don't forget about me

он не спит ночью. он боится собственных мыслей. он боится самого себя. и каждый раз он надеется убежать от всего этого, спрятаться где-нибудь, чтоб никто не нашел. и каждый раз этот план разбивается вдребезги. каждый раз дышать становится тяжелее, а сердце словно мечется по всей грудной клетке, кажется ещё чуть-чуть, и разорвётся на части. каждый раз в глазах темная пелена стелится густым туманом, руки и ноги словно перестают быть частью собственного тела. каждый раз боль пронизывает каждую клетку головного мозга. и каждый раз в голове лишь одна мысль: "надеюсь, что это конец". нет. не конец. это продолжается снова и снова. изо дня в день. джемин стал жить в замкнутом круге, в котором нет места радости, нет места улыбке. он перестал узнавать себя в зеркале. "где же тот жизнерадостный парень, что дарил поддержку и заботу всем?" а его больше нет. он погиб под грудой тревог и бесконечной боли. и в какой-то момент, все те, кому нужен был лишь "радостный мальчик", просто исчезли. они словно сбросили ненужный груз и убежали, ушли куда подальше. те, кто кричали громче всех, что будут рядом всегда и придут на помощь по первому же зову, сейчас молчат, будто забыли, каково это — говорить.                                       *** — сегодняшняя вечеринка — лучшая в истории университета, — кричит какой-то парень из толпы, перекрикивая музыку. а сама толпа начинает хлопать в знак поддержки. — ты посмотри, им понравилось, — высокий парень, волосы которого окрашены в светло-русый цвет, толкает в плечо джемина, что на секунду застрял в своих мыслях. — лучшие вечеринки только у второкурсника на джемина, — ты преувеличиваешь, джено, — на делает глоток алкоголя из бумажного стаканчика. — но я очень рад, что людям нравится, — джемин улыбается и выкидывает пустой стакан в мусорный бак. — а теперь пошли танцевать, там играет моя любимая песня. prettymuch — eyes off you                                       *** теперь вместо мягких щек, на лице грубые, острые скулы. кажется, что можно порезаться. это была последняя вечеринка джемина. тогда ещё никто не знал, что самая яркая звезда университета погаснет так быстро, будто по щелчку пальцев. джено. для джемина он всегда был просто другом. просто другом, который остался рядом. просто другом, который поможет во всем, даже если чего-то сам не знает. просто друг. на казалось, что он не отличается от других, что пройдёт пара недель и от него не останется и следа. джемину так нужно общение сейчас, но он так боится подпускать к себе кого-нибудь. сегодня джемина отчислили из университета. он уже полгода не появлялся на парах и совершенно не выходил на связь. единственное место, куда выходил на — был магазин. "лучше сдохнуть от бесконечных панических атак, чем от голода" джемин понятия не имел, откуда джено узнал о его отчислении. но факт остаётся фактом. старший стоит на пороге дома на с горячим американо в руках. — это тебе, — ли протягивает напиток, прекрасно понимая, что младший не возьмёт его. — у тебя случилось что-то серьёзное, раз ты уже сколько времени не контактируешь ни с кем, — джено смотрит на него и пытается найти отголоски прошлого, старого джемина, что смеялся громче всех, что устраивал те самые масштабные вечеринки, что улыбался всегда и всем. — я надеюсь, ты скоро поправишься, — не поправлюсь, — младший говорит с трудом. — что с тобой происходит? мы знакомы с тобой столько лет. неужели ты действительно не можешь рассказать? я хочу помочь, — а младший как будто разучился отличать правду от лжи. джено единственный человек, которому он сейчас может открыть эту дверь внутри себя, но почему-то ключ от этой двери затерялся где-то бездне всех тревог и нескончаемых панических атаках. — не могу.                                       *** джено заходит к джемину каждый день. но ничего не меняется. дверь всегда закрывается прямо перед его лицом. вечер пятницы не должен был отличаться от других дней, однако в этот раз всё совершенно иначе. — почему ты опять здесь? пожалуйста, перестань ходить сюда, — джемин хочет закрыть дверь как обычно, уйти в глубь дома и не трогать никого. — надень куртку, — ли тянет ручку на себя, не давая захлопнуть эту дверь. а младший смотрит на него вопросительно, словно тот сказал что-то на незнакомом языке. — доверься мне, — с чего это? я прошу оставить меня. чего ты сейчас добиваешься? — на с новой силой тянет ручку на себя, и голос его едва не срывается на крик. — боже мой, — джено тяжело вздыхает, снимает с себя серое пальто, под которым был тонкий свитер, и протягивает джемину. — пошли со мной, — он касается холодной руки младшего и слабо тянет на себя. "придурок" они шли около пятнадцати минут. на улице уже стемнело и можно было заметить пару светлячков. каждый светлячок со временем перестает светить. но джемин совсем не светлячок. однако внутри стойкое ощущение, что