друг к другу друзья. Подруги. Совершенно обычные разговоры, просто чаепитие, ничего такого… «Ну и зачем я себя успокаиваю? Ничего же не происходит», — нервно подумала про себя Карина, заметив, что уже несколько минут теребит в руке прядь волос. Её взгляд скользнул по интерьеру комнаты. На первый взгляд — совершенно обычная квартира, выполненная в современном минималистическом дизайне, и пока что ничего особенного она не заметила. Вскоре в комнату вернулась Алиса Андреевна с подносом, на котором стояли две чашки и сахарница. — Если нужен сахар, то вот, — указала она на него кивком головы и поставила посуду на стол. Карина лишь закивала головой, сразу же по привычке добавила в чай сахар и стала размешивать, ожидая, что скажет или сделает преподавательница дальше. Вроде бы и благовония были обычные, и чай — разум не начинал затуманиваться. Хотя можно ли было ожидать какой-либо подставы от этого человека? Работала бы она тогда в университете, было бы столько восторженных отзывов о её преподавании? — Ну что, Карина, — позвала её Алиса Андреевна, — принесли домашнее задание? Или снова начнёте терять сознание? «Штраф — сердечко», — пошутила про себя девушка и достала тетрадь. — Ну что вы, обижаете, — вновь кивнула она, делая очередной глоток чая. Погода за окном резко переменилась: вмиг небо затянуло тёмными облаками, из-за чего в комнате стало темно. Послышались отдалённые раскаты грома — совсем как в тот день, когда у них с Алисой Андреевной было последнее занятие. Преподавательница посмотрела на Карину, которая с любопытством разглядывала что-то за окном, и улыбнулась уголком рта. — Снова дождь. Какое совпадение, что это происходит каждый раз, когда я пытаюсь вас спросить, — усмехнулась она, взяв в руку чашку. — Но мне кажется, что мы с вами не совсем друг друга поняли. — Алиса Андреевна… — Сейчас можно просто Алиса, — поправила преподавательница. — Пожалуйста, откройте… свою тетрадь, — выдержала она паузу, пока открывала собственную. Карина ещё раз прокрутила в голове фразу о том, что они не совсем друг друга поняли, и задумалась. Что же она хотела этим сказать? Не может ведь быть, чтобы?.. — Я не кусаюсь, — глядя на то, как девушка теребит прядь волос в своей руке, произнесла преподавательница. — Но если… — она резко замолчала, как будто сама не ожидала, что скажет что-то лишнее, поэтому сразу же себя поправила: — Если не будете стараться на моих занятиях, то придётся применить к вам меры. Сказать, что Карина напряглась, всё равно что ничего не сказать. Неосознанно она провела рукой по собственным губам, будто бы вытирая остатки чая, что не ускользнуло от внимания Алисы Андреевны, и в этот момент её взгляд наконец-то зацепился за нечто интересное: это было нечто торчащее из незадвинутого ящика комода и подозрительно напоминающее всякие «взрослые» штуки. Затем девушка перевела взгляд на саму преподавательницу — ту явно заинтересовал этот жест, когда она вытирала остатки чая с губ, и она даже сглотнула, как будто тоже была напряжена. «А что если она это запланировала и что-то собирается со мной сейчас сделать? — невольно подумала Карина, и её сердце приятно ёкнуло от этой мысли, хотя она никогда не замечала за собой наклонностей такого характера. Да и вообще не ждала ничего подобного от преподавательницы. — П-почему я чувствую, будто… будто там всё намокло?!» — М-м, — издала Алиса короткий звук, означавший, что она что-то поняла. Она действительно напряглась, однако её забавляло наблюдать за реакцией Карины: она едва дышала. — Алиса… — тяжело выдохнула девушка. — А может, я была не права, и на самом деле мы обе всё поняли, — Алиса встала из-за стола, подошла к комоду и отодвинула ящик, после чего извлекла оттуда чёрную плеть — именно её рукоять и заметила Карина. — Когда я сказала, что буду применять меры, я не шутила. Когда Алиса Андреевна объясняла материал, Карине было трудно её слушать, но сейчас, когда она сказала вот это с присущей ей хрипотцой... И в то же время девушка понимала, как же она правильно поступила, оставив эту встречу в тайне. Кажется, это должно было быть вовсе не обыкновенное занятие по зарубежной литературе. Особенное. — Вы хотите, чтобы я держала это в секрете? — поинтересовалась Карина, пытаясь свести всё к шутке. — А вы что-то хотите взамен? — Алиса приближалась к ней всё ближе, наблюдая за реакцией девушки из-под опущенных ресниц и приподняв уголок рта в лёгкой ухмылке. — Я знаю, что мы обе этого хотим, — как бы намекая на то, что ей всё было предельно ясно с этой ученицей, произнесла она, после чего опустилась перед ней на колени. — Пожалуй, придётся... оставить это в секрете. Карина лишь кивнула, ощущая, что стала намокать ещё сильнее с каждой секундой. Ещё немного — и она совсем не выдержит этого напряжения. Алиса одним лёгким движением руки заставила её раздвинуть ноги шире, после чего провела пальцем по её промежности, из-за чего по всему её телу распространилась волна возбуждения, вызвавшая непроизвольный стон, что заставило преподавательницу улыбнуться, поскольку она наконец смогла услышать её. — Вы так реагируете, даже если вас трогают через одежду? — явно издевалась Алиса Андреевна. — Или это потому, что это делаю я? — она посмотрела Карине прямо в глаза, но та не могла произнести ни слова, словно потеряла дар речи. — Вчера вы так сильно не стеснялись. Даже не извинились... После этих слов Карина вспомнила о том, как выругалась в микрофон посреди концерта вчерашним вечером, и до неё сразу же дошло, что тем человеком, в которого она врезалась, убегая, была как раз Алиса Андреевна. Возбуждение резко ослабло, но ненадолго: преподавательница принялась расстёгивать молнию её джинс, и девушка, совершенно не сопротивляясь, слегка приподняла туловище, чтобы той было удобнее их снимать. — Так это вы… — тяжело дышала Карина, ощутив холодок, пробежавший по телу, как только она осталась в одном нижнем белье, не учитывая рубашку. — Но… — Тише, — приложила палец к губам Алиса, после чего вновь провела им по промежности Карины. — Тут очень влажно. Я даже слегка ошибалась?.. — В том, что вы… мне очень нравитесь?.. — выпалила Карина, сама того от себя не ожидая. Алиса Андреевна лишь улыбнулась и потянула за резинку трусов.