его свет совсем скоро потухнет. что искра потухнет вместе с этим светом и никогда не станет чем-то большим. — пришли, — джено останавливается возле небольшой, одинокой беседки, что находилась недалеко от местного парка. — я сюда каждый день прихожу. тут будто дышать становится легче, — рядом стоял уличный фонарь. светил он слабо, но не давал погрузиться этому месту в ночной мрак. ли садится на край лавочки и устремляет взгляд куда-то в ночное небо. — отбрось все свои мысли. лучше смотри, — старший поднимает палец вверх и соединяет им звезды. — это созвездие большой медведицы, мне кажется его все знают. — но ведь это совсем не похоже на медведя, — джемин садится рядом и внимательно следит за движениями ли. — даже не знаю на что это похоже. — почему? что-то общее же есть, — он отрывается от неба и смотрит на младшего. а в его глазах отражаются сотни звёзд.                                       *** джемин на следующий день уже как по привычке ждал джено. но время на часах перевалило за восемь вечера, а его все не было. в другой день на даже обрадовался, что он все-таки оставил его в покое. но почему-то именно сейчас он ждал этого стука в дверь. у джено он был какой-то особенный. минута за минутой, а его все нет. парень накинул на себя куртку, которая первая выпала из шкафа, и по памяти направился к месту, где они вчера считали созвездия. это было так не похоже на джемина. он бы ни за что не пошёл куда-то дальше магазина. он шел дольше чем вчера, но оказавшись на месте, увидел знакомый силуэт на краю лавочки, в руках которого догорала сигарета. — не знал, что ты куришь, — джемин встал рядом и говорил тихо, стараясь не напугать парня. — ты сегодня не зашел, — а в ответ лишь тишина, словно джено теперь использует "приемы" на. — я так и думал, что ты придёшь сюда, — он выкинул окурок в мусорку и повернулся лицом к младшему. — как ты? — нормально, — врёт он и садится рядом. — а если честно? — джено будто в душу заглядывает, не отрывая взгляд от на. — мне плохо, — выдерживает паузу, сомневаясь в каждом слове. — умираю изнутри. я чувствую, что каждый день утопаю в этом все сильнее. я очень хочу всплыть на поверхность, но не могу. я как тяжелый камень иду ко дну, — а джемин сегодня сам не свой. он так долго держал все в себе. — что ты чувствуешь? — тревогу. панику. очень сильную. я не живу в эти моменты. я выживаю. каждый такой приступ ощущается как последний. последний в этой жизни, и после него не будет ничего. мне кажется, я не выживу в следующий раз, джено. — ты, — он делает глубокий вдох. он понимает, что джемин не хочет об этом говорить. знает, что ему тяжело. и он знает, что ему нужно выговориться. — ты с собой...? — я пытался спастись, — младший словно мысли читает и перебивает на полуслове. — недавно, сначала кажется, что легче, что все закончилось, — он опускает взгляд вниз. как будто разговаривает сам с собой. — не закончилось, — джемин мелко дрожит. то ли от холода и ночного ветра, что пронизывает до костей, то ли... — я жалкий. — не думаю. твои проблемы не делают тебя жалким, а от селфхарма не становится легче, — ли смотрит на него, внимательно рассматривает каждую деталь его лица, словно анализируя. — ты такой, какой ты есть. да, у тебя огромные проблемы с ментальным здоровьем. но все зависит от нас самих. если ты каждый раз будешь настраивать себя, что ты жалкий, то и каждый раз тебе будет хуже, — джено встаёт со своего места и становится напротив джемина, что тот непроизвольно поднимает на него взгляд. — а если ты каждый раз будешь говорить себе, что ты самый ахуенный, то и со временем будешь ощущать себя самым ахуенным, — он чувствует себя так спокойно, когда на лице джемина появляется что-то похожее на улыбку. — если ты сам не будешь себе этого говорить, то буду говорить я, — ли берет его за руки, поднимая с места. их глаза на одном уровне и буквально в десяти сантиметрах друг от друга. — ты самый ахуенный.                                        *** после этого не было ни дня без вечерних посиделок на той беседке. они могли молчать весь вечер, не проронив ни слова. но видимо их обоих это устраивало. день за днём. неделя за неделей. каждый раз джено хотел узнать как чувствует себя джемин. но так ни разу и не спросил. что-то останавливало его, несмотря на то, что он искренне хотел помочь. ли так дорожит этим человеком, будто самым драгоценным камнем. так дорожит, что порой боится притронуться к нему. — не будет зажигалки? — джемин достает из кармана упаковку каких-то недорогих сигарет с отвратительной картинкой сзади, что призывает бросить курить. такой себе мотиватор. — не знал, что ты куришь, — джено ухмыляется и подносит огонёк к сигарете, зажатой меж губ младшего. — как ты себя чувствуешь? — сердце выпрыгивает из груди. он сам не понимает почему ему так тяжело узнать элементарное самочувствие. — почему ты спрашиваешь? зачем? — горящий конец сигареты слабо освещает лицо на. — я хочу помочь, — искренне. но джемин не верит или не хочет верить. все так говорили. и где теперь эти "все"? — у меня внутри море. шторм. я так хочу выплеснуть его наружу. но я так боюсь, что мы в нем утонем, — он закуривает еще одну сигарету. — мне страшно смотреть на себя, джено. кем я стал? — знаешь, если это море твоё, то я не против утонуть в нем.                                      *** сегодняшний день можно было бы отметить в календаре. джемин впервые улыбнулся после очередной банальной шутки джено. — спасибо, — младший поправляет волосы, что лежат в хаотичном беспорядке, и поднимает глаза к небу, на котором сотни звёзд. как в первый раз. — за что? — и джено снова смотрит на младшего. кажется он выучил каждую его деталь. — просто, — слабая улыбка продолжает оставаться на его лице. сегодня уже вторая неделя без панических атак. — я чувствую себя спокойно с тобой, — в голову резко врезаются воспоминания. не самые приятные. — знаешь, я не чувствовал ничего хуже этого состояния. в какой-то момент мне казалось, что это все нескончаемый кошмар, от которого я никогда не проснусь. это ужасно, — а к глазам подступают слёзы. — мальчики не плачут, — тыльной стороны ладони младший вытирает одинокую слезу. — кто сказал тебе эту чушь? — все так говорят. говорят, что плачут только слабаки. — слезы не показатель слабости, джемин. слезы — показатель человечности, джено хочет поддержать его, как никого другого. он видит как самый близкий, самый дорогой человек с каждым днём ломается все сильнее, прямо на его глазах. но боится. боится спугнуть и показаться таким же, как и другие. а ведь джено жизни без джемина не представляет. не представляет как будет возвращаться с пар и не заходить к нему домой. не представляет, как будет пить кофе, и не думать только об этом парне. не представляет как будет сидеть один на этой беседке. джемин — самая большая часть его жизни, которую он ни за что не сможет потерять. он не допустит этого.                                     *** twenty one pilots — doubt джемин сравнивал себя с одуванчиком. он был таким же ярким. но в один момент ему пришлось закрыться ото всех. и лишь когда он открылся вновь, все увидели его серым, настоящим. таким, какой он есть. каким его сделала жизнь. но этот мир разбил его. и теперь он не раскроется вновь. или же... сегодня джено не пришел за джемином. в беседке его так же нет. а у на мысли разные в голову лезут. "вдруг что-то случилось" не проходит и минуты, как дышать становится тяжелее. сердце с каждой секундой стучит все сильнее, а в глазах темнеет так резко и быстро, что парень не успевает сориентироваться. он судорожно пытается ухватиться за что-нибудь и не упасть. он оседает на лавочку. руки и тело трясёт, голова кружится. это снова началось. "нет пожалуйста! все же хорошо!" на повторяет стандартные фразы у себя в голове, с надеждой, что это все закончится как можно быстрее. невыносимо. его отпускает лишь когда он чувствует тёплые руки на своих. — джемин! джемин, ты меня слышишь?! — у джено глаза по пять копеек. он совершенно не знает, что ему делать сейчас. но для младшего главное, что он рядом. — все будет в порядке, слышишь?! воды? скажи хоть что-нибудь! — ли крепко прижимает к себе джемина. он слышит как стучит его сердце. — все будет в порядке, лишь спустя несколько долгих минут на отрываться от джено, и смотрит на него через мутную пелену перед глазами. — где ты был? я... — всхлипывает. так тихо. — я волновался. я боялся, что ты оставил меня. — я задержался в универе. боже, прости пожалуйста, я должен был предупредить, — джено растерян, он будто забыл как и что говорить. или же он просто боится говорить. — никогда не забывай меня. не оставляй меня. даже если я буду сомневаться в тебе. не забывай меня, — джемин срывается на крик и подходит ближе к старшему. в горле ком, а на глазах эти ебучие слезы. — я никто без тебя, — он упирается лбом в грудь джено, редко всхлипывая. — пожалуйста, "когда ты рядом, я чувствую себя собой. будто мой размытый силуэт снова становится чётким. " — скажи, если я сломаюсь снова, сможешь ли ты снова собрать меня? или ты уйдёшь, как и все? — я до конца не знаю что происходит внутри тебя. но я знаю, что ты самый потрясающий человек в этой вселенной. я хочу быть рядом с тобой, пока это будет возможно, — он берет его холодную ладонь. — если и уйду, то только с тобой, — джено смотрит на джемина с такой искрой, словно перед ним его единственный луч света посреди бесконечного космоса. — я готов до конца жизни повторять, что ты лучшее, что случалось со мной. а у джемина внутри пожар. словно эта маленькая искра надежды разгорелась в настоящее счастье. он чувствует как все переживания сгорают в этом огромном пожаре. он улыбается. но ничего не проходит бесследно. уголь и пепел боли навсегда останутся внутри